Мальчик, который не хотел расти

POV Эмили Игра первая Солнце неприятно слепило глаза, когда начало появляться из-за горизонта. Я практически не спала всю ночь и с трудом понимала, что происходит. Я постепенно начала вспоминать события прошлой ночи, а также правила, которые придумала для Пэна. Я сомневалась, что они его устроят, и он захочет изменить их. В этом весь Пэн. Я читала о нем в книге дедушки, который скончался, когда я была совсем крохотной. Но у меня с детства сохранилась его книга со сказками, которые отличались от тех, что печатают публично. В книжке у сказочных героев были не столь счастливые жизни и большинство из них так и не смогли обрести счастье. Это касалось и Пэна. В дедушкиной книге Питер был самым жестоким, злобным и кровожадным существом, не уступая даже Злой Королеве. Мне стоило бояться этого мальчишку, но отчего-то я испытывала к нему иные чувства: жалость, презрение и смятение. Несомненно, он обладал несоизмеримой мощью, но такой ли он жуткий и сильный, как описывалось в книге? Это мне и предстояло узнать. - Пст, - раздался чей-то позыв рядом со мной, и я увидела громилу. - Чего тебе? - спросила я у юноши, но в ответ он мне протянул старый, смятый пергамент. - Спрячь его, чтобы Пэн не увидел, - обратился ко мне громила. - Что это? - Карта опасных мест в Неверлэнде. С ней ты хотя бы не помрешь в первые же минуты. - Но почему ты... - я не успела закончить свой вопрос, так как мальчишка сбежал. Не решившись разворачивать пергамент, боясь, что Пэн может прийти в любой момент, я спрятала его под футболку, надеясь, что меня не станут обыскивать перед игрой. - Надеюсь, ты успела "вспомнить" правила, - прошептал голос Пэна рядом с моим ухом, отчего я отпрянула. Повернувшись к источнику шепота, я не увидела перед собой его обладателя. - Опять смотришь не в ту сторону. Я теперь убежден, что выиграю в этой игре. Не оборачиваясь на голос Питера, я шумно выдохнула. Я знала, что он стоял позади меня, в моей "темнице", но каждый раз, когда я буду пытаться поймать его взглядом, Пэн будет ускользать. Он каким-то образом понял, что мне важен зрительный контакт с собеседником, и меня раздражало то, как он уходил от моего взора каждый раз. - Это мы еще посмотрим, - словно разговаривая сама с собой, ответила я Пэну. Заметив, что клетка открыта, я вышла из нее, а следом за мной направился и Пэн совсем бесшумными шагами. Но я слышала его дыхание рядом. Он уже начал игру, правил которой я не знала, но догадывалась, что его целью было свести меня с ума или убить. Но сначала он позабавится. - Ты хочешь начать играть прямо сейчас? - снова произнесла я в пустоту, не оглядываясь. - Жду не дождусь, - ответил Пэн и возник передо мной. Но едва я встретилась с ним глазами, как решила отплатить ему его же монетой, отвернувшись. Он снова попытался возникнуть передо мной, но снова и снова я отворачивалась, пока он не разозлился и не вцепился рукой в мой локоть, до боли сжимая его. - Вот только злишь ты меня напрасно, - прошипел Питер одними губами и резким движением встряхнул и притянул меня к себе. Я не могла оторвать взгляда от его глаз и молилась, чтобы он не заставил меня покончить с собой или сделать непоправимое, а ведь он мог. С трудом борясь с инстинктами, я опустила глаза и посмотрела на его пальцы, сжимающие мой локоть, и ощутила, как по телу пробегает дрожь. Его ледяные длинные пальцы заставляли меня дрожать от холода, ведь всю ночь я провела в лесу в клетке, прислушиваясь к каждому звуку, боясь, что меня мог обнаружить голодный хищник. - Твой страх умиляет, - произнес Пэн, улыбаясь. - Отпусти. Ты делаешь мне больно, - произнесла я таким тоном, будто приказывала ему. Боль я никогда не могла терпеть и всячески старалась избежать её или прекратить как можно скорее, будь то разбитый нос, коленка или любая другая боль. - Да неужели? Так ты меня или боли боишься? - с издевкой произнес Пэн. Мне хотелось преподать ему урок, чтобы он изменил свой тон в отношении ко мне, и замахнулась на Питера свободной рукой, желая дать ему пощечину. Но он в воздухе поймал мою ладонь, отчего я ошарашено посмотрела на юношу. Он с победоносным выражением лица посмотрел на меня, и в его взгляде так и читалось: "слабая, беспомощная девчонка, которой сегодня, возможно, суждено умереть. Или в любой другой день, когда я наиграюсь". - Я ведь говорил уже прежде, что не стоит меня злить. Представь всего на секунду, что тебе бы удалось