Добрых повелителей не существует. Антонио Миро
Лабиринт неожиданно кончился, его улочка упёрлась в густой зелёный массив. По яркой травке бежала стайка мышей. Лесные серые, рыжеватые полёвки и почему-то домашние, белые, все они казались довольно упитанными. Мыши бежали плотной массой, возбуждённо пища, будто живой плюшевый ковёр. Эрин спокойно отошла в сторону, давая мелким созданиям дорогу. — А почему ты не визжишь? — с любопытством спросил Дориан. — А почему я должна визжать? — Эрин изрядно удивилась. — Ты ж девчонка! Девчонки все визжат, — убеждённо ответил Дориан. — Очень тонкое наблюдение, — отреагировала Эрин. — Я визжу только от демонов. — От демонов все визжат. Кричат. Верещат. Орут. Не только девчонки. — И Король тоже кричит? — это был провокационный вопрос. Может, даже подколка. В общем-то, она и сама не знала, зачем задала его. Возможно, чтобы поговорить о возмутителе своего спокойствия. Дориан даже остановился. Она что, серьёзно? — Да ты что! Ну, бывает… если только на кого-нибудь… — Расскажи мне о нём, — попросила Эрин. — Какой он? — Какой-какой… Как все короли. Делает, что хочет, любит всякие проделки. И никто ему не указ. Я его боюсь! — неожиданно откровенно признался маленький провожатый.— То есть не его, а просто боюсь его рассердить! — А что он может с тобой сделать? — А что захочет, то и сделает! Ему-то смешно!.. — Думаю, на него трудно по-настоящему рассердиться, — задумчиво проговорила Эрин, пробираясь через кусты вслед за Дорианом. — Ещё чего! Ты разозлишься, если тебя окунуть в Вечную Бездну! Ворчание Дориана, его возмущение и при этом трепет перед Владыкой казались забавными, и она весело рассмеялась. Надо же, как он боится! Может, выдумка это всё — про Бездну? Не Марианская же там впадина! — А что это такое? Какая-нибудь страшилка? Поди просто сказка! — Хороша сказка! — обиделся гоблин. — Та часть твоего тела, которой ты ненароком коснёшься её, станет невидима. Будешь всю оставшуюся жизнь ходить без руки. Или без носа! А есть ещё Болото Злостной Вони. Запах там… лучше не жить! — Просто запах? — недоумевала Эрин. Что же в том страшного? — Нет, не просто. Если хотя бы капелька попадёт на тебя, вонять будешь до конца своих дней, ничем не отмоешься! Жуткое место! — Действительно, жуть, — поспешила согласиться Эрин. Воистину, порой лучше ничего не знать.***
Джарет наблюдал за путниками через один из своих бесчисленных кристаллов. К своему удивлению, он заметил, что Эрин удалось привлечь Дориана на свою сторону. Вообще-то трусишка Дориан старался оберегать себя от разного рода опасностей, таких, например, как гнев Короля. Но хитрая девчонка предложила ему кристалл графита, и тот сразу расклеился! Известно ведь, гоблины любят всё сверкающее и блестящее. Джарет был недоволен. Эльфийка продвинулась дальше, чем было задумано. Он полагал, что все восемнадцать часов отпущенного ей времени пройдут в полном одиночестве около внешней стены. Но нет! Она и не думала сдаваться. Придётся пойти на хитрость. — Дориан, — обратился Джарет к гоблину. Через кристалл, служивший Повелителю своеобразным проводником, малыш отлично слышал его. — Что это ты делаешь? Никак ведешь её прямо ко мне? Даже не думай. Веди её к началу Лабиринта. И следи, чтобы она не нашла дороги к моему Замку раньше, чем через двенадцать часов. Иначе знаешь, что тебя ждёт. Насмешливый голос Джарета не сулил добра. Дориан даже оглянулся, не слышит ли этого приказа Эрин. Но нет, она доверчиво шла за ним, наивно полагая, что он, Дориан, держит своё слово. Настроение у Дориана испортилось. Ему нравился подарок девушки, и понравилась сама девушка. С ней было легко, несмотря на ослиное упрямство. Ей нужно было попасть в Тронный зал, и она уверенно продвигалась дальше. Джарет знал, чем напугать своего слугу. Однажды Дориан по неведению так досадил Королю, что тот едва не окунул его головой во мрак Вечной Бездны. А такого не хотел для себя никто. Теперь Дориан всегда старался быть осторожным, опасаясь, что Король-таки выполнит свою угрозу. В конце концов, эта девчонка ему никто, и он не станет рисковать ради неё! С этими мыслями он пошел дальше, решив запутать свою спутницу. Вреда он ей не причинит, она просто поплутает, пока условленные двенадцать часов не истекут. «Лучше её гнев, чем гнев Джарета», — рассудил он. Да и что она может сделать? Только покричит немного.