Good morning, London!

Ванесса шла, не разбирая дороги. Ей было глубоко плевать на горячие слезы, льющиеся по щекам. Вообще, она была сильной девушкой: задушевные рыдания по любому поводу не были особой чертой ее характера, однако этот случай был особым. Во всем мире было только два человека, способных понять ее: Оливия и Джеймс. И каждый из них переживал тяжелую душевную травму. Одну на двоих, но все равно тяжелую. А Ванесса… Она, при всем своем равнодушии и легкомысленному отношению к жизни, к проблемам и к судьбе своей в частности, не могла не пропустить халатное отношение возлюбленного к детям. У нее в колледже была подруга. Близкая или нет, Ванесса не знала. Но вот эта подруга была легкомысленнее самой Керк. Она не волновалась по поводу своей судьбы, идя по жизни со слоганом «надо попробовать все». А Ванесса была не такой. В душе у нее творился самый настоящий хаос, часто перерастающий в мини-апокалипсис. А эта подруга, та, из колледжа, в такой ситуации сказала бы: «делай аборт, дорогуша, и не думай. Жизнь длинная, родить еще успеешь, а Марка лучше удержать». Год назад, два, три, а может, и полгода назад, Ванесса согласилась бы с ней. Но не сейчас. То ли гормоны сыграли свою роль, то ли еще что-то, но отчаянное желание сохранить то чудо, что сейчас борется за жизнь в животе у Керк превышало все-все ее понятия о жизни. Она понимала, что Марк может бросить ее, и что работу придется забыть на несколько лет, если не навсегда…Думая о том, что маленькие пальчики когда-нибудь обхватят ее ладонь, что кто-то скажет ей: «я люблю тебя, мамочка», - все это вызывало у Нэсси бурю непреодолимых эмоций и разрушало сомнения и мысли. Размышления Ванессы прервал телефонный звонок. - Да? – она замерзшими от холода пальцами нажала на кнопку и поднесла телефон к уху. - Нэсс? - Да, Марк? – вытерев скатившуюся слезу, Ванесса почувствовала, как новая порция соленых капель скапливается на глазах. - Ты где? - Я скоро буду дома, - прошептала она. Голос срывался, в горле встал ком. - Быстрее, милая. Ты очень легко одета, а на улице уже не лето. - Тебя так сильно волнует это? - Беременным нельзя мерзнуть. - Марк… - из ее глаз покатились слезы, а из горла вырвался неправдоподобный всхлип. - И волноваться нельзя, - Марк вздохнул. – Приходи домой, милая. Я покушать приготовлю. Извинюсь, встану на колени. - Марк… - Или за тобой прийти? Где ты? - Около нашего любимого магазина мыла… - А, ясно. Скоро буду, родная, - Марк положил трубку. Нэсси еще немного постояла и, решив, что ждать жениха просто так не стоит, зашла в тот самый магазин мыла. А нравился он паре, потому что в нем всегда витал запах полыни, так любимой Ванессой, и всегда можно было найти черное, приятно пахнущее шоколадом мыло, которое любил Марк. В этом магазине они появлялись часто, так что, при виде заплаканной Ванессы, продавщица сразу же предложила ей чай и усадила поближе к батарее. - А где же Марк? – спросила она, когда на лице девушки появилась легкая улыбка. - Он скоро придет. Просто сейчас не самый легкий период нашей жизни. - Все проходит, - улыбнулась продавщица. - Конечно. Беременность проходит, - улыбнулась Ванесса. - Поздравляю вас! - А я не знаю, стоит ли. Марк не хочет детей, а мои лучшие друзья не разговаривают друг с другом, и яблок так хочется... – Ванесса расплакалась, закрывая лицо ладонями. Как вдруг, кто-то поднял ее на руки. - Не плачь, - голос жениха успокоил, да и слезы как-то сами перестали литься. - Марк… - Дурочка моя… «Марк не хочет детей». От тебя я хочу детей в любой момент, хоть сейчас рожай. - Рано. - Ну, потом. Сколько там осталось? - Шесть. - Всего?! - Я с начала лета беременна, - улыбнулась Ванесса, обнимая парня. – Мне надоело быть в статусе невесты. - М… Поговорим дома? – он покосился на посетителей. - Да… Пойдем домой. Ганс еле-еле встал с кровати и медленно поплелся в школу. С тех пор, как Оливия рассталась с Джеймсом, он