Глава 16. Микрокосм.
«Вы просто ушли в себя и развели там пессимизм!» К/Ф «Доживём до понедельника» «Я знаю людей, в которых заключена целая вселенная, необъятная. Но доставать ее оттуда не торопятся. Чтобы не сойти с ума.» Патрик Зюскинд. «Контрабас». Портал раскрылся в лесу под покровом ночи, разгоняя тьму своим золотисто-голубым сиянием. Неподалёку, оглашая округу встревоженными криками, вспорхнула стая птиц. Тени деревьев устроили безумную пляску в неровном свете двери, соединившей два разных пространства и времени, словно за каждым деревом спрятался сумасшедший, не контролирующий собственные действия. Миг спустя из портала на землю, устланную хвоей и прелыми листьями, ступили люди. Пятеро мужчин в неброской одежде, они больше всего походили на каких-нибудь складских рабочих, чем на путешественников меж мирами. Туфли или ботинки, чёрные или коричневые прямые брюки, пиджаки или кожаные куртки тех же цветов. Один так и вовсе был в кепке. Ни дать, ни взять – бригада фрезеровщиков с ближайшего завода или коллектив инженеров среднего звена. Правда, у этих «инженеров» были пистолеты. И действовали они скорее как бойцы спецназа, моментально взяв под контроль периметр зоны высадки. Они не произнесли ни слова, но это было и не нужно. Следом, один за другим, под сень деревьев ступили ещё три человека – высокий коротко стриженый блондин в чёрной куртке и штанах, так же стриженый под «ёж» мужчине помоложе, одетый в чёрный плащ чуть не до земли, и юная девушка азиатской внешности, казавшаяся лёгкой и хрупкой в своём белом платье. Секунду спустя портал исчез, и лес вновь погрузился во тьму. Но местные обитатели, потревоженные столь необычным действом, не спешили шуметь или хоть как-то себя проявлять, настороженно разглядывая пришельцев. - Ну, как ощущения? Сможешь подключиться? – спросил суровый блондин у мужчины в плаще. - Смогу, - после секундной задержки кивнул тот, садясь на землю в позу лотоса и закрывая глаза. Он очень давно не пытался делать то, что сейчас от него требовалось. А потому сейчас нельзя было идти нахрапом – подключение своего сознания, сферы внечувственного восприятия к энергоинформационному полю планеты, выход в астрал, было делом не быстрым. И опасным. В ноосфере, в этом тонкоматериальном плане, где содержались все знания, накопленные на планете Земля, знания о её прошлом, настоящем и будущем, была своя жизнь. Непохожая ни на что, непонятная и опасная жизнь. Не стоило привлекать её внимание. И не стоило сходу соваться на высшие уровни астрала, где хранились самые сокровенные знания, но и опасности были не в пример серьёзнее… Брюнет закрыл глаза, концентрируясь на солнечном сплетении, представляя, как энергия вселенной связывает его со всем сущим, как его чакры вбирают эту энергию… Сознание постепенно втянулось в одну точку, ушло вглубь, внутрь самое себя, в глубины собственного естества, повинуясь воле человека. Сознание менялось. Открывались новые ощущения, новые смыслы, но всё это тонуло в нарастающей отстранённости. Внешний мир, все шумы леса – от поскрипывания деревьев до шума ветра в их кронах, свет звёзд, едва пробивавшийся сквозь густую листву, сердцебиение людей, что были сейчас здесь – всё это и многое другое постепенно уходило куда-то в сторону, уступая место тому, для чего в человеческом языке нет определений. А потом – внезапно, будто прорвав плотину – возникло чувство собственной безграничности, чувство сопричастности во вселенной и одновременно – собственной ничтожности. Он стал всем - воздухом, энергией, атомами, деревьями, машинами, почвой, живыми существами – всем, что было. Он стал самой планетой! Стал всем. И одним. Ибо он оставался лишь малой частицей неизмеримого целого. Разум же его видел сейчас картины, столь отличные от привычной реальности, что любой художник-сюрреалист продал бы душу за мимолётную возможность узреть и запечатлеть на холсте нечто подобное. Бурные цветные течения смыслов и идей, сталкивающиеся и низвергающиеся вверх, неприступные кристаллические структуры догматов, целые «леса» и «поля» вьющихся и стоящих на месте, где нет никакого места, шаров-не-шаров, являвших собой целые пласты знаний. Небо в разводах психоделических цветов. Небо, которое вверху и внизу. И со всех сторон. Небо, которое не небо. Небо, по которому можно блуждать в поисках смысла, и смыслы, вихрями проносящиеся мимо, норовя захватить и унести тебя прочь. Были здесь и целые горы, простиравшие энергетические каналы во все стороны. Горы большие и малые. Светлые и тёмные. Эгрегоры. «Ментальный конденсат», метафизические энергоинформационные образования, порождаемые мыслями и эмоциями групп людей и животных, объединённых общими целями, а в случае людей - ещё идеями, мировоззрением. Ментальные конструкты, обретающие собственную волю и даже сознание, собственное бытие. Здесь и сейчас всё опутывали мрачные, чёрно-коричневые энергетические каналы очень большого эгрегора. Эгрегора, созданного жителями нацистской Германии. Мощного, сильного, властного и пугающего. Сознание мужчины видело, как рядом возникают течения мыслей других людей, уносясь вдаль – людей, что пришли с ним. Н опора было браться за дело. Однако искать что-то в этом месте, астрале, было не так-то просто. Малейшая посторонняя мысль могла унести в сторону или вообще исказить всё вокруг. Это пространство было сугубо субъективным. Оно зависело от того, кто вступал с ним в контакт, сознательный или бессознательный. Каждый воспринимал и видел его по-своему, в зависимости от мировоззрения и каких-то подсознательных установок. В соответствии с этим астрал и выстраивался – индивидуально для каждого. Впрочем, были здесь и стабильные, «объективные» области, не зависящие от «наблюдателя». Сложность сознательного поиска заключалась в необходимости постоянной концентрации на цели, ведь мимолётное отвлечение грозило полной потерей ориентации. В лучшем случае. В худшем – жёстким выходом сознания из астрала, что могло быть чревато самыми неприятными последствиями от амнезии до полного разрушения структуры личности. И, конечно, была необходима осторожность. Астрал был не просто энергоинформационной копилкой знаний. Это было полноценное пространство, целое внечувственное измерение, построенное и функционирующее по совершенно отличным от привычных законам и принципам. Настоящий мир. И мир этот был обитаем. - Он найдёт то, что нам нужно? – Крутов – а это был именно он – спросил у Хай Лин, с сомнением глядя на Странника. Сергей Иванович, как уже говорилось, не любил полагаться на магию и экстрасенсорику, хоть у него и был богатый успешный опыт