Freaky

После мы вместе отправились на обед. К моему удивлению Ребекки там не было, потому что обычно она приходила в это же время. Я всегда приходила позже, чтобы не столкнуться с ней. Это показалось мне странным. Но Эвра сказал, что у неё очень много работы в костюмерной. Тогда я спросила, не нужна ли ей помощь, а он только отрицательно помотал головой. Настаивать я не стала, ведь меня ожидала репетиция. Но меня удивила одна вещь: Даррен ничего не сказал. Просто промолчал и сделал вид, будто ничего не слышал. Это вызвало во мне противоречивые чувства: с одной стороны я ощущала смятение, удивление и капельку непонимания, с другой – я радовалась тому, что, возможно, он её забывает. Стоит ли радоваться чужому горю, которое принёсет тебе счастье? Кто знает… После полудня и до наступления сумерек я, что уже стало своего рода традицией, провела в шатре, составляя номер для выступления на шоу и тренируясь. Я научилась менять температуру рук и ног за секунду или две, при этом почти не концентрируясь. То есть концентрация мне была нужна, но не такая сильная, как раньше. Я могла не закрывать глаза, не смотреть на свою руку и так далее. И ещё у меня гораздо лучше и быстрее получалось повышать температуру всего тела. Герта предложила мне попробовать пройти через огромную глыбу льда. Я лишь пожала плечами, говоря тем самым: «Почему бы и нет?». Мистер Толл обещал подумать над этим. Что же касается охлаждения воды дыханием, то тут я не намного продвинулась. То у меня не доставало концентрации, то чего-то ещё. Однако, такие части номера, как отмораживание руки и сплавление раскушенных предметов - были идеально отточены. Первое время мне тяжело давалось «отмораживание». По меньшей мере, это противно. Я имею в виду делать больно кому-то и лишать его руки или ноги. Но Корма говорила, что она почти ничего не чувствует. И уже после третьего раза я вошла во вкус. Это было весело. Действительно весело. Конечно, мысленно я понимала, что держу настоящую человеческую руку, которая только что была отделена от тела по моей вине. Но когда за считанные секунды на пустом месте вырастала новая рука, всё прочее не имеет значения. Это стоило увидеть. Пожалуй, номер Кормы мне нравился больше всех. -Вы идите, я тут ещё немного побуду, - сказала я, когда женщины собирались уходить. Они, улыбнувшись, кивнули мне. Я никого не избегала, напротив, за прошедшее время я привыкла сидеть у костра. Мне просто нравилось находиться в этом огромном шатре в угасающем свете заката, сменяющимся чернотой ночи. Сегодня мне не хотелось пробовать заморозить воду дыханием. Мне хотелось просто побыть одной в тишине. Хотя о какой тишине может идти речь? Воздух и окружающее пространство здесь, в лагере Цирка Уродов, всегда наполнен незначительными фоновыми звуками: далёкие разговоры, смех, шелест листвы и прочие. Сложив руки на груди, я осмотрела цирковую арену. В детстве я не была увлечена цирками-шапито. Я относилась к этому безразлично: что есть, что нет. А вот Эмма обожала цирк. Я познакомилась с ней в конце младших классов: нас как раз повели в один цирк. На представлении мы разболтались. Эмму поражало отсутствие у меня восторга относительно цирка и всего, что с ним связано. Мне оставалось лишь пожимать плечами. Первый год нашей дружбы Эмма пыталась «приобщить» меня к цирку, но после неудачных попыток поняла, что это просто-напросто не моё. А вот сейчас я живу в цирке. Да, этот цирк необычный, но всё же… Мне не доставало моих друзей. Здесь тоже было весело, здорово и необычно. Здесь я могла быть самой собой, обсуждать свой талант с остальными и обсуждать их таланты. Но мне не хватало тех походов в кино в выходные, шопинг вместе с Эммой и Зои (особенно жалоб Зои). Когда ты живёшь жизнью, наполненной странностями, пусть даже не столь долго, то начинаешь скучать по нормальности. По обычному течению вещей. Я знаю, что скоро привыкну, и