дать мне пощечину, а что же дальше? - сладко говорил Пэн, будто мое унижение и слабость приносили ему радость. - Давай я поясню. Если бы ты ударила меня, я бы ответил тем же и всадил бы клинок в твое сердце без промедления, так как я не прощаю подобных действий. Я вообще мало что прощаю. И даже тебе, куколка, за твою прелестную мордашку мало что сойдет с рук. Пэн снова усмехнулся и оттолкнул меня. Он громко засвистел, и на этот свист сбежались все потерянные мальчишки. - Перед тем, как начнется игра, пусть наш милый трофей расскажет о правилах, которые успела придумать. Надеюсь, они меня не разочаруют, - повел бровями Пэн, обращаясь к своим "братьям". - Убивать меня запрещается, - лишь смогла произнести я. Это первое, что мне удалось вспомнить. Всего я смогла придумать с десяток правил, которые облегчили бы мне весь процесс игры, но их изобилие навряд ли пришлись бы по душе Пэну. Пришлось оставить три самых желанных для меня. - Это так предсказуемо, - цокнул Пэн. Он стал разглядывать мыски ботинок в течение минуты и, решив что-то, начал говорить. - Хорошо, ты останешься в живых в конце этой игры и последующих. Но таких будет всего две или три, я еще не решил. Смотря, как сможешь заинтересовать меня, - состроил невинную мордашку, будто мы вовсе не собирались играть на мою жизнь. - Пусть их будет десять. - Ну уж нет. Слишком много, не находишь? Ты мне точно успеешь надоесть. - Правила и условия будут меняться. Ты не успеешь соскучиться ни за одну из игр. - Очень даже надеюсь. Но больше пяти обещать не могу. Кто знает, вдруг я передумаю и захочу начать на тебя самую настоящую охоту. - Да наплевать. Пусть будет шесть игр, в течение которых я останусь в живых. Во время седьмой можешь убить меня, если поймаешь. Это второе правило. Ты и только ты должен будешь коснуться меня. Скажем так, поймать свой трофей, - произнесла я, глядя в глаза врагу. - Звучит немного эгоистично, знаешь ли. А если мои парни захотят поразвлечься? - Уж не собираешься ли ты делить меня с ними? Я думала, что будем играть мы с тобой, а не я и твоя шайка. - Осторожней с выражениями. Мои парни не очень-то любят, когда их оскорбляют, - Пэн мимолетно посмотрел на мальчишек, что стояли позади него. - И последнее правило: если я выиграю, ты возвращаешь меня домой. - К сожалению, здесь я не могу с тобой согласиться. В ближайшее время отпускать тебя в мои планы не входит. - Тогда перед каждой игрой будем заключать сделку, в которой оговорим, что достанется победителю, а что проигравшему. - Игра уже звучит заманчиво. Я хочу сыграть, - полный энтузиазма, Пэн достал из ножен меч и воткнул его в землю. - Здесь игры будут начинаться. - А где же тогда будут заканчиваться? - спросила я Питера. - Зависит оттого, как ловко ты успеешь спрятаться. - Ты будешь считаться проигравшим, если время выйдет. - Идет. Для начала тебе нужно продержаться час. Сможешь скрываться от меня в течение часа, то перестанешь быть пленницей. Сможешь разгуливать в моем лагере где и сколько угодно, - растянулся в улыбке Пэн. - А если проиграю? - нахмурилась я. - Тогда... - задумался Питер. - ...Проведешь целую ночь в лесу вдалеке от лагеря. Посмотрим, захочешь ли ты потом снова проиграть, - злорадно произнес Питер. - Игра началась. - Но мне нужна фора! - повысила я голос. - И как я пойму, что прошел час? - Поймешь по солнцу. Стоит лишь запомнить, что сейчас почти семь утра, - облизнул губы Пэн. - У тебя меньше трех минут. Беги, - скрестив руки, уставился на меня Пэн. Не веря, что он дает мне время убежать, я рванула со всех ног, не зная, куда занесет меня. Спиной же я ощущала ухмылку Пэна, и знала лишь одно - охота его возбуждает. Мне казалось, что прошло больше двадцати минут, а я все продолжала бежать. Ноги начали сильно болеть от непрерывного бега, я стала задыхаться, в боку кололо, и я, наконец, остановилась. Проверив, не преследует ли меня Пэн, я зарылась в кусты и достала пергамент, на котором была изображена карта с различными надписями и символами. Чаще всего на ней попадались черные скрещенные кости, рыбы и копья. Я подумала, что это могли бы быть пираты, русалки и индейцы. Но каждого символа было до десяти штук, и к тому же я не знала, где нахожусь. Сегодня мне придется довериться интуиции и не проиграть. Если за целый час я не попадусь Пэну, то сумею хотя бы немного выкрасть у него свободы. Не зная, где находится "охотник", я медленно высунула голову из-за кустов большого