работы с этими «материями». Но привычки брали своё – старые методы, проверенные временем, всегда лучше. - Не знаю. Может быть, - спокойно пожала плечами девушка, просто наслаждаясь ночным лесом – его звуками, запахами, ощущением шершавой коры дерева под своей ладонью, видом ночного неба. Всё это вызывало у стражницы тихий восторг, ведь она так долго жила в подземелье, лишь изредка выбираясь на поверхность, что уже начала забывать каково это – жить тут, наверху, под светом солнца или звёзд. Даже влажный прохладный воздух был ей в радость, ведь в нём оказалось столько незнакомых или давно забытых запахов! Глаза девушки сияли радостью, а на лице сияла искренняя светлая улыбка. - Может быть? – такой ответ Крутова не устроил. Впрочем, он и не рассчитывал, что эта девушка ответит. Альтернативная Хай Лин? Бывает же такое! А ведь он помнил стражницу воздуха ещё тринадцатилетней девчонкой. Много воды с тех пор утекло. - Я не знаю, как он делает… то, что он делает, - честно призналась китаянка, глянув на Игоря, который ни разу даже не шелохнулся и, казалось – почти не дышал. – Это не магия. Я её не чувствую. И я никогда не слушала о том, чтобы стражницы завесы делали что-то похожее. - Ясно, - кивнул Сергей Иванович. Оставалось только ждать. Впрочем, план предусматривал и провал «мистических странствий» Странника. В таком случае в дело вступали старые добрые методы разведки и шпионажа. Именно поэтому они прибыли в лес близ Пенемюнде не двенадцатого октября 1929 года, а двенадцатого сентября. Аналитический отдел и Крутов сходились во мнении, что при их возможностях месяца должно хватить для выяснения обстановки, подготовки и проведения диверсионных действий. А Странник всё ещё блуждал в иных пространствах. Его дух, сознание пересекало потоки мыслей, проплывало мимо минаретов устаревших взглядов и шпилей религиозных воззрений, стремящихся захватить новые области астрала. Оно наблюдало за эгрегорами окрестных городов, таилось в потоках идей, скрываясь от неясных эфемерных сущностей, созданных словно бы из архетипов коллективного бессознательного. И постепенно оно приближалось к сфере знаний, что была для него так важна сейчас. Тайны Третьего Рейха. Путешествия в иные миры. Странник ещё не видел/воспринимал этот массив информации, но чувствовал его как будто нащупав путеводную нить. Нить, которая моментально «сроднилась» с ним. И он пошёл вслед за ней, уже начиная спешить – длительное пребывание в астрале отнимало много сил. Он чувствовал, как слабеет. Мимо проносились поля и формы понятий, корни мотивов, двери, ведущие в неведомое, краски творческих порывов с вспышки озарений. Но чем ближе он подбирался к заветной цели, тем безрадостнее становился окружающий «пейзаж» - краски блёкли и темнели, свет мерк, а многообразие и расплывчатость форм приобретала угрюмые, механистические черты. Потому, что он вторгался в сферу влияния эгрегора нацистской Германии, раскинувшего широкую и густую сеть энергетических каналов, точно паук. С каждым мгновением передвигаться становилось всё труднее – силы буквально утекали, будто их выпивала сама окружающая среда. Но путеводная нить становилась всё крепче, цель – всё ближе… И вот он, наконец, увидел её – свою цель! Гигантское пузырящееся облако, зависшее посреди пустоты, вокруг которого иногда мелькали странные, не похожие ни на что, тени. Из последних сил он двинулся вперёд, стремясь коснуться этого «облака», впитать нудные знания – здесь, в этом «мире», достаточно было лишь «коснуться» своим сознанием нужного кластера информации, чтобы узнать то, что было интересно. Но усиливающаяся слабость вдруг навалилась неподъёмной горой, мешая двигаться, сбивая концентрацию… И, всё же, он продолжал путь. Он уже преодолел половину пути в пустоте, когда тени обратили на него внимание! Мощный, сокрушительный, полный огромной силы зловещий взгляд обрушился на него в тот же миг, стремясь уничтожить, сломать, подавить волю, превратить в пустышку! Это была чудовищная сила! И это было совсем не то, на что он рассчитывал, погружаясь в астрал! Неведомый враг хотел навязать ему битву, в которой сейчас он не мог победить! И он уклонился, пропуская мимо команду на остановку сердца и чужую волю, крушащую сознание! Он сбежал, скрылся в глубинных структурах собственной психики, нырнул в бесконечность бессознательного, в эту спасительную тьму, общую для всех, которая и приняла удар неведомого противника, отводя его. Деформируясь, но спасая ядро личности и память… Странник внезапно затрясся в припадке, похожем на эпилептический, и рухнул на землю! Это было так неожиданно, что в первую секунду Хай Лин опешила и очень перепугалась. Зато Крутов действовал молниеносно – он сразу освободил место вокруг Игоря от камней и острых веток, положил ему под голову свою куртку и расстегнул воротник его рубашки. - Не трогайте, - сделал он останавливающий жест рукой. – Пусть пройдёт приступ. Иначе можем только хуже сделать. А потом его нано-плащ сам справится. - Что с ним вообще такое? – глядя на корчащегося Странника, спросил один из «инженеров». - Чёрт его знает, - вздохнул Крутов, которому очень захотелось покурить. – Я не силён в астральных путешествиях. - Но вы же были главой «Особого отдела»… - Был. Но с экстрасенсами, способными выходить в ноосферу, работать не доводилось, - «Инженер» понимающе кивнул и вновь принялся бдительно следить за лесом на предмет ненужных свидетелей. Впрочем, мера эта, скорее всего, была излишней. – Живой, - констатировал Крутов, проверив пульс Игоря. Странник тем временем уже перестал содрогаться и замер на боку, вытянувшись так, будто оказался на дыбе. Взгляд его остекленевших глаз напоминал рыбий, что в ночной тьме леса казалось особенно жутким. Эти глаза, лишённые искры разума и жизни, смотрели в пустоту, но стоило вглядеться, и появлялось ощущение будто этот «рыбий взгляд» проникает в саму душу. Хай Лин хотела помочь Страннику – это было её первым порывом, но она знала – Крутов прав. Приступ кончился, и чудесный плащ путешественника должен поставить его на ноги. Должен… Только причина приступа сверхъестественная. И чем дольше девушка с содроганием смотрела в открытые, не моргающие глаза Странника, тем сильнее становилась её тревога – ни через минуту, ни через две, ни через пять Странник в себя не пришёл. Крутов уже нервничал, нарезая круги около человека, который, по идее, должен был выручить их всех. «Инженеры» красноречиво переглядывались, ведя безмолвный диалог как какие-нибудь телепаты. Или так могло казаться… - Я попробую помочь, - наконец, решила Хай Лин, поняв, что дальше ждать