для меня всё и вся в лагере станет нормальным. Но это будет в будущем. Не знаю насколько далёком. Поэтому сейчас мне оставалось только лелеять воспоминания о прошлом. О том, что было нормально для меня раньше и всё ещё оставалось таковым сейчас. Из мыслей меня вывел лёгкий шорох – это была цирковая ткань шатра. По привычке, сложившейся с того дня, когда убили мою мать, я насторожилась. Разумеется, мистер Тайни говорил, что в цирке я буду в безопасности, но кто знает, можно ли верить ему? В конце концов, злодеи всегда находят лазейки. Я повернулась лицом к выходу из шатра. Но никакого напряжённого драматического момента не возникло, потому что ткань тут же отодвинулась и в сумеречном приглушённом свете я увидела Даррена. Он с улыбкой зашёл внутрь. Я испустила вздох облегчения. Даррен нахмурился и спросил: -Что-то случилось? -Нет-нет, - заверила я, улыбнувшись. -Это просто…привычка. Или может быть даже рефлекс. Инстинкт самосохранения и всё в этом роде. У меня иногда…бывает такое. После того, как…я сбежала из дома, - проговорила я быстро-быстро, всё больше запинаясь на последних словах. Даррен понимающе кивнул. Я, опустив руки, нервно сцепила пальцы. -Ну, я, в общем, просто так зашёл, - пробормотал парень. – Герта и Корма сказали, что ты здесь. -О, - только и сказала я. В голову не пришло ничего умнее. -И как…прошла тренировка? – спросил он, подходя ближе и засунув руки в карманы. -Нормально. Как обычно, на самом деле. Но у нас уже есть прогресс, - весело и чуточку самодовольно ответила я. -Отлично, - кивнул Даррен. Разговор явно не клеился. Я не знала, что нужно сделать или сказать. Не знала ничего. С одной стороны, я была ему рада (ведь я всегда радовалась его присутствию), но с другой стороны, он вторгся в мой личный мир, в моё пространство. Я не хочу сказать, что он не должен был этого делать или что я осуждаю его. Просто…я всё ещё пребывала в задумчивости, в смятении. -Как ты провёл день? – спросила я, разрушая тишину. К слову, я не знала, как проходит его день. До обеда мы вместе работали, а потом я уходила сюда, в шатёр, а где был он – не имела понятия. -Да так: там- сям. Это же бродячий цирк – работа найдётся для каждого, - пожав плечами, ответил он, - особенно для помощника вампира, – пробормотал он себе под нос. Я усмехнулась. -Прости, что я не смогла тебе помочь, - искренне сказала я. -О чём ты? У тебя тренировки: ты готовишься к выступлению! – возразил он. Я лишь усмехнулась. Мне было неловко, но я почувствовала усталость во всём теле, и поэтому присела прямо в центр манежа – там же, где и стояла. Однако. Даррена это ничуть не удивило, и он опустился радом со мной. -А почему ты…не выступаешь? – осведомилась я. А ведь не плохой вопрос. -Я пришёл в цирк по собственному решению, но не по собственной воле. Это не совсем относится к делу, но я здесь только как помощник мистера Крэпсли и что-то вроде разнорабочего, коими мы все здесь являемся. Поэтому у меня просто нет возможности выступать, - ответил он задумчиво. -А если бы была? – с улыбкой спросила я. – Ты ведь обожаешь пауков – бьюсь об заклад, тебе бы понравилось выступать с мадам Октой. -Буду честным с тобой: я стал иначе относиться к паукам. Особенно к мадам Окте, - с какой-то толикой грусти произнёс Даррен. И тогда я поняла, какую глупость сморозила. Конечно, ведь в каком-то смысле он оказался здесь из-за Окты. Он украл её, она укусила его лучшего друга, и он пожертвовал своей человечностью, чтобы спасти его. Или нет? Я имею в виду, человечность. Ведь он такой же, как я. Чувствует те же эмоции. И не пьёт человеческую кровь, потому что боится стать другим. Боится стать монстром. Я смотрела на юношу и размышляла об этом. Я не знала, как относиться к той истории, что произошла с ним: жалеть его или гордиться им. Иногда сложно выбрать что-то одно, потому что человек заслуживает и того, и другого. Поэтому я просто произнесла