Билет в новую жизнь

      Я проснулась от того, что меня кто-то ожесточенно тормошил. Чья-то очень холодная рука крепко сжимала мое плечо, а другая то и дело сдергивала одеяло. Я наконец-то разлепила тяжёлые веки и уставилась в чисто-белый потолок, с которого свисала совсем крохотная люстра. Потом я взглянула на раскрасневшееся лицо моей сводной сестры, Мэг, нависшее надо мной. Её белокурые волосы уже были изрядно взлохмачены, ресницы, обильно покрытые тушью, слиплись, а в глазах начал отражаться гнев. — Кристина! Кристина, да проснись же ты! Кристи-и-ина! — девушка продолжала отчаянно меня трясти. Эх, Мэг, Мэг, тоже мне, добрая душа. С того времени, как ты стала моей сводной сестрой, ты не пропускаешь ни одного момента меня разбудить!       Эх, давно это было… Мне тогда едва исполнилось восемь лет. Тогда мой отец, Густав Даэ, погиб, и меня взяла к себе самый близкий друг семьи — миссис Жири. Эта самоотверженная женщина заменила мне мать, умершую при родах, и сумела создать такую отличную семью! Мы с Мэг, родной дочерью миссис Жири, были одного возраста и сразу же подружились, поэтому я всегда и называла её «сестренка».       Хотя сестрами нас назвать можно не сразу. Это как смотреть на две противоположности: Мэг — совсем миниатюрная блондинка с голубыми глазками, я — более высокая брюнетка с карими глазами; Мэг — веселая и беззаботная, я — иногда меланхоличная и вечно с кучей проблем… Правда похожи мы были в одной вещи: мы обе обожали музыку.       Но от этих «философских» мыслей меня снова отвлекла Мэг, про которую я даже ненадолго забыла. Она издала такой пронзительный крик, от которого проснулся бы мертвый, не то, что я. — Мэг, а нельзя было чуть-чуть потише? — я медленно приподнялась с подушки, оглядывая комнату: вот вторая кровать, на которой спит Мэг; окно напротив, завешенное светлыми шторами; невысокий платяной шкаф, на ручке которого висела вешалка с выглаженной рубашкой и пиджаком; письменный стол, заваленный огромным количеством бумажек и листочков; стул, на нем небольшая сумка, из которой торчали тетради и несколько ручек… Стоп, сумка с тетрадями?! Я же опаздываю… — В консерваторию! — прокричала я, попутно вскакивая с постели. Причем одеяло повалилось на пол, а Мэг даже осела на кровать от моего неожиданного пробуждения. — Так вот я тебе уже пятнадцать минут толкую об этом! — вступила она, поправляя распущенные волосы. — Сколько? Пятнадцать минут? А сейчас сколько времени? — спохватилась я, ища глазами часы. — Не волнуйся, я проснулась раньше будильника, и мы с тобой не опоздаем! — Мэг гордо приосанилась, как бы показывая значимость своей помощи. — Спасибо! — я порывисто обняла сестру и тут же забежала в ванную «наводить марафет».

