Глава 7. Ярость небес.
«Я смерть и разрушитель миров, несущий гибель всему живому» Оппенгеймер после испытаний атомной бомбы. «Прекрасно! Тогда я уничтожу вас столько раз, сколько пожелаете!» Алукард («Хеллсинг») - Значит, нам следует ожидать атаку в любой момент? – уточнил Крутов, глянув на монитор, откуда на него взирал Васильев Пётр Андреевич. Генерал был в своём кабинете. - ИИ комплекса говорит о вероятности в 99%, - ответил тот. – И я склонен ему верить. Тем более он фиксирует перемещение в гиперпространстве ещё около тридцати тысяч объектов, а около двадцати тысяч уже на границах системы… Крутов молчал, меряя шагами свой кабинет. Решение, которое он должен был принять, имело ключевое значение. Наконец, он остановился. - Хорошо. Если прогноз Дервиша относительно действий противника верен, то мне не остаётся ничего иного – я отдам распоряжение о немедленной эвакуации базы. Ещё одной атаки, а уж тем более орбитальной бомбардировки мы не выдержим. Ваша задача, Пётр Андреевич, прикрывать наше отступление. - Прикрывать? – переспросил учёный. - Эта боевая крепость древней расы - не просто комплекс защитных систем. Это корабль. По крайней мере, так говорит наш новый инопланетный друг, - разговор внезапно прервался шумом открывшейся двери и влетевшим в кабинет Звягинцевым. Вид у учёного был встревоженный. - Что случилось? – перевёл на него удивлённый взгляд Крутов. - Похоже, плохи наши дела, - нервно отозвался Николай Владимирович. – Только что мы засекли более двадцати тысяч целей, движущихся к планете. Судя по траектории – они летят откуда-то из центра галактики. Пока они не вошли в систему, но это дело ближайшего часа. И вот ещё что – все объекты накрыты полем, внутри которого изменяются физические константы. Это ящеры, - Звягинцев говорил долго, сухо, стараясь держать себя в руках. Но глаза его выдавали. - Чёрт! – процедил сквозь зубы Крутов. – Васильев, вы знаете что делать. Я объявляю эвакуацию, - и он отключил связь. – Сколько у нас времени точно есть? - Час, две минуты и двадцать секунд, - отозвался Звягинцев, рассеяно теребя пуговицу своего белого халата. Судя по тому, что пуговиц у него на халате оставалось всего две, он довольно часто таким образом снимал стресс… - Готовьте все переместители – через час здесь не должно быть никого. Берите только самое ценное – остальное будет уничтожено вместе с базой. - Как эвакуировать группу Васильева? – спросил учёный. В обычной ситуации он бы не задал такого вопроса, но стрессовая обстановка последних нескольких дней сильно на него повлияла – он стал забывчив, растерян и раздражителен. - Мы это уже обсуждали. Вы же сами говорили, что создали систему следящего межмирового наведения, - качнул головой Сергей Иванович, поняв, что его друг – а он считал Звягинцева другом – сейчас не в лучшей форме. – Мы используем эту систему. Даже если крепость будет двигаться, это не помешает нам провесить портал. - Да, верно, - стушевался Николай Владимирович. Крутов тем временем включил интерком на своём столе и командным тоном сказал в него: «Внимание! Объявляется экстренная эвакуация базы! Всем сотрудникам явиться к установкам перемещения через сорок минут. Гарнизону быть в полной боевой готовности», - голос главы ФСБ, усиленный множеством динамиков-громкоговорителей разнёсся по всему городу. - Ну, вот теперь от нас почти ничего не зависит, - задумчиво проговорил Сергей Иванович, когда эхо его голоса стихло. – Идите, Николай. Я поручаю вам руководство эвакуацией. - А вы? – уже выходя, спросил учёный. Похоже, он уже смирился с ситуацией и известие об эвакуации воспринял спокойно. По крайней мере, внешне. - Я приведу в действие систему самоуничтожения комплекса. Пока не поздно, - ответил Крутов, отворачиваясь и устремляя взгляд на улицу, словно хотел в последний раз увидеть, рассмотреть во всех деталях Байконур-2, своё детище. Звягинцев тихо вышел, понимая, что