попросту нельзя – со Странником что-то случилось. И с этим не могли справиться ни его регенерация, которую девушка уже видела в действии, ни наниты его плаща. - Уверены, что сможете? – внешне спокойно, не выдав себя интонацией, спросил Сергей Иванович. На самом же деле он надеялся, что уже волшебница-то сумеет вывести Игоря из этого непонятного состояния. Сам он врачом не был и терялся в догадках касательно причин произошедшего и последствий. А классические методы оказания первой помощи – было у Крутова такое подозрение – тут не годились. Он прекрасно понимал – не в его силах помочь путешественнику. И то, что такая неприятность произошла в самом начале их рейда в прошлое, вовсе не прибавляла оптимизма. Будь он суеверным, так вообще счёл бы случившееся дурным знаком. Хай Лин, меж тем, не ответив, села на корточки рядом с Игорем, в своей неподвижности превосходившем даже восковые фигуры музея мадам Тюссо. Вынутое из-за пазухи Сердце Кандрокара сверкнуло круглым боком в свете далёких звёзд. Она не знала, что делать, но надеялась, что интуиция подскажет. Ей было больно видеть Странника таким. Жалость сжимала девичье сердце. Уж лучше пусть он продолжает отпускать свои странные шуточки в её адрес, чем будет овощем. Нет! Она уже потеряла Марда, а до того – маму и папу. И она не позволит умереть этому путешественнику! И даже не потому, что он может осуществить её мечту – изменить мир. Не это было важным сейчас. Сейчас она впервые посмотрела на него, как на человека, которого могла назвать… Кем? Кем она его считала? Нет, другом он не был. Но и чужим тоже. За эти несколько дней он внезапно стал «своим». И она не позволит тут ему загнуться не известно от чего! - Не смей мне тут помирать, - прошептала волшебница так, чтобы никто не расслышал, и сжала волшебный кристалл, взывая к его магии, принимая её, пропуская через себя… Розовое сияние озарило поляну, полыхнув как молния, и окутало волшебницу и путешественника! Хай Лин оказалась во тьме. А ещё она сразу поняла, что здесь, где бы это «здесь» ни было, нет гравитации! Но поняла слишком поздно, уже совершив неосторожное движение, чем спровоцировала собственное хаотичное, и не желающее прекращаться, вращение. - Чёрт побери! – вырвалось само собой из её уст. Конечно, она не знала, чего ожидать, но такая подлость от «внутреннего мира» Странника была уж как-то слишком неожиданной. – Да как тебя ж…, - инстинктивно послав в сторону, противоположную вращению, сильный магический поток воздух, девушке, всё-таки, удалось зависнуть на месте и перестать кувыркаться. Теперь она могла нормально осмотреться. Смотреть, однако, тут было не на что – повсюду царила непроглядная тьма, чернота. Абсолютно пустое пространство. Хай Лин вглядывалась в эту тьму, надеясь увидеть хоть что-то, благодаря чему она сможет понять, что делать, но всё было бесполезно. - Ладно. Если не помогает зрение, попробую слушать, - и её шёпот взорвал царившую здесь тишину. Всего на мгновение. А затем она вновь вступила в свои права. Тишина. Т.И.Ш.И.Н.А!!! Тишина была настолько всепоглощающей, что Хай Лин казалось, будто она в ней тонет как в болоте, а в её уши кто-то напихал целую тонну ваты. Тьма была ничуть не лучше, время от времени вызывая тревожное ощущение слепоты, которое проходило лишь после того, как девушка начинала пристально разглядывать свои руки и ноги. А может здесь всё так и должно быть? Мысли начал путаться и от чего-то очень сильно захотелось спать… - Спать? – вяло спросила девушка сама у себя, пробуя это слово на вкус, взвешивая все «за» и «против» этой идеи своим уставшим разумом. Мягкая вспышка розового света, внезапно пришедшая невесть откуда, мигом прогнала странную дремоту и сильно взбодрила, заставив мысли бегать резвее. Хай Лин сразу заметила кое-что. То, что изменилось в этом «нигде и никогда». Исчезла тишина! Теперь она слышала шум, похожий на удар молота по наковальне! Удары следовали один за другим с определённой периодичностью и как бы накладывались друг на друга. А миг спустя волшебница поняла – она слышит два разных ритма! «Это сердце!» - пронзила её догадка, вызвав прилив радости. «Это его и моё сердца!» Радость окрыляла, давая надежду. От этого чувства было тесно в груди, оно рвалось наружу. Хотелось что-то делать, куда-то бежать, кого-то спасать. И, не в силах сдержаться, Хай Лин крикнула что есть сил: - Игорь!!! – крик её ураганом пронёсся по этому месту, всколыхнув тьму, и медленно затих. Лишь эхо ещё какое-то время отзывалось вдали. И вновь вспышка розового света принесла умиротворение и уверенность. Вместе с переменами. Теперь бездна, в которой висела стражница, уже не была абсолютно чёрной – во тьме она уже различала какие-то светящиеся точки и даже сами оттенки черноты. Где-то было темнее, где-то – светлее. А кое-где тьма была настолько объёмной, что казалось – посмотри она в ту сторону ещё секунду, и эта тьма её поглотит, и возврата уже не будет. Но тьма была такой притягательной… Манящей… Зовущей… Спокойной. Она сулила покой, избавление и забвение… - Н…нет! – Хай Лин с ужасом отвернулась, закрыв глаза и унимая сердце, готовое выпрыгнуть из груди. То, что таилось в той тьме, чем бы оно ни было, не вызывало у неё ничего, кроме первобытного, иррационального ужаса. А что до сердца – было ли вообще у неё сердце в этом «внутреннем мире»? Ведь всё вокруг – игра её разума. Или не её? Но тут на девушку нахлынули образы. Они ворвались в сознание резко, напористо, затмив собой всё вокруг: она увидела странника в каком-то помещении, заставленном научной аппаратурой, судя по виду – собранной чуть ли не на коленке. Рядом с ним была девушка. Светловолосая, красивая. Они о чём-то разговаривали… Спорили? О чём? К сожалению, ничего не было слышно – это были лишь движущиеся картинки, как в немом кино… Когда девушка в видении вдруг поцеловала Странника, Хай Лин сильно смутилась, но ничего не могла поделать с этими видениями. Она решила, что странник и эта девушка любят друг друга, вынужденная против воли наблюдать за отрывком их жизни. Что-то было в этих двоих. Что-то такое… И они были молоды – лет по двадцать. Да и взгляд этого молодого Странника, нет – Игоря, он был совсем другим. Полным любви, надежд, доброты, любознательности и энтузиазма. Как это было не похоже на затаённую, подавляемую горечь, вину и боль, что иногда сквозили во взгляде Странника, которого знала чародейка. Видение начало расплываться. Всё вокруг заволокло туманом, и миг спустя стражница вновь оказалась в бездонной темноте… впрочем, теперь она не была такой уж бездонной – посмотрев вниз, Хай Лин увидела