то, что пришло на ум: -Что ж, это, наверное, к лучшему. Кто знает, может быть, ты бы завалил весь номер? Он наигранно возмущённо посмотрел на меня. Я только рассмеялась. Даррен рассмеялся в ответ. Когда наш смех стих, мы вновь погрузились в тишину. Но я не чувствовала какого-либо дискомфорта. Я вновь была в своём собственном мирке, но теперь в нём присутствовал ещё один человек. Тот, в которого я была тайно влюблена, и который был моим другом. По какой-то причине, от этих мыслей в моей голове возник образ Захари. Да, он нравился Эмме, но она никогда открыто не проявляла своих чувств. Хотя…нет, скорее это была просто симпатия. Потому что будь у Эммы настоящее чувство, то она бы уже давно «забила» на своего Дина Картера. Но Эмма не знала или не хотела знать того, что она нравится Заку. Да, я видела это. Он не говорил никому из нас, даже Тиму, который был его лучшим другом. Я знала, что Зак боялся быть отвергнутым, но тот взгляд, которым он смотрел на Эмму… как будто верный щенок, готовый сделать ради своего хозяина всё, что угодно. Я так же видела его внутреннюю борьбу с собственными чувствами, но я знала, что большинство битв были проиграны и лишь единицы – выиграны. И, пожалуй, сейчас я понимала Захари, как никто другой. -О чём ты думаешь? – глухо прозвучал голос Даррена где-то на заднем плане. Я чуть тряхнула головой, дабы вернутся к реальности. -У тебя было такое грустно лицо, - добавил Даррен. Он изучающее смотрел на меня. -Я думала о…своих друзьях, - ответила я. Ведь это не ложь, верно? Я всего лишь не говорю ему всей правды. Даррен понимающе кивнул. Спрашивать, скучаю ли я по ним, было бы глупо, потому что, во-первых, он уже спрашивал, во-вторых, это и так очевидно. -Знаешь, я скучаю не только по ним, - задумчиво сказала я. Мне не хотелось рассказывать всего, что я чувствовала, и что лежало тяжёлым грузом на моей душе. Мне хотелось рассказать лишь малую часть, чтобы как-то облегчить эту тяжесть. -А по чему ещё? – тихим голосом спросил он. -Мне так не хватает…нормальности. Бывает, я задумываюсь о том, как всё могло бы пойти, если бы не было того вечера. Я бы продолжала общаться со своими друзьями. Мы закончили бы школу. Ах, выпускной…у меня ведь не будет выпускного бала! Представляешь? Вам, мальчишкам, это кажется бредовым – то, как мы относимся ко всем этим балам и танцулькам…но знаешь, мне этого очень хотелось. Почувствовать, что немаловажный этап в моей жизни кончился… - грустно ответила я. Вся эта речь вылилась из меня потоком, похожим на реку во время прилива. Я не могла остановиться. Лишь тараторила. Мне никогда не приходило на ум то, что я сказала. Что у меня не будет выпускного. Возможно, не будет колледжа. И много чего ещё не будет. -Но ведь ты можешь вернуться в школу, - заметил Даррен. В его голосе была какая-то…грусть? -Ты же знаешь, что нет. -Конечно, не в этом году. Но, скажем, в следующем. Ты будешь заниматься и нагонишь остальных. Не знаю как, но ведь есть же библиотека и книжные магазины. Или ты сможешь пойти в школу в другом городе. Или, быть может, в другом штате. Ещё ничего не потеряно. Только потому, что два каких-то съехавших с катушек вампанца чуть тебя не убили, не означает, что тебе придется жить здесь, - он говорил всё это с таким…чувством. Он убеждал меня. Но я слышала толику грусти. Не неуверенности в словах, а именно грусти. -Но моя жизнь будет в опасности. Убийцы часто возвращаются за выжившими жертвами. Такие как вампанцы – уж точно, - возразила я, всё ещё обдумывая слова Даррена. Я пыталась понять, из-за чего он грустит. Может из-за того, что для него это всё потеряно? Я нормальная, мне лишь нужно держать себя под контролем. А вот он…он - полувампир. И как бы он ни старался, порой инстинкты будут говорить за него. И противиться им он не сможет. Даррен молчал, не зная, что ответить на мою последнюю фразу. -А ты бы…вернулся к нормальной