В лабиринтах памяти

Открыв глаза, я понимаю, что не знаю, где нахожусь. Это совсем не похоже на наш фургончик. Я пялюсь в белый потолок, кошусь на белую дверь и мебель и осознаю, что нахожусь в больнице. Но что, чёрт возьми, я здесь делаю? Как здесь оказался? И кому вдруг понадобилась притащить меня сюда? Может, что-то случилось на вчерашней вечеринке, а я ничего не помню, потому что был слишком пьян? Чёрт возьми, надо бы завязывать с этим делом. Я сажусь на кровати и сразу же жалею, что сделал это столь поспешно: голова отзывается резкой тупой болью, левая рука тоже ноет. Замечаю, что у окна сидит незнакомая мне девушка, довольно симпатичная, кстати, невысокого роста, с густыми, длинными чёрными кудрями и карими глазами. Услышав шевеление, она поворачивается на звук.  — Билли! — обрадованно восклицает девушка и тут же бросается меня обнимать. — Слава Богу, ты очнулся! Я так волновалась… Как ты себя чувствуешь?  — Эм… простите, а кто вы? — осторожно интересуюсь я. Происходящее начинает немного пугать, особенно если учесть, что понимаю я всё меньше и меньше. Девушка тут же разжимает объятия, отступает на шаг и очень тихо спрашивает, внимательно глядя на меня:  — Ты что, в самом деле не помнишь? Совсем ничего?   — Я вас не знаю, что я должен помнить? Моя собеседница закусывает нижнюю губу. Я замечаю, что её глаза увлажняются, но ничем, ни единым движением она этого не выдаёт, ни единый мускул не вздрагивает на её лице. Девушка подтаскивает стул и садится рядом. Глядя прямо мне в глаза, она начинает говорить:  — Билли, — посетительница вздыхает, — я твоя жена. Меня зовут Эдриенн. Здрасьте-приехали! Оказывается, я ещё и женат! Не слишком ли много событий для одной ночи? - Что?! — я просто не могу удержаться от того, чтобы не засмеяться. — Знаете, мне кажется, вы меня разыгрываете. У меня никакой жены, да и откуда ей взяться? Рано мне ещё, в восемнадцать-то лет. Девушка есть, это да. Но она осталась дома, в Бёркли. Тут моя собеседница нахмуривает брови.  — Сколько лет, говоришь? Восемнадцать?  — Ну да. А что такого?  — Билли, а какой сейчас год?  — Девяностый. Слушайте, в чём ваша проблема, я не понимаю?  — Я сейчас позову врача, — эта странная девушка вздыхает и встаёт. — Билли, на дворе август девяносто шестого, и тебе уже двадцать четыре. - Что?! Слушайте, хватит, это уже даже не смешно! Моя посетительница кидает лежащую на тумбочке газету мне на колени и выходит из палаты. Смотрю на обложку. Сверху она обозначена датой 14 августа 1996. Чёрт подери! Что ж это такое происходит? Я протираю глаза кулаками, и пялюсь на газету, словно увидел призрака. Ничего не изменилось. Щипаю себя за руку — больно, и очень, а ситуация по-прежнему не изменяется. Полистав газету, я вздыхаю и откидываюсь на спину. Много вещей стоит обдумать, а пока что вопросов гораздо больше, чем ответов. Дверь открывается, и входит эта странная девица — Эдриенн, а с ней молодой врач. Я снова сажусь на кровати — на этот раз более спокойно, памятуя свой прошлый опыт.  — Здравствуйте, мистер Армстронг, — улыбается он мне. — Как вы себя чувствуете? — присаживается на край кровати и щупает на моём запястье пульс.  — Более-менее, только голова побаливает, — спокойно отвечаю я.  — А не кружится? Тошноты нет?  — Нет и нет.  — Хорошо, хорошо, — бормочет доктор, записывая что-то в своих бумажках. — А рука? Вспоминаю про то, что при пробуждении у меня болела левая рука.  — Больно, если сильно сгибать. А так — ничего, — я вытягиваю левую руку и машу ей в воздухе.  — Отлично. Итак, — врач складывает руки на своей планшетке и внимательно на меня смотрит. — Вам знакома эта девушка? — при этом он указывает рукой на Эдриенн.  — Первый раз в жизни её вижу, — пожимаю плечами я.  — Вот видите, а я о чём говорила, — с тенью горечи в голосе произносит та. В это время она уже стоит у окна, любуясь на что-то в городе. Доктор прищёлкивает языком и продолжает.  — Мистер Армстронг, какой сейчас год? Мотаю головой и развожу руками.  — Честно говоря, я уже просто не знаю, потому что запутался во всём этом. Не знаю, чему и верить.  — То есть, я так понимаю, задавать вопрос, сколько вам лет, так же бесполезно? Я киваю.  — Сможете назвать своё полное имя?  — Билли Джо Армстронг.  — Так-так… Дата рождения?  — Семнадцатое февраля семьдесят второго.  — Как зовут вашего отца?  — Эндрю Марсиано Армстронг.  — А мать?  — Олли Луис Армстронг.  — Так-так. Хорошо, — мой собеседник косится на Эдриенн, словно спрашивая, верны ли ответы, и та ритмично кивает два раза. — А давайте-ка вы теперь посмотрите на себя в зеркало, — доктор протягивает мне небольшое настольное зеркальце.  — Твою налево! — истерично восклицаю я, едва увидев своё отражение, и чуть-чуть не роняю зеркало. Моё лицо сильно отличается от того, каким я видел его в последний раз. Во-первых, оно стало мужественнее, совсем взрослым — от подростка не осталось больше ничего. Волосы из чёрных стали почему-то очень светлыми, и на голове не было пушистого беспорядка, который я обычно носил, а была аккуратная стрижка. – Что, чёрт возьми, с моими волосами? Я же перестал их красить!  — А что, собственно, вы помните последним? — врач прищуривается и смотрит на меня оценивающе. Я нервно ёрзаю на кровати.  — Помню… вечеринку. Во время тура, в Миннеаполисе, штат Миннесота — замечаю, что при этих словах девушка у окна резко вздрагивает. — Тринадцатое июля девяностого года. Четырнадцатого у нас концерт… Я, похоже, здорово выпил… Дальше у меня просто провал. Вообще ничего не помню. И я не понимаю, что вообще случилось, как и почему я здесь оказался, и даже не имею представления, где это вообще. Я был бы очень благодарен, если бы хоть кто-нибудь разъяснил мне, наконец, какого дьявола тут вообще происходит. Доктор разворачивается к окну.  — Хорошо, мне всё ясно. Что ж боюсь, миссис Армстронг, утешить мне вас пока что нечем. Налицо ретроградная амнезия. Миссис Армстронг?! Он издевается? Сговорились они, что ли? Или меня всей огромной командой разыгрывают, дурачат?!  — И что, с этим совсем ничего нельзя сделать? — очень тихо спрашивает Эдриенн.  — Идёмте ко мне в кабинет, нам нужно поговорить с глазу на глаз, — понимается врач. Прежде чем они выходят из палаты, я успеваю крикнуть: - Эй, а я что? Я хочу знать, что происходит!  — К вам сейчас придёт ваш друг, он всё вам объяснит, — сказав это, мужчина входит за дверь.