Тропа Зиры

      Зира, не смотря на возражения Шато, все-таки настояла на своем, шину с ее лапы сняли, и отпустили в поход, на поиски дороги в Прайдленд. В провожатые напросился Ра. Больше гориллы никого отрядить не рискнули, встревоженные происшествием на севере, они ожидали неприятных последствий падения метеорита. Каждый мог бы понадобиться сейчас здесь, на трех холмах. Учитывая все это, решено было искать дорогу, пробираясь вверх по крокодильей реке, хоть это и было весьма опасная затея в сезон дождей. В любую минуту могло произойти еще одно наводнение и нашим героям, зажатым в каньоне, из которого вытекала на равнину река, не поздоровилось бы. Но Зира сильно настаивала на скором выходе в путь, так и вышло по ее воле. Наскоро попрощавшись со своими друзьями, львица и леопард двинулись вдоль Великой стены на северо-запад. Через день они уже достигли каньона, и, полюбовавшись редким зрелищем – при выходе из каньона река разделялась на два рукава, один из которых уходил на запад, пара хищников продолжила свой путь по дну ущелья. Через сутки их постигло великое разочарование – река вырывалась в каньон из теснины, пройти дальше по руслу не было никакой возможности, тем более сейчас, в сезон дождей, когда река была весьма полноводна. Залазить по вертикальным скалам наверх, наши друзья тоже не решились – слишком высоко и опасно. Недолго посовещавшись, они решили вернуться к выходу из каньона, переправится через реку и продолжить поиски пути вдоль по западной протоке. Потеряв два дня, но не надежду, Зира и Ра, благополучно переплыв реку, продолжили свои поиски.       К исходу пятого дня пути они поняли, что где-то ранее ошиблись и свернули совсем не туда, куда им надо было. Река, вдоль которой они шли, уводила их все дальше и дальше на запад, становясь все полноводней. Переправа на противоположный берег становилось все большей проблемой. Но после удачной вечерней охоты и сытного ужина у наших путешественников возникло желание все же продолжить поход, хотя бы ради желания увидеть, а что же там дальше, ведь может, им повезет, и удастся найти подходящую несложную переправу на северный берег, и можно будет все же попытаться найти проход к западным окраинам прайдленда - пусть это и займет гораздо больше времени, чем они рассчитывали потратить первоначально.       На следующий день заросли болотных мангровых лесов на противоположном берегу действительно кончились, уступив место скудной степной растительности. А впереди показалась развилка реки, что делилась на два почти равных рукава. Посовещавшись немного, Зира с Ра решили пройти дальше, надеясь, что дальше река еще разделится на более мелкие протоки, которые будет легче преодолеть - Зира все никак не хотела лишний раз залезать в глубокую воду, из своего личного опыта она вынесла стойкое желание как можно реже связываться с необходимостью плавать. Деревья вскоре кончились и на их берегу. Пройдя еще немного вперед и перевалив через пару пологих холмов, они влезли в высокие заросли камышей, просто кишевшие всевозможным птичьим населением. Под лапами все чаще начало похлюпывать болотной влагой. Так недолго было и вообще заблудится, закрутиться, петляя по кругу на месте, стоит лишь скрыться солнцу или поменяться ветру. Ра предложил найти место повыше и осмотреться, подпрыгнул вверх, стараясь глянуть поверх камышей, и радостно сообщил, что совсем недалеко и почти по ходу виднеется небольшая каменистая гряда, откуда можно прекрасно обозреть окрестности. Львица с леопардом повернули лапы к гряде, ориентируясь на солнце и оставляя его по левое плечо, чуть сзади.       Еще до того, как стена камышей кончилась, открыв пустынный песчаный склон, окружавший выветренную каменную гряду, Зира, а затем и Ра услышали какой-то непонятный периодически повторяющийся звук, напоминающий и шум камышей под порывом налетевшего ветра, и чье-то сипло-шипящее дыхание. Путешественники остановились, едва выйдя из камышей. Быстро глянув на Ра, Зира дала знак тому пока оставаться на месте, сама же, как более опытная и сильная, тихо просев на лапах, покралась к вершине гряды, посмотреть, что же там такое притаилось. Вот под ее лапами кончился песок, несколько маленьких, мягких прыжков и шагов по каменным терассам и валунам - и вот она, вершина. Львица осторожно выглянула за гребень.       