папоротника и медленными шагами направилась дальше в лес. Я не знала, куда ведут меня ноги, но была уверена, что выбрала верное направление. И будто в доказательство этого вскоре я обнаружила солнечные часы из камней, обработанных достаточно грубо. Но мне этого было достаточно, чтобы определить время. Когда отец не был женат на мачехе, он много времени проводил со мной и часто брал меня на охоту. Учил определять время по солнечным часам, отличать ядовитые растения от пригодных в пищу, а также учил меня свежевать кроликов. Все это было в разумных пределах, ведь он был состоятельным джентльменом, а не каким-нибудь варваром, а потому даже охота проходила у него очень культурно, без лишнего кровопролития. Сейчас было полвосьмого утра, и мне оставалось скрываться от Пэна какие-то тридцать минут. Но я была уверена, что Питер всегда знает, где я нахожусь. Ведь это был его остров. Он частенько любил упомянуть об этом. Решив разведать территорию вокруг старых часов, я ощутила запах моря, направилась в сторону восходящего солнца и наткнулась на скалу, которая была не самым приятным для меня сюрпризом. Внизу было буйное море, как я и предполагала. Скала возвышалась над водой более чем на десять метров, и я сделала шаг назад, не желая падать вниз, даже если таким образом удастся спастись от Пэна, если придется. - Ты же не думала покончить жизнь самоубийством? Это был бы слишком роскошный для меня подарок, миледи. Его голос заставил меня задрожать. Я знала, что он найдет меня, но не рассчитывала, что так скоро. Медленно я повернулась к Пэну, увидев его слишком довольное, практически счастливое выражение лица. - Ты следил за мной! - Обвинила я Питера. - В этом и заключается вся суть охоты. Выследить трофей и убить, - глаза Пэна сверкнули, и в мгновение ока он оказался рядом со мной. От неожиданности я попятилась, позабыв, что позади меня обрыв и неминуемая смерть. Правая нога соскользнула, и я бы упала, если бы Пэн не схватил меня за горло. - Я не позволял тебе падать, - почти обиженно произнес Пэн. Он сжимал мое горло не сильно, лишь для того, чтобы я не упала. В этот момент я осознала, что первая игра была мной проиграна, и меня ждет наказание. Я уже боялась приближения ночи, ведь знала, что во мраке водятся самые зловещие монстры, не считая Пэна. - И кстати... я победил, - радостно заявил мне Питер. - А тебе я желаю не забыть вернуться к обеду в лагерь, иначе я найду тебя и ужесточу наказание за поражение. Да, совсем позабыл. Удачного полета, - едва Пэн произнес последние слова, он отпустил меня и позволил мне соскользнуть со скалы. Полет я бы не назвала удачным, он длился всего мгновение, но вот то, что последовало после него, было самым настоящим адом для меня. Вода оказалась ледяной, то и дело хотела погрузить меня в свои пучины. Я не знаю, как мне удалось выбраться на берег, судорожно кашляя, трясясь от холода и неприятного ощущения в горле, смешанного с болью, словно я простыла. С трудом переставляя заледеневшие ноги, выходя на берег, я поняла, как холодна была вода. Моя кожа во всех частях тела покрылась мурашками, я готова была даже убить ради теплого одеяла, лишь бы согреться. На берегу меня уже ждали двое потерянных мальчиков Пэна, которые отвели меня к лагерю. Я ловила на себя изумленные взгляды мальчишек, понимая, что смотрят они на меня не столько из-за того, что я была мокрой, а из-за того, что одежда буквально прилипла ко мне, став второй кожей. Опустившись на землю в лагере у костра, я ощутила на своих плечах теплую ткань. Одеяло, как я поняла позже, не могло меня согреть, так как впитало влагу моей одежды. Стало лишь еще холоднее, но я не показывала этого. Я мысленно благодарила Феликса за оказанную доброту. Феликс, так его звали. Мы недолго говорили с ним. Едва я узнала его имя, Пэн стащил с меня мокрое одеяло и бросил его в огонь. Оно задымило и повеяло отвратительным запахом чего-то паленого. - Никаких актов доброты, ясно, Феликс? - обратился Питер к юноше, разговаривая с ним так, будто он был его личным рабом. - Идем, подберем тебе что-нибудь, а то вид у тебя как у ощипанной курицы, - схватил меня за руку Пэн и толкнул вперед, чтобы я шла за ним. Где-то загоготали мальчишки, открыто смеясь мне в спину. Я никогда прежде не была столь униженной и хотела отомстить Пэну. Но как - еще не знала. Я оказалась в довольно темном, почти не освещаемом доме, построенном мальчишками, в котором находилась