волны! Волнующийся океан тьмы, простиравшийся покуда хватало взора! И от этих волн рябило в глазах! Волны темноты, подгоняемые не существующим здесь ветром… - Вода? – высказала она робкое предположение. И снова вспыхнул розовый свет, затопив всё вокруг на мгновенье! Внезапно Хай Лин начала падать! Но скорость падения была черепашьей, и девушка совсем не испугалась. Правильнее было бы сказать, что она плавно опускалась вниз. Чародейка прекрасно успела рассмотреть то, что было внизу. Естественно, это оказалась не вода. Это было какая-то странная чёрная маслянистая субстанция, наподобие битума, гудрона или смолы. И посреди бесконечного её океана – островок земли, поросший мхом и чахлой травой. Управляя своим полётом с помощью магии воздуха, стражнице удалось приземлиться точнёхонько на этот маленький остров. Китаянка осмотрелась и прислушалась. Океан чёрной смолы в пространстве, заполненном тьмой, в которой лишь кое-где сияли яркие точки белого света, вызывал гнетущее ощущение чужеродности и скрытой опасности. А вот слух не улавливал ничего – даже стука сердец. Из-за этого общее впечатление от «пейзажа» становилось ещё более тягостным. Возникло острое желание спешно убраться отсюда, но волевым усилием Хай Лин подавила его. У неё здесь было важное дело! И вновь нахлынули образы: странник в тронном зале замка Фобоса сражается с необычными, очень вёрткими роботами. А затем – чернота. Спустя секунду – иной образ. Огромное пузырящееся нечто, зависшее посреди пустоты. Тени, что время от времени появляясь рядом, рыщут вокруг. И впервые – ощущение! Могучий, полный невероятной силы, угрюмый взгляд настоящего титана! У Хай Лин мигом перехватило дыхание, от чего она схватилась за горло! Страх и ужас нанесли удар – девушка рухнула на колени, пытаясь побороть удушье, но тщетно! Чужая воля давила на неё, втаптывала в землю… Лёгкие уже горели, норовя взорваться, слёзы сами собой брызнули из глаз, и единственной тлеющей мыслью в её затухающем разуме мигнуло: «Только не так!» И неведомая высшая сила, услышав отчаянную мольбу девушки, ответила её очередной вспышкой розового сияния, принесшего облегчение, несравнимое ни с чем. Облегчение смертника на эшафоте, когда гонец вдруг успел доставить и зачитать королевский указ о помиловании! Воздух ворвался в лёгкие, возвращая жизнь, унимая разрывающую боль и проясняя мысли. Слёзы пуще прежнего покатились из глаз, а «костлявая» медленно, нехотя, разжала свою ледяную хватку на сердце волшебницы, принявшейся жадно дышать и благодарить всех известных богов. Когда же Хай Лин смогла отдышаться и более-менее прийти в себя, то поднялась, сем на земле, и взору её предстала новая картина – теперь вокруг уже не было океана чёрной смолы. Было необозримо большое болото, в котором кое-где виднелись крохотные островки земли. - Что это было? – шёпотом прохрипела стражница, не надеясь на ответ. Руки всё ещё дрожали. Пожалуй, она впервые была так близка к гибели. И где! В воображаемом мире чужого разума! А ведь она-то думала, что её скорее сразит нацистская пуля… Но, прежде чем она успела подумать о чём-то ещё, вновь появились видения. Снова – Игорь и его возлюбленная. Они работали вместе над созданием какого-то устройства…. А затем её взору предстала самая настоящая пустыня с возвышавшимися на горизонте мрачными и величественными пирамидами, от которых веяло тёмной силой… Следующий образ – Странник снова спорит с девушкой. Хай Лин показалось, что он не хочет… отпускать её? А она уверяет, что всё будет хорошо. В следующий миг стражница видит необычное сооружение: металлическое кольцо трёх метров в диаметре, составленное из множества высокотехнологичных сегментов, внутреннего и внешнего колец. Оно было закреплено вертикально в специальных держателях. «Переместитель!» - догадалась Хай Лин, а действо, меж тем, развивалось. Кольца вращались – аппарат работал! Вспышка света! Портал открыт. Девушка шагнула в него… Но что это? Лампы в помещении вдруг стали мигать, всё оборудование вышло из строя! Электричество отключилось! «А как же девушка?» И на Хай Лин вдруг обрушилась вся та горечь, паника, ужас, боль утраты, отчаяние, чувство вины – вся та, непередаваемая словами, ужасная гамма чувств, поглотивших Странника, лихорадочно пытавшегося всё исправить, восстановить питание. Впустую. Опустошённость и апатия… Он потерял её, свою возлюбленную… - Какой ужас, - только это и смогла вымолвить шокированная китаянка, только что пережившая и прочувствовавшая то же самое, что много лет назад пережил Игорь… А ведь она судила об этом человеке, совершенно его не зная! Теперь оказалось, что он тоже потерял любимого человека… Что-то общее. Хай Лин вдруг стало стыдно за то, с каким раздражением порой она смотрела на Странника… Ещё одна розовая вспышка снова перекроила ландшафт этого «внутреннего космоса». Болото отступило, обнажая новые островки, прежние же увеличились. Теперь это было даже не болото, а цепь озёр с чистейшей водой под голубым небом, между которыми теперь можно было свободно прогуливаться по «земле», мостики которой создавали причудливый лабиринт. - Сколько же ещё здесь всё будет меняться? – постоянные изменения окружающей действительности выбивали девушку из колеи. Всё происходящее здесь было для чародейки крайне непривычно. Хотя имелось в этом и что-то знакомое. Что-то от тех снов, мучавших её в последнее время. Решив, наконец, что бездействием ничего не добиться, Хай Лин выбрала первое попавшееся направление и побрела туда по влажной мягкой земле, чавкающей при каждом шаге. Она всё ещё не представляла, что делать и как вытащить Странника из того состояния, в котором он оказался после приступа. На ум не приходило ничего – она даже не знала, будет ли толк от целительной магии. Хлопнула себя по лбу за то, что забыла это проверить перед погружением «в матрицу». Тотчас решила проверить, сконцентрировавшись и воззвав к Сердцу Кандрокара. Но ничего не произошло. - Весело, - прокомментировала результат своих действий чародейка. А потом встала в позу обиженной, подбоченилась, и капризно спросила у пустоты: «Ну, и что мне теперь делать?» Пустота не ответила. А. может, и ответила – пришло новое видение. Снова – Игорь. С холодной решимостью он разбирал кольцо переместителя, куда в предыдущем видении шагнула исчезнувшая девушка. На миг показалось, что в его душе теплится надежда отыскать возлюбленную… А теперь она видела его с наручем портативного переместителя на левой руке… - Вот как он стал Странником, - поняла Хай Лин. Это было грустно. Боль, утрата и чувство вины сделали доброго и светлого человека Странником, каким