LOST Other 6 Season

      В темноте прорезался яркий свет. Рука, ищущая закусь, уперлась в заднюю стенку холодильника, в то время, как вторая была занята той самой банкой холодного пива с маркировкой "Дхармы Инишиатив". Увы, Джеймс Форд не нашел ничего солененького. Свет из холодильника освещал его нахмуренное лицо.       - Сукин сын, - внутри не было ничего, что бы сгодилось. Одни молочные продукты и соус "ранч". Вот тоска. Что прикажете делать - макать в соус палец? Но на блага цивилизации грех жаловаться. Только вспомнились времена, когда бильярдный шар приносил в лагерь мясцо. Где-то он сейчас? Исполнит ли то, что намеревался?       Джеймс уже и не был уверен в своих чувствах. Прошло две недели - и ничего с ним не случалось. И даже образ ее стал забываться. Одно радовало - заверения Локка о том, что все, кто покинул остров, живы. Что означало не только то, что Кейт жива-здорова, но и то, что рядом будет Док, чтобы сделать ее жизнь немного комфортнее.       Он хорошо помнил, как Веснушка относилась к Джеку, как переживала за него, в то время, как он, Сойер, порой даже оставался не у дел. Положа руку на сердце - между этими двумя была химия. Может, оно и к лучшему. И не надо будет соревноваться с Доком за женщину, или - стреляться на дуэли. Они найдут свое счастье.       Джеймс понимал, что люди не меняются - он слишком долго был циничным подонком, чтобы измениться очень скоро. То, что мистер Пропер помог ему найти избавление, позволив убить Купера, еще ничего не означало. Сойер не смог бы дать женщине того, что она хочет. И дело не в гуляниях-кувырканиях. Как насчет длительных, стабильных отношений, замужества, семейной жизни? Экс-мошенник не представлял себя мужем. И тем более не мог вообразить себя нянчащимся с детьми. Поэтому надо было смириться. Ничего бы им двоим не светило.       Все равно сейчас было глупо думать об этом. Он находился в 1974 году, когда Кейт еще даже не родилась, а его мать и отец еще были живы и здоровы. Из друзей и знакомых у него остались лишь яйцеголовый физик, Батырхан и Питер Венкман – человек, общающийся с покойниками.       И, конечно же, Джулиет! Красивая женщина, с которой удалось найти общий язык. Может, и к лучшему, что она осталась. С ней можно было поговорить, ей можно было довериться.       Когда Джеймсу удалось убедить Горация, главу ДИ, в своей легенде о том, что они - люди с поискового корабля, и надо было спешно поселить новоприбывших, Гудспид распорядился выделить группе на первое время два свободных дома - в один поселили Джеймса и Джулиет, другой обживали остальные трое мужчин. Почему-то, когда Джеймс вдохновенно лгал Горацию, заставляя поверить в поисковую операцию времен семидесятых (о коих операциях Джеймс знать не знал, а соображать надо было быстро), ему захотелось сказать, что они с Джулс - пара. Джулиет, узнав об этом, усмехнулась. Но спорить не спорила, и запросто согласилась поселиться в одном доме с Джеймсом. Они спали по отдельности - Джеймс на диване, а дама - на просторной кровати. И все были довольны, ведь, в конце концов, не станет же Гораций сам влезать в чужие постели в поисках неправдоподобностей?       Так что не было никаких проблем с их жизнью под одной крышей. Майлз один раз попытался пошутить над их совместным проживанием. Сойер хотел просто сказать азиату, чтобы он замолчал, но не успел - Джулиет, не меняя спокойного выражения лица, спросила: "А как насчет вас?". И коротышка больше с этой темой не приставал. А Чжин и Фарадей оба были молчаливы, каждый на свой лад.       Они прожили тут уже десять дней на положении гостей, ничем общественно полезным не занимались. Впору соскучиться, если бы не одно "но". Все это время по его милости Сойеру и Джулиет приходилось развлекаться, изображая пару на людях. Джеймс не понимал даже, нужно ли это делать - им же поверили, за ними никто не приглядывал, люди казались беспечными. Но Джулиет подключалась к игре охотно. Упорно делала вид, что между ними есть отношения. А Сойер вторил ей, тоже потихоньку входя в азарт.       