Extremes meet

      В Большой зал я пришла уже когда ужин подходил к концу. Я не видела Августу с того случая в коридоре после ЗОТИ и гадала, обиделась ли она. Сев за стол Гриффиндора, я искала глазами свою подругу, но так её и не нашла. Наверное, она гуляет с Бертом. Я улыбнулась, радуясь за неё, но грустно было из-за того, что мы проводим меньше времени вместе. Или это я из-за своего одиночества? Она, пожалуй, единственный лучший друг для меня на всём факультете, и мне непривычно находиться без неё. Её слова, конечно, выбили меня из колеи, но я не могу злиться на неё за это. Ведь она абсолютно права. У меня нет такого человека, в котором бы я нуждалась, которому я была бы нужна.       — Минерва, — знакомый мужской голос позвал меня рядом. Я так задумалась, что и не заметила, как Реддл подошёл ко мне.       — Здравствуй, уже разве шесть? — спросила я, на что Том кивнул и улыбнулся. Я отпила тыквенного сока и встала из-за стола.       — Ты совсем не поела, — заметил слизеринец, смотря на мою тарелку.       — Нет аппетита.       Он промолчал и мы вдвоём пошли к выходу из Большого зала. Когда-нибудь я перестану ощущать десятки глаз на своей спине, когда буду идти рядом со слизеринцем?       — Ты взяла конспекты, которые мы писали вчера? — спросил Том.       — Ой, — я резко остановилась и заглянула в сумку. Подняв взгляд на Реддла, я жутко смутилась. Вот и первая моя оплошность, — наверное, я оставила утром их на кровати.       Я вспоминала сегодняшнее утро, как проспала завтрак и поспешно собиралась на занятия.       — Ничего страшного, поднимемся до вашей гостиной, возьмёшь всё необходимое, а потом уже пойдём в класс заклинаний, — нашёл выход слизеринец.       — Ну хорошо, пошли, — согласилась я. На самом деле, я думала, что он пойдёт сразу к классу заклинаний и подождёт меня там, но отказывать ему почему-то не хотелось.       — А куда подевалась твоя подруга? — спросил Том, когда мы поднимались на четвёртый этаж.       — Мы немного поссорились…       — О, это обычное дело для подруг, не так ли?       — А у тебя самого есть друзья? — неожиданно для себя задала этот вопрос. Я уже было хотела извиниться, но Реддл спокойно ответил:       — Конечно, есть. Только у слизеринцев другое представление о дружбе. А так да, у меня довольно много… друзей, — ответил Том, но запнулся на последнем слове. Я не стала думать, почему он ответил именно так, и чем отличается дружба слизеринцев от гриффиндорцев.       — Дальше я сама, — сказала я Тому, когда мы были на шестом этаже. — Не положено другим факультетам знать пароль.       — Я в курсе, Минерва, я же сам староста факультета, — ответил мне Том как-то слишком горделиво, но я не обратила на это внимание, а уже поднималась по лестнице, потому что ни мне, ни ему не хотелось заниматься до самой ночи. Я назвала пароль и зашла в гостиную факультета. Она, как и обычно по вечерам, была полна студентов, но свою подругу мне высмотреть удалось.       — Минерва! — окликнула она меня, я дала ей знак, что сейчас приду, а сама побежала до спальни взять конспекты и чистый пергамент.       — Прости меня, — продолжила она, когда я вернулась.       — Тебе не за что извиняться, это просто я упрямая и не привыкла разговаривать на такие темы, — поддержала я подругу, и мы счастливо обнялись, — а теперь мне пора бежать, меня Том ждёт.       — Ждёт? — удивлённо переспросила Августа, а я помахала ей пергаментами и рассеянно развела руками, — а, понятно. Расскажешь мне всё потом?       Я кивнула и поспешно вышла из гостиной. Заставлять юношу ждать слишком долго не хотелось.       — Том! — позвала я, когда вышла из гостиной на лестничный пролёт.       — Я здесь, — отозвался юноша и поднялся ко мне навстречу.       — Пошли, у нас осталось мало времени, к сожалению, — сказала я, — ещё раз извини, что так получилось.       — Почему ты постоянно извиняешься?       — Это простая вежливость.       