LOST Other 6 Season

      В жуткую хижину войти удалось без труда. Как только закрыл за собой скрипучую дверь, войдя за порог, обнаружил, что зажженная лампа, напоминающая керосиновую, стоит на столе. Сразу смог разглядеть весь внутренний интерьер. Внутри на полках располагались банки с какой-то красной жидкостью, напоминающей варенье. На стенах висели цепи. Но все это замечательно, а что же за столом? Сидящий в кресле силуэт.       Лайнус непроизвольно вздрогнул. Интересно, кто это - один из людей Чарльза, который втайне ото всех выполнял некую секретную миссию? Или же Бену хватило удачи умудриться набрести на "первых"?       Лампа давала освещение, но виден был лишь контур - человек сам был в тени.       - Кто вы? - осторожно спросил Бенджамин, плавно потянувшись за револьвером.       - Убери руку из-за пазухи, - проскрипел незнакомец.       - Хорошо, - осторожно сказал Лайнус, полуобернулся и демонстративно выставил ту, левую, руку вперед.       Раздалось раскачивание кресла-качалки.       - И вторую, - незнакомец указал Бену на его обманный маневр.       - А вы кто будете? - он не хотел подчиняться так, сразу.       - А что бы ты сказал? - произнес силуэт с бесстрастной интонацией.       В голове Бена начали с фантастической быстротой проворачиваться версии, кто бы это мог быть. Почему-то это все напоминало бред спятившего человека - голоса, хижина в лесу. Стоп, с чего бы таинственным духам бояться оружия?       Бенджамин нащупал рукоятку еще тверже и собрался приблизиться.       - Не приближайся. Стой, где стоишь. Я хочу рассмотреть тебя.       Не обращая внимания на слова, забредший путник попытался сократить дистанцию между им и его собеседником. Ветер стал слышен сквозь окно. Бен потянулся к лампе, стоящей на столе. Сейчас все должно было выясниться.       - Я же сказал, не надо...       Перед глазами раздалось несколько довольно ярких вспышек света, от которых Бен зажмурился, как будто кто-то щелкал его фотоаппаратом, или сканировал. Бен зажмурился, так как свет этот после полутьмы хижины показался ослепительным. И вот открыл глаза. Все должно было выясниться, но этому было не бывать. Вместо этого земля под ногами стала мягкой. Бен даже не понял, что произошло. И как это возможно.       Все исчезло. Хижины, ее мрачных стен возле него не было! Он стоял на голой земле!       Сердце бешено отбивало пульс. Он обнаружил себя стоящим на том самом открытом месте, посреди таинственных джунглей. Как раз в центре, где хижина располагалась парой минут ранее! Поняв, что вокруг действительно ничего нет, Бен стал ходить туда-сюда, немного помахал руками, во избежание сердечного приступа. Все это напоминало бред. Сейчас только проснуться, обнаружив себя задремавшим в джунглях у костра, и бежать со всех ног к своим.       Где они, кстати, свои? Попытавшись собраться с мыслями (насколько это было возможно в данной ситуации), он направился бежать в том направлении, откуда, как ему казалось, сейчас сюда притопал. Не дав себе остыть и почувствовать холод, вечернего времени, прибавил скорость, перейдя на бег.       Вот так день рождения. Сейчас его новая семья, конечно, его разыскивает. Будет так досадно испортить о себе впечатление в первый же день полноценного пребывания в стане "других" - прослыть неловким человечком, который в состоянии потеряться. Стыд и позор. Но это значило, что надо поскорее бежать.       Он еще не помышлял, что его ждало далее.       Ветки дважды хлестнули его по лицу, один раз он пригнулся, мимолетно заметил, что дальше пространство становится открытым, выбежал и - застыл.       Перед ним опять располагалась хижина. И опять появились шепоты.       Не понимая, как такое вообще возможно, и чувствуя, что начинает сходить с ума, Бен начал отступать. Спокойно, спокойно, уговаривал он сам себя. Я просто незаметно сделал круг, пока бежал.       Тут же остановился, глядя в пространство дико выпученными глазами. Да как это может быть, он же бежал практически прямо! А местность была определенно иной. Совсем иной.       Но сценарий повторился прежний. Снова моментально затихли шепоты. Снова в окне деревянной постройки зажегся свет.       На секунду Бен даже почувствовал злобу - из-за того, что кто-то (или что-то) настойчиво не хочет дать ему вернуться в свой новый коллектив, чтобы далее завоевывать в нем место. Но теперь полезно было это слабенькое пламя внутри себя раздуть, чтобы набраться смелости. Бен решил опять войти внутрь и покончить со всеми страхами и загадками раз и навсегда.       Решительным шагом Бен проследовал до порога. Лучше было не думать. Теперь он заметил, что над входом был вделан крюк - должно быть, рассчитанный на ту самую лампу. Ничего не понимая, но перед этим нащупав твердость пистолета в кармане брюк, он все-таки уверенно отворил дверь.       