Специи.

К тому моменту, как я просыпаюсь, никого дома не оказывается. Взрослые уехали на работу с самого утра, а Дилан, сам бог знает, куда и когда смылся. Хочу пройти на кухню, чтобы заварить себе крепкий кофе с молоком, но меня останавливает звонок мобильного. Прищуриваюсь, многозначительно глядя на имя, которое отображает экран. Немного сомневаюсь, перешагивая с ноги на ногу, но всё же беру трубку: - Доброе утро, Йен, - мой голос не грустный и не радостный. - Доброе утро, Карри. Как дела? Не хочешь прогуляться сегодня? Погода вроде ничего, - говорит он глухо, с запинаниями; такое ощущение, будто он завтракает параллельно с разговором. - Нет, спасибо, - отвечаю настолько равнодушно, что это пугает саму меня; слышу, как Йен подавился. Я сильно изменилась в последнее время, и сама это понимаю. Привычная улыбка сменилась усталостью, радостный запал как-то приугас. Я стала хуже спать и меньше есть. Кажется, это похоже на депрессию. Запускаю руку в волосы, слегка оттягивая их, после чего обречённо вздыхаю, вспоминая, что рыжеволосый всё ещё на связи. - Ладно, я занята. Наберу тебя позже, - отзываюсь я, пытаясь подправить интонацию в голосе на более внушающую, но не выходит. Я ведь понимаю, что не собираюсь перезванивать ему и, судя по молчанию на другом конце провода, Йен тоже понимает это. Сбрасываю вызов и откидываю телефон на кровать. Наконец попадаю на кухню, заваривая себе кофе, одновременно задумываясь над тем, что моё отношение к окружающим тоже изменилось. Я вдруг начала видеть в людях плохие качества, будто кто-то открыл мне глаза. И не кто-то, а именно Дилан О’брайен. При воспоминании о нём нервно сжимаю ручку кружки. Я начала общаться с людьми так же поверхностно, как он. Я стала чаще закрываться в своей комнате, как он. Я, чёрт возьми, становлюсь, как он. Нужно разобраться в себе. И около моей головы сразу же зажигается лампочка, оповещая о том, что появилась неплохая идея. Срываюсь с места, забегая в свою комнату, при этом несколько раз спотыкаясь на лестнице. Я знаю, как мне разобраться с этим. Хватаю телефон, быстро печатая смс-ку: «Ты скоро будешь дома?» «Отвали.» - ответ от законченного идиота приходит почти сразу. Хмурюсь, смотря на экран. Ладно, не важно. Его мнения никто не будет спрашивать. Заглядываю в окно, пытаясь посмотреть, что делает Бекки, но в её комнате задёрнуты шторы. Ладно, это тоже не важно. Её мнения никто не будет спрашивать. Я натягиваю на себя джинсы и застёгиваю молнию на кофте. Осенний ветер всегда обманчивый. Уже направляюсь к двери, как тут меня вновь останавливает телефонный звонок. Второй раз за день. Беру трубку, даже не смотря на номер звонящего. - Да? – на этот раз мой голос раздражённый. - Чего хотела? – ну ясное дело, О’брайен, кто же ещё? - Вообще-то, это ты мне звонишь, - верно подмечаю, спускаясь по лестнице. - Ты написала. Давай, не тяни, у меня нет времени на тебя, - его фраза слегка сбивает с толку, словно удар под коленки, но я держусь молодцом. - Я иду к Бекки. - И чё? – ему не интересно. И зачем я только позвонила ему? Чем ты думала, Карри? - Буду говорить с ней на счёт того, что ты сказал, - мой голос неуверенный. - Просто хотела, чтобы ты знал. - Плевать, - отзывается он по-прежнему грубо, но трубку не скидывает; я натягиваю куртку, терпеливо выжидая его молчание с какой-то необъяснимой надеждой, что он скажет что-то ещё. – Аккуратней там. И всё. Дилан скидывает вызов. POV Дилан. Хоть на улице ещё утро, но тут всегда темно. Круглосуточная ночь и