То, что она увидела, поразило ее своей красотой, необычностью и великолепием. Зире показалось, что она увидела упавшее на землю небо. Море - а это было оно - впервые увиденное львицей, произвело на нее прямо-таки парализующее впечатление. Она так и застыла неподвижно, стоя на трех лапах, не успев завершить последний шаг, зачарованная открывшимся зрелищем. Огромная синяя равнина простиралась перед ней, где-то далеко-далеко соединяясь с таким же синим небом, лишь изредка помеченная штрихами белых барашков пены.Величием и какой-то колдовской красотой веяло от лазурного пространства распростершегося внизу моря, неторопливо, с ленью осознающего свою силу и красоту гиганта оно выталкивало на берег свои мелкие в сегодняшний погожий день волны, набрасывающиеся на песчаную полосу берега. Изогнув свои головы, волны бросались на песок, и как зебра, подсеченная сильной лапой умелой охотницы, вдруг падали, рассыпались, скользя вперед на берег уже теряющим силы потоком, покрытым пеной. С шумом и шипеньем, что насторожили наших путешественников, они скользили по песку и, окончательно замерев на мгновенье, оставляя иногда на песке немного пены и водорослей, откатывались назад под ноги идущим на смену все новым и новым своим товарищам. Шелест прибоя лишь изредка перебивали крики чаек, круживших лениво махающих своими крыльями или просто парящих над всем этим великолепием, ласково согреваемым щедрым солнцем и обдуваемым приятным легким ветром. Зира так увлеклась созерцанием увиденного, что даже и не заметила, как сзади подошел Ра, заинтересовавшийся, что там такое так прочно завладело вниманием спутницы? Леопарда тоже захватила красота открывшегося вида, хотя и несколько в меньшей степени. Он нашел в себе силы произнести, выводя из оцепенения львицу:       — Ух, ты! Мы оказывается до моря дошли.       — Как, ты сказал, это называется? – обернулась она к коту.       — Море. Это такое огромное озеро соленой воды, мне как-то мама про него рассказывала, что если долго идти на закат и чуть левее, то придешь к морю. Оно такое огромное, что говорят, даже птицы его перелететь не могут. А Атан говорил, что из него рождаются и приносят нам дождь облака и грозовые тучи. Красиво, правда?       — Да-а, - протянула, присаживаясь Зира, - красиво, очень. Я впервые такое вижу. Чтоб столько воды и в одном месте. И такого красивого цвета… как небо. Наконец, найдя в себе силы оторвать взгляд от моря, она повернула голову направо. С вершины гряды было хорошо видно – дальше на север простиралась вся заросшая камышом дельта реки, за ней снова начинались мангровые заросли, тянувшиеся вдоль побережья на север и где-то далеко уходящие широким кольцом на восток. Поглядев же назад, Зира, с сожалением для себя, отметила, что те же заросли выходили и на северный берег реки, вдоль которой они сюда пришли. Это значило, что путь на север здесь им отрезан, такие пространства заболоченных лесов им с Ра - не преодолеть. Придется возвращаться назад и искать другой путь – этот вывод немного подпортил настроение львице, она вздохнула разочарованно и несильно ударила по земле хвостом.       — Что случилось? - Ра уловил перемену в настроении Зиры.       — Да вон, посмотри, - на севере – сплошные болота, мы тут не пройдем, придется возвращаться. Впустую прогулялись…       — Ну, зато прогулялись, проветрились, смотри, как здесь здорово! Пойдем, лучше поваляемся на песочке, погреемся, отдохнем. Когда еще доведется к морю прийти. И, леопард, шурша высыпающимися из под лап мелкими камешками, быстренько начал спуск к песчаному пляжу. Позавидовав его неиссякаемому оптимизму, и тихонько улыбнувшись про себя, Зира последовала за ним вниз. «И действительно, почему бы и не отдохнуть перед дальним походом, тем более после вчерашнего плотного ужина есть еще не хочется, на охоту можно пока не ходить» - мысленно согласилась она со своим приятелем. Ра. Выбежавший на берег первым, черный кот уже вовсю резвился и дурачился. Рыча и хлопая по почти остановившемуся потоку воды лапой, он начинал преследовать отступавшую волну, пытаясь зацепить ее то одной то другой лапой и лишь когда не смену той приходила с шумом и брызгами новая, леопард бросался наутек, останавливаясь за границей мокрого песка, повернувшись к воде боком, опустив немного голову, чуть выгнув спину, и оторвав чуть от земли, готовую для удара переднюю лапу.