"J"

Всё и вправду оказалось не так страшно, как мне думалось по-началу. Генри, как и обещал, приходил два раза в неделю, по понедельникам и четвергам и что-то там химичил со своим металлоломом. А вот я, стыдно признать, порой пренебрегала своими обязанностями. Убрав этот железный ящик под стол, я вспоминала о нём только тогда, когда ко мне заявлялся Фостер. Правда, длилось это не долго. К концу второй недели, Генри забрал Джея к себе и привез обратно уже несколько видоизмененным. Он заменил корпус, присоединил колесную платформу, встроил микрофон, который пока, однако, издавал лишь невнятный писк и шипение. И в целом, двадцать первый теперь немного напоминал собой одного из тех примитивных роботов, которых многие сейчас использовали для мелкой бытовой помощи. Но у нас дома таких никогда не было. Мама, ровно как и я, совсем не тяготела к современной технике и всяческим модернизациям, поэтому катающийся туда-сюда двадцать первый был воспринят без особого восторга. И я её прекрасно понимала. Джей ездил за мной постоянно. Не важно, выходила я обедать, или вставала по среди ночи, чтобы попить. Время на свои водные процедуры, которые раньше я могла запросто растянуть на пару часов, пришлось сильно сократить, так как детище Генри, оставленное за дверью, уже спустя пять-десять минут начинало возмущенно пиликать, что безмерно раздражало всех: меня, маму и даже двух наших котов. То же самое было если я просто запиралась в комнате, оставив его в коридоре. С его появлением я стала всё чаще жалеть, что у нас одноэтажный дом. А то так можно было бы оставить его на одном из этажей и пусть бы там себе шумел, сколько влезет — лестницу его примитивные колеса все равно бы не осилили. Правда, у нас есть небольшой чердак, но прятаться там от маленького робота — это уже совсем маразм, на мой взгляд. Можно было бы его самого туда запихнуть, но совесть мне не позволяла. Во-первых, Генри отдал мне свой проект не для того, чтобы он пылился у меня под крышей в одиночестве. А во-вторых, меня терзало небольшое чувство вины после одного неприятного инцидента, который произошел из-за моей невнимательности. На следующий день, после того, как Фостер присоединил к Джею платформу, благодаря которой тот мог свободно передвигаться, мне нужно было выходить на работу. Полночи провозившись с портретом, я благополучно прослушала будильник и, как следствие, дико опаздывала. Полусонная, разбитая, я собиралась в спешке и суматохе, и выскочила из дома, забыв проверить, захлопнулась ли дверь. Ну, естественно она не захлопнулась. Пока я выгоняла свою старенькую машину из гаража и выезжала на дорогу, этот маленький механический засранец выбрался из дома и преданно двинулся за мной. Пожалуй, это был единственный раз, когда я радовалась утренней пробке. Спешащие на работу, такие же заспанные и недовольные как я люди, растянулись на своих автомобилях на несколько километров вперед, двигаясь в час по чайной ложке. Вслушиваясь в монотонное вещание радио я не сразу обратила внимание на внезапное оживление среди стоящих позади меня водителей. Кто-то что-то кричал, с разных сторон доносились сигналы гудков. Наконец заинтересовавшись происходящим я усиленно вглядывалась в зеркало заднего вида, пока наконец не разглядела, лавирующего между плотно стоящих автомобилей, Джея. Сложно представить напуганного и взволнованного робота, но двадцать первый выглядел именно так. Он в панике кидался от одной машины к другой, ударяясь об их металлические бока и зрелище это было поистине жалким. Размышляя о том, как сильно он сейчас напоминает несчастного брошенного щенка, отправившегося на поиски хозяина, я вышла из машины и оперативно, под нелестные комментарии «добропорядочных» и «хорошо воспитанных» автомобилистов, перехватила Джея и запихнула к себе в салон. Задачка это была та ещё, так как весил мой подопечный немало, но управилась я на удивление быстро, так как меня подгонял страх того, что пробка впереди вот-вот, как по закону подлости, рассосется и причиной нового дорожного затора стану уже я. Только когда мы добрались до маленького зоомагазина и я, выгрузив Джея и пустив его в свободное путешествие по помещению, заняла своё место за прилавком, до меня дошел весь ужас недавней ситуации. Он вышел из дома и в одиночку бродил по улицам. Его ведь могли украсть. Да, пусть он внешне и не тянет на какое-нибудь супер-крутое чудо робототехники, но люди всегда с радостью и без особого разбора загребают всё, что плохо лежит. И кроме того, он мог просто напросто потеряться. Не знаю, организовал ли ему Фостер какой-нибудь GPS, но всякое могло случится. И, если бы не эта пробка, то возможно Джея бы со мной уже не было. Не то, чтобы я стала бы скучать по этому R2D2, но Генри бы мне этого не простил никогда. Отчасти поэтому, собственно, я и не стала рассказывать парню, о случившемся. Чувство вины и дикого стыда за собственную оплошность упорно терзали меня ещё долгое время. Сам Джей, подозрительно тихо сидевший всю дорогу до моей работы, заметно оживился, стоило ему попасть в зал. Животные ему нравились, это я поняла ещё по его реакции на моих котов — они были единственным, что могло отвлечь от меня его внимание, пусть и не надолго. С поистине детским любопытством, Джей исколесил весь магазин от угла до угла, ненадолго замирая у какой-нибудь особо яркой, или интересной для него витрины, а после, когда всё помещение было им изучено, остановился возле большой клетки с маленьким глазастым галаго и притих. К сожалению сейчас домашних любимцев всё чаще заменяли те же роботы. Вместо собак и кошек люди предпочитали приобретать механические пародии, которых не нужно кормить, с которыми не нужно гулять и за которыми практически не нужно ухаживать. Правда, всякие экзотические звери, такие как лемуры, карликовые обезьянки, лисички и подобные, ещё вызывали интерес у местного населения. Нельзя сказать, что они были нарасхват, но благодаря им, этот магазинчик всё ещё держался на плаву. Убедившись в том, что Джей в магазине не набедокурил и более того, заинтересовался местной фауной настолько, что на меня внимания практически не обращал, что не могло не радовать, я решила, что Генри был прав и брать его с собой не такая уж плохая идея. Так что, домой я возвращалась с твердой уверенностью, что двадцать первый станет постоянным спутником моих трудовых будней.