нескончаемая похоть. Место для отчаявшихся или же душевно больных. Место, где меня, по сути, вырастили. Какая-то девушка с оголённым верхом врезается в меня, бегло извиняясь по пути. Я скольжу по ней взглядом, грудь внушительной формы и тонкая талия, она такая же, как и все здесь. Грубо отпихиваю брюнетку, которая уже тянет край моей футболки вверх, оголяя торс. Такая же, как и все. Я пришёл сюда не за этим. Уверенно направляюсь в эпицентр громкой музыки и развеселённой алко-толпы. Подойдя к краю барной стойки, вижу пару знакомых лиц. Двое мужчин сидят в углу, о чём-то переговариваясь, пока один из них, тот, на чье лицо попадал приглушённый оранжевый свет от неоновой вывески, наконец не замечает меня. - Дилан! – тянет он, приветственно подзывая меня к ним. Я покусываю внутреннюю сторону щеки, усаживаясь рядом с ними. Джон уже вшмятку, поэтому почти не замечает меня. Перевожу взгляд на Шона, который принимается что-то мне рассказывать, но из-за громкой музыки я не могу различить и слова. В принципе, мне насрать. - Слушай, - обрываю его, не церемонясь. – Я сюда не побазарить пришёл, - пододвигаюсь ближе, чтобы он слышал. - Я знаю, - отвечает Шон уже чуть громче, после чего ехидно улыбается. Я чувствую, как что-то холодное и круглое упирается в моё ребро. Дуло. Блять. POV Карри. Перешагиваю с ноги на ногу, не в силах постучаться в комнату Бекки. Её мать открыла мне дверь, пропуская внутрь, после чего упорхнула, сообщая, что у неё появились неотложные дела. Миссис Митчелл попросила передать дочке, чтобы она поела овсянку, заботливо приготовленную матерью пару минут назад. И вот, я уже стою око ло такой знакомой двери, не решаясь пройти внутрь. Но нет, я не передумала. Поэтому собираю силу в кулак и несколько раз стучу в дверь. - Мам, я же говорила не трогать меня! – слышится раздражённый вскрик Бекки, и я открываю дверь. - Привет, - слегка мнусь перед тем, как зайти. - Карри, - блондинка растеряна. – Карри, проходи, - она вмиг натягивает на лицо улыбку. Но я замечаю притворство. Замечаю, что всё совсем не так, как раньше. - Я пришла поговорить, - пожимаю плечами, присаживаясь на пуфик. - Конечно-конечно, говори, солнышко, - лепечет Бекки, судя по всему, чтобы скрыть собственное волнение, ведь она наверняка догадывается для чего я здесь. – Я так соскучилась по тебе. Я опускаю взгляд в пол. Понимаю, что одно неверное предложение, и я могу навсегда разрушить нашу дружбу, построенную на годах понимания. От этого жмусь, неловко перебирая молнию кофты. - Бекки, ты… - поднимаю голову, встречаясь с ней глазами, и мне ужасно больно говорить об этом вслух, но уже поздно. – Ты спала с Диланом? Вот так. С места сразу в обрыв. Её лицо озадаченное. Она шумно выдыхает, сгорбившись, после чего зачем-то хватается за живот. Я вижу, как она переживает, но мне нужно поговорить с ней, просто необходимо, поэтому я продолжаю. - И с Йеном, да? – я стараюсь говорить мягче, но нотки моего голоса слишком повышены, они выдают меня с потрохами. – Как давно, Бекки? Почему ты не сказала мне? - Карри, я… Я хотела, но... – она постоянно запинается, и я чувствую, как всё во мне обрывается; значит это правда, Дилан был прав. - Как давно, Бекки? – спрашиваю, подскакивая на месте; из глаз предательски льются слёзы, поэтому я не могу смотреть ей в глаза. - Полгода, - коротко и ясно; она всё обрывает во мне. - Сука, - вырывается у меня, и я разворачиваюсь на пятках, чтобы покинуть дом. - Карри! – она кричит вдогонку, но даже не встаёт с места, чтобы