жизни? – неуверенно и осторожно спросила я. Он нахмурился. Мне тут же захотелось сказать что-нибудь вроде: «Не важно. Просто забудь, о чём я тебя спросила». Но я молчала. -Со мной другая…история. Я просто не могу этого сделать, - наконец ответил он, глядя куда-то перед собой. -Из-за инстинктов вампира? – так же осторожно спросила я. Иногда, мне хотелось, чтобы моя любознательно испарилась или исчезла, или была не настолько сильной. Но я ничего не могла с этим поделать. Мне нужно было знать. В конце концов, друзья знают всё друг о друге, ведь так? -Дело не только в этом, - так же задумчиво произнёс он. Я удивлённо приподняла брови. -Я заключил сделку с мистером Крэпсли, и теперь я - его помощник. Если он прикажет мне вернуться в школу и жить нормальной жизнью – так я и сделаю. Но он этого не прикажет, поэтому я здесь, - устало пояснил он. В его голосе звенела серьёзность. По лицу нельзя было определить, что именно он сейчас чувствует: злость, обиду, ненависть или что-то ещё. Я в свою очередь не знала, как к этому относиться. Мне было его жаль, но я знала, что Даррену не нужна жалость. Сочувствие? Это почти то же самое, что и жалость. Поддержка? Возможно. -Может быть не сейчас, но позже, - ободряюще сказала я. Даррен лишь грустно хмыкнул. -Я ведь тоже не уйду отсюда, - продолжала я. Даррен непонимающе посмотрел на меня. -Как бы я не скучала по друзьям, сейчас для меня важно находиться здесь. Цирк Уродов – это что-то потрясающее, невероятное. Здесь я могу быть самой собой. Мне нужно время, чтобы привыкнуть, но я, пожалуй, привыкну. Сознательно или подсознательно, но я мечтала всю свою жизнь о чём-то подобном. Восхищать тем, чем обладаешь только ты. Если необыкновенный талант дарован свыше, не стоит его скрывать и пытаться забыть, как это делала я. Только здесь мне удалось понять это. -Возможно, ты права, но ты прожила здесь не так много. И тебе всего…сколько? Шестнадцать? – я кивнула. – В подростковом возрасте подобные приключения кажутся очень привлекательными или интересными, но пройдёт несколько лет, и ты поймёшь, что хочешь стабильности. -Вот именно, Даррен, несколько лет. Я говорила о том, чего хочу сейчас, а не о том чего захочу в будущем. Мне подвластна температура, но не время, - улыбнувшись, ответила я. Он поразмышлял какое-то время, а потом посмотрел на меня и улыбнулся, как бы соглашаясь со мной. -Думаю, нужно идти к костру. А то нас хватятся, - весело сказала я. «А это будет не очень хорошо», мысленно добавив. Ребекка итак стала относиться ко мне немного иначе. Её взгляд стал каким-то…немного недоверчивым, холодным. Как будто она знала о моих чувствах к её парню. Поднявшись, я зашагала к выходу из шатра. Но не успела сделать и нескольких шагов, как Даррен окликнул меня. -Подожди, - попросил он. Я недоверчиво и удивлённо посмотрела на него. А ещё парни говорят, что девчонки для них загадка. Поди, разбери, что они сами думают! Он улыбался, но по этой улыбке и по выражению его лица нельзя было понять, о чём он думает. -Увы, на выпускной это вряд ли будет похоже. И на бал тем более, - начал он, приближаясь ко мне. Я наблюдала за ним словно зачарованная. -Но, может, ты позволишь пригласить тебя на танец? – закончил он и протянул мне раскрытую ладонь, присев в подобие реверанса и убрав вторую руку за спину. Парень смотрел на меня с улыбкой, и я видела искорки радости в его глазах. Я поняла, что неосознанно улыбаюсь, а щёки медленно розовеют от смущения. -Но здесь нет музыки, - постаралась вразумить его я. -И что? – пожав плечами, ответил Даррен. Да уж, такому парню сложно отказать. Помедлив с секунду, я осторожно подняла руку и коснулась его раскрытой ладони. Мне показалось, что через всё тело прошёл разряд электрического тока, а внутри меня запорхали бабочки, и разлилось неимоверное тепло. Момент был настолько волшебным и тонким, что казалось, его могло разрушить даже дуновение