***

— Не могу поверить! Я поступила в Джульярдскую школу искусств! Ну, надо же! — приговаривала я своему отражению в старом зеркале, попутно расчесывая кудрявые каштановые волосы и улыбаясь. — Эй, не забывай, что я туда тоже поступила! — Мэг, продолжая отсиживаться на моей кровати, поправила блузку и смахнула невидимые пылинки. В следующую секунду она надула губы, изображая обиду.       Я уже хотела произнести что-то вроде извинений, даже открыла рот, но Мэг уже успела меня прервать. Снова. — А ты волнуешься? — спросила она. Её голос стал немного тише. — А ты? — в данную минуту мне не очень хотелось говорить, что я чуть ли не сгораю от страха. Огромное количество вопросов роилось в моей голове. Как я буду учиться? Выдержу ли я экзамены? Понравлюсь ли я профессорам? С кем я буду в одной группе? Какой будет консерватория внутри? Буду ли я любить это место? Какие испытания меня ждут? Смогу ли я доучиться до конца? Как повернется моя карьера?       Как меня примут? С кем я подружусь?.. Хотя, об этих вопросах сейчас думать было трудно, так как я ни дня еще не провела в этом учебном заведении. Конечно, какие-то предчувствия были, но по ним судить было очень сложно.       Какие будут преподаватели?.. Я была уверена, что они будут отличными. Некоторых из них, а именно нашего декана и его заместителя, я уже немного знала. Правда, оставались учителя индивидуальных и групповых занятий, вроде преподавателей сольфеджио и вокала, которых я ещё не видела.       Но понимала я точно одно — я всегда мечтала посвятить свою карьеру музыке! Я помню, как в детстве, когда я еще жила в Швеции с отцом, он любил петь со мной, подыгрывая мне на скрипке. А еще миссис Жири отдала нас с Мэг в восемь лет в балетную школу, в которой мы занимались некоторое время. Музыка всегда была для меня чем-то большим, чем просто приятными звуками, музыка стала моей жизнью.       Но, как бы там ни было, я поставила себе цель никогда не отвлекаться на занятиях и стараться учиться хорошо, чтобы не вылететь. Мне очень нужно было это высшее образование, если я хотела, чтобы меня приняли в театр.       С этими мыслями я совсем забыла о том, где нахожусь и с кем разговариваю, так что я вздрогнула и выронила расческу, когда Мэг положила руку мне на плечо. — Хэ-э-эй, — протянула она, помахав рукой у меня перед носом. — Ты чего застыла? — Я… Ничего, — промямлила я, глядя на сестру через зеркало. — Ты вообще слышала, что я сказала? — Мэг явно не удовлетворило мое «идеальное» объяснение своего ступора. — Ты спросила, чего я застыла, — скороговоркой бросила я, застегивая несколько пуговиц на блузе. — А до этого? — Что? — я, кажется, опять забыла о Мэг. — Все с тобой понятно, трусишка! — усмехнулась она и показала язык. Я закатила глаза, понимая, что с сестрой бесполезно спорить. — А ты как ребенок! — ну вот, не удержалась. — Это я-то? Я же не боюсь! Трусишка! — взвизгнула она и снова засмеялась. — Мэг, тебе еще не надоело? — я сложила руки на груди и укоризненно покачала головой. — А что? — она изобразила непонимание. — Нельзя что ли? — Девочки! — мы резко обернулись. Дверь была распахнута настежь, и в дверном проеме стояла миссис Жири — высокая статная худощавая женщина. На ней были прямые черные брюки и того же цвета блуза, а русые волосы были как всегда собраны в идеально ровный тугой пучок. Голос миссис Жири был как обычно строг, но взгляд карих глаз был добр; женщина улыбалась. — Девочки, давайте вы не будете ссорится, а мы просто пойдем на кухню и выпьем кофе, пока есть время, — рассудила она тоном, не терпящим возражений. — Да, — хором откликнулись мы и поспешили за ней, думая, как же нам повезло. Ну, во-первых, мы жили в том городе, в котором хотели учиться, и нам не пришлось ехать за тридевять земель от родных, да и еще жить в общежитии, пока не накопим денег на съемную квартиру. А, во-вторых, миссис Жири неизменно жила с нами, под предлогом того, что не хотела расставаться со своими дочками, и неимоверно облегчала нашу жизнь помощью по хозяйству, за что мы ей были очень благодарны.

***

      Спустя час мы уже вышли из метро на нужной станции, чтобы не раскошеливаться на такси. Конечно, поездка в обычном Нью-Йоркском метрополитене в час пик доставляет мало удовольствия, но всё же это лучше, чем ничего.       Так что, выйдя из перехода, в котором нас чудом не снесли с дороги два очень подозрительных типа, я вдохнула полной грудью и оглядела замечательный Линкольн-Центр. О, вот она, известная Метрополитен-Опера! А здесь, кажется, школа Нью-Йоркского балета…       Но продолжать осмотр мне не дала Мэг, так как она рванула меня за руку и потащила за собой под предлогом того, что я уже всё здесь видела. И, действительно, она была права, так как в этом месте я бывала уже несколько раз во время подачи документов, встречи с деканом и сдачи экзаменов.       О, а вот уже и здание консерватории! Боже мой, не верится, что сейчас я туда войду и буду там учится! Просто не верится! Ну, вот он — билет в новую жизнь!