нагнать меня. Кровь в моих жилах кипит, и я резко открываю дверь, выходя на улицу. Даже не могу спокойно перейти дорогу, не споткнувшись несколько раз. Попадая к себе, я сразу же иду в свою комнату, громко захлопывая двери. На ключ. Всё на ключ, - я вновь замыкаюсь в себе, как когда-то. Наглухо закрываю шторы, после чего принимаюсь стягивать с себя всю одежду. Слезы до сих пор ручьями струятся по щекам, поэтому я нервно вытираю их. Полгода, целых полгода. Всё то время, пока я не знала, как вести себя с Йеном. Всё то время, пока я влюблённо вздыхала, стоило ему кинуть незначительную улыбку в мою сторону. Всё то грёбанное время, пока Бекки советовала мне подождать и не торопить события. Сука. Избавившись от одежды, начинаю расчёсывать волосы, пытаясь дышать размеренно. Прикусываю губу, когда задеваю шрам под покровом волос и болезненно морщусь. Я думала, что разберусь с этим. Думала, что если я убежусь, мне станет легче. Но стало лишь хуже. Направляюсь в душ с непреоборимым желанием смыть с себя всю эту фигню. Тёплые струйки воды значительно успокаивают, и я наконец могу расслабить тело. Провожу руками по оголённому животу, задевая очередной шрам, но на этот раз даже не корчусь от неприятных ощущений. Я привыкла к этому. Все мужчины одинаковые, Карри. Они все – животные, даже тот же милашка Йен. Выравниваю спину, прикрывая глаза, и начинаю дышать спокойнее, чувствуя, как грудь слабо вздымается вверх-вниз. Ещё немного, Карри. Провожу рукой по мокрым волосам, слегка сжимая их, массируя кожу головы. Мне становится легче. По крайней мере, я уже перестала так нервничать. Хочу прекратить общение с Бекки и с Йеном насовсем, но понимаю, что мне придётся только избегать их ещё целый учебный год, что я и решаю делать с сегодняшнего дня. Я смогу, я справлюсь. Вдруг слышу хлопок двери и аккуратно выглядываю через шторку в душе. Дилан с окровавленным лицом подходит к раковине, откручивая краник с холодной водой, после чего начинает с силой тереть лицо. Я ничего не говорю. Не потому, что не хочу, а потому что связки в горле слишком напряжены. Я даже глотаю с трудом. Сколько же времени я просидела в ванной? Терпеливо жду, когда Дилан наконец повернёт голову в мою сторону. Я смотрю на него с удивлением, чуть приподняв брови, всё ещё скрываясь за шторкой, из который выглядывает лишь моё лицо и часть мокрого плеча. О’брайен задерживает взгляд всего на пару секунд, скользнув им по участку оголённой кожи, после чего громко откашливается, отворачиваясь. Мы понимаем друг друга без слов. Я пользуюсь этим, выхожу из кабинки и хватаю полотенце, чтобы обернуть его вокруг своего тела. Чувствую скованность в движениях, ведь Дилан всё ещё тут, пусть и повёрнут спиной. Для меня это слишком интимно. Закончив с полотенцем, я завязываю мокрые волосы в хвост. Внимательно осматриваю своё тело, убеждаясь в том, что я полностью прикрылась и полотенце туго закреплено, после чего покашливаю, оповещая о том, что он уже может смотреть. Дилан медленно поворачивается, и я могу лучше рассмотреть новые раны на его лице. Не медлю, вытягивая из полочки аптечку, после чего пихаю О’брайена к стиральной машине, побуждая сесть. - Карри, блять, – Дилан ругается, когда я, смочив ватку перекисью, начинаю обрабатывать ранки. – Отойди, я сам. Но я продолжаю спасать его лицо, пытаясь самой не прикасаться к коже. В прошлый раз это не привело ни к чему хорошему. Обработав раны над бровей, я принимаюсь за расшибленную вдребезги губу. - Господи, - тихо