«На двоих одна судьба»

Нико практически не разговаривал с нами. Он был хмур, молчалив и отрешенно смотрел в окно или слушал музыку в наушниках. Мы перестали делать попытки разговорить его. Все понимали, какого сейчас парню. Перси был с ним обходителен и, не смотря на то, что Нико игнорировал его в силу своего «настроения», Перси рассказывал ему про наш лагерь, про то, как он сам узнал, что его отец Посейдон. И я краем глаза замечала, как Нико выключал звук на плеере, и косился в сторону Перси. Нико слушал его. Иногда Нико сам что-то спрашивал. Например, как мы узнали о том, что мы полубоги. Каждый кратко рассказал свою историю, из которой я узнала, что в основном, тягости были у Перси и Клариссы. Пайпер и Крис смогли избежать подобной участи. Когда речь дошла до меня, я молчала. Я не знала с чего начать, и стоит ли рассказывать всем давно известную историю. Но когда молчание стало уже чересчур тягостным, я с раздражением ответила: — Я жила с амазонками. Они мне и объяснили со временем кто я, и кто моя мать. Потом меня подобрал знакомый Хирона, и я жила с ним. Он научил жить с этим. С недавнего времени живу с ребятами в лагере. Перси тяжело вздохнул и отвернулся к окну. Кларисса грустно покачала головой. Пайпер и Крис с интересом смотрели на меня. Конечно, Перси и Кларисса знали это. И каждый из них понимал, что это не вся история. Но мне нравилось, что они не лезли ко мне в душу. Они уважали мои границы. Но все изменил взгляд Нико. Я видела, как в зеркало заднего вида парень посмотрел на меня. С тоской. Не так отрешенно как он смотрел на других. На меня он смотрел по-другому. Словно он чувствовал во мне что-то близкое. Я снова с тоской выдохнула и сжала руль. — Когда вышел закон Зевса, моя мать уже была беременна мной. — Начала я, сильнее сжимая руль. — Я родилась на следующий день после ввода этого закона, и так как в лагере в то время было небезопасно, Афина отправила меня к амазонкам. Они приютили меня и воспитывали до тех пор, пока мне не исполнилось 4. Но я плохо помню тот период. Затем когда в лагере обстановка более менее утихла, меня вернули в лагерь. Это были лучшие полгода в моей жизни. Меня баловали, меня любили, обо мне заботились. Слышу, как вздыхает Перси. Да, они с Клариссой не знали эту часть истории, хоть и догадывались об этом. Я сглатываю, встречаясь с понимающим взглядом Нико. — Но начались новые трудности, и на всех детей была объявлена новая охота. Меня хотели спрятать, поэтому снова отправили к амазонкам. Амазонки растят девочек до пяти лет с вниманием и заботой, бережно оберегают их. Но когда им исполняется пять, к ним начинают относиться как к взрослым. Я повзрослела в пять лет. Тренировки 19 часов в сутки, постоянно ободранные колени и локти, наказания и пытки за неповиновение, нарушение дисциплины и прочее. Постоянное изнеможение, высокие требования, тренировки на выживание. Никто не заботится о тебе. — Снова сглатываю. Вспоминаю как меня били плетками на виду у всех, из-за того что я проспала на 15 минут. На 15 минут!!! — Нас учили психологии амазонок, нас учили выживать, защищаться, нападать, убивать. И это в пять, шесть лет. Слышу тяжелые вздохи позади, и грустно улыбаюсь. Никто никогда не поймет до конца, через какое дерьмо мне пришлось пройти. — Затем на нас напали минотавры, разгромив амазонок и похитив меня. Мне удалось сбежать, но я не вернулась к амазонкам… — я замолкаю, подбирая правильные слова. — В силу определенных причин. Не хочу рассказывать про эти причины. — И несколько лет я путешествовала одна, сражаясь и выживая будучи еще ребенком, пока меня не нашел старый знакомый Хирона. Малькольм научил меня жить с тем, что я полубог. Помог мне смириться с этим. Я заканчиваю свой рассказ. В машине стоит гробовая тишина. Я убираю одну руку с руля, и кладу ее на коробку передач. Перси заботливо касается моей руки, выражая всю свою поддержку. Тихо хмыкаю. — Нико. Твой отец, Аид, не мог присматривать за тобой, потому что его наказал Зевс. За то, что Аид исцелил твою мать, после нападения гарпий. Считается, что он нарушил естественный ход событий. Ему было запрещено видеться с тобой, но ему разрешили посещать во сне Бьянку, до ее десятилетия. — Мы должны подготовить парня, и объяснить, что Аид не так плох, как он возможно думает. Я, после всего, что узнала, изменила свое мнение относительно олимпийца в лучшую сторону. — Да, и насколько мы знаем, у твоей сестры ее силы проснулись раньше положенного срока, из чего она смогла оповестить твоего отца о том, что Мария погибла, — поддерживает