Силуэт опять был на месте. Дверь быстро захлопнулась. Лампа так же стояла на столе, освещая убранство комнаты, оставшееся на первый взгляд неизменным.       - Еще одна попытка, - прокомментировал все тот же скрипучий голос Беново появление.       Тут только член сообщества "других" и вспомнил, что у него в наличии карманный фонарик, а до того - так и не сообразил им воспользоваться. Вот что значит - когда человек запуган. Манипулируемый собственным страхом.       Бенджамин отважно стал доставать свое средство освещения, как вдруг его словно ударил кто-то по руке, и фонарик, не успев зажечься, тут же сам выпал из его руки на пол. На что это было похоже?       - У-бе-ри свою технику! - приказал голос, раздраженный. - Ты живешь на этом острове, - продолжил он уже вальяжно.       При этих словах слегка задвигались висящие на стене цепи.       Бен застыл, будучи в страхе парализованным. Запястье немилосердно болело.       - К...кто ты? - попытался Бен наладить коммуникацию.       Силуэт раскачался в кресле.       - А ты попробуй понять.       - Может быть, ты... один из "первых"? - произнес Лайнус свое робкое предположение.       Две секунды ледяного хохота. Сидящий человек закинул ногу на ногу.       - Ты должен был погибнуть, Бенджамин. Но этот остров... спас тебе жизнь, - глумливо протянул он, процитировав слово в слово то, что сказал ему однажды, много лет назад, Чарльз.       Бен стоял на месте, робкий и послушный.       - Так кто же я?       Вместо ответа Бен, который устал бояться, проявил упорство, опять попытавшись выяснить личность незнакомца. Рука потянулась к керосиновой лампе на столе...       - Не смей - пробасил голос, и в то же самое время одна из банок с вареньем вдруг сама собой разбилась у ног Бена, резко полетев на пол!..       - Плохой мальчишка...       Снова то же самое. Вспышек света на этот раз не было. Просто перед ним ничего больше не было. А сам он располагался точь-в-точь в этом месте, среди высоких деревьев с белыми стволами, напоминающих ясени.       Они зловеще зашевелились, и Бен в тревоге стал отступать, хватаясь за голову. От отчаяния бросился бежать, вообще не задумываясь над направлением.       "Все просто", объяснял Бенджамин Лайнус сам себе. "Ты, Бен, сошел с ума, только и всего. Долгие годы жил мечтой, внушая себе, что не безумен. Хотя у самого психика оказалась слишком слаба, чтобы вынести убийство отца. А может, ты сошел с ума уже давно. Вот и объяснение. Как же ты можешь даже мечтать о том, чтобы стать значительным человеком? Беги, беги уже к своим, безумец, может, хоть они излечат твой разум".       Но воля и привычка к самообладанию взяли верх. Бегущий остановился - только, чтобы перевести дух. Шепотов он уже не слышал - это обнадеживало. Ощупал карманы - в них была зажигалка и ствол. Но фонарь, который он брал с собой, действительно отсутствовал. Что не противоречило версии о схождении с ума.       Но это было уже неважно, потому что галлюцинации продолжались.       Снова перед ним предстала проклятая хижина. Спешно развернувшись, еще не успев отдышаться, он рванулся назад, и секунд через десять закономерно предсказал новое ее появление.       Обернулся. Уже и бежать не надо было. Дом стоял теперь в другом положении. На голове зашевелились мураши. Закрутился вокруг своей оси - и не увидел никаких нескольких жилищ, хижина только одна здесь располагалась.       Странно, но его словно кто-то призывал на разговор.       Что ж, встречи было не избежать. Никаких шептаний на сей раз не было, но и свет не загорался. Медленно, преодолевая подкашивающиеся колени, он пошел внутрь.       Страх парализовывал, но он же и побуждал мыслить очень, очень быстро.       Когда преодолевал несколько метров, вспомнились и слова, услышанные внутри бревенчатого строения ранее. Какой-то незнакомец явно порывался донести до Бенджамина свою мысль, только призывал соблюдать какие-то свои, ведомые только ему, правила поведения. А вместо этого он сразу же стал выяснять личность. Может, имело смысл понять, чего тот человек хочет.       Новый жуткий повод для волнения. Керосиновая лампа теперь висела над входом, на том самом крюке. Наверное, надо было взять ее с собой и организовать освещение с помощью зажигалки. Но память подсказала, что говорящий отчего-то не любит технику, а значит, негативно отнесется к любым явлениям технического прогресса. Поэтому Бен зажег лампу перед входом в бревенчатое строение.       Когда входил, то уже понял, что все это - проверка. Испытание его на смекалистость, на понятливость. И умение слушать чужую волю.       В ставшем уже очень знакомым интерьере Бен, быстро учившийся понимать чужое поведение и под него адаптироваться, почтительно вошел, держа в руках лампу, затем аккуратно поставил ее на стол. И лишь сейчас понял, что в кресле не было силуэта.       - Не волнуйся, - раздался знакомый, басовитый, скрипучий голос, точно пригвоздивший Бена к полу. - Ты не желал увидеть меня своевременно. Теперь будешь только слышать, хе-хе.       - Можно спросить - кто ты? - спросил Лайнус у невидимого голоса.       - Думай. Только думай по-настоящему, Бенджамин. Кто хочет быть первым, тот да погибнет. Кого ты сейчас слушаешь, хотя все время слышал только о нем самом? Кто хотел, чтобы ты выжил?! - его голос звучал повелительно и эпично в ночной тьме.       Когда в голове сложилось два и два, Бен импульсивно дернулся, спросив у пустого кресла:       - Дж.. - он заикнулся, не договорив.       - Произнеси это имя, - попросил голос вкрадчивым шепотом, и в то же время - с оттенком нетерпеливости.       - Джейкоб?! - пролепетал Бен, не веря.       - Совершенно верно.       - Как... для чего ты нашел меня? - благоговейно спросил Бен, впервые услышав голос островного повелителя. Ему не казалось странным глядеть на пустое белое сидение с царапинами. Он смотрел так, как будто бы в кресле сидел человек. Который сам хотел ему показаться, а он упустил эту возможность по своей глупости.       - Ты мне скажи, - лениво протянул невидимый собеседник.       Но Бен в душе знал ответ.       - Я здесь, потому что был избран.       - Все правильно, - в полутьме можно было подумать, что и впрямь кто-то там кивает.       - Но разве я такой уж особенный? - задал вопрос Бен, словно кокетливая девушка, не уверенная в своей красоте.       Бен не успел и увернуться, как все висящие на стене цепи с грохотом слетели на пол.       - Даже не смей сомневаться, - Лайнусу даже в таком запуганном состоянии стало ясно, что смертельно напугав, Джейкоб принялся льстить, по контрасту. - День твоего рождения, ставший днем смерти твоей матери, стал и днем смерти твоего отца, и днем "Чистки". А теперь - и днем, когда я призвал тебя. И если это - не отметина твоей избранности, то тогда что?       - Ладно, - осторожно ответил Бен, предпочтя на всякий случай лучше смотреть в пол.       - Хорошо. Теперь - чувствуешь ли ты себя избранным?       - Да, - кивнул экс-уборщик. - Но для этого нужно время...       - Ты хочешь сделать что-то хорошее?       - Может, и хочу, но как проявить себя... Пока я - лишь один из многочисленной группы тех, кто готов служить тебе, верой и правдой.       - А кому ты подчиняешься? - говорящий забавлялся.       - Чарльзу. Чарльз Уидмор - наш лидер, отдающий приказы, - Бен почувствовал некие издевательские нотки, на протяжении всей его жизни слишком знакомые ему.       - Может, тебе занять место Чарльза? - небрежным тоном спросил Джейкоб.       Бен не поспевал за информацией.       - Что?.. - сглотнул он.       - Ты же не сомневаешься?       - Нет, но... я пока не дорос. Он достаточно квалифицирован в том, чтобы вести нас. Я думаю, - Бен осмелился зажестикулировать, - что и ты привел его в свое время к лидерству не без умысла.       - Ну и что? Чарльз не застрахован от ошибок. Я отслеживаю, кто может быть полезен острову на данный момент.       - Так почему бы тебе не задать правильный вопрос?       Бен подумал самую малость:       - Что мне делать дальше?       - Ничего. Делай, что должен. Пока. Я полагаю тебя достаточно благоразумным, чтобы о нашей встрече держать язык за зубами. В следующий раз я сам призову тебя.       - А как же Ричард к тебе ходит? - удивился Бен.       - Ну, Ричард пусть ходит. А это - будет только наш секрет. Уходя, потуши лампу и повесь туда, где она должна быть.       Бен собрался к выходу, держа лампу в руке, чувствуя, что прилично запаздывает. Но на самом выходе замялся.       - А когда я смогу увидеть тебя? - осведомился он и тут же проклял себя за наглость.       - Однажды. В свое время. Жди. Сны подскажут тебе. И не бойся, что опоздаешь, что твои люди тебя ищут. Я знаю, ты успеешь.       - Да?       - Определенно.       Как только Бен уже обернулся к выходу, он услышал:       - Ты должен знать еще кое-что... С днем рождения, Бен.       Лайнус растрогался. Поскольку к невидимому собеседнику он располагался спиной, можно было представить себе, что позади него - не невидимка, а это делало поздравление более весомым. Бен словно почувствовал во рту вкус праздничного торта.       - Ступай. И помни обо мне, - проскрипело кресло.       Выбраться на этот раз получилось естественным, нормальным образом, через входную дверь. Одухотворенный, почувствовавший, будто переродился, Бенджамин Лайнус твердой походкой зашагал туда, где, по всем основаниям, должен был быть поселок.       В том, что дорогу найдет, не сомневался. Еще бы, ему - да не найти!       Бен шагал, будучи твердо уверенным, что успеет, и его отсутствие не вызовет ни у кого вопроса. Оглянувшись напоследок, заметил, что хижина стоит там, где и была. А это значило, что все нормализовалось. Мир вокруг нормализовался. А с завтрашнего дня он будет верой и правдой служить острову. И продолжит дожидаться своего шанса. Который был ему обещан.