шепчу, хмуря брови. Дилан смотрит на меня с подозрением, учащённо дыша, но держится, по сравнению с прошлым разом. Теперь он хотя бы не сжимает мои запястья до синяков. Я снова смачиваю ватку, вновь возвращаясь к Дилану. Замечаю его странный взгляд на моих голых ногах, но ничего не говорю. С ним комфортнее в тишине. Провожу ваткой по нижней губе, слегка надавливая в особо окровавленных местах. Хочу поинтересоваться, где он так огрёб, но вновь глотаю слова, от чего наружу вырывается странное мычание. О’брайен смотрит на меня, его лицо слишком близко. Так, как вчера, только уже при других обстоятельствах. Он косится на мои губы, но я надавливаю ваткой сильнее, побуждая его забыть обо всем, кроме кровавых подтёков по всему лицу. Мэтью будет не рад. Ох, как не рад. Обвожу серебреный шарик, от чего Дилан заметно ёжится. Наверное, рана от новой наколки не до конца затянулась. Выкидываю ватку, после чего хватаю из аптечки мазь, чтобы раны поскорее зажили, при этом не покрываясь устрашающей корочкой. Дилану будет не к лицу. - Это уже лишнее, - подмечает он, указывая на мазь пальцем, но я игнорирую его, выдавливая из тюбика тягучую жидкость. Указательным пальцем легонько промазываю ранки и участки кожи вокруг них, стараясь не замечать взгляд Дилана на себе. Сначала он всматривается в моё лицо, не обделив вниманием обкусанные от нервов губы, после обводит взглядом шею, на которой ещё остались капельки после душа. Закончив операцию по спасению О’брайена, я захлопываю аптечку, давая понять, что ему пора уходить. Но Дилан не спешит, спрыгивая со стиральной машины. - Поговорила с блядо-Бекки? – спрашивает, обходя меня. Я поднимаю голову, чтобы смирить его раздражённым взглядом, в который раз проклиная нашу разницу в возрасте. - Ты сегодня не разговорчивая, Перчик, - парирует Дилан, после чего заметно приближается. Парень поднимает руку, задерживая её в области моей шеи, от чего я начинаю неровно дышать. О’брайен трогает мои ключицы ледяными пальцами, и с моих губ срывается нечленораздельный хрип. Но парень игнорирует это, после чего трогает мой кулон, слегка приподнимая его, чтобы хорошо присмотреться. Серебряное украшение в виде капельки сверкает между пальцев Дилана. Я вновь чувствую дискомфорт, струны внутри меня натягиваются, поэтому хочу покинуть комнату как можно скорее. Я быстро вырываю свою вещь из пальцев парня, аккуратно поправляя кулон на шее, после чего направляюсь к двери. - Карри? – отзывается темноволосый, что заставляет меня повернуть к нему голову, вопросительно вскинув брови кверху. – Всё хорошо? – я коротко киваю, направляясь в комнату. POV Дилан. Возвращаюсь в свою тёмную комнату, наглухо заперев дверь. Я сажусь на кровать, болезненно морщусь от боли в рёбрах. Стягиваю грязную футболку, рассматривая огромные кровоподтёки в области живота, и едва слышно смеюсь. Могло быть и хуже. Ложусь на кровать всем телом, роняя голову на подушку. Стараюсь сделать это аккуратно, чтобы кровь не запачкала белую ткань. Лицо почти не болит, это заслуга Карри. Не понимаю, на кой хер ей сдалось возиться со мной, но это, блять, первый человек, который оказывает мне помощь, ничего не прося взамен. И для меня это в новинку. Не понимаю своей тяги к этой девушке. Закуриваю. Всего пару грёбанных недель назад она до невозможности бесила меня. Да так, что хотелось вмазать ей, растерев по лицу искреннюю улыбку. Но в последние несколько дней она не улыбается. Совсем. И меня это какого-то хуя настораживает. Хмурюсь, сильнее