В лабиринтах памяти

Билли Джо Просыпаюсь я очень рано, сам не знаю, почему. Шторы плотно задвинуты, но я замечаю, что солнце уже встало. Я хочу ещё немного подремать, но уже скоро понимаю, что спать больше не могу. Тогда я выползаю из-под одеяла, быстренько переодеваюсь и потихоньку, чтобы не разбудить лишним шумом Кейси, поднимаюсь на свой чердак. Усаживаюсь посреди помещения и осматриваюсь. Раньше я почему-то не заметил, как здесь уютно. Очень красиво из окошка под потолком на пушистый тёмно-красный ковёр, покрывающий весь пол в помещении, падает полоска света восходящего солнца. В ней хорошо видно кружащиеся в воздухе частички пыли, и это зрелище действительно завораживает. Вдохнув, я закрываю глаза и пробую сосредоточиться на своих эмоциях. Это не так–то просто, честно-то говоря. Чёрт возьми, как так? Ну почему я не могу достучаться до воспоминаний, спрятанный в моей подкорке? Поднявшись, я в сердцах пинаю первый подвернувшийся предмет – это оказывается кошачий мячик. Уже собираюсь выйти, но тут замечаю в углу нечто, укрытое куском брезента. Подхожу, приоткрываю предмет и понимаю, что это картина. Тогда полностью сдергиваю брезент. Тут я аж застываю в немом восторге. Это и правда картина – выполненная просто потрясающе, сразу видно, что работал очень продвинутый художник. Цвета, текстура, линии – всё передано просто великолепно, к тому же, это выглядит невероятно живо и реалистично. Несмотря даже на то, что цвета поблекли (а ведь Мейси сколько лет мне твердит, что масло бледнеет без света). Картина невероятно яркая, и в тоже время удивительно нежная. Медленно опускаюсь перед картиной на таком расстоянии, чтобы хорошо её видеть. Изображены на ней мы с Эдриенн. Да, я её сразу же узнаю. Мы стоим на фоне сверкающего на солнце озера, на ковре из опавших разноцветных листьев, в воздухе вокруг нас тоже кружатся листья, а мы прижимаемся друг к другу и целуемся. Причём на лицах у обоих выражения безмятежного счастья и удовольствия. Ловлю себя на том, что во мне изображение будит очень тёплые и какие-то радостные чувства, начинаю почему-то улыбаться. Мало того, что все на картине полностью соответствует реальности. В ней очень высока точность и детализация: прописаны тени на лицах,татуировки на моих руках, сверкание солнечных лучей в волосах Эдриенн, складки на моей рубашке. Присмотревшись, я начинаю замечать в рисунке знакомую руку. Чтобы проверить свою догадку, подхожу и переворачиваю картину. Так, и есть, на задней части холста надпись. Читаю: «Моим дорогим и любимым друзьям, Билли и Эдриенн Армстронгам, в день их свадьбы. Ребята, вы замечательные. Я безумно за вас рада! Будьте счастливы!

С самыми тёплыми пожеланиями, Ваша преданная подруга Мейси Далтон (Уинтер). Июнь 1994.»