сейчас лучше ни о чём не спрашивать… Сергей Иванович смотрел на город, огни которого яростно сражались с ночной тьмой. Каждый жилой дом, каждая лаборатория, каждая дорога и парковая аллея – всё это было знакомо Крутову, ибо он присутствовал при строительстве города. Как и Звягинцев. Скольких неимоверных трудов стоило возвести здесь, в ином мире, целый город! Скольких средств! И огромного терпения… Проблемы с доставкой материалов, проблемы с доставкой строительной техники и рабочих, набор исследовательских групп и многое другое, вплоть до соблюдения тотальной секретности всей операции по созданию первой колонии землян на другой планете в иной вселенной… Всё это так или иначе приходилось решать им – Крутову и Звягинцеву. И сейчас, зная, что дело, за которое он боролся последние несколько лет своей жизни, будет скоро уничтожено, Сергей Иванович чувствовал тоску и грусть. Но он даже не пытался представить, что сейчас чувствует Звягинцев, для которого эта база значила больше, чем его собственная жизнь. Сергей Иванович открыл окно – в комнату сразу подул легкий ночной ветер, встрепенув занавески и принеся с собой приятную прохладу. Улицы города были полны людей – из открытого окна доносились звуки торопливых шагов и множества голосов, тихих и громких, кто-то где-то кричал… Все спешили, суетились и нервничали – времени было слишком мало. - В чём дело? – раздался позади женский голос. Крутов мог и не оборачиваться – он узнал Галенор. Волшебница, как и всегда, была внешне спокойна. - Вы об эвакуации? – уточнил глава ФСБ, садясь на подоконник. Женщина кивнула. – Мне казалось, что мы об этом уже говорили… А если вы имеете в виду причину – порядка пятидесяти тысяч неопознанных целей движутся к Меридиану. Двадцать из них уже на границе этой планетарной системы, - он помедлил. - Ящеры? – скорее констатировала, чем спросила Галенор. На этот раз кивнул Крутов. – И вы ничего не можете сделать? - Мы можем сражаться с ними на земле, в воздухе, но не в космосе – у нас пока нет таких боевых кораблей, - ответил Сергей Иванович. – Но даже если мы примем бой, то долго не продержимся – их технологии и оружие пока сильнее наших в некоторых моментах… ну, и, в конце-концов, ящеров просто слишком много! Хотя зачем я это всё повторяю, - сейчас Крутову было очень досадно, что так долго шла расшифровка данных, полученных от старца из пирамиды. Конечно, часть материалов можно было просто перевести с всеясветной грамоты на современный язык. Но многое было зашифровано, и настолько хитро, что превосходило современные шифры. Частично удалось расшифровать данные по древнему оружию. Они впечатляли. Но это случилось недавно, и наладить полноценное производство только предстояло. Хотя определённый успех был по космическому направлению – там удалось задействовать и «подарок» старца, и материалы, переданные ещё Странником. И, всё же, сегодня у них в этом плане возможности были ограничены. - А что же город древних? - Даже он не может быть во всех местах одновременно и защищать целую планету от полномасштабной атаки, - пожал плечами глава ФСБ. На самом деле он не был уверен в том, что только что сказал, но ему уже порядком надоело разъяснять волшебнице то, что ему самому казалось очевидным. Он встал с подоконника. – Но, возможно, он сумеет остановить пришельцев хотя бы на время. - Разве нет другого выхода? – Галенор знала, что услышит в ответ. Но не могла не спросить… Сейчас как никогда раньше она сожалела о смерти Оракула. Сейчас его совет, возможно, мог быть очень полезен… То, что случилось несколько лет назад во время последнего появления Странника, как ядовитая заноза, сидело в памяти волшебницы. Когда она узнала о гибели Оракула, её горю не было предела. Казалось, что с уничтожением Совета и убийством Химмериша она утратила то, ради чего стоило жить. Потеряла смысл жизни, и приобрела лишь пустоту в душе, которую невозможно