Спокойно сойдя на пляж, Зира тихонько улыбалась, наблюдая за играми Ра, сколько же в том было энергии и забавной, детской еще радости. Подойдя ближе к прибойной линии, поворошив лапой и понюхав выброшенные волной водоросли и еще какой-то хлам, она неторопливо и спокойно, как подобает взрослой львице, пошла дальше на юг вдоль берега. Обернувшись через пару десятков шагов, посмотрела на дурачившегося леопарда, хотела крикнуть, чтоб прекращал, пока не вымок весь окончательно, но не успела: увлекшись преследованием очередного уходящего потока пены, Ра забрался слишком далеко и был накрыт с головой очередной волной. Его сбило с ног, приподняло легонько, и протащило вверх по песку. Испугавшаяся за своего спутника львица, забыв свои страхи и неприязнь перед водой, ринулась к тому месту, где вода накрыла Ра, замочив лапы почти по самую грудь. Но там никого уже не было. Вода, отхлынув, оставила тело леопарда на пол прыжка дальше. Тот лежал, не шевелясь на боку, вытянув лапы в сторону. Зира поспешила к нему, толкнула лапой – безрезультатно. «Доигрался, утонул» – мелькнула мысль. Она собиралась уже хватать кота за шею и тащить подальше от воды, и наклонила к нему голову, как тот вдруг ожил, обхватил лапами ее за шею, играючи укусил, заскочил тут же на загривок львице и спрыгнув с другой стороны помчался прочь с воплями:       — Ага, попалась, испугалась! Не догонишь, не догонишь… Зира замерла на миг, решая, что делать с проказником, сразу загрызть, или помучить маленько, но потом, решив, что, мол, от молодого кота ожидать можно, кроме мелких пакостей? Погналась за ним, свирепо скалясь, и рыча, но про себя тихонько в душе улыбаясь выходке товарища:       — Беги быстрей, разбойник, догоню – не ручаюсь за себя, загрызу сразу!       Оглядывающийся на бегу леопард, кажется, принял наигранную свирепость Зиры за настоящую, и удирал во все лопатки. Видя, что та не отстает, решил спастись от ее гнева, взобравшись на небольшую крутую скалу, где и улегся на вершине, переводя дыхание. Зира видя, как ее игра удалась, походила взад-вперед под убежищем леопарда, с нахмуренной мордой, изобразила попытку взобраться наверх и процарапав камень когтями, отошла и улеглась рядышком на теплом песке, предоставив лучам солнца возможность погреть ее тело. Она уже почти задремала, когда Ра осмелился подать голос:       — Зир, ну ладно, тебе, ну прости, я же пошутил…       — Слазь, ладно, кусаться буду несильно, уж так и быть, – приоткрыв один глаз отвечала она. Послышался шорох, - это Ра покидал свое укрытие. Затем она увидела, сквозь прищуренные веки, осторожно приближающуюся, виноватую черную морду. И как только Ра подошел на достаточно близкое расстояние, молниеносно сгребла его лапами за шею и загривок, притянула к себе, прижала одной лапой к земле, а второй взъерошила ему шерсть на голове, не обращая внимания на протестующие вопли.       — Лежи тут, рядышком. Не вздумай снова в воду лезть, еще раз увижу, такое, - сама утоплю.       Поняв, что прощен, Ра успокоился, перестал вырываться, лишь вынырнул из под лапы Зиры и, положив свою голову на грудь львицы, растянулся на боку. Поерзав немного, потеревшись щекой о львицу, скоро и он безмятежно задремал, согретый лучами щедрого светила. Так они и лежали, наслаждаясь прелестями прекрасного солнечного дня, грациозно расслабившись на теплом прибрежном песке, и предавшись неге, так как умеют это делать только кошачьи. И все проблемы огромного мира отступили сейчас от них, безмятежность и лень обволокли и тихо укачали их на своих мягких, ласковых лапах. Плеск волн глушил редкие крики чаек, а нежный теплый ветер разгонял назойливых насекомых, обычно