она его знала. А ещё – надежда. Луч света в тёмном царстве. И любовь. – Он отправился на её поиски… Видение прервалось внезапно, и Хай Лин с удивлением, переходящим на какие-то недосягаемые высоты, вдруг обнаружила в пяти шагах перед собой дверь! Самую обыкновенную деревянную офисную дверь с железной ручкой, вертикально стоящую на земле посреди цепи озёр! Она стояла недвижно, ничто её не удерживало, и это было так странно, что стражница споткнулась от неожиданности на ровном месте! - Чёрт! – поднимаясь и отряхиваясь от налипшей грязи, прошипела она, подходя к «неопознанному деревянному объекту», которому здесь явно было не место. Она обошла дверь по кругу. Это была обычная дверь, в так называемой «коробке», непонятным образом оказавшаяся посреди иллюзорного мира. Впрочем, здесь было возможно всё. Хай Лин попыталась её открыть, дёрнув за ручку, но дверь не поддалась. Не шелохнулась она и когда волшебница пнула её ногой. - Хм…, - глубокомысленно изрекла девушка, отступив и буравя дверь взглядом космонавта, обнаружившего на необитаемой планете чёрный обелиск в духе фильмов Кубрика. Было понятно, что дверь тут появилась неспроста. Это что-то значило. Это было важно. Вот только какой именно во всём этом крылся смысл… И едва у неё мелькнула эта мысль, как на двери возникла, выведенная каллиграфическим почерком, сияющая зелёным надпись: У всех я – свой, иные мною грезят, а третьим мало одного. В стране чужой я сердцу мил, коль рядом, то я – крепость, живу я там, где сердцу быть милей всего… - Загадка? – Хай Лин вдруг осознала, что уже устала удивляться, находясь в этом мире иллюзий. Вот прямо сейчас у неё появилась усталость от удивления. А потому не удивилась очередной несуразице. И правда – почему бы здесь на странной двери не появиться загадке? «Предполагается, что я должна её решить?» - скептически приподняв бровь, подумала Хай Лин, глядя на дверь. «Ну, попытка - не пытка. Вроде всё проще, чем кажется». И действительно, загадка решалась довольно просто, обыгрывая понятие «дом». Преисполненная гордости за умную себя, девушка тотчас возвестила на всю округу: - Это – дом!!! И замерла, ожидая неизвестно чего. «Неизвестно что» не наступило, сильно разочаровав волшебницу, снова пнувшую дверь с досады. Впрочем, слова загадки с неё, всё же, исчезли. «Неужели ещё не всё? Я же решила! А может так и надо? Может это – дурацкая шуточка подсознания Странника? Это как раз в его духе», - мысли быстро бежали в голове, возмущение росло, а выплеснуть его было решительно некуда. Ну, не орать же снова и не пинать дверь. Первое – не интересно, второе – больно. Но тут до слуха Хай Лин донеслось то, чего она раньше не замечала – из-за двери, едва уловимый, доносился неразборчивый шёпот! Она мигом прильнула ухом к замочной скважине в надежде расслышать слова. Пару секунд было сложно что-то разобрать, но потом слуха её коснулись голоса… «Соберись и силу почувствуй…» «Привет! Как я рада тебя слышать!» «Истинный враг – не тот, чьи мысли ты не можешь прочесть, а тот, чьи мысли ты читаешь свободно, но это – не настоящие его мысли…» «Магнус… Магнус… Магнус…» «Разве это имя что-то значит? … Выразитель Несогласия…» «Ольга! Наконец-то я тебя нашёл!» «Прости – мне надо уходить…» «Зачем ты мне мешаешь? … Творец виновен…» «Ты изменилась…» «Возмездие» «Прости» «Возмездие должно свершиться… Понять…» «Отступись…» «Клятва» «Выбор есть всегда. Просто мы не всегда его видим. Я выполню свой долг…» Это были фразы. Тысячи, миллионы фраз и их обрывков, произносимые сотнями голосов. Фразы, которые были произнесены или только могли быть. Хай Лин узнавала некоторые – Странник, Крутов, Звягинцев, Ян Лин и Магнус… Иные были ей совсем не знакомы. Фразы, вырванные из контекста, не значащие ничего для неё, но, похоже, имеющие огромное значение для Игоря. Любовь, долг, вторжение, битвы, дружба, демон и многое, многое другое услышала волшебница, припав к двери. Шёпот завораживал. Но не приближал девушку к пониманию того, зачем дверь ей показала слова о доме… Если только… шальная мысль мелькнула молнией, которую девушка умудрилась ухватить за хвост в самый последний момент. И даже сама Хай Лин сначала не поверила в эту догадку: - Не-е-е, не может всё быть вот так просто, - глядя на дверь с видом нашкодившего кота, которому вдруг вместо взбучки дали сметану, изрекла Хай Лин. Вот только ничего другого в голову пока не пришло, а раз сам этот внутренний предлагает такой вариант, то почему бы и не проверить? И, пожав плечами, будто говоря самой себе: «Ну что тут такого», - она постучала в дверь. И мигом отпрыгнула назад, как ошпаренная, ибо шёпот прекратился тотчас, а дверной замок щёлкнул! Дверь медленно, величественно и со скрипом отворилась! Решившая несколько минут назад ничему не удивляться Хай Лин пыталась унять удивление, смешанное со страхом – ей хватило того, что она едва не погибла во время одного из видений. А тут перед ней открылась целая «Таинственная дверь», чей чернеющий проём призывно и даже как-то лукаво глядел на девушку, клубясь светлой тьмой. Пространство внутри напоминало грозовую тучу – чёрную и постоянно подсвечиваемую сверкающими молниями. Только без тучи. Чародейка осторожно, мелкими шажками, приблизилась к двери в никуда. Посмотрела в проём. Ей очень не хотелось соваться туда. Какая-то часть её боялась того, что может скрываться по ту сторону. Но так же она понимала – она не может не пойти. Сейчас только она была в силах помочь Страннику. Это был её долг как человека. И как стражницы, единственной ныне существующей. И, всё же – не хотелось… Но иного пути ей не предоставили. Вздохнув, она собрала волю в кулак, пересиливая страх, и сделала этот шаг. Шаг за порог. Дверь мгновенно захлопнулась за спиной и исчезла, отрезая путь к отступлению, куда было метнулась Хай Лин, ибо тьма, в которую она шагнула, завертелась вокруг, начиная меняться и сочиться образами! Цунами видений обрушилось на волшебницу, сметая её сознание, топя его в чужой памяти и утаскивая в водовороты чужих эмоций! Она не могла, попросту была неспособна ничего предпринять или о чём-то подумать – новая информация против её воли врывалась в мозг по всем каналам восприятия, забивая их и грозя сумасшествием! Мальчик играет с двумя другими в ножички… А вот он же – катается на тарзанке… Ходит в школу… Делает уроки… Играет с небольшим кучерявым чёрным пёсиком… Лежит в больнице и ходит на процедуры… Катается зимой с горки в лесу. С очень большой и длинной горки на склоне оврага, устроенной у забора военной части. А внизу – небольшая речка… Вот он за пятиэтажным домом среди поля