затягиваясь, когда вспоминаю про тот случай на стадионе. Сам не знаю, нахера повёз её в своё место и нахера лез к ней, как мартовский кот, но мне так безумно хотелось. Хотелось чувствовать её рядом, ближе. Ощущать её запах и зарываться в русые волосы, которые забавно вьются на концах. - Блять, - ругаюсь в голос, ведь это тоже для меня в новинку. Мысли о Карри развеиваются вместе с настырным телефонным звонком. Номер Сэда, что не совсем удивляет. - Ага, - отзываюсь в трубку. - Хороший мальчик, О’брайен, сразу бы так, - отвечает Сэд, откровенно посмеиваясь. – Только вот привыкни всё делать вовремя. Ещё увидимся, - и скидывает вызов. Грёбанная крыса. Пусть подавится своими угрозами. POV Карри. Семейный ужин никогда не входил в список моих любимых занятий, но мама с Мэтью посчитали, что это лучший вариант, чтобы поговорить со мной и Диланом. Я не разговаривала с мамой с того самого вечера, когда мы с младшим О’брайеном сорвались ночью на стадион. Наши с ней отношения заметно ухудшились, и я понимаю почему, но сама не хочу себе в этом признаваться. Просто я отгораживаюсь, потому что боюсь, что мама снова поставит мужчину выше меня, как когда-то в детстве, и история повториться. Детский страх сидит где-то в груди, на подсознательном уровне, и я никак не могу от него избавиться. Мэтью, сидящий напротив меня, начинает рассказывать об их успехах на работе в области микробиологии. Плохое начало разговора. Моя мать старательно поддерживает его рассказ, но я стараюсь пропускать заумные слова мимо ушей, не концентрируя на этом особого внимания. Куда больше меня волнует сидящий на соседнем стуле Дилан, который нервно постукивает по столу пальцами и с силой сжимает зубы. Он раздражён, как и всегда в присутствии своего отца, и кажется, что только одна я это замечаю. Взрослые ничего не сказали про его расквашенное лицо и убитый вид. Только мать взволновано поглядывала на Дилана, я заметила, как она порывалась спросить о том, что случилось, но сразу же испуганно глядела на Мэтью, которому, судя по всему, было совсем наплевать, так и не решившись задать вопрос. Я потихоньку начинала понимать, за что Дилан так ненавидит своего отца. Все мужчины, они одинаковые. Жаль, что мама этого не понимает. - Извиниться не хочешь? – вдруг подаёт голос Дилан, нагло перебивая рассказ Мэтью. - Что? – переспрашивает тот, пережёвывая кусочек отбивной. Я вздрагиваю от того, как громко Дилан ставит стакан с соком на стол. - Извиниться. Передо мной. Ты же для этого устроил этот ужин, нет? – спрашивает, покусывая внутреннюю сторону щеки. Он нетерпелив. В голосе парня слишком много стали; Дилан не из тех парней, которые молча закроют глаза. Он с характером и привык показывать это, даже если приходится перегнуть палку. Через себя он не переступит, и я поняла это с самого появления парня в нашем доме. - Я не считаю себя виноватым, - кратко изъясняется мужчина, спокойно отпивая вино из своего бокала. - Мэтью, - на этот раз подаёт голос мать. – Мы ведь говорили на эту тему, - меня удивляет, что она становится на сторону Дилана; похоже, парня это удивляет не меньше. - Дженна, не лезь, - отрезает Мэтью, и я узнаю этот тон. – Он это заслужил.

Мужчина отпихивает ребёнка, от чего маленькая девочка падает на пол, больно ударяясь локтем. - Не трогай её, Ник. Не смей её трогать, - женщина, наблюдающая за происходящим, горько плачет, срываясь на крик, но это всё, что она может сделать. - Дженна, не лезь! – восклицает мужчина, схватив табуретку, - Она это заслужила.