все меньше и реже стал видеть Ванессу. Может быть, девушка просто чувствовала себя виноватой, а может быть, ее жених ревновал Керк к Гансу. Впрочем, желание увидеть девушку от этого не уменьшалось. После того, как младший брат Оливии ушел, из комнаты девушки, сонно потягиваясь, вышел Оливер. Он немного побродил по квартире и с удивлением обнаружил, что Оливия смоталась с утра пораньше в свой выходной. Вспомнив, что девушка хотела навестить Ванессу, парень успокоился и стал думать о том, чем бы ему занять свой желудок. Оливия даже не попрощалась с Оливером: его рыжая макушка, торчащая из-под одеяла, напомнила девушке о пропавшем Джеймсе. Так что, быстро собравшись, она вышла из квартиры и бодро направилась к подруге. Спать хотелось безумно, но больше всего хотелось завыть и удариться головой об стенку. С тех пор, с того рокового момента, все поменялось. Та веселая компания, что была раньше, практически распалась: угрюмый Оливер, Ванесса, не находящая себе места из-за отсутствия Джеймса, Марк, переживающий за возлюбленную… И во всем была виновата Оливия. По крайней мере, так думала она. Ей хотелось так думать, ведь выставлять кого-то еще виновным не хотелось. Мысли появлялись в голове, вылетали из нее, но они были прерваны внезапным ударом о что-то. Оливия подняла глаза и увидела знакомый, немного грустный взгляд. Она почувствовала, как его руки поймали ее, практически упавшую. - Осторожнее, - прошептал он, ставя девушку на асфальт. Она хотела сказать что-то еще, но он не дал: ушел. Просто пошел вперед, оставив после себя легкий аромат одеколона. Вот так, взял и оставил. И тогда Оливию взяла какая-то непреодолимая тоска и злость. Злость не на Джеймса, злость на саму себя. Такой быть нельзя. Она пришла, влилась в их дружную компанию, и разрушила все… Нет, так не должно быть. Она понимала, что должна уйти. Далеко, может быть, уехать обратно в Австрию. Ну а что? Не получилось с Англией, не ее это страна. Она даже представила, как через много лет Джеймс, Оливер, Марк и Ванесса будут сидеть вчетвером, и Ванесса невзначай бросит: «А помните, когда-то была девушка… Как же ее звали? Оливия, да?». А близнецы пожмут плечами, мол, не помним. Не заметив, девушка дошла до дома, где жили Марк и Ванесса. Дошла до двери, все еще вспоминая грустные глаза Джеймса. Звонила в дверь и невольно чуть не расплакалась. Ей открыл Марк, счастливо улыбнулся и пропустил в квартиру, ничего не говоря. Да и не хотела Оливия ничего говорить: на душе противно, гадко. - Лив, милая, привет! – воскликнула Ванесса, обнимая подругу. – Я знаю причину твоего плохого настроения, - рассмеялась она. – Ты видела Джеймса? - Видела, - эхом отозвалась девушка. – Нэсс, мне стоит уехать, - прошептала она, немного отходя от происходящего. - Надолго? - Навсегда. - Навсе… Что?! – Ванесса резко посмотрела на девушку. – Ну уж нет, дорогая моя! Развели мне с Джеймсом сопли! Не маленькие! Вам нужно поговорить, вот и все! - Милая, не кричи так, вредно же, - пролепетал Марк, выглядывая из дверного проема. - Ладно, - смягчилась Керк. – Все, вы меня разочаровываете, а меня нельзя разочаровывать. Придумали моду! Один мотался, курил, пил, спал с кем попало, и она собирается! - Ванесса! – воскликнула Оливия, еле сдерживая смех. – Что с тобой? - А, ерунда, я беременна. - Что?! Как… От кого? - От Ганса, - прыснула Ванесса. - Не пугай! – Оливия села на стул. – Я запуталась, Нэсси. - В чем? - Смотри: с тех пор, как Джеймс пропал, я не находила себе места. То и дело копалась в себе, думала, разбиралась… А теперь я думаю, а любит меня Оливер? Или ему просто тогда было неприятно, что Джеймс счастлив? Если да, то что мне делать? А? - Ты хоть понимаешь всю абсурдность своих размышлений? Они же братья, Олли. Думаешь, Оливер стал бы нарочно мешать счастью Джеймса? Ха, ха и еще раз, ха. Да они друг за друга порвать могут. - Но... - Никаких но! Даже не вздумай! Я