ветра. Даррен сжал мою ладонь, выпрямился и положил вторую руку мне на талию. Внутри меня бушевал ураган эмоций: я нервничала, боялась, наслаждалась. -Предупреждаю, танцевать я не умею, - вдруг сказала я. Даррен рассмеялся. Он осторожно закружил меня в вальсе. Ладно, я соврала: вальс я знала. Когда-то Эмма пошла на уроки бальных танцев и захватила меня за компанию. Я прозанималась недолго, но вальс выучить успела. Это был один из тех танцев, который, я, пожалуй, буду помнить всю жизнь. Не потому что он прост, а потому что это единственный танец в этой разновидности, который мне действительно нравился. -Врунишка, - усмехнулся парень, выводя меня из воспоминаний. -Почему это? – весело спросила я. -Ты сказала, что не умеешь танцевать, но ни разу не наступила мне на ноги, - с улыбкой ответил он. Я только рассмеялась. Мы кружились в подобие вальса по всей площади шапито. После первых секунд неуверенности и нервозности я почувствовала лёгкость и радость. Мне было так хорошо, как никогда раньше. И мне казалось, что того счастья, которое я испытывала в тот момент, хватило бы на весь мир, если не на всю Вселенную. Он улыбался своей обворожительной, но в то же время простой улыбкой. Я улыбалась в ответ, потому что эмоции буквально рвались наружу. Иногда мы смеялись. Иногда отпускали весёлые комментарии. Но большую часть нашего беззвучного вальса мы просто…смотрели друг на друга. Мне было наплевать, что, возможно, я выглядела слишком зачарованной, слишком…влюблённой. Я просто не могла ничего поделать с собой: только смотреть в его бездонные прекрасные глаза цвета лазурного неба. Сумерки уже давно прошли, и в полумраке шатра его глаза были почти что чёрными. Словно тучи перед грозой. Но мне не было страшно, потому что я знала, что грома и молний не будет. Я не замечала ничего вокруг, будто окружающий мир перестал существовать. Были только он и я – танцующие в полумраке шатра. Я не знала, был ли этот момент особенным для него, ощущал ли он всё это так же, как и я (о, это было бы самым лучшим, что было в моей жизни), но для меня – это было таковым. И я не ошибусь, если скажу, что это был самый счастливый момент в моей жизни. Пусть у меня не будет выпускного бала, зато у меня есть танец с тем, в кого я успела безвозвратно влюбиться. -Кгхм, - кашлянул кто-то. Я резко отскочила назад от Даррена и посмотрела на вход в шатёр. Там стояла Ребекка. По её лицу я могла прочитать следующее: ярость, ревность, грусть. При этом все эти эмоции она пыталась скрыть под ничего не выражающей маской, но у неё это плохо получалось. В моей голове проносились сотни мыслей. Я не знала, что делать, что сказать. Краем глаза я посмотрела на Даррен, хоть и не хотела этого делать. Я увидела сожаление, раскаяние, а ещё вину…он винил себя. Как бы справедливо это ни было, я почувствовала тупую боль в груди, как будто острым ножом резанули по важным артериям, но сердце задели лишь чуть-чуть. Кровь вытекает из ран. Ты медленно умираешь. Медленно и мучительно. Но смерть никак не наступает. Примерно такая боль. -Простите. Не хотела вам мешать, - отчеканила Ребекка ледяным голосом. Она посмотрела на нас долгим взглядом: осуждающим, грустным – на Даррена, ледяным, ненавидящим – на меня. Стоит ли мне беспокоиться за свою безопасность, учитывая, что мы всё ещё соседи по палатке? Пожалуй. Но я подумаю об этом позже. Затем Ребекка развернулась и вышла из шатра. -Ребекка, подожди! – окликнул её Даррен и бросился вслед за ней. Он лишь на мгновение обернулся в мою сторону, когда выбегал из шатра. Но я не смогла прочесть в его взгляде хоть что-то. Я слышала шорох их шагов, отдаленный смех и разговоры в лагере цирка. И чувствовала боль. Упав на колени, я ощутила, как слёзы скатываются по щекам, но рыдания застряли в горле, так и не вырвавшись наружу. Беззвучно плача посреди тёмного шатра, я думала только об одном: «Господи, что я натворила?».