почти вся их одежда: от сделанных вручную рубашек до плащей и ботинок. Пэн оставил меня одну, предупредив, чтобы я не мешкала, так как приближалось время обеда, и никто не собирался меня ждать. Я могла лишь или поторопиться или остаться голодной. Перебрав несколько десятков тряпок, я выбрала белую рубашку, которая была совсем не приталенной, и висела на мне ниже груди, как мешок. Ее рукава я закатала до локтя, чтобы не отрезать. Кое-какие брюки пришлись мне впору и даже, на удивление, облегали ноги. Решив застегнуть ремень на талии, как это делал Пэн, я запрыгнула в ботинки самого маленького размера, которые были и то мне слегка великоваты. Глядя на мокрую карту, я поняла, что, скорее всего, она считается уничтоженной, так как чернила имеют свойство смываться. И все же снова убрала карту под рубаху, надеясь, что еще смогу ею воспользоваться. Оказавшись снаружи дома, я заметила, что поселение будто опустело, и лишь один Феликс встретил меня. - А где все? - спросила я у юноши. - Обедают. Да и нам пора, идем. Он шел в сторону, как я выяснила позже, "кухни", где сейчас протекала вся жизнь потерянных мальчишек. Я услышала шум и гам, едва мы стали к ним приближаться. В большом котелке все еще кипел суп, запах которого был на удивление приятен, и я ощутила, как заурчал живот. Рядом с костром, над которым висел котелок, стоял длинный стол, с его торца сидел Пэн, словно король, коим он называл себя. Почти все мальчишки уже обедали, включая Питера, позвякивая и постукивая самодельными столовыми приборами. Но кто-то из них умудрялся есть суп руками, позабыв о приличиях. Едва мы появились с Феликсом на "кухне", все до единого парни перестали есть и разговаривать и были увлечены тем, что рассматривали нас. А точнее, меня. Кухня мальчишек отличалась от других лагерей парней, кучей посуды из дерева, разбросанными котелками и приличной горой мелких костей возле поварят. Феликс кратко кивнул мне в сторону котелка и черпнул большую чеплашку супа, не используя поварешку, и протянул "тарелку" мне. То же самое он проделал и со второй ёмкостью, и направился к одному из двух пустых мест возле Пэна. Я же решила не приближаться к тирану и села на край скамейки, радуясь, что мальчишки, наконец, продолжили есть, вот только они ничего не обсуждали. Парни ели молча. - Нет уж, как гостья на МОЕМ острове, - выделил слово "моем" Пэн интонацией, - я хочу, чтобы ты сидела рядом со мной. Хочу видеть, что ты не пытаешься улизнуть, - произнес Пэн. Не желая спорить с юношей, я собралась и поднялась на ноги, прихватив с собой тарелку супа. Дойдя до свободного места рядом с Пэном, я присела за стол и стала есть, предварительно стащив у поварят ложку. Стараясь не думать о том, когда её мыли в последний раз. - Чудесно выглядишь для девчонки, которая утром приняла холодный душ, - с издевкой произнес Пэн, и кто-то из парней захохотал. Несмотря ни на что, я продолжила есть. Через пару минут я поняла, что не съела и половины тарелки, но уже была сыта. - Прости, но не могу сказать, что ты прекрасно выглядишь в любой момент, - ответила я Пэну. - Почему же нет? Разве я не очарователен? - спросил меня Питер, и я отставила свою тарелку, что была наполовину полной. Но я так ни разу не взглянула на него, избегая любого зрительного контакта с этим монстром. - Ужасен. Чудовищно ужасен и уродлив, как твоя душа, - лишь ответила я, думая, что Питер выбьет у меня из рук тарелку. Но в ответ Пэн рассмеялся мне в лицо. Я не знала, что рассмешило его, да и не хотела знать. - Так чудно слышать от тебя подобное... Мне приятно, что ты думаешь, будто у меня есть душа, - проворковал Пэн. Он коснулся указательным пальцем моей щеки и резко схватил меня за подбородок, заставляя смотреть в его глаза. Подобный жест стал для него традицией, и я не удивилась, когда он снова это сделал. В глазах Пэна я увидела ярость, гнев и желание. Он желал играть. - Я даю тебе день на отдых и ночь на то, чтобы прожить свое наказание. Завтра мы начнем вторую игру, - злобно произнес Пэн и отпустил меня. Он встал из-за стола и напоследок кинул в меня ножом, который, к счастью, угодил в мою тарелку, разломив её надвое. Остатки супа растеклись по столу, чем вызвали недовольное кряхтение главного повара. Я пообещала себе, что когда-нибудь воткну этот нож в грудь Пэна, отплатив ему за все причиненное мне зло. - Надеюсь, эта зубочистка поможет тебе не умереть от страха сегодня ночью, - прошипел Пэн.