досаждавших в такую погоду. Не потревожил их отдых под мерный шум прибоя и вид собирающихся над морем высоких, перистых облаков, медленно наползающих с юга, тогда как ветер у поверхности моры был со стороны запада – верный признак скорого изменения погоды. Но хищники этого верного знака природы не ведали…       Блаженный сон двух крупных кошек был грубо прерван прохладным душем брызг, окативших их сразу вслед за сильным порывом ветра. Зира подняла голову, озираясь и не понимая, что случилось. Куда делось солнце, только-что так нежно ласкавшее шкуру? Кругом потемнело, большую часть неба уже заволокли тяжелые, темно-серые тучи, и они продолжали медленно, но неумолимо заполнять небосвод. Море, так же, из лазурной долины начинало превращаться в серого мрачного монстра, оно все покрылось белыми бурунами пены и словно гигантская стая серых гиен с седыми гривами, зло и жадно набрасывалось на берег со все возрастающей яростью. Видневшаяся далеко на юге гряда гор, вдающаяся в море у самого горизонта, теперь утонула в серой мгле надвигающегося ливня и уже совсем не была видна. Надвигающуюся тьму разрезал ослепительно яркий зигзаг молнии, следом прокатился раскат грома. Ра, уже вскочивший на лапы, обеспокоенно озирался по сторонам.       — Кажется, прошедший сезон дождей решил напоследок напомнить о себе приличной грозой, - крикнул он львице. Тут очередная уже совсем не маленькая волна, хлопнув по песку своей гривой, помчалась на наших путешественников, намереваясь слизать их как котят с пляжа и утащить в пучину.       — Бежим скорей отсюда, - что-то нет у меня желания еще раз искупаться, - прорычала товарищу, вскочив на лапы Зира. Они припустили подальше от воды, торопясь найти какое-нибудь убежище. Язык волны быстро догнал их, правда уже на излете и лишь замочил их лапы и замедлил, им пришлось с бега перейти на шаг, шире расставляя лапы, чтобы не потерять равновесие. Волна схлынула, и наши герои смогли продолжить бег к скале, рядом с которой росла кокосовая пальма, ветви которой, сейчас, шурша, полоскались под все нарастающими порывами ветра. Львица с леопардом, обогнув скалу, укрылись за ней от ветра и прилегли, переводя дыхание. В довершение ко всему начался сильный ливень, и шерсть обоих очень быстро промокла насквозь.       А буря все наращивала свою ярость. Все сильнее и злее становились порывы ветра, волны все дальше врывались на сушу. Их брызги вперемешку с дождем все злее секли глаза и уши хищников, прижавшихся друг к другу, чтоб сберечь побольше тепла, высасываемого из них пронизывающим ветром. Под очередным ударом урагана не выдержала и, затрещав, сломалась пальма. Ее ствол, расщепившись, рухнул, трепеща своими большими листьями совсем недалеко от наших путешественников.       — Надо отойти подальше, - прорычала на ухо леопарду Зира, - кто знает, как это бревно закрутится под ветром. И поднявшись на полусогнутых лапах, они пробрались выше, почти до вершины, по пологому, со стороны суши, склону скалы. Неосторожно высунувшегося из-за гребня Ра при этом сбило с ног порывом ветра и Зире пришлось ловить его лапами. И как оказалось, не зря они перебрались повыше. Через некоторое время сквозь кромешную темноту наступившей ночи, прорезаемой лишь всполохами молний, они увидели, что находятся уже почти на острове, со всех сторон омываемом прибоем. Это или волны так выросли, или штормовой нагон поднял уровень воды, но теперь море бушевало вокруг них, отрезав путь к бегству в камыши, с жутким ревом и грохотом кидаясь на стену их убежища, и каждый раз окатывая их целым шквалом брызг и пены. Им оставалось лишь прижаться друг к другу лежать и ждать смиренно своей участи. В какую-то минуту трудного ожидания Ра спросил срывающимся, голосом:       — Зир, а скоро эта гроза закончится?       — Не знаю, малыш, но будем надеяться, что скоро, - отвечала она, стараясь говорить как можно спокойней и уверенней, прижимая к себе покрепче дрожащего леопарда, ее и саму уже начинала пробирать дрожь от холода, - будем ждать. А шторм все продолжался, выматывая из них остатки сил и тепла. На смену благоговейному ужасу перед силой стихии душу Зиры постепенно начало заполнять какое-то странное спокойствие обреченности и ощущение, что все это она уже где-то видела. Потом усталость и бессилие начали овладевать ею. Так они с Ра оба и провалились в забытье тревожного беспамятства, обнявшись, лежа на верху скалы посреди ревущего урагана.       