Он стал изображать парня, у которого отношения с девушкой. Но это было бы сложно делать, не будь она ему симпатична в действительности. И то же симметрично касалось и ее. А теперь через четыре дня ей предстояло уехать.       Что же, так тому и быть. На две недели он ее уговорил.А теперь она отправится домой, в большой мир, который, правда, в другом времени. Видимо, так тому и быть. Разве он вправе что-то требовать. Она не в его власти. Судя по всему, после ее отъезда Сойеру придется изображать из себя отвергнутого Ромео. Ну и ладно. Хоть будет чем заняться. Все равно остальных женщин здесь Джеймс в этом контексте не воспринимал - слишком уж хорошо понимал, что он - путешественник во времени, находящийся в прошлом, а геронтофилией он не страдал.       Пребывая в размышлениях, он только теперь услышал, что он в кухне не один. Женский силуэт располагался за столом. Джулиет закрывала лицо ладонями, локти упирались в клеенку, портя ровную поверхность стола, а плечи сотрясались. Что-то подсказывало, что это не было суставной гимнастикой. И в случае, если Джулиет рыдала, то делала это очень тихо, потому что Джеймс её и не услышал, когда входил в уютную кухню.       - Что с тобой? - никакого ответа. Не сразу найдя ладонью выключатель, он врубил свет и присел напротив блондинки. Джулиет подняла взгляд. Ее тушь потекла. Да, она, очевидно, плакала.       - Зачем ты спрашиваешь, Джеймс? – спросила она.       - Ну, возможно, я могу утешить тебя?- Сойер не знал, как точно начать разговор. Ему хотелось как-то утешить Джульетт, но он даже не знал причины ее переживаний.       - Возможно? – Джулиет испытующе посмотрела на него.       - Я думаю, что я ошибся. Я хочу утешить тебя, - Джеймс сам на себя удивился, произнося эти слова. Экс-мошеннику крайне редко приходилось утешать кого-то. Слишком долго он считал, что не способен на это. Но три с лишним месяца на острове могут изменить человека, раскрыть его. Сойеру начало нравиться, что теперь не надо было носить маску конченного подонка.       Вот ему и захотелось узнать причину горести Джулиет, причину, заставившую ее усесться ронять горькие слезы, не боясь даже быть замеченной!       Девушка долго раздумывала. Но наконец, решившись, кивнула самой себе. Она помнила, как Джеймс изливал ей душу по поводу потери Кейт, и значит, мог понять ее горе. Она давно приметила этого мужчину, обладающего массой достоинств - он мог быть и сильным, брутальным, и уязвимым, и юморным. А недавние скитания по разным временам волей-неволей их сплотили. Не в последнюю очередь из-за приязни Джулиет согласилась остаться на острове еще на две недели. Она начала привыкать к Джеймсу. Она, как и он, тоже чувствовала страшное одиночество здесь, вдали от родных, в 1974 году.       - Я доктор по вопросам бесплодия. Занималась научными разработками. Я пыталась найти сыворотку. Пыталась создать жизнь там, где ее не могло быть, - Джулиет тяжко вздохнула. - Первой моей пациенткой была моя сестра - Рэйчел. Её репродуктивная система была испорчена химиотерапией. А Рэйчел … - голос Джульетт задрожал при упоминании о сестре, слезы потекли из глаз. - Рэйчел всегда хотела детей. И моя сыворотка помогла ей! В то же время ко мне пришёл вербовщик из компании "Миттелос Биосайенс". Ричард. Он и пригласил меня в свой научно-исследовательский центр. Сказал, что это недалеко от Портленда, и я была достаточно здравомыслящей, чтобы ему поверить, - Джулиет вытерла платком глаза. Подумала, что смогу сделать массу научных открытий и помочь многим женщинам.       - И так ты попала на остров, - заключил Джеймс. - Понятно. - Что еще они сделали?       - На этом острове у женщин проблемы с рождаемостью. Беременные женщины не выживали. У каждой из них организм отторгал плод, словно нечто чужеродное. И "другим" я как раз и понадобилась для того, чтобы понять, в чем тут дело. О, они мягко стелили.Предоставили мне площадку для исследований... Но все бесполезно. Беременные продолжали умирать. А затем... А затем ко мне подошел Бен и заявил, что рак у Рэйчел вернулся. И если я останусь, останусь на острове, он ее исцелит.       - И ты поверила этому врунишке? - Сойер слегка снизил тон, увидев как Джульетт кивнула. - Мне жаль, что это случилось с твоей сестрой.       - Что? - Джулиет не очень поняла.       - Мне очень жаль, что твоя сестра...       Она приложила палец к его губам, но он не придал этому значения, ее сложно было судить - тема была животрепещущей.       - Нет, в том-то и дело! Бен сдержал свое слово! Рэйчел исцелилась.       - Да, ну это очень хорошо.       Джулиет немного подумала, и попыталась чуть-чуть отклонить разговор в сторону, чтобы разрешить главное сомнение.       - Бен сказал, что Джейкоб лично излечил ее.       - Погоди-ка. Джейкоб? – удивлённо воззрился на неё Джеймс. Кто это?       - Он был нашим лидером, - призналась она, затем, видя непонимание на лице Джеймса, пояснила: - Других.       - Я думал, что Капитан-кроличьи глаза был вашим лидером. Так выходит, не он вами командовал?       - О нет, Бен был самым настоящим лидером. Но он отчитывался кое-перед-кем.       - Перед кем?       - Его зовут Джейкоб. Ну, его звали, когда я была в своём племени. И он, а вовсе не Бен, был нашим лидером.       Джеймс задумался. Как могло получиться, что этого лидера Других никто из выживших никогда не видел, и даже не слышал о нём? Хотя как раз понятно – настоящий лидер никогда не будет светиться. Наверное, он сидит в каком-нибудь очередном бункере, в безопасности и отдаёт приказы. А может, он вообще живёт не на острове, а шикует себе на Большой Земле? Хотя нет. В таком дремучем месте и лидер, должно быть, такой же дремучий.       Тут-то Джеймс и припомнил один момент в джунглях - косматый дед, пучеглазый глазастик и сэр Хьюго намеревались пойти в джунгли искать какого-то Джейкоба, и его, Сойера, даже пытались позвать с собой. Но его сейчас интересовали не островные загадки.       - И что сделал Джейкоб?       - Я же говорю - Бен выполнил обещание. Джейкоб исцелил Рэйчел.       - Откуда ты можешь знать?       - Я видела их через монитор на станции «Пламя». Её и её сына. Она назвала его... Джулиет всхлипнула, - она назвала его... Джулиан. - И тут, наконец, она сорвалась, и снова закрыв одной рукой лицо, тихо заплакала.       Только теперь Джеймс понял ситуацию во всей полноте картины. Джулиет мечтала вернуться домой, к сестре и племяннику. Он успокоительно сжал ладонь блондинки своей широкой кистью.       - Мне очень жаль. Ты обязательно их увидишь.       Удивившись словам Сойера, Джульетт перестала плакать и внимательно посмотрела на Джеймса. Взгляд его был полон теплоты, нежности, умиротворения.       - Но как? Мы же Бог знает, где, в 1974 году! А через четыре дня прибудет подлодка!       - Так и не надо покидать остров. Джулиет, я понимаю, как тебе хочется убраться с этой забытой богом скалы...       - Ты не можешь себе этого представить... - она подняла на него взгляд, полный страдания.       ...но если и есть способ вернуться, то он может быть только тут, - он положил свою руку поверх ее.       - Спасибо тебе. За то, что поддерживаешь, - она протерла рукой глаза, такая сейчас трогательная и беспечная. - А я могу утешить тебя. И сказать, что Кейт еще вернется.       -Может, и к лучшему, если не вернется. Кому-то любовь приносит лишь страдания. Некоторые рождены страдать.       - Да, наверное, ты прав. - Джулиет призадумалась. Может, это было верно и в отношении её? Никогда Джулс не приносили счастья отношения с мужчинами. По правде говоря, она никогда не была из тех, кто вешается на каждого встречного-поперечного. Работа, самореализация в профессиональной сфере всегда интересовали её больше всего остального. Она попыталась вспомнить весь свой прошедший опыт взаимоотношений с мужчинами.       Её брак с Эдмундом был неудачным, её бывший муж бросил её, а потом обратился к ней только ради собственной выгоды.       Гудвин, которого они друг с другом так любили, был отправлен на верную смерть, и она держала на руках его бездыханное тело.       