Изменить историю

      До Лориэна от лихолесского замка далеко, пара десятков лиг. Но для эльфа такой переход, тем более по равнине — легкотня! Эльфы быстры, выносливы, да и отдыхают они не так, как люди или гномы, им не нужен сон, они идут, но их разум и душа отдыхают, погружаясь в мир прекрасных образов.       С заходом солнца принцесса и её спутники вышли из Лихолесья. Они с тоской оглянулись, ведь этот лес был их родным домом, и несмотря на его темноту и мрачность, тёмные чары возле Дол-Гулдура и опасности, они любили Чёрный Лес.       Справа ещё виднелись редкие деревья, за ними — луга, где-то там, чуть подальше, нес свои воды великий Андуин. А на горизонте виднелись Мглистые горы. Заходящее солнце окрасило небо в слепящие жёлтые, яркие оранжевые, нежные розовые, агрессивные багряные и тёмные фиолетовые цвета. Мглистые горы резко контрастировали со всей этой цветной гаммой, казались ещё темнее и страшнее, чем обычно.       — Тут опасно оставаться долго, ваше Высочество, в Мглистых горах водятся гоблины и орки, а уже темнеет, нам пора двигаться дальше, — послышался голос Силиврена.       Паланиэль ещё раз взглянула на красочное небо, родной лес, развернулась, и эльфы направились дальше на север, вниз по Андуину, перейти её они собирались завтра на рассвете и против течения Нимродэль дойти до Карас Галадона — столицы Лотлориэна.       Они бежали под покровом ночи, то и дело поглядывая на усеянное звёздами небо. На западе ярко сиял Эарендил, его сияние одновременно вселяло и надежду в сердце Ланы, и тревогу. Тревогу по поводу странной стрелы и надежду, что вся эпопея с этим артефактом хорошо закончится. Не может же быть, что свет Звезды Надежды способствовал проявлению чёрной магии, значит, магия хорошая, только чья она, эта магия? Эльфа, гнома, мага, другого доброго существа?       Как ни странно, ни орки, ни прочая нечисть их в эту ночь не побеспокоили. И ещё до рассвета эльфы увидели прекрасные мэллирн***. Но когда путешественники вступили под покров Золотого леса, были тут же окружены эльфами с натянутыми луками.       — Man ech? Man ech car na glan Lothlorien? * — спросил золотоволосый эльф в сером плаще.       — Ni аranel-e-Durtaur-Micrwud, Аranel-Qelleth, Palaniel, — ответила кареглазая эльфийка, она прямо смотрела в глаза начальника отряда, говорила с поистине королевским достоинством. — San nin afadan Silivren, Alfirin i Sadorn. Ni gwennen her ned tauri Galadriel tulu**, — добавила она серьёзно. Эльфы по знаку начальника опустили луки. — Я знаю, вас не предупредили, но почему вы так встречаете гостей?       — Простите, но настали тяжёлые времена, принцесса, — вздохнул начальник, — Опасность таится в Мглистых горах, и мы должны быть осторожны.       Лана и раньше бывала в Лориэне, но никогда не переставала поражаться красоте этого места: прекрасные высокие, стройные мэллирн, золотые звёздочки — эланир***, повсюду слышно пение эльфов и птиц. Вокруг спокойствие, и кажется, время остановилось здесь.       Через некоторое время путники увидели высокий холм Керин Амрот — Курган Горестной Скорби, на котором похоронен первый властитель Лориэна. Даже в самые суровые зимы не увядают там эльдарские цветы и шелестит о прошлом вечнозелёная трава. А вокруг шумит золотая листва мэллирн.       Полюбовавшись чудесной природой Керин Амрота, эльфы отправились на юг, к столице.       И вскоре они увидели широкий ров, заполненный водой, за ним высилась стена, но ещё выше поднимались царственные мэллирн, и их кроны терялись где-то в уже потемневшем небе.       Лана знала, что на севере ворот нет, поэтому без напоминаний проводника повернула налево.       Перед путешественниками бежала широкая дорога, мощёная белым камнем.       Они вошли за ворота. Перед ними открывался вид на Карас Галадон — столицу Лотлориэна. Они никого не видели, но отовсюду слышалось прекрасное чистое пение. На флетах — жилищах эльфов Золотого леса, деревянных помостах, прикреплённых к ветвям златолистых деревьев, зажигались фонари, отчего казалось, что маленькие звёздочки упали с неба и застряли в ветвях лориэнских деревьев.       Но в самом центре Карас Галадона стоял высочайший из мэллирн Средиземья — Мэллорн Владык. Вокруг его широкого, гладкого серебристого ствола вилась лёгкая лестница. По ней спускались прекрасные эльфы — Владыки Лориэна — Келеборн и Галадриэль. Все в белом, высокие, золотоволосые, вечно молодые, ничто не говорило об их возрасте, только в их чистых, проницательных серых глазах сияла мудрость и глубокий жизненный опыт.       — Владыки сами спустились к гостям! Какая честь! — послышались отовсюду удивлённые возгласы.       — Приветствую тебя, Паланиэль, Далёкая Звезда Лихолесья! — слегка улыбнувшись, произнёс Келеборн, — и славного лучника — Силиврена, сына Гланангрена, и одного из величайших эльфов-фехтовальщиков — Алфирина, сына Меретира, и друга эльфов Имладриса — Садрона, сына Линдира. Вы наверняка устали с дороги. Ваши комнаты на пятом флете. А с вами, принцесса, нам ещё нужно поговорить, ведь неспроста вы пришли сюда, прошу Вас, следуйте за нами, — с этими словами король и его жена развернулись и стали подниматься по лестнице.       Дорога была долгой, Силиврену, Алфирину и Садрону повезло, им пришлось пересечь только два лестничных пролёта, а вот Паланиэль прошла все двадцать, зато Владычица Галадриэль пообещала ей, что после завтрака и разговора её проведут на смотровую площадку на самую верхушку Мэллорна, и она сможет увидеть весь Лотлориэн.       И вот они вошли, наконец, под лиственные своды тронного зала. Огромный талан с одной большой серебряной колонной посредине. Колонна — ствол Мэллорна, уже довольно широкий в обхвате.       «Сколько же тысяч лет этому величайшему из всех деревьев?» — подумалось Лане, и тут же она будто услышала голос Галадриэль, хотя видела, что уста её закрыты: «О, это действительно старейший, но крепчайший из всех мэллирн, но семя, из которого он произрос, ещё помнит свет звёзд в небе над Валинором!..»       — Итак, Далёкая Звезда, что привело тебя к нам? — начал Келеборн, — Вижу, что не радость, но и не печаль…