От резко нахлынувших воспоминаний я роняю вилку, которая с характерным звуком падает на кухонную плитку. Все три человека переводят на меня взгляд, но я ничего не говорю, лишь наклоняюсь за вилкой, поднимая её. Чувствую руку Дилана на своей, когда он аккуратно перебирает мои пальцы под столом, поглядывая на меня с беспокойством. Я проглатываю в горле тяжёлый ком, после чего отодвигаю тарелку. Есть мне не хочется. - Пошёл ты нахуй, - вдруг говорит Дилан, словно это привычная фраза для общения с отцом; парень резко встает из-за стола, попутно выпуская мою руку из своей. Я перевожу на него взгляд. Он кажется спокойным, слегка уставшим и каким-то помятым. Дилан тоже смотрит на меня, но я не понимаю, чего он хочет, чуть хмуря брови. - Ну, ты со мной? – задаёт вопрос, словно тут не сидят ни Мэтью, ни моя мать. Я вновь проглатываю ком в горле. Боюсь оборачиваться, боюсь смотреть на маму, поэтому просто встаю, хватая и его, и мою тарелки. - Ни с места, - ворчит старший О’брайен. - Мы хотели с вами поговорить. Я не понимаю, что мне делать, поэтому просто опускаю тарелки в раковину, принимаясь очищать их от остатков пищи. Я морально истощена за день, поэтому не хочу слушать, о чём говорит мужчина. Вряд ли меня поддержит кто-то из присутствующих, кроме Дилана, который тоже очень хочет уйти, как и я. - Карри, повернись, пожалуйста, - просит мама, и я ломаюсь изнутри, потому что её голос такой родной и нужный; я послушно поворачиваюсь к ним лицом, бегло смотря на Дилана, чтобы оценить обстановку. Мэтью широко и добро улыбается, словно это не он день назад врезал собственному сыну. Я чувствую себя отвратительно, когда мужчина сжимает ладонь моей матери. Она тоже выглядит истощённой, и это пугает меня. - Мы решили пожениться, - говорит мужчина, и мама смущённо улыбается, когда он целует её в щеку. – Мы хотели, чтобы вы узнали об этом первые, потому что, не смотря на все обиды и разногласия, - он в упор смотрит на сына, - мы остаёмся большой и дружной семьей, - заканчивает предложение, переводя взгляд на меня. Я опешила, испуганно смотря то на маму, то на Мэтью. Они скрепят отношения браком? Это куда серьёзнее, чем просто совместное жительство. Моя голова не в силах продуктивно обрабатывать полученную информацию, поэтому я просто смотрю на Дилана, который, чуть помедлив, опирается на спинку ближайшего стула. - Ну, круто, - просто говорит он, пожимая плечами. Отличная реакция, Дилан. Мне бы такую. - Спасибо, что порадовались за нас, - с притворством говорит Мэтью, поднимаясь со стула. – А сейчас нам пора ехать в лабораторию, позвонила Лив и сказала, что у нас там мощное открытие, - он произвольно махнул рукой. Моё сердце предательски сжалось, когда мама подошла ко мне, поправляя выбившиеся пряди волос, спадающие на лицо. - Мы вернемся завтра, я обещаю, - она коротко поцеловала меня в лоб, - и мы поговорим с тобой, ладно? Я киваю, обнимая её. Мне так нужно это. Мне нужна она. Из глаз просятся выйти слёзы. - Только не бросай меня, - шепчу так тихо, но всё же надеюсь на то, что она услышит. Через секунду дом пустеет. Тишина ложится на плечи двух человек. - Идём, Карри, - говорит Дилан, но уже без стали в голосе; я удивляюсь тому, как быстро он меняется, как только взрослые пропадают за входной дверью. Не отвечаю ему. Молчу, перебирая край футболки. Знаю, что он начнёт злиться, но ничего не могу поделать с собой. Это всё слишком. - Перчик, блять, - он не унимается, подходя ближе. Берёт меня за руку, грубо потянув на себя. Ели плетусь за ним, пока мы поднимаемся на второй этаж. Пропускаю тот момент, когда мы заходим в его комнату. Не возражаю (нет сил), когда