одуванчиков вместе с другом. Они косят жёлтые цветки игрушечными шпагами. А теперь друзья у него в гостях – отмечают день рождения… Отвечает у доски… Вот он у бабушки… На огороде – помогает поливать будущий урожай. Возле сарая – помогает бабушке перебирать фасоль… С дедушкой на велосипеде едет на рыбалку… В деревенском доме – у второй бабушки – читает двоюродному брату книгу… Играет с чёрно-белым котом… Возле школы, во дворе которой, тщетно устремившись в небо на вечном приколе стоит самолёт, который видно через забор… Поздним вечером с товарищами – девчонками и мальчишками – наблюдает за летучими мышами… а теперь днём на том же месте, у детской площадки, вместе с теми же ребятами, запекает картошку. Одна вдруг громко лопается и девчонки визжат… Постепенно – с каждым видением – мальчик взрослеет. Детские игры и шалости на улице, дома или в гостях у бабушек сменяются учёбой в школе, а затем – студенческими буднями и новыми знакомыми, друзьями. Новыми интересами. Кроме одного – главного и самого потаённого, лелеемого с самого детства. Грёзы о других мирах и безуспешные попытки её воплотить в реальность… Отчаяние. Сделка, заключённая случайно и без собственного ведома – одной, неосторожно брошенной фразой, но имеющая далеко идущие разрушительные последствия. Это уже не мальчик – юноша. Молодой Игорь. Ещё не Странник… Увлечение фантастикой, проба пера в писательстве… Знакомство с НЕЙ! Знакомство, изменившие их жизни. И – крах! И вот уже Странник разговаривает со странным существом, похожим на маленького зелёного гоблина в монашеском балахоне… Крадёт контейнер с нанитами… Путешествует между мирами, идя по ЕЁ следу. Сражается и учится, развивает неожиданно появившиеся способности… Замок Фобоса в Меридиане… восстание против тирана, во главе которого – стражницы… Сотрудничество со спецслужбами и знакомство со стражницами, бой с Медведевым… Крутов. Космос и другие планеты… Академия магии Меридиана и Магнус, совсем не похожий на себя. Кандрокар… Мудрый взгляд Оракула, Совет магов. Антарктида и Марс, раздираемый порождениями ада. Ужас на лицах и в сердцах стражниц… Слингер! Работа в НИИ…Безмерное чувство вины и боль… Захват школы… «Нелюди жить не должны!» Кровавая расправа над террористами в школе… Создание подпольной организации… Схватка с Вяземским и бегство с Земли… Снова стражницы, гибель Оракула от руки эмиссара «Равновесия» и рейд в карманную реальность Верховного иерарха этой организации – в логово зверя… Человек с дипломатом. Поиск двойников в иных мирах… Множество двойников, великое множество. Попытки совместно противодействовать хаосу и злу во множестве миров. Попытки исправить то, что натворило «Равновесие». Разногласия со Вторым и его уход. Слухи о гибели миров и о существе с той стороны Врат, понятные лишь самому Страннику. Одиночный поиск и многоступенчатый план… Победа любой ценой? Он снова на Меридиане. Снова – стражницы и маги новой Гильдии. Снова Крутов и Звягинцев. И вторжение Шао’ссоров, грозящее гибелью всему живому. ДЖАЙНА! Любовь. Древние города-защитники и армада ящеров на орбите Земли… Чудовищная, преступная провокация ради уничтожения тайного правительства – кучки паразитов, ведущей человечество к гибели. Орбитальная бомбардировка планеты и гибель миллиардов. Плен и побег. Встреча со Вторым и… смерть? Тьма. Один есть всё… Вселенная. Воссоединение! ВОСКРЕШЕНИЕ! Решающая атака на врага и битва с демоном, столь масштабная и выматывающая, что разум отказывается верить! Пробуждение Меридиана – искусственного мира! Проигрыш, обернувшийся победой, и… Встреча с НИМ! С ТВОРЦОМ! Творение. Отречение. Возвращение на Родину. Решение украинского кризиса радикальным образом. Жизнь с Джайной… Долгая и счастливая. И её смерть. Боль. Опустошение. Апатия. Бесцельное блуждание. «Перекрёсток». Лишь слово. Название. Но его значение и события, связанные с ним, покрыты пеленой мрака. Однако после «Перекрёстка» Странник словно ожил – вновь пустился в путешествие, вновь помогал другим… Пока однажды не решил навестить свой дом, где его застал почтальон с необычным письмом… Хай Лин увидела всю его жизнь, все её ключевые момент. Но сейчас она не могла это осмыслить – слишком много информации, слишком много чужого в её голове. И это «чужое» превратило всё «своё» в кашу. Она смотрела и не видела, слушала и не слышала. Она бодрствовала сквозь сон и спала, пребывая в сознании. И было ещё одно. Видение, которое являлось своеобразным центром притяжения. Вокруг него выстраивалось всё остальное. Но оно было сокрыто от взора. Что бы это ни было, Странник не желал, дабы этот секрет стал известен кому-либо, кто будет копаться в его памяти. Но этот секрет был слишком значим, затрагивал слишком многое, слишком большое влияние оказал на значительную часть жизни Странника, и слишком многое было с ним связано даже сейчас. И внезапно этот покров пал! И Хай Лин увидела! Странник и Ольга в контрольном зале Слингера, белом и светлом, полном неведомых технологий, но аскетичном на вид. В центре – сложная конструкция из различного рода перепонок, наростов, растяжек. А рядом – кокон управления, похожий на бутон тюльпана… Странник и Ольга. Давние возлюбленные, вместе открывшие путь в иные миры. Потерянная, искажённая девушка и уставший от поиска, но ещё верящий в долг и справедливость юноша-идеалист. Они так желали воссоединиться – каждый по-своему, а в итоге судьба сыграла с ними злую шутку, поставив по разные стороны баррикад. И у каждого была своя правда. И ни один не был готов уступить. Потому, что на карту было поставлено нечто неизмеримо большее, чем их любовь друг к другу. Но они не хотели сражаться. Всё решили за них. Некто третий, что вынудил Ольгу. Сложный, дьявольский, тяжёлый бой, каждый удар в котором – что нож в сердце для него и для неё. Но оба уверены, что иначе быть не могло. А разве могло? И поверженный Странник, оборачивающий своё поражение и близкую смерть чудовищной, ужасной победой, за которую уплачено слишком дорогой ценой для него, и абсолютной – для Ольги. Морок спал с её глаз… И ведь они всё равно любили друг друга даже в этот ужасный последний момент, когда он стал убийцей, а она – вечным укором его совести и ядом вины, отравляющим душу и разум. И последние её слова, сказанные с улыбкой: «Кажется… теперь я тебя поняла». Тишина и темнота накрыли Хай Лин резко и сокрушительно. Поток образов моментально исчез, и она вдруг осталась одна-одинёшенька посреди сверкающей свинцовой пустой тьмы. Не в силах вымолвить ни слова, не в силах двинуться и не в силах сдержать слёз, которые серебрящимися во тьме дорожками стекали