тебя дома запру. И не надо улыбаться, я серьезно! Надо будет, охрану приставлю. Уехать она собралась. - Нэсси, чего ты разворчалась как старая бабулька? - улыбнулась Фишер, однако на душе все равно кошки скребли. - Будешь тут с вами жизни радоваться, - проворчала Ванесса. Оливия рассмеялась, увидев непривычное выражение на лице подруги. Однако, ни слова Ванессы, ни собственные мысли, пытающие успокоить отчаянно бьющееся сердце: ничего не работало. Было больно, настолько, что хотелось опять выть и метаться. Следующим утром Оливия отправилась на работу. Солнце ярко светило, листья красиво подсвечивались приветливыми лучами. А настроения у девушки не было. Она вглядывалась в лица прохожих, пытаясь найти схожие черты, но видела лишь теплые улыбки, счастливые, полные радости глаза. А ей достаточно было бы одного только грустного взгляда тепло-карих глаз. Была между ней и Джеймсом недосказанность. Не было истерик, как принято, не было громких, высокопарных слов, не было обид, пафосных выражений. Был лишь тихий хлопок двери. Беззлобный хлопок, без надежды на возвращение, и полгода постыдной, глупой тишины и слез в пресловутую подушку, улыбок по утрам и безразличного «я в порядке». Наверно, как бы это ни было глупо, это все – истерики, срывы, ссоры, - необходимо. Просто потому, что человек – не машина, и не может держать все чувства в себе. Слова так и просятся наружу. Зайдя в офис, Оливия быстро поднялась в кабинет Марка, чтобы отметить, что она пришла вовремя. - Утро доброе, Лив! – радостно сказал Марк. – Что ты тут делаешь? - Работаю, - неуверенно ответила Фишер, задумавшись: это просто глупый и неуместный вопрос, или очередной подкол этого ставшего вдруг не в меру веселым шефа. - Я дал тебе отпуск. - Что? Сидеть дома?! Нет, Марк, умоляю! - Дома? Я думал, что ты хотела отдохнуть, - Марк улыбнулся. – Куда ты хочешь съездить? - Подожди. Объясни мне все, пожалуйста. - Я хочу, чтобы ты отдохнула от всех. От меня, от Нэсс, от Ганса, от близнецов, в конце-концов. - Почему? - Ты устала, - неопределенно ответил Макензи. – Так куда ты хочешь? Я знаю неплохой отель в Сан-Франциско. Америка, тепло, солнце… - У меня нет денег… - Я все утрою, - Марк улыбнулся. – Нэсс переживает за тебя, но от близнецов есть только один выход – не видеть их. Тебе нужно подумать и отдохнуть. Неделя, две? - Можно две? - Можно. - Спасибо, - прошептала девушка. - Можешь меня обнять, - рассмеялся парень, заключая подругу в объятия. – Оставь свой телефон здесь, никому ничего не говори. Свяжешься со мной, если что-то случится. Идет? - Я понимаю Ванессу, - улыбнулась Оливия. - Ты чудо. Вечером она пришла домой, приготовила ужин и вела себя как всегда: улыбалась Оливеру, подолгу вглядывалась в общую фотографию, сделанную еще там. в Австрии, где Джеймс свалился со сноуборда и думала, думала, думала… Когда время перевалило за полночь, Оливер отправился спать, а Фишер, сказав, что у нее много дел, которые нужно сдать завтра, осталась в гостиной. Фелпс что-то буркнул, вроде «придушу Марка», но покорно отправился в комнату, спать. Подождав немного, Оливия собрала вещи в небольшую сумку, и решительно вышла из квартиры. За ней заехал сам Макензи. - Готова? - Еще бы, - улыбнулась Оливия. – Как же еще? Дорога в аэропорт была недолгой, но за все время в пути Оливия успела двести раз перебрать свои чувства, расставить их по полочкам и разбросать вновь. Все смешалось: Оливер, Джеймс, отношения между ними, с ними… - Мы приехали, - тихо сказал Марк. – Я не смогу встретить тебя обратно: меня в тот день не будет в городе. Я пришлю водителя. - Хорошо. Скажи Нэсси, что это была моя инициатива, и что это я чуть ли не шантажировала тебя, чтобы ты дал мне отпуск. - Ты спасаешь мой будущий брак, Лив. - Пока, Марк. - Проводить? - Нет, - она посмотрела на часы. – У меня уже начался отпуск. А говорят, что видеть босса во время отдыха – плохая примета. - Удачи.