Просверепствовав всю ночь буря стихла лишь под утро. Львица с леопардом, правда, не запомнили этого радостного момента, вымотанные, они проспали крепчайшим сном, чуть ли не до полудня. Разбудила Зиру лишь какая-то наглая чайка, попробовавшая клюнуть ее за ухо. За свою дерзость птица тут же поплатилась – была прихлопнута мощной лапой львицы и тут же съедена. Товарки несчастной, сидевшие и бродившие рядом, тут же повзлетали, устроив невообразимый гвалт, настолько сильный, что он разбудил Ра. Леопард перевернулся с бока на лапы и, подняв голову, стал озираться, щурясь от яркого солнца.       — О, ты уже поохотиться успела… - заметил он пух и перья на морде Зиры, - знаешь, мне такой сон страшный приснился,.. - но осекся, заметив сломанную пальму и прочие следы прошедшего шторма.       — Да не сон то был, - подтвердила его еще не оглашенные догадки Зира, - гроза, да такая, что я и не припомню, прошла на самом деле. Если выспался, давай-ка отправляться в обратную дорогу. На трех холмах как-то мне уютней было, да и Чара с Марой по тебе наверно извелись уже, - добавила она потягиваясь, припав на передние лапы и поигрывая выпущенными когтями.       — Да, пожалуй, лучше вернуться. С этой стороны на север прохода нет, - леопард также начал потягиваться, отходя от сна, - но не мешало бы е съесть чего-нибудь. Что-то я проголодался слегка. Ра направился вниз со скалы на песчаный берег. Вслед за ним, посматривая по сторонам, начала спуск и Зира. Ее внимание сразу привлекло какое-то трепыхание в одной из оставшихся после шторма луж.       — Ра, - окликнула она спутника, - погляди, там кажется что-то интересное. Леопард, уже спустившийся на песок, быстро подскочил к луже и после пары ударов лапой по воде извлек из нее довольно симпатичных размеров рыбу. Зажав добычу передними лапами и прокусив ей голову, чтоб не трепыхалась, он приступил к своему завтраку. Подошедшая Зира тоже занялась рыбалкой. Зайдя передними лапами в лужу и подняв правую для удара, она чуть постояла, выбирая подходящий момент, и резко подсекла, подкинула в воздух, и поймала пастью свою добычу. Выловив таким же манером и съев еще по рыбешке, хищники, облизываясь и стирая чешую с усов лапами, направились по пляжу искать тропу, по которой они вчера пришли к морю. Дело это теперь было не слишком простым, мало того, что прибой начисто смыл все вчерашние следы, и разбросал кругом множество морского мусора, так еще и ураган повалил и измял в непроходимые дебри камышовые заросли. Создавалось впечатление, что за ночь наши герои переместились вместе с гребнем прибрежных скал куда-то в другое место.       Ра, сновавший как обычно чуть впереди, вдруг потрусил к воде, привлеченный необычным звуком и скрылся с глаз Зиры за песчаной дюной. Ускорившая шаг, не хотящая повторения вчерашних купаний, львица вскоре увидела леопарда припавшим на передние лапы и делающим попытки не то разнюхать, не то укусить здоровую, необычного вида, гладкую, совсем без чешуи с острым рылом, снабженным рядом острых, небольших зубов. Странная рыба беспомощно билась на песке, совсем рядом от спасительной воды, издавала трещащие и щелкающие звуки, извивалась, стараясь сползти к воде, щелкая зубастым ртом и шевеля хвостом, почему-то не вертикальным, как у всех остальных, а горизонтально расположенным. Заметив приближение Зиры, леопард подался назад, сел и обернулся.       — Смотри, какая рыба большая, вкусная наверно, - радостно сообщил он о своей находке.       