по щекам. Трагический финал истории Странника и Ольги просто не мог оставить её равнодушной. Она будто сама была там, сама брала в руки оружие, сама наносила удары… Сама чувствовала то, что чувствовали они. Увиденное просто не укладывалось в голове, заставляя раз за разом повторять одну и ту же мысль: «Почему?» Почему они не остановились? Почему всё вышло именно так? Хай Лин не могла найти ответа на этот вопрос. Зато могла найти множество вариантов того, как можно было избежать трагедии. Неужели они не видели этих вариантов? А если видели? Что же там вообще творилось у них в головах? Жалость и скорбь отдавались в сердце горечью и ноющей душевной болью за людей, которых она почти не знала. И из-за невозможности всё изменить. И вправе ли она что-то менять будь у неё такая возможность? Одно она знала точно – произошедшее тогда между Игорем и Ольгой – не правильно! - Зачем ты это сделал? – утирая слёзы, спросила она пустоту, взорвавшуюся тысячами молний и дождём, пошедшим вверх, словно пустота чувствовала то же самое, что и стражница. А её чувства… Они были очень противоречивы. Но вся эта гамма чувств сплавлялась воедино, становясь топливом уверенности и решительности. Она вытащит Странника отсюда, чего бы это ни стоило! А потом… Она ещё не решила. Она увидела и узнала слишком много. Большую часть из этого Странник не хотел бы рассказывать никому. Особенно про Ольгу. А ей самой ещё предстояло всё это осмыслить и понять, как теперь относиться к Страннику. Но серьёзного разговора ему точно было не избежать. И пусть объективно это не её дело – ей плевать! Ей было дело до того, что она увидела! – Зачем ты это сделал?!?!?! Крик девушки, до сих пор терзаемой образом последних мгновений схватки Ольги и Странника, разнёсся по всему этому пространству, в ответ вспыхнувшему слепящим светом, затопившим всё! Дезориентация, шок, удивление. Когда же Хай Лин вновь смогла видеть, то поразилась очередной перемене места действия – она находилась в квартире! В уютной настоящей квартире! А если точнее – в прихожей с розовыми обоями и зелёным ковром на полу. По правую руку от входной двери ютилась высокая тумбочка с большим зеркалом и телефоном, вешалки на стене, где примостились куртки и пальто. Впереди – вход в гостиную, отделённую от прихожей шторами… - Это… это уже перебор, - вымолвила Хай Лин, полностью сбитая с толку. Ну, причём здесь вообще квартира? Хотя… Тут она вспомнила! Эту квартиру она уже видела в тех образах, которые атаковали её! Это был дом, в котором часто бывал Странник. Дом его бабушки! Желая убедиться в своей правоте, волшебница прошла чуть вперёд – справа оказалась кухня, куда мимо ванной комнаты вёл небольшой коридор. Старенький белый холодильник, рядом – опять же белый шкаф-буфет, где хранилась всякая всячина от салфеток до печенья и посуды. Устаревший радиоприёмник на буфете выдавал затейливую, но приятную мелодию. Белый стол, накрытый скатертью… Да. Это была та самая квартира. Дом его бабушки… «Дом? Это ли имелось в виду в загадке?» - подумала Хай Лин, двинувшись вперёд и раздвигая шторы, скрывавшие гостиную. Там, посреди комнаты, стоял он. Странник в своём чёрном плаще. Он стоял, касаясь рукой дверцы лакированного коричневого серванта у правой стены, первого из двух одинаковых, что стояли там. Дверцы были стеклянными с деревянными рамами, и сквозь стекло можно было видеть, что стоит на стеклянных же полках внутри – белые сувенирные фигурки собак, фарфоровая дама в роскошном платье, праздничные чайные сервизы, пластмассовый кораблик, бокалы, семейные фотографии. Даже странный чёртик, сплетённый из цветных трубочек от капельницы… - Дом, - горько произнёс Странник, не оборачиваясь. Он наверняка почувствовал стражницу. Но не обернулся. Потянул за ручку – дверца серванта со щелчком отворилась, и мужчина взял с полки что-то, напоминающее кусочек стекла, поднёс к глазам. Сейчас он выглядел таким подавленным, что всё негодование Хай Лин, всё её желание завести серьёзный разговор, улетучилось, уступив место простому и человечному желанию – помочь. – Знаешь, как давно я здесь не был? – он неожиданно повернулся к девушке и буквально всучил ей ту вещь, которую разглядывал секунду назад. Оказалось это – маленький стеклянный сувенир, внутри которого белел контур незнакомых гор. – Слишком долго, - не дожидаясь ответа, сказал он, садясь на старенький, но уютный диван у левой стены, гордо носившей на себе классический ковёр. Диван скрипнул. Хай Лин молчала. Она вдруг поняла – она не знает, что сказать. И потому просто села в кресло, устроившееся между диваном и книжным шкафом у самого входа в комнату. - Я тоскую по всему этому, - наконец продолжил Игорь, даже не взглянув на девушку. Опять. - Разве тебе что-то мешает бывать здесь? В смысле – наяву? – вот и завязался разговор. Теперь Хай Лин оставалось как-то вытащить Странника из мира грёз. Но, глядя на него, ей начинало казаться, что он совсем не против остаться здесь подольше. - Всего этого больше нет, - тоска в его голосе казалась осязаемой – в комнате даже похолодало градусов на десять, и стражница недовольно выдохнула облачко пара. - Ты имеешь в виду дом своей бабушки, или… - Или, - кивнул Игорь. В этот момент он был совсем как в том, самом первом видении – ещё не Странник, но добрый и отзывчивый человек, стремящийся к невозможному. - Во многом ты виноват сам, - девушка не это хотела сказать, но спохватилась уже слишком поздно. А, может, именно это и нужно было сказать? Тусклые глаза Странника вдруг обрели живой блеск. - Ты права, - его голос звучал тихо. Голос человека, подавленного тяжестью своих ошибок. Она не думала, что когда-либо увидит Странника таким. Она вообще не помышляла, что он способен пребывать в таком состоянии. Но… почему? Что ввергло его в такую апатичную хандру? - Я знаю, что права,- как можно мягче сказала стражница, стараясь сгладить впечатление от своих предыдущих слов. Да и потом – чисто по-человечески сейчас ей было жаль его. Кроме того не хватало ещё, чтобы «пациент» ещё глубже «ушёл в себя», в мир воображаемой безопасности. Да! Именно поэтому он был здесь, в мире грёз, в иллюзорном доме своего детства. Безопасность и уют. Хай Лин и сама чувствовала их. С каждой секундой, проведённой здесь, на душе у неё становилось всё спокойнее, а волнения и страхи, тревожившие её, замолкали. Нужно было заканчивать побыстрее – девушка опасалась, что из-за воздействия этого места и сама вскоре захочет остаться здесь. – Что ты собираешься с этим делать? - Сделанного не воротишь, - пожал плечами Игорь. – Я могу лишь стараться всё исправить. Всё, что