Sink

      Уже в течении недели Грета почти не появлялась дома. Лишь иногда она заезжала проведать Розу и взять какие-то вещи.       Лиам долго упрашивал девушку остаться у него хотя бы на неделю, и Грета решила согласиться, хотя и считала, что они слишком торопятся с этим. Каждое утро они вместе ездили в университет, а вечером, после учебы, или гуляли в парках, или катались по вечернему городу. Но каждый их вечер всегда заканчивался одинаково, и засыпали они в обнимку на краю огромной кровати.       Когда наступила суббота, Грета по праву могла назвать себя самой счастливой девушкой — их с Лиамом совместное недельное проживание заставило девушку расслабиться и забыть о таких вещах, как проблема с учебой, родительские драмы, которые хоть и не касались ее, но заставляли понервничать, и, конечно же, забыть о Зейне с Джулиет, которые, на удивление, ни разу не появились в поле ее зрения на протяжении всей недели. — Доброе утро. — мурчит над ухом Лиам, крепко прижимая к себе обнаженную девушку.       Их ноги переплетены, и они лежат так близко друг к другу, как это могут позволить себе лишь влюбленные. Одеяло уже давно сползло к бедрам, но им все еще жарко. Жарко от тихого дыхания, от взглядов, от теплой кожи друг друга. — Придумал, чем займемся сегодня? — еще сонным голосом говорит Грета, проведя рукой по лицу парня, который закрыл глаза в наслаждении. — Думаю да.       Резким движением он опрокидывает Грету через себя и прижимает ее спиной к матрасу. Комната заполняется заливистым смехом обоих, и Лиам, нависший над девушкой, медленно приближается к коже ее шеи. Тело Греты покрылось мурашками, и в блаженстве она прикрыла глаза.       Когда между губами Лиама и ключицей Греты оставались какие-то миллиметры, комнату разразил звонок мобильного телефона. — Черт. — тихо выругался Лиам и потянулся к злосчастному гаджету, испортившему всю обстановку.       Телефон Лиама непрерывно трезвонил, пока парень наконец не ответил на звонок.       Грета, слегка огорченная таким несвоевременным звонком, укутавшись в простынь, пошла в сторону ванной. Еще не окончательно придя в себя, девушка нуждалась в контрастном душе, который привел бы ее мысли в порядок.       Взглянув в зеркало, Грета ужаснулась. Ее волосы выглядели как солома, под глазами ужасные синяки от недосыпа, а шея покрыта синяками от засосов. Но она продолжала улыбаться, потому что все это ерунда, которую можно замазать или спрятать под кепкой. Просто сейчас она счастлива, и внешний вид вряд ли волнует Лиама, он это доказал минутами ранее.       Откинув простынь в корзину для белья, Грета зашла в душевую. Струйки прохладной воды приводили ее тело в тонус, а мысли в голове вставали на место.       Теперь они с Лиамом проведут вдвоем целых два дня, от чего в ее груди зарождалось странное чувство. Когда дни в основном расписаны по графику, и университет отвлекает их друг от друга, то это совсем другое. Теперь ей становилось страшно. Вместе, наедине, целых два дня. С ума сойти!       В какой-то момент в голову пришла мысль: «Беги!», но разве Грета трусиха? Целых полтора года, каждую неделю она оставалась наедине с Зейном чуть ли не на двое суток. Так разве должен ее пугать Лиам? Он не кажется таким опасным, как Малик, и ему точно не взбредет в голову что-то сумасшедшее.       В памяти Греты всплыли воспоминания чуть ли не с первых недель ее знакомства с Зейном. Это было чем-то вроде зарождения их «отношений». Тогда он только заманивал ее в сети своего очарования, потому позволял себе чуть больше внимания в ее сторону. И в один из таких дней они вместе сбежали с психологии, и он повел Грету на какой-то богом забытый холм, откуда открывался потрясающий вид на часть Лондона. Тогда весь день шел дождь, но к вечеру тучи исчезли, и они смогли увидеть великолепный багровый закат, распростерший свои краски по всему небу: от нежно-розового до багряного, от ярко-голубого до ядовито-фиолетового. Тот закат она запомнила навсегда, потому что это было самым великолепным явлением, которое она когда-либо видела. — Я могу сравнить этот закат с тобой. — сказал тогда Зейн, чем заинтересовал Грету. — Со мной? Почему? — Он потрясающий. Как и ты.       Тогда эти слова заставили ее смутиться, покраснеть, а сердце тихо затрепетало в ее ребрах. В тот вечер она и не задумывалась о этих словах, но теперь ей стало интересно, скольких девушек он покорил этой фразой на том самом холме? А Джулиет тоже была в их числе?       Не сразу заметила из-за льющейся из душа воды, но Грета осознала, что плачет. Слезы сами собой ручейком стекали по ее щекам, смешиваясь с водопроводной водой. А ведь она обещала себе не плакать из-за Зейна хотя бы на момент ее временного проживания с Лиамом.       