Джек, с которым у ней случилась лишь платоническая связь, вызвал у ней чувства, воспылавшие очень сильно, а теперь развеявшиеся, как наваждение, теперь оказался вдали от неё! Она лично видела взорвавшийся корабль, куда направлялся вертолёт. И пусть пророчество Локка говорило о том, что все, кто был в вертолёте, живы, и сама бы она не стала утешать Джеймса, не веря, что все они живы – она ведь видела дым от взрыва. Она пережила это снова.       Как после этого было не счесть себя проклятой? В том мире, который она однажды оставила, было расхожее выражение «роковая женщина». Многие наивные юницы мечтают быть такими, не представляя, что это такое - когда ты вовсе не хочешь, такого исхода событий, а каждая новая любовь приносит лишь боль утраты, когда даром не нужно быть такой, а хочется жить спокойной жизнью, без приключений.       А теперь всё, что у ней было – этот человек, Джеймс. Что-то общее она увидела в нём, когда они стали товарищами по несчастью во время долгих путешествий во времени. Всё произошло само собой. Она давно положила глаз на него, но боялась, что проклятье распространится и на него.       Джулс всерьёз считала себя гадкой, скверной женщиной, которая, не успев лишиться Джека, уже тут же побежала найти утешение в объятьях другого мужчины. Должно было пройти некоторое время, прежде чем она поняла, что её чувства к этому человеку – это что-то совсем другое. А теперь они переместились. Переместились назад. А может, для чувств это «назад» означает «вперёд»? Теперь существовали другие правила. А здесь были лишь он и она. Их губы нашли друг друга одновременно, так уж получилось. Одновременно сжимая хрупкую ладонь, Сойер другой рукой нежно взял ее голову за подбородок. Она обвила его могучую спину, вцепившись в красную рубашку.       Оба уже встали из-за стола, и, не переставая целоваться, проследовали в каком-то направлении вслепую. Губы Сойера чувствовали вкус ее губ, а еще он обонял запах каких-то цветочных духов. Наконец Джеймс прижал ее к свободной стенке, две пары голубых глаз смотрели друг на друга. Джеймс впервые за последних две недели почувствовал сильное влечение к женщине. И ему это чертовски нравилось, как и сама Джулиет.       Высвободив руку, она принялась расстегивать его пуговицы его рубашки, пальцем, идя сверху вниз, чуть ли их не срывая. Сойер не отставал, и несколькими техничными движениями снял с нее, подбросив в воздух, блузку. От вида её хрупкой спины кровь прилила во все места, желание стало невозможно контролировать. Сойер стал целовать животик, продвигаясь все ниже и ниже, доставляя удовольствие точкам... всем, каким надо, точкам. Когда он дотянулся до джинс, которые принялся расстегивать, блонда взяла его за подбородок, заставив южанина смотреть на себя.       - Ты точно хочешь этого?       - Еще как хочу, - страстно прошептал он. - А ты?       - Да будет так... - она откинула голову назад, ее волосы волнами спустились вниз, щекотнув ему ногу. Оба они чувствовали теплое дыхание друг друга. Джеймс встал на ноги, взял поперек талии и поднял в воздух, поддерживая точку "джи". Джулиет обхватила Сойера длинными ногами вокруг талии, ощутимо давя пятками,а затем, закрепившись, отняла одну руку от шеи и царапнула его смуглую грудь. Он почувствовал себя бабуином, со своим вожделением, лицо его раскраснелось. Они глядели друг на друга, тяжело дыша. - Да будет так? - Сойер коварно посмотрел на нее. - Оста-авь надежду всяк сюда входящий, – монотонным голосом Джулиет дразнила его, нащупывая рукой дверь спальни и открывая ее. - Да-а? - блондин нарочито тяжело дышал, торжествуя.       - Да-а, - столь же страстно отвечала блондинка, в то время, как он заметил открытую дверь.       Не отлипая друг от друга, они проследовали в спальню. Ночь обещала быть долгой и запоминающейся, но никто из них не думал о времени - было только здесь и сейчас. Оба нуждались в утешении, и даже знать не знали, что обретут таковое утешение друг в друге! Оба были несказанно рады принять этот дар судьбы. И пусть они не представляли, какое развитие получит эта ночь.