Дилан закрывает дверь, и мы остаёмся здесь вдвоём. Одинокие, но вдвоём. Рвано выдыхаю, ведь не нахожу себе места. Начинаю вяло перебирать ногами, обходя небольшую комнату. Я уже была тут раньше, когда будила хмельного О’брайена, но никогда не обращала внимания на детали. Упускаю из виду горки разбросанной одежды, валявшиеся тут, да там. Вся комната в тёмных тонах, единственное, что выделяется, так это несколько ярких постеров на стене над кроватью. Забираюсь на неё, усаживаясь на коленки, чтобы лучше рассмотреть их. На одном изображён Капитан Америка, на втором – Человек паук. Едва заметно усмехаюсь, что не остаётся без замечания Дилана, который всё это время наблюдал за мной, стоя окало рабочего стола с горой конспектов. - Супергерои? – спрашиваю, ведь я слегка удивлена; не думала, что Дилан голову теряет от комиксов. - Да, - просто отзывается он, садясь рядом со мной. Он пристально смотрит на меня, после чего забавно сворачивается калачиком, располагая свою голову на моих коленях. Я не знаю, что делать в таких ситуациях, но сейчас на это глубоко наплевать. Он такой разный. Такой непонятный. Но я ловлю себя на мысли, что уже почти привыкла к этой кривой ухмылочке и почти всегда хмурого выражения лица. - Что означает этот иероглиф? – спрашиваю, не осмелившись вновь потрогать татуировку. Просто смотрю на Дилана сверху вниз, пока он пальцами перебирает кончики моих слегка завитых волос. Парень вдруг берёт мою руку, поднося её к своей шее. Будто вынуждает прикоснуться, хотя наверняка догадывается, что я против этого. Но сейчас я слишком вымотана, поэтому покорно кладу ладонь на его шею, поглаживая пальцами завитки иероглифа, при этом стараюсь сохранять дыхание как можно ровным. Не хочу, чтобы он думал, что я совсем не переношу прикосновений, хотя так оно и есть. - Иероглиф Ци, - отвечает Дилан, прикрывая глаза. – Древнекитайская хрень, означающая «силу духа». Не смотря на то, что парень получает плохие отметки в школе, он достаточно умён, хоть и старательно это скрывает. Я усмехаюсь краешками губ. Хочу спросить, почему его побили, но что-то останавливает меня, поэтому решаю перевести тему, дабы избежать этого изучающего взгляда со стороны парня. - Почему я тут? - У меня кровать больше. Вот так вот просто. Вот и всё объяснение. Дилан приподымается, вынуждая меня пододвинуться повыше, после чего ложится рядом со мной, накрывая нас обоих одеялом. Он тянется к выключателю, гася свет, и комната вмиг становится ещё темнее. Мне немного страшно и дико неудобно, поэтому я ёрзаю. Нет, Карри, лежать в одной кровати с парнем – это уже совсем перебор, пусть вы и одеты. Это не для тебя. Но я покорно лежу, когда Дилан обнимает меня одной рукой, другую засунув под подушку. Пытаюсь отвернуться от него, чтобы хоть как-то избежать контакта, но парень утыкается носом мне в шею, громко вдыхая. Я дёргаюсь с характерным мне испугом. - Тише, - он успокаивающе шепчет, поглаживая пальцами мой живот через тонкую ткань футболки. Мурашки бегут по коже, я сильно зажмуриваю глаза. Я не понимаю, хочется ли мне находиться тут, или лучше встать и направится в свою комнату. Но я устала закрываться от всех. Устала ограждать себя. И темноволосый спасает меня от этого. Спасает от сводящей мышцы паники. - Я не трону тебя, - всё ещё шепчет Дилан, слегка причмокивая губами. Вероятно, ему очень хочется спать, поэтому я поворачиваюсь к нему лицом, оставляя короткий поцелуй на щеке рядом с ранкой. Дилан шумно сглатывает, но я уже отворачиваюсь спиной, уютнее устраиваясь на кровати. Дискомфорт в груди потихоньку угасает, давая место манящему сну. Это всё Дилан. Он меняет меня.