мой рассказ Перси, понимая, что это самая трудная часть истории. Я искренне ему благодарна. — И именно Бьянка смогла снять проклятие с той ведьмы, что позволило ее убить. А Афина, мать Аннабет, следила за ребенком, и смогла ее, в конченом итоге, выследить. Нико впервые за все время, улыбается. Грустной улыбкой. Печальной. Но все же, улыбкой. Остаток пути мы рассказывали ему про Бьянку, и в разговор даже включилась Кларисса, которая была недовольна тем, что ее прижимает к Крису, Пайпер. Да, на заднем сидении было тесновато. За то, как мне показалось, Крис был очень даже не против. Когда все в машине заснули, кроме меня, Перси и Нико, мы с Перси обсуждали местные новости, споря, кто достоин был занять первое место на конкурсе молодых исполнителей. — Ты умеешь убеждать не хуже Пайпер, — пробурчал Перси, признавая свое поражение в споре. Я, тихо рассмеявшись, протянула к нему руку и потрепала его по спутанным волосам, заставляя парня чуть ли не замурчать от удовольствия. — Спасибо. — Внезапно раздается позади нас голос Нико. — За то, что рассказала свою историю, — снова заговорил он. — И за то, что спасла Бьянку, … За то, что доставили ее в лагерь живой… Каждое его слово было пронизано болью. Встречаю его понимающий взгляд в зеркале заднего вида. И понимаю, что не только Перси умеет «читать между строк«… Нико, тоже умеет… Нико, все понимает… Нико, в пути, стал более разговорчивым. Я замечала, как он снимает наушники, чтобы нас послушать, чтобы что-то узнать, и мне нравилось, что ребята относятся к нему участливо. Правда, один раз у нас возник конфликт. Нико как-то нелицеприятно высказался относительно полубогов, и, не смотря на то, что мы все прекрасно понимаем это чувство, Кларисса не сдержала комментария в его адрес. Она весь день ссорилась с Крисом, поэтому на Нико, видимо, уже не сдержала эмоций. Парень не остался в долгу, и ответил Клариссе так, что всем сразу стало понятно насколько у него «острый» язык и какой тонкий юмор. Перси, заступился за девушку, призвав парня вести себя подобающе. Между ними завязалась пикировка, градус напряжения нарастал, и Перси прекратил наступать на него, только когда я резко свернула на обочину и заорала на них двоих. — Ты эгоистичный паршивец! — обратилась я к опешившему Нико. — Дерьма у всех нас в жизни было предостаточно, у кого-то больше, у кого-то меньше! Но будь добр, проявляй уважение к тем, кто в данный момент, тебя самого из него вытаскивает! Нико опешил, и выглядел оторопелым. Я же повернулась к такому же опешившему Перси и напуганной моим поведением Клариссе. — А вы прекратите ему докучать! Уж кто-кто, а вы-то должны понимать, КОМУ и ЧТО вы говорите! Ну, а в довершение переметнула свой взгляд лично к Перси. — Ты прекрасно понимаешь, что он чувствует, но раз так упорно игнорируешь это, то ты большая заноза в заднице, Джексон! Я резко развернулась к рулю, и так же резко выехала с обочины, заставив некоторых напряженно вздохнуть. Я была в большом напряжении сегодня, потому что мне приснилось прошлое. Мне приснился кошмар из давно забытого детства! И с самого утра, все видели мое настроение, поэтому старались обходить меня стороной, только Перси заботливо ухаживал за мной и предлагал свою помощь, когда это было необходимо. Но сейчас мои чувства были на пределе. Я чувствовала, что что-то случится. Со мной. Мне было тревожно. Это не пустой сон. Нет. Не пустой… Поэтому меня так взбесило поведение ребят. Я стала защищать этого парня, как мне хотелось бы, что бы кто-то защищал меня так в моем прошлом. Я была сердобольной. Я могла понять, какого пришлось этому парню в жизни. И то, что говорили другие, мол, они тоже понимают — это вранье. Они понимают только это. Но не понимают, как это влияет на Нико, как это заставляет его быть таким, какой он сейчас с нами. Видя недоброжелательность к нему, я получала некое оскорбление в свой адрес. Ведь я была частичным отражением Нико. Я пыталась успокоиться, сжимая руль все сильнее. Меня трясло. Теперь я чувствовала вину. За то, что так высказалась в адрес Перси. Пайпер, сидящая рядом, мягко сгладила конфликт, участливо подсказывая мне, что сегодня стоит остановится на ночлег и мягко отвлекая меня от хмурых мыслей, рассказывая какую-то глупую историю. От ее мягкого и заботливого тона, я немного расслабилась, и Пайпер, заметив это, продолжила. Она рассказала некоторые мифы относительно Афродиты. Мы остановились у небольшого мотеля, и я, все еще не в состоянии нормально разговаривать, хмуро вышла из машины, хлопнув дверью. Ребята молчали.