Вот, значит, как. Всё-таки ты просто потрясающая художница, Мейси. Спасибо тебе. Переворачиваю картину обратно и снова смотрю на неё. Интересно, почему она до сих пор тут торчит, а не висит где-нибудь на стене? Дверь тихонько приоткрывается, и заглядывает голова Кейси. - А, вот ты где. Пойдём завтракать скорее. - С добрым утром, - киваю я в ответ. Поднимаюсь, смотрю ещё раз на картину, и, в конце концов, решив её не накрывать, направляюсь за племянницей вниз. - Ну что, идём гулять? – спрашивает Кейси, кивая на переминающегося с лапы на лапу Терри, когда мы уже позавтракали и убрали посуду. Я досадливо морщусь. - Мне не хочется сейчас никуда идти, честно. Можно я дома посижу? Пожааалуйста! - Ладно, что с тобой делать, оставайся. Только пообещай мне, что никуда без меня не выйдешь. И я не обнаружу, что от дома остались одни руины, когда вернусь, - просит меня племянница. Я смеюсь. - Торжественно клянусь, Кейси, я не наделаю никаких глупостей, не переживай. Буду сидеть тише воды, ниже травы, - с этими словами я треплю девчушку по волосам. - Ладно, поверю на слово. Смотри у меня! – Кейси грозит пальцем и, улыбаясь, направляется в прихожую. – Терри, идём! Я так и стою на месте, пока не захлопывается дверь. Потом чувствую, как что-то пушистое касается моих щиколоток. Опускаю взгляд, и вижу, что между моими ногами стоит Зеро и, задрав голову, смотрит на меня. - Мяу, - оптимистично сообщает кот. Присаживаюсь на корточки и чешу своего рыжего друга за ухом и произношу: - Слушай, чувак, мы с тобой, похоже, первый раз за всё время с моего выхода из больницы остались вдвоём. Как тебе это? Пусть ненадолго, наверное, но, думаю, надо использовать это время. Коту нет до этого никакого дела: он просто трётся о мою руку и громко мурлыкает. Я встаю и поднимаюсь наверх, в спальню. Сажусь на кровать и снова осматриваюсь, старательно впитывая каждую деталь. Почему-то ёжусь, на меня накатывает отчаяние. Ну почему, почему часть моей жизни провалилась в бездну? Как её вернуть? Как тут, скажите мне, пожалуйста, можно остаться собой? Встаю, со злостью пнув подвернувшийся по руку предмет – это очередная погремушка. Начинаю без особой цели рыться в ящиках, в куче фотографий, каких-то безделушек и ещё какой-то ерунды. Неожиданно из стопки фотографий у меня в руках выпадает литок бумаги. Подумав, беру её в руки, разворачиваю. Читаю. "Уважаемый мистер Билли Джо Армстронг! Если ты читаешь это письмо, значит, ты уже вернулся домой из тура. В этом случае ты должен узнать одну вещь. Я теперь с другим, и виноват в этом ты сам. Ты не должен был меня оставлять так надолго. Знаешь, я поняла: встречаться с музыкантом - себе дороже. Мне это надоело. И если честно, я правда больше не желаю тебя видеть. На самом, деле, было бы лучше, если бы ты забыл всё, что было между нами. Наверное, я должна извиниться? Нет, я не стану этого делать, ведь я имею право сама распоряжаться своей жизнью. Прощай, и будь счастлив.

Эшли Колфилд. P.S. Возвращаю твой медиатор. Он принадлежит вам с Майком."