Молодой дельфин, по неопытности угодивший на сушу и там застрявший, так же заметил подошедшую львицу, он посмотрел на нее, их взгляды встретились. Зира, сразу удивленная странным видом находки, теперь еще больше была поражена взглядом необычного для нее существа. Не похож был его взгляд на рыбий, пустой и ничего не выражающий. Разум и чувства были в глазах незнакомца. Испуг и отчаянье, решимость бороться и надежда на помощь. Она вдруг вспомнила, как две луны назад, сама так же вот беспомощно лежала на песке… Сочувствие и желание помочь, как помогли недавно ей, вдруг озарила ее душу. И громко, что было сил, так что Ра аж присел на лапах, она рявкнула:       — Стой! – и добавила уже спокойней, - стой, не рыба это, и лучше мы ему поможем. Ты же помог, львице, которую так же вот выбросила к твоим лапам волна? – видя недоумение в глазах спутника, продолжала она, - теперь очередь львицы помочь другому. И еще, посмотри внимательно на его глаза. Ты видел когда-нибудь в глазах рыбы столько чувств и ума?.. Вот и я про то же. Это наверно какой-то морской лев, или леопард, - посмотрев на спутника, добавила она, - такой же как и мы, только живет он в воде. И ловит не антилоп, а рыбу.       — Да, пожалуй, - посмотрев на дельфина и подумав немного, отвечал леопард, и уже ринулся хватать хвост дельфина, чтоб тащить того в воду.       — Погоди, не спеши. Ты ел рыбу?       — Да, только что с тобой вместе… - не понимая, куда клонит Зира, отвечал Ра, остановившись.       — Ну, тогда наверно помнишь, насколько мясо рыбы нежней, чем у антилопы? А все потому, что рыба живет в воде. Этот, - тоже водяной зверь, тоже наверняка нежный и не такой прочный, как и рыба. Так что когтями да зубами мы сильно его пораним. Не поможем, а наоборот, покалечим. Давай-ка так, аккуратненько, носами толкаем его под бок. И лапами помогаем очень нежно, только подушечками…       Повозившись недолго с сначала верещавшим и отбивающимся, но потом понявшим, что ему помогают и затихшим дельфином, они столкнули наконец его в воду. Почуяв освобождение дельфин, хлопнув по воде хвостом и окатив их тучей брызг, молнией исчез в морской воде, но тут же вынырнул совсем недалеко от берега, совсем как сурикат, высунувшийся из норы, что-то радостно протрещал на своем языке, наверно, слова благодарности своим спасителям, и изящно прыгнув между волнами помчался к своим сородичам, искавшим его неподалеку в море.       — А вон и его прайд, - кивнув на стаю дельфинов, мелькавших недалеко, сказала Зира, радостно вздыхая и чувствуя необычный прилив бодрости от осознания совершения доброго дела.       — Ну что, пошли, теперь и нам надо возвращаться к своим друзьям.       Они, отряхиваясь от воды, потягиваясь и болтая о чем-то неважном, неспешно пошагали к просвету в гряде скал. Уже почти зайдя за скалы, Зира остановилась и обернувшись в последний раз бросила взгляд на море. И как раз в эту же секунду, небольшое, недавно набежавшее облако, освободило из своего плена дневное светило. Лучи солнца засверкали стайками солнечных зайчиков на волнах, брызги прибоя превратились в миллионы сияющих искр. Свет, заставив Зиру зажмуриться на мгновенье, вдруг зажег в ее сознании одну яркую мысль, она вдруг поняла, откуда прошедшей ночью у нее появилось чувство чего-то хорошо знакомого. Море, которое она сейчас покидала, напоминало ей ее же саму. Так же как море вчерашним днем, она была ласкова, светла и нежна в лучшие свои дни, играя беззаботно с хвостом мамы в детстве, или рядом с любимым львом, нянча и воспитывая своих котят. И так же свирепа, неукротима и беспощадна в своем гневе на Симбу и других своих врагов, как море прошедшей ночью. Так же как штормовые волны, забыв все на свете, она бросалась в атаку, пытаясь сокрушить и уничтожить все на своем пути, дав волю своим ярости и ненависти, не щадя ни себя, ни врагов, ни думая о последствиях и окружающих. Да, ненависть помогла ей выжить и многого добиться, но радость от спасения дельфина, не говоря о счастье встретить столько друзей на трех холмах, теперь вдруг показались ей большим и лучшим приобретением ее жизни, чем все, что дала ей злоба и ненависть.       «Надо поделиться своими мыслями с Шато, обязательно» - подумала она, и, тихонько прошептав, «спасибо за науку тебе, мудрый дух моря», направилась вслед за леопардом. Тот уже ругался всякими непристойными словами, спотыкаясь и падая через шаг, при ходьбе по завалам положенного бурей и дождем камыша.