Но нет, это не из-за Зейна. Просто она замерзла, стоя под холодной водой, потому и плачет. Именно так. — Грета, ты скоро? — звучит голос Лиама за дверью, а следом стук. Кажется он волнуется. — Да, еще немного.       Дрожащими руками закручивает кран, перекрывая путь холодной воде. Кажется она и правда замерзла, и потому, наскоро вытеревшись полотенцем, Грета влезла в теплый халат Лиама, заблаговременно висевший здесь. Из ванны она босыми ногами пошлепала к кровати, которую Лиам уже успел заправить. — Ты вся дрожишь! — грозно говорит Лиам, когда видит, что Грета нагло расправила кровати и залезла с головой под одеяло. — Вместо ванны ты попала во льды Арктики? — Нет. — дрожащими губами ответила девушка, и когда Лиам сел рядом, прижалась носом в его бедро. — Просто принимала холодный душ. — А что с горячей водой? — А что с ней?       Дальше парень решил не продолжать этот бессмысленный разговор, сейчас ему было важнее согреть замерзшую девушку, потому он тоже залез под одеяло и прижал ее ближе. — Мне звонил один друг. — говорит он, когда Грета перестает стучать зубами. — Пригласил нас к нему на вечеринку. — Правда? — Грета высунула нос из-под одеяла, чем развеселила парня. — И что ты сказал? — Ничего. Сказал, что подумаем. Все зависит только от тебя.       В груди девушки снова появилось напряжение, когда она только подумала о двоих сутках наедине с Лиамом. Внутренняя неуверенность заставляла ее бояться этого, и она сама не могла как-то оправдать это. — Думаю, я бы с радостью! Кроме вечеринок, устраиваемых моими родителями, я никаких больше не видела. — Неужели Зейн никогда… — начал было Лиам, но остановился на половине предложения, осознавая, что именно сейчас ляпнул.       Парень возненавидел сам себя за то, что упомянул Зейна при Грете. Он совсем забыл, что именно она когда-то плакала из-за него, ведь сейчас девушка казалась такой спокойной, веселой, умиротворенной, будто никакого Зейна в ее жизни и не было. — Нет, ни разу. — все же решается ответить она, и Лиам удивляется, что на ее лице такое спокойствие. — Я просилась несколько раз, но говорил, что я слишком глупа для подобного.       И если Лиаму казалось, что Грета спокойна при упоминании Зейна, то в груди девушки разрывался целый ураган эмоций. Ей хотелось закричать, разрыдаться, разгромить всю комнату. В какой-то момент она даже возненавидела Лиама, что он смог напомнить ей он том, кто сделал ей больно, но это секундное помрачение прошло. Потому, взяв волю в кулак и заставив слезы повременить, она невозмутимо ответила. — Хм. Сегодня будет твой дебют значит! — говорит Лиам, стараясь как-то перевести тему, отчего Грета в душе выдохнула с облегчением. Продолжать тему о Зейне ей хотелось бы меньше всего в этот момент.

***

      Вечер наступил так же внезапно, как и конец недели. Часы показывали уже одиннадцать вечера, когда Грета с Лиамом уже сидели в машине парня и ехали в сторону вечеринки. Эмоции Греты были полностью написаны на ее лице: страх, предвкушение, волнение, счастье, возбуждение. Ей не терпелось узнать, что же это такое, вечеринки, устраиваемые другими студентами. — Не страшно? — спрашивает Лиам, когда они уже подъезжают к нужному дому. — Нет. — врет Грета.       Дом, в который они приехали, был трехэтажным и безумно красивым, но с домом Лиама он вряд ли мог сравниться по своей статности и величию. Из каждого окна, коих здесь было много, горел свет и за ними мелькали фигуры. Гостей уже было достаточно, чтоб началась шумиха. Но вне дома было плохо слышно музыку и гомон, от чего Грета, зайдя в дом, сильно испугалась такого шума. Прежде ей не удавалось сходить на подобные мероприятия из-за родителей или Зейна, благодаря которому с ее репутацией шлюхи с ней мало кто общался, или точнее — никто. — Лиам! — к ним подошел парень, который казался знакомым Грете, но она никак не могла вспомнить, где же его могла видеть. — Я думал, что ты не придешь. — Привет, Эш. — парни обменялись какими-то странными для Греты жестами приветствия, после чего Лиам притянул ее к себе, обнимая за плечи. — Знакомься, это Грета. — Так это ты Грета! Много о тебе слышал. — парень дружелюбно улыбается и протягивает ей руку для дружеского рукопожатия. — Я Эшли. В прошлом семестре мы вместе ходили с тобой на историю. — Эш у нас университетская звезда. — добавляет Лиам. — Устраивает лучшие вечеринки. — Тогда странно, что это он помнит, на какой предмет ходил со мной, а не я. — Грета пожимает плечами и улыбается, а Эш лишь виновато улыбается. — Ладно ребят, развлекайтесь! Может еще поболтаем.       