Так, а вот сейчас реально не понял. Что это вообще такое?! Хмурю лоб и чисто на автомате хватаюсь за висящий на моей шее памятный медиатор. Подарок от Майка. Он до сих пор со мной, ну надо же, ведь столько лет прошло. Так и не поняв, что может значить эта записка, я решаю обратиться к единственному человеку, который может мне это разъяснить – самому её автору. К счастью, Эшли подошла сразу и сразу же согласилась встретится в парке. Да, знаю, я обещал Кейси никуда не уходить. Но я ведь только дойду до парка и обратно, что может случиться? Так я и утешаю свою совесть, когда выхожу из дома и шагаю к условленному месту встречи. - Привет! – вопит Эшли ещё метров за десять от меня. – О чём таком важном ты хотел поговорить? Девушка тянется ко мне, чтобы поцеловать, но я удерживаю её за плечо. - Постой. Объясни мне, что вот это значит? – протягиваю ей записку. Колфилд, не торопясь, читает, то и дело качает головой. Потом поднимает на меня глаза и почему-то улыбается. - Господи, и ты из-за этого так разволновался? Расслабься, Би, ну серьёзно. Мы тогда просто повздорили – да, неслабо. И я написала тебе эту записку. Но потом мы помирились. Вот и всё. Это старая история, сейчас уже не имеет совершенно никакого значения. - Правда? – недоверчиво склоняю голову я. Колфилд энергично кивает, потом привстаёт на цыпочках и целует меня. - Слушай, мне надоела эта ситуация. – выдыхает она. – У меня всё равно дома никого, а твоя психованная племянница наконец-то отвязалась от нас, так что пойдём-ка, - с этими словами девчонка тащит меня за собой. Я просто безропотно, слепо следую за ней, ощущая себя при этом абсолютно пустой, безэмоциональной куклой. Я не в силах даже какое-то лишнее движение совершить, только ногами перебираю. Тут я вижу, что по парку нам навстречу двигаются две знакомые фигуры. - Мама?! Лиззи?! Что вы здесь делаете? – гневно вопит Эшли, когда они приближаются. Девочка тем временем бросается к мне. Я выпускаю руку Эшли и ловлю её. Милая крошка Лиззи, добрая и отзывчивая. Готов поспорить, она будет очень красивой, когда вырастет. - Боже мой, Билли! Я так рада тебя видеть! Я так соскучилась! – радостно лопочет она. И тут меня как будто током ударят! Внезапно понимаю - нет, это не должно быть так! Это неправда! Эшли вовсе не моя! Она предательница! - Я тоже, малышка. Ты так выросла… - крепче прижимая к себе Лиззи, из последних сил стараясь удержаться на ногах. Голова тяжёлая, дышать мне трудно, сердце колотится как бешеное, но постепенно я прихожу в себя. - Би, что случилось? Всё в порядке? – звучит такой знакомый отвратительно слащавый (почему я понял это только сейчас?!) голос. - Ничего не случилось, - отвечаю я холодно и осторожно отпускаю девочку из объятий, треплю её по хорошенькой светлой головке. – Будь умницей, малышка, учись хорошо. Я ухожу. Тут Колфилд всё понимает, и её прежнего притворно-ангельского выражения лица как не бывало. Вместо него теперь отвратительная гримаса разозлённой гориллы. - Так и знала, что нельзя было тебе позволять с ним видеться! – шипит она на сестру. А я разворачиваюсь и бегу в сторону дома так быстро, как только позволяют мои короткие ноги. Мне нужно кое-что проверить. - Пока, Билли! Удачи тебе! – радостно кричит Лиззи мне вслед. - Билли, постой! – вопит Эшли. - Ты – грязная лгунья, Эшли Колфилд! - весёлым тоном кричу я назад. - Это самое мягкое выражение, которое он мог применить, Эшли. Истинно по-джентльменски, - ухмыляется миссис Колфилд. – Впрочем, Билли всегда был очень дипломатичным мальчиком. Эшли была готова лопнуть от злости. - Где ты шлялся? – встречает Кейси меня в дверях. По её выражению лица ясно, что я сейчас буду получать за невыполненное обещание. - Стой, стой, Кейси, погоди! – поднимаю ладони. – Я всё объясню! Но сначала у меня одно важное дело! С этими словами я пробегаю мимо недоумевающей племянницы и быстро взлетаю наверх, лезу в свою прикроватную тумбочку, беру в руки свой паспорт и, заранее точно зная, что там увижу, открываю его на страничке «семейное положение». Так и есть: женат. Жена – Эдриенн Илен Армстронг. Листаю дальше. Дети. Джозеф Марсиано Армстронг, мужской пол, дата рождения - 28 февраля 1995 года. А если полезу в тумбочку Эдриенн - сто процентов обнаружу там свидетельство о рождении. Хотя, стоп, о чём я - конечно, копию. Оригинал она точно взяла с собой, мало ли, ребёнка лечить надо будет... Перед глазами мелькают одна за другой красочные, живые сцены. И они настоящие – это не фотографии, которые я видел, а мои собственные воспоминания, клянусь! Вот мы с Эд стоим на обрыве в Миннеаполисе, солнце постепенно опускается за горизонт, а мы целуемся. Вот я стою посреди сцены, слышен оглушительный вой фанатов, разноцветные софиты слепят глаза. Вот мы с Эд кружимся в танце, на ней белое платье, на мне – костюм. Вот я держу на руках новорождённого сына, и меня прямо-таки распирает счастье и гордость, прямо не знаю, куда деваться. Я помню, помню! Боже, Джои, этот маленький, такой забавный, милый мальчишка! Просто – самый лучший ребёнок на свете! Как, как, как я мог забыть про своё маленькое счастье? - Черт возьми, какой же я идиот! – проносится в голове. Влезаю в нижний ящик, извлекаю обручальное кольцо и крестик, надеваю их обратно на себя. Стремглав бросаюсь вниз, к телефону, напугав мирно спящего на кровати кота. Срываю трубку и быстро набираю номер, который как оказалось, я тоже очень хорошо помню. Трубку снимает миссис Нессер. Видимо, мой взволнованный голос побуждает её поторопится, и уже совсем скоро я слышу голос свое жены. - Эд, я вспомнил! Всё-всё вспомнил! – начинаю вопить я, совершенно забыв держать себя в руках и не обращая внимания на сжимающие горло слезы. – Пожалуйста, бери Джои и возвращайтесь домой! – я проглатываю вставший в горле комок, так как вдруг понимаю, как же на самом деле сильно я соскучился по ним. - Слава Богу! – в голосе Эдриенн звучит такое облегчение, которое и словами не передать. Я не могу даже понять, смеется она или плачет. – Ты не представляешь себе, как сильно я боялась… - Теперь это уже не важно, - прерываю я её. – Может, мне приехать за вами на машине? - Нет! – решительно отзывается моя жена. – Приключений нам не надо. Мы прилетим ближайшим самолётом, но который я смогу взять билеты, а ты встретишь нас в аэропорту. Хорошо? - Договорились, - улыбаюсь я. – Я люблю тебя. - И я тебя люблю. Я завтра позвоню. Скоро увидимся. - До встречи.