Как больно, милая, как странно...

4

      В полутемном помещении было душно, а прокуренный воздух вибрировал в такт оглушительной музыки и топота отплясывающих, отчаянно потеющих тел. Похоть и секс, они, обретя плоть и кровь, клубились над головами танцующих, одурманивая винными парами, против воли заставляя взгляд задерживаться на призывно обнаженных ножках и плечиках… По углам и в центре танцпола целовались парочки. Я поискал глазами неприкаянных золушек и стал продираться сквозь толпу веселящихся студентов, кивая знакомым и озираясь по сторонам.       Ни одной золушки не было.       Я трижды обошел зал, с каждым пройденным кругом всё сильнее ощущая себя последним придурком. Почему я решил, что она обращалась ко мне?! На кой черт отменил свидание с Наташей и вместо романтического вечера толкаюсь среди пьяного сброда… нет, назвать меня придурком – значит еще польстить! Что мне вообще понадобилось от этой девушки?! Что я знал о ней, кроме имени и пугающей привязанности к черным кошкам и прочим ведьмовским атрибутам?!       Преисполненный двумя желаниями – напиться и как можно скорее свалить из беснующегося вертепа, я уже развернулся к выходу, когда она меня окликнула. Моя одержимость перешла все границы: ее голос, глубокий и властный, со странными, неуловимыми, присущими только ей интонациями я не мог перепутать ни с чьим другим.       – Ты три раза прошел мимо меня. И один раз наступил мне на ногу. – Она сидела на подоконнике. Костыль был прислонен к стене. А в глазах ее плясали насмешливые искорки.       Я пытался сказать «привет». Я пытался улыбнуться. Я пытался сделать хоть что-то, но мог лишь стоять и смотреть. Стоять, смотреть и отказываться верить в то, что видели мои глаза.       Передо мной предстала незнакомка. Прекрасная и оттого еще более пугающая. Свернутый свитер бесформенным кулем лежал на подоконнике возле нее. Я зацепился за него – как за единственную возможность увязать треснувшую по швам реальность с чем-то привычным и понятным. И тем самым не дать почве уйти из-под ног… окончательно.       Бисеринка пота медленно скатилась с фарфоровой кожи ее шеи, сверкнула и исчезла в ложбинке между грудями, едва прикрытыми мерцающей серебристой тканью. Обтягивающей ее как вторая кожа. Как зачарованный я проследил ее путь, пока все тот же властный голос не вернул меня к реальности.       – Ты так и будешь на меня смотреть? – Ее лицо оставалось серьезным и сосредоточенным, но глаза уже откровенно смеялись. – Я помню. Говорить ты умеешь.       – Я… – начал, но так и не закончил фразы я. Только сейчас мозг начал обрабатывать полученную информацию, словно собирая в единое целое перемешавшиеся фрагменты мозаики. Рассыпавшиеся по плечам волосы, вспыхивающие пламенем в свете мигающих огоньков. Отсутствие бюстгальтера. Переливающиеся изумрудные тени на веках. Коротенькая облегающая маечка на бретельках. Полуоткрытые, по-детски припухлые губы. Маленький шрамик в основании горла. Призывно выступающие соски. Длинные искрящиеся серьги. Глубокое декольте. Причудливое ожерелье, несколько раз обвившее изящную шейку. Свернутый бесформенным кулем свитер, лежащий на подоконнике возле нее. Только он мог соединить несоединимое. Это была она. Девушка, которой принадлежал свитер.       Невольно я огляделся по сторонам. Неужели никто, кроме меня, не видит это преображение?!       – Тебя зовут Даг. Мы познакомились. Ты убил Лаки, – так и не дождавшись моего ответа, произнесла она, ни разу не улыбнувшись. Но я видел, что ей откровенно весело. Она и не думала это скрывать.       – Мне… мне очень жаль…       Медленно подняв руку, она приложила палец к губам и, прищурив глаза, уставилась на меня в упор оценивающим тяжелым взглядом.       – Мне тоже, – сказала она наконец, словно подвела итог увиденному, и слезла с подоконника. – Начнем сначала? Меня зовут Керри.       Как во сне я пожал протянутую мне ладошку.       – Я рада, что ты пришел, Даг. Уйдем отсюда, – приказала она и, так и не выпустив мою руку, другой – сгребла сумку, свитер и костыль и потащила меня к выходу.       И только на улице, когда вызывающая красота частично укрылась под свитером, шарфом и курткой, отороченной дешевым искусственным мехом, я окончательно поверил, что передо мной не обман зрения. И не мираж.       А Керри вдруг засмеялась и, выдохнув: «Как красиво!», подставила ладошки под падающие снежинки.       – У тебя в роду были ведьмы? – Вопрос сорвался с моих губ, прежде чем я успел себя остановить.       Она швырнула костыль и сумку в сугроб и обернулась. Ее светлые глаза с расширившимися зрачками, не мигая, остановились на моем лице.       – Я жила в Африке. Моим крестным был шаман, – растягивая гласные, проговорила она, будто ее слова являлись прямым ответом на мой вопрос.       Загипнотизированный ее взглядом, я медленно преодолел разделявшее нас расстояние. Керри вскинула лицо вверх, привстала на цыпочки и обвила мою шею руками.       – Я боюсь тебя, Даг… – тихо, едва слышным голосом прошептала она. Ее лицо было так близко, что я видел, как подрагивают ее губы, будто она читала молитву… или заклинание. – Знаю, что поступаю неправильно, но ничего не могу с собой поделать…       – Керри… – начал было я, когда ее ладонь легла на мои губы.       – Ты погубишь меня, – с иступленной уверенностью фанатика вдруг выдохнула она. И поцеловала меня прежде, чем я успел что-то ответить.