И он уходит, оставляя Лиама и Грету наедине. Парень по-прежнему обнимает Грету за плечи, а сама девушка оглядывается по сторонам, чтоб хоть немного влиться в эту суматошность и, пока есть возможность, запомнит, что и где находится. — Твои друзья? — спрашивает Грета Лиама, когда тот кивает головой в сторону какой-то компании. — Угу. — Можешь пойти к ним, я тебя не держу. — смотря в глаза парню, говорит она и уворачивается от его руки. — Я точно могу оставить тебя на некоторое время? — Конечно, Лиам, я же не маленькая! — И с тобой ничего не случится? — прищурив взгляд, спрашивает Пейн. — О боги! Иди уже отсюда! — со смехом кричит она, толкая парня по направлению к компании.       Спустя десять минут Грета уже смогла полностью ориентироваться в этом доме. Теперь она знала, где можно танцевать, где найти кухню и напитки и куда не стоит заходить совсем, если не хочешь стать свидетелем чего-то более откровенного.       Лиам уже давно пропал из поля ее зрения, но девушка не слишком переживала по этому поводу. Она успела познакомиться с компанией девушек из ее университета, которые знали ее, но котрых она видела впервые. Было так странно, что ее знают многие, а она — никого. И Грете оставалось лишь гадать, это из-за ее отношений с Лиамом, или из-за старых встреч с Зейном. До последнего Грете хотелось верить, что это первое. — Привет. — раздался голос позади, когда Грета оглядывала толпу в поиске Лиама. — Ты? — глаза девушки расширились, когда перед собой она увидела Зейна Малика, которого так сильно хотела избегать.       Грета уже была готова уйти проч, чтоб не видеть и не слышать этого несносного человека, даже воспоминания о котором словно резали ее ножом. Но только она была готова шагнуть в толпу танцующих и скрыться, как его рука схватила ее запястье, и с силой притянув ее к себе, прижал к стене, нависнув над ней. — Грета… — тихо, словно шепотом, произносит он, и сердце ее подается вперед, за что ей хочется вырвать его из груди и выкинуть далеко. — Может быть просто поговорим? — Зачем? — твердым голосом спрашивает она его, но внутри уже все давно взорвалось, разрушилось, превратилось в пепел. Удивительно, как быстро она смогла научиться сдерживать слезы, когда внутри почти не осталось живого места.       «Зейн, прекрати! Ты убил во мне все, что только можно. Зачем снова начинаешь эту пытку?» — кричит ее душа, но она не скажет этого вслух. Ведь ему не обязательно знать все. — Грета, это лишь разговор. Я не сделаю тебе ничего. — Выучил мое имя? — язвит она, чтоб защититься, и ей кажется, что это отлично получается. — Я всегда знал твое имя.       Бам! Одна из стен, служившая ей преградой к Зейну рушится. А сердце… Боже, сердце, ты можешь выдать все чувства.       Но на лице ее все еще маска спокойствия, отчужденности и ненависти. Грета не покажет ему своих истинных чувств, слишком часто она это делала, за что и расплачивается. — Врешь. — говорит она, но ком в горле так сильно мешает. Но она продолжает, будто все хорошо. — Что ты хочешь? Меня ждут. — Лиам? — одно его имя, и она уже чувствует себя виноватой. Будто обидела ребенка, отобрав у него что-то слишком ценное для него. — Так вы встречаетесь? — Что тебе с этого? Кажется, тебя это не должно волновать, не так ли? — скрещивает руки на груди и приподнимает подбородок. Делает все, чтоб казаться спокойной и сильной, но на деле они оба знают, что это не так. — Так это правда? — голос Зейна такой хриплый, до дрожи в коленках. Он делает шаг ближе к ней, от чего его запах ударяет в нос, и кружится голова. — Даже если и правда, тебя это не касается. — твердость ее подводит, и на последних словах голос дрожит. Девушка вжимается в стену, будто пытается с ней слиться.       А кухня, где они стоят, пустует. Словно специально никто не хочет выпить в эту минуту. Неужели все вымерли, раз никто так и не заглянул сюда? А Лиам? Где находится он, что делает? Беспокоится ли он о Грете, ищет ли ее? — Значит правда. — говорит Зейн. Он опускает голову и с силой проводит руками по волосам, будто пытается сбросить какие-то мысли, избавиться от них раз и навсегда. Делает два шага назад и смотрит Грете прямо в глаза. — Будь счастлива, ладно? Ты этого больше всего заслуживаешь.       Бам! Его глаза, будто наполненные болью, его слова, заставляющие мурашки пройтись по спине, его голос, такой ослабший и будто чужой. Все это заставляет рухнуть еще одну стену. Вот так, будто по щелчку пальца, он делает это так просто. Если это очередная игра, то она проиграла. — Зейн. — зачем-то зовет его.       Шаг.       И еще один.       Теперь они стоят друг напротив друга. Она смотрит ему в глаза, а он смотрит куда угодно, но не на нее. Он разбитый мальчик, который однажды встретил такую же разбитую девочку, и сейчас они заставляют друг друга страдать.       Проводит холодными пальцами от виска, по скулам, до ключицы. Сама заставляет его посмотреть на себя. И БАМ!