было заполнить ничем. Поначалу женщина даже не понимала, почему продолжает жить. Более справедливым ей казалось умереть вместе с тем, ради чего она жила всё это время. Умереть вместе с Советом. Но на это у неё не хватало решимости и сил. А затем, подобно червю, пожирающему яблоко изнутри, сначала едва заметно, а со временем всё настойчивее заявляла о себе мысль: «Почему только он погиб тогда? Почему никто не спас Оракула? Странник мог! Элион могла! Могли землянин, Магнус и Фобос! Почему же никто не спас его? И почему ещё раньше допустили уничтожение Предвечной Цитадели? Ведь ещё тогда можно было всё спасти!!! И я знаю – Оракул не ошибался, оценивая силы Странника – ему вполне по силам было в одиночку справиться с теми, кто напал на крепость Совета. Так почему он этого не сделал? Или у него был умысел…» Но потом гнев начал остывать, понемногу освобождая иссушённую и исполосованную трещинами и шрамами душу волшебницы. Постепенно она смирилась и даже попыталась начать новую жизнь. Предложение же Элион стать её советником вполне устроило волшебницу… Но вдруг вновь появился предвестник печали. Странник. И гнев заполыхал с новой силой. Она не могла простить его. - Намекаете на Странника? – посмотрел на гостью Крутов. – Что ж, трудно с вами не согласиться – он вполне мог бы помочь. Но я подозреваю, что сейчас он имеет свой собственный план по поводу всего происходящего. Похоже, что он чего-то ждёт. Или кого-то. Сейчас он напоминает охотника, затаившегося в засаде, чтобы не спугнуть добычу… - Похоже, он всегда предпочитал делать меньше, чем от него ожидают, - язвительно отозвалась Галенор. Но в её голосе отразилась и тоска по тому, что она утратила, как ей казалось, по вине Странника. - Возможно это так, - кивнул Сергей Иванович. – Но лично я бы сейчас не стал требовать от него помощи, - он посмотрел в глаза волшебнице. – Пока ещё не всё потеряно. - Вы… вы что-то задумали? – вопрос получился неуверенным. - Я всегда что-нибудь задумываю – работа у меня такая, - таинственно улыбнулся глава ФСБ. – Я полагаю, вам следует известить Гильдию о сложившейся ситуации. Они тоже должны начать эвакуацию. - Даже если они и согласятся, то куда мы эвакуируем жителей Меридиана, кроме Земли? Немногие миры примут их с распростёртыми объятиями… - Магнус знает, что делать, - ответил Крутов. – А теперь простите – я должен включить систему самоуничтожения базы, - с этими словами он направился к выходу из кабинета. - А как же Орамеры? – бросила вдогонку Галенор. - Их транспортируют на Землю в первую очередь, - ответил Сергей Иванович, выходя… Кабинет комиссара был небольшим, и в его убранстве не нашлось места ничему лишнему – согласно принципу аскетизма здесь пребывали лишь вещи, совершенно необходимые для работы. Окно в помещении было одно, зато большое и располагалось прямо напротив входа. Сразу перед окном – добротный деревянный рабочий стол, у правой от входа стены возвышался до самого потолка массивный сейфовый шкаф. К левой стене были прибиты полки, заставленные какими-то книгами. На столе уютно примостились телефон, компьютер, папки, заботливо сложенные в стопку в углу стола. Также в кабинете имелись два кресла престарелого вида… Всё это Вилл успела рассмотреть в первые мгновения, закрывая за собой дверь. Комиссар, вошедший следом, жестом указал девушке на одно из кресел. Сам сел в другое. Дождался, пока Вилл последует его примеру. - Итак, - Гордон сцепил пальцы в замок. – Мисс Вандом, я уже разъяснил вам ваши права. Ещё раз напоминаю – допрос несовершеннолетних может производиться только с согласия и в присутствии их родителей либо иных законных представителей и психолога… - Я это понимаю, - кивнула стражница. – Так же как и то, что мы с вами будем просто беседовать. Поэтому представители и психолог не нужны. - Что ж, верно, - согласился Гордон. – Это будет обычная беседа. - Поэтому я и попросила маму не вмешиