***
Майкрофт Холмс с удовольствием отпил из любимой фарфоровой чашки с британским гербом глоток первоклассного чая «Твинингз», изрядно сдобренного обезжиренным молоком. Он сидел за рабочим столом и явно наслаждался видом из окна, хотя традиционно-хмурая осенняя лондонская погода явно не могла радовать его глаз. Тем не менее, Майкрофт был вполне доволен жизнью. И даже когда на его лэптопе замигала «иконка» скайпа, он не перестал жмуриться от удовольствия. Только лишь когда он осознал, что видеозвонок идет не с обычного скайпа, а со специальной засекреченной линии, его лицо приняло обычное для старшего Холмса уныло-раздраженное выражение. Майкрофт со вздохом нажал на клавишу соединения. Через секунду на экране появилось усталое лицо женщины с зачесанными назад каштановыми волосами, забранными в «хвост». Вряд ли кто-либо узнал в ней роскошную итальянскую мафиози Лудовику де ла Вегу — и тем не менее, это была она. Правда, у этой Лудовики было совершенно иное, чем накануне, выражение лица: сейчас донна Вики казалась усталой, сникшей и сильно повзрослевшей. И еще одна особенность отличала её от красотки, с которой поневоле пришлось познакомиться младшему брату Майкрофта — глаза. Серо-голубые, прозрачные, холодные глаза контрастировали с мягкостью её почти рафаэлевской красоты. — Всё-таки жаль, что Вы не позволили покрасить радужку Ваших глаз. Во-первых, трудно постоянно носить линзы, даже такие сверхмягкие, как у Вас. А, во-вторых, Ваши настоящие глаза очень вредят Вашему новому образу, — первым заговорил Майкрофт. — Впрочем, это мелочи. Ну же, рассказывайте. Мы засекли Шерлока два часа назад в Швейцарии. На фото выглядит бодрым. Но Вы же с ним изначально были в районе Гарды? Как он оказался у северных границ Италии? — Он улетел, — ответила женщина. И, помолчав, добавила: — Я подумала, ему это понравится… Жучок я вставила ему в ремень брюк. — Да-да, спасибо, — помурлыкал Майкрофт. — Я видел Ваш отчет, но мне все же хотелось бы немного подробностей. Как быстро он догадался, как открыть наручники? Да, и не забудьте их переслать в Лондон — все-таки музейный экспонат. — Быстро, — устало ответила женщина. — Майкрофт, я всё написала Вам в письме. Осталось две просьбы. Первая — прекратите развлекать своего брата: он, кажется, начал догадываться, что Вы специально ограждаете его от настоящих дел, он попадает в липовые переделки в тот момент, пока Вы занимаетесь распутыванием и уничтожением сети Мориарти. Полагаю, что Ваша банковская ячейка интересовала его исключительно на предмет того, не хранится ли там какой-либо девайс, где дублируются документы по делам, которые Вы ведете. Холмс нахмурился, встал и отошел к окну. Побарабанив длинными пальцами по стеклу, он, не торопясь, вернулся к столу и снова посмотрел на экран: — Ну, а вторая просьба? — Могу я выйти из этой идиотской ячейки карбонариев? Вы же понимаете, что это большой риск — изображать перед ними девушку, которую они знают с детства? — Во-первых, её семья и близкие друзья давно на том свете — стали жертвами клановых разборок. Во-вторых, Вы не просто похожи на неё — Ваш нынешний вид в точности копирует её внешность, а голосовой модулятор — идентичен её голосу… Швейцарские доктора проделали гигантский труд, чтобы Вы стали сеньорой де ла Вега, королевой карбонариев. Тем более, что в наших руках был, так сказать, оригинал… — Не совсем живой… — Ну, я не виноват в том, что эта де ла Вега любила спортивные машины и высокие скорости. В любом случае, ни у кого не вызвало подозрений Ваше долгое… хм… лечение. — Я не хочу быть красивой куклой с примитивными запросами! Я не хочу коверкать лондонский акцент! Я не хочу жить чужой жизнью! — То есть, — чуть повышая голос и добавляя в него стали, произнес Майкрофт, — Вас бы устроил тот домик в захудалой иранской деревне, где Вы выходили на улицу раз в неделю в сопровождении охраны — да и то в глухой парандже?! Разве это не Вы умоляли меня о пощаде, это не Вы клялись участвовать во всех спецпрограммах британской разведки, когда сдались мне на милость три года назад?! — Да. И я держу слово. Вы решили Вашу проблему? — опустив глаза, спросила женщина, называвшая себя Лудовикой. — Да, в ближайшее время дотации на беженцев в парламенте будут урезаны, поток желающих осесть в королевстве уменьшится, — тем самым, ситуация в стране стабилизируется. Итальянский премьер, в свою очередь, получит копию королевской броши, которая, кстати, тоже стоит баснословных денег, — Холмс самодовольно улыбнулся. — Спасибо, что подсказали схему. Красотка-мафиози шантажирует меня братом, которого я… хм… обожаю, чтобы, в конечном счете, вытянуть из британского бюджета серьезную сумму в знак компенсации за неприличное поведение принца… Повелся даже наимудрейший Администратор… Кстати, для того, чтобы раззадорить принца Гарри и уломать его на игру в покер, пришлось нижайше упрашивать сыграть кое-какую роль его нынешнюю пассию — звезду «Гарри Поттера», хе-хе… — Майкрофт! — перебила его голубоглазая псевдоитальянка. — Спасибо. Хорошо. Я постараюсь и дальше вживаться в образ бедняжки Лудовики. Но, если вдруг Вам понадобится еще раз развлечь Вашего младшего брата, попросите об этом кого-нибудь другого. Сколько нас… таких… живет в чужих личинах и работает на благо королевства! Да, и, если позволите, нашу с Вами пикантную фотографию, которой я якобы Вас периодически шантажирую, я сохраню себе на память, договорились? Ариведерчи, — сверкнув глазами, таинственная визави Майкрофта разъединилась. Холмс-старший пару минут сидел неподвижно, а потом в восхищении всплеснул руками: — Не узнал! Шерлок не узнал её! Невероятно!***
— Что мы делаем здесь? — Шерлок находился в удивительно бодром расположении духа, несмотря на то, что ему пришлось почти три часа гнать мотоцикл из Вероны до Лаго-Маджоре, а затем взбираться по серпантину вверх на одну из альпийских гор, обрамляющих чудесное озеро. — Здесь, наверху, в туристическом ресторанчике работают мои люди, Шерлок. Мне нужно понять, кто нас подставил. Ну, и пора бы завершать всю эту историю. Мне необходимо связаться с Вашим братом, а встречаться с ним лучше всего здесь. — О! Так у меня по-прежнему статус пленника? — Шерлок усмехнулся. — Зря ты давал слово джентльмена, — с усталой улыбкой отозвалась Лудовика. — На самом деле, твой брат, возможно, прояснит ситуацию для нас обоих… Ну, и от выкупа за тебя я не отказалась бы, мне так хочется купить домик в Тоскане… — Ты ведь наверняка открывала его банковскую ячейку в Гарде, Лудовика? — небрежно осведомился Шерлок, заглядевшись на молодых парней, которые бесстрашно прыгали с вершины горы с парапланами. — Там было пусто, — пожала плечами Лудовика, — старый лис почуял что-то и опустошил ячейку за несколько дней до твоего приезда. — М-да… Но это не последняя его сокровищница. Кое-что он прячет в Швейцарии… — Холмс еще раз посмотрел на парапланеристов и развернулся к донне Вике. — Я… хотел поблагодарить, — неожиданно сказал он, склоняясь к лицу удивленной девушки и обнимая её за плечи. — Но… за что? — изумленно спросила де ла Вега. — Развеяла скуку, — детектив вдруг посмотрел на Лудовику каким-то совсем человеческим, теплым взглядом, приподнял руками подбородок итальянки, и, когда она, с участившимся дыханием, прикрыла глаза и вся подалась навстречу мужчине, мягко спустил пальцы рук с лица на её шею — и с силой надавил на её сонную артерию. Де ла Вега, временно потеряв сознание, осела в его руках, Шерлок бережно положил её на траву, быстро вынул что-то из кармана пиджака и переложил в карман её куртки. Еще секунду постоял над лежащей неподвижно женщиной, затем легко коснулся её лица, зачем-то приподнял волосы… Стремительно выпрямился и быстро зашагал в сторону экстремалов-парапланеристов — с твердым намерением совершить полет куда-нибудь в сторону Локарно…***
Женщина, которая только что закончила разговор с Майкрофтом Холмсом по скайпу, устало поежившись, откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. Трудно было понять, что она испытывает в эту минуту. Несколько мгновений она не двигалась, а затем, встав с кресла, направилась к выходу из комнаты, по дороге накидывая на себя ту самую летнюю куртку, в которой вчера удирала из города вечной любви, прижимаясь к спине такого странного и такого желанного для нее человека. Положив руки в карманы, она уже шагнула за порог, но вдруг остановилась: в кармане обнаружилась плотная салфетка. Откуда она здесь? В недоумении «королева карбонариев» развернула салфетку. На ней четким размашистым почерком карандашом было написано: «Простите, что снова не поужинал с Вами, мисс Адлер. ШХ»