в моих силах исправить. - Так в чём же дело? Сидя здесь ты точно ничего не исправишь. Тебе нужно действовать, - настойчиво, но по-прежнему мягко сказала чародейка. - Знаешь – не хочу. Не вижу смысла, - вздохнул он со скорбью всего еврейского народа в голосе. – Каждый раз, как я что-то делаю, становится только хуже: мне, тем, кто мне дорог или совершенно посторонним лицам. Каждый раз, когда я стараюсь что-то сделать, кто-то умирает. - Так что? Ты будешь просто сидеть на жопе? – нет, такого Странника она решительно не желала понимать. Да и вообще – это уже раздражало. Надо будет – она пинками погонит его отсюда. Без его участия миссия в прошлое обречена на провал – мир так и останется во власти Рейха. Хай Лин прекрасно понимала – в случае успеха её, вероятно, сотрёт из истории, мир будет переписан. Она много думала о том, что сказал Странник перед Советом. Мир был изменён нацистами. Всё, что она знала и пережила – результат стремления Рейха к безграничной власти, ради которой они даже посмели посягнуть на законы мироздания. Да, дилемма стояла серьёзная – жить как прежде, безуспешно пытаясь что-то изменить дерзкими вылазками или помочь пришельцу вернуть мир в исходное состояние. Но гарантированно – исчезнуть, уступив место другой Хай Лин. Более того – отчасти она разделяла точку зрения Магнуса – такое изменение сотрёт всех, кто сейчас живёт в нескольких мирах и перепишет их судьбы. Могла ли она пойти на такое? Имела ли право? Но что будет, если оставить всё как есть? Убежище обнаружено, да и нападения на базы Рейха в Меридиане с каждым годом становится проводить всё опаснее. На Земле нацисты полностью подавили любое сопротивление, то же самое успешно делают на Замбалле и Арханте. Кандрокар молчит. Только «Фронт освобождения» ещё что-то делает. Но они – одни. Они не смогут изменить ничего. Со временем их просто уничтожат. В итоге – Рейх будет править. Но если поступить, как предлагал Странник… Да – это больше похоже на самообман, ведь в случае успеха никто из тех, кто пострадал от нацистов, не заметит ничего. Мир измениться, люди будут «переписаны», интегрированы в новую реальность, которая для них и будет единственно верной и существовавшей всегда. Для неё – тоже. Но Рейха не будет! Не будет геноцида и зверств этого чудовищного режима. Что ж, пожалуй, ради этого действительно можно было поставить на карту всё, что у неё есть. Не попытаться она не могла. Ради всех, кто погиб в том мире, который она знала. Ради того, чтобы они жили в мире, который она видела лишь во снах. - Что ты хочешь, чтобы я сделал? – на этот раз он посмотрел ей в глаза. Строгий, вопрошающий взгляд, полный борьбы с самим собой, с обречённостью. И … с чем-то ещё? С чем-то чужим, неестественным? – Я – человек. И я ошибался почти всегда, если начинал действовать и принимать решение. Ты хочешь довериться такому, как я? Хочешь доверить мне будущее своего мира? – чужеродная тень, которую Хай Лин лишь мельком заметила в его взгляде, словно вышла наружу, затенив всю комнату. И Хай Лин поняла – сейчас от её ответа зависит всё. Какое-то шестое чувство, а может – предвидение, свойственное стражницам, владеющим силой воздуха, подсказывало, что сейчас её ответ либо вырвет Странника из пучины грёз, из-под власти той тьмы, что видела девушка, либо погубит их обоих. Но как же ей ответить? Что сказать? Молчание затянулось. - Нечего ответить? – тоном, подразумевавшим «я так и знал», изрёк Игорь, отворачиваясь, а тьма начала сгущаться. Но внезапно он ощутил тепло руки стражницы на своей руке. - Мне есть, что ответить, - она, наконец, решилась, отбросив все попытки придумать правильный ответ. Она решила импровизировать, следовать зову сердца и говорить, что чувствует. Быть искренней. – Я хочу тебе доверять. Я хочу верить, что с твоей помощью у нас всё получится. Незачем взваливать на себя больше, чем тебе по силам. Ты не один – есть те, кто помогут. Я помогу. Потому, что хочу, чтобы у тебя всё получилось, - её мягкий, полный душевного тепла, голос был подобен бальзаму, исцелявшему сердце Странника. Как же давно он слышал такие слова в прошлый раз… Может, на этот раз итог будет лучше? Может, сейчас, если сделать, как она говорит, всё получится? Удастся избежать ошибок и смертей? Слова чародейки пробирали до дрожи, раскалывая ледовый панцирь, которым обросла его душа. С каждый словом волшебницы тьма сдавала позиции, рассеивалась. А прикосновение её руки… это было странно, но тепло её касания распространялось по телу приятной волной, наполняя новыми силами. В том числе - душевными. И теперь, похоже, всё не выглядело таким уж бессмысленным. - Хорошо, Хай Лин, - сказал он уже совсем другим тоном, вставая, но всё ещё держа её за руку. – Не знаю, что из этого выйдет, но раз уж ты готова идти до конца, я просто не могу не пойти вместе с тобой. Ведь я это начал. Но… Ты же знаешь, что, скорее всего, исчезнешь? – тень будущей скорби омрачила его лик. - Знаю, - кивнула волшебница, тоже вставая. Сейчас она была рада – у неё получилось! Не понятно, как, но получилось! На душе было легко, как после дождя. Но ещё ей было немного грустно. - И, несмотря на это… - Да, - не дав ему договорить, ответила она. Не хватало ещё, чтобы она сама начала сомневаться. – Не стоит тревожиться о будущем, которого ещё нет. Всё в руках Бога. - Я бы ему не доверял, - горько усмехнулся Игорь. Тьма, сковавшая его сердце, отступила. – Ну, как мы выберемся, волшебница? - Думаю – вот так, - улыбнулась девушка, и всё вокруг затопило розовое сияние… Пробуждение было резким и неприятным, оставив после себя такую головную боль, с которой и похмельный синдром после многодневного запоя не сравнится. Глаза открылись и закрылись – в них будто песку насыпали. Пришлось моргать. Но, наконец, Хай Лин пришла в себя и огляделась. Вокруг всё ещё был лес. Ночь. Она всё так же сидела на коленях рядом с Игорем, распластавшимся на ковре из прелых листьев. Рядом стоял Крутов и нервно курил. «Инженеры» не курили, но тоже выглядели тревожно. Игорь лежал на спине с открытыми глазами. Но теперь глаза его были живыми, и он смотрел на неё с благодарностью, тем самым невольно смущая молодую волшебницу. - Очнулись, - с видимым облегчением заметил Крутов, тут же бросив сигарету и затоптав её. - Сколько я… мы были в отключке? – спросила первое, что пришло в сдавливаемую тисками боли голову, Хай Лин. - Минут пять, - ответил Крутов. – Признаться, я думал, что это займёт больше времени. - Так оно и было, Сергей Иванович, - прохрипели Странник, пытаясь подняться. – Так оно и было.Глава 16. Микрокосм.
22 декабря 2019 г. в 11:50