Дальше практически всю дорогу до класса мы провели в тишине. Лишь когда за нами закрылась дверь кабинета, мы стали оживлённо обсуждать проект и ближе к десяти вечера полностью написали введение работы.       — Это было продуктивно, — сказал Том, когда мы выходили из класса.       — Точно. Наверное, это из-за ограниченного времени.       — Ты так считаешь? — удивлённо спросил юноша и продолжил: — а мне кажется, что это из-за того, что мы нашли с тобой общий язык.       — Что ж, это тоже хорошо, Том, — ответила я, и мы пошли вдвоём по коридору, разговаривая о всяких мелочах: об учебе, магии и Хогвартсе. С удивлением для самой себя, я стала замечать, что мне нравится проводить вечера наедине со слизеринцем. Время рядом с ним шло очень быстро и, даже несмотря на его юный возраст, я могла узнать для себя что-то новое. Он рассказывал про зельеварение, в котором делал большие успехи, про занятия ЗОТИ… Конечно же, он многое знает, потому что является лучшим учеником курса, как и я, но это не запрещало мне восхищаться его знаниями. Но и было в нём что-то пугающее, что заставляло меня держать с ним определённую дистанцию. Это проявлялось в его разговорах о тёмной магии, о ядах, даже в его взгляде тёмных глаз было что-то зловещее. Может быть, стоило бы обратить на это внимание, но как только он скажет что-то хорошее и доброе, все мои опасения проходят, будто их и не было.       Иногда он удостаивал меня редкими улыбками, когда я говорила что-то странное и непонятное для него. Я редко видела, чтобы он улыбался, но когда он делал это, мне всегда хотелось улыбнуться ему в ответ такой же лучезарной улыбкой, которую не могу удержать в себе.       — Люмос, — я проговорила заклинание и в тот же момент, благодаря великому совпадению, это же заклинание сказал и Том, и наши палочки озарили тёмный коридор замка. Я огляделась по сторонам и поняла, что мы идем уже на шестом этаже. Время пролетело незаметно, и у меня возник вопрос, почему Том не идёт в подземелья, ведь уже поздно.       — Убери свою палочку, Минерва, — сказал Том и я услышала в его голосе подавленные смешки, видимо, его тоже позабавила эта случайность, — нам достаточно света от одной моей.       — Том, из-за темноты и увлечённого разговором с тобой я не заметила, что мы идём уже на шестом этаже. Почему ты не сказал мне и не пошёл в свою гостиную? — я старалась сказать это как можно мягче, чтобы он не подумал, что его нахождение рядом со мной неприятно. Кажется, у меня получилось.       — Решил проводить даму до её гостиной, что в этом плохого? — спросил Том и невозмутимо продолжил подниматься по лестнице. Я решила не продолжать этот разговор и замолчала. Раз он хочет проводить, то пусть провожает. Не запрещать же ему делать то, что он хочет.       — Вот мы и пришли, — сказала я и посмотрела на портрет Полной дамы, у которой в гостях опять была Виолетт.       — Когда мы в следующий раз встретимся? — спросил Том.       — Можно завтра, предстоит ещё много работы, — ответила я и подавила в себе слабый зевок. Надо срочно ложиться спать.       — У меня есть предложение. Давай сразу после уроков у дуба на озере, пока не стемнеет. Говорят, что завтра будет на удивление солнечно.       — Что ж, давай на озере, — согласилась я, — встретимся тогда после обеда сразу там и…       — Давайте скорее, школьники! — прервала мои слова Виолетт с портрета и звякнула своим бокалом.       — Дай им попрощаться как положено, — ответила ей Полная дама, — вспомни себя в молодости.       — В моё время такого не было. Все женились только по расчёту, а в моей семье — исключительно на богатых наследниках.       — Молодость, любовь… У всех был человек, которого любили, но с кем не мог быть по обстоятельствам. Вот помню я одного…       Я прикрыла глаза ладонью, чтобы скрыть своё смущение из-за двух выпивших дам на портрете. Том молча смотрел на это действо, а я сама не знала что сказать. Мне было не по себе, что они начали говорить про любовь, и я подняла взгляд на Тома с полной решимостью и старалась не слушать воспоминания Полной дамы и Виолетт об их любовных похождениях.       — Доброй ночи, Минерва, — сказал слизеринец, продолжая смотреть мне в глаза.       — Спокойной ночи, — ответила я, переступив с ноги на ногу. Мысли в моей голове беспорядочно крутились от одной крайности к другой. Мне хотелось поскорее оказаться в спальне и до головы укрыться тяжелым одеялом, но что-то подсказывало мне, что нужно сделать что-то ещё, но я не могла понять, что именно. В этот же момент моей мысли, Том подошёл ко мне и слегка приобнял меня за плечи. Я опешила, но ответила на его объятия насколько позволял мой рост. Это были странные объятья. Без любви, без тоски, практически без эмоций. Я чувствовала запах неизвестных мне трав от его мантии и со страхом ловила себя на мысли, что я не хочу разрывать объятие. Но первым это сделал Том и, мягко улыбнувшись, без слов пошёл вниз по лестнице в сторону подземелий, оставив меня одну с полным непониманием произошедшего.       — Слизерин и Гриффиндор! Кто бы мог подумать! Невообразимо! — причитала Виолетт. Не обращая на её слова никакого внимания, я произнесла пароль и почти побежала в спальню, чтобы поскорее уснуть и не думать ни о сегодняшнем дне, ни о словах Виолетт и Полной дамы, ни о нашем полном неловкости объятии с Томом.       Но, как бы я ни старалась, сразу уснуть мне не удалось. В комнате стояла полнейшая тишина, прерываемая уханьем совы за окном и едва слышным похрапыванием однокурсниц. Я не могла поверить в то, что случилось, меня пугали собственные внутренние ощущения. Это неприемлемо, и противоречит, по меньшей мере, половине моих принципов. Я посмотрела на спящую Августу и пожалела, что уже ночь, и я не могу поговорить об этом с ней. Она наверняка дала бы мне совет и сказала, что делать дальше. Я отогнала идею разбудить её прямо сейчас, пусть хоть она выспится этой ночью.       Наконец я закрыла глаза и постаралась обдумать всё с логической точки зрения, но у меня не получилось. Перед глазами вырисовывалась картина со стороны. Я и Том обнимаемся у входа в Гриффиндорскую башню. Я вдыхаю запах его мантии, руки слизеринца на моих плечах обнимают меня крепко и неловко одновременно. Будто он сам не понимал своих действий, будто для него самого это было что-то неизведанное и далёкое от привычной ему жизни.       Я никогда не врала самой себе, поэтому со страхом, но, всё-таки, могла признаться себе, что мне понравилось. Сейчас больше всего мне хотелось вновь почувствовать его руки на плечах, снова иметь возможность уткнуться носом в чёрную мантию, погладить пальцами его спину, почувствовать его касания на своих волосах, тепло рук.       Тихо простонав, я резко встала с кровати. Для меня эти размышления были невыносимы. Я подошла к окну и приоткрыла форточку, вдыхая прохладный осенний воздух. Вид из окна открывался прямо на озеро и окрестности Хогвартса.       Завтра мы вновь встречаемся. Уже у озера, которое сейчас тёмное и загадочное, и неизвестно, какие морские твари обитают в нём. Я отвлекалась от мыслей о Томе и подумала, что было бы прекрасно увидеть завтра гигантского кальмара. Завтра у озера, с Томом. После обеда, не забыть бы. Ой, ну конечно же, я не забуду!       Вновь вспомнился запах трав, будто бы ветер специально подул в окно и навеял мне их. Интересно, это как-то повлияет на нашу с ним работу? Да и вообще, это же всего лишь дружеское объятие на прощанье. Ничего особенного, все так обнимаются. Я же обнимаю Августу при встрече, почему бы Тому не делать это на прощание?       Я села на подоконник и облокотилась на стену, опустив голову на стекло. Я всеми силами пыталась расслабиться, отогнать все мысли, которые не давали мне уснуть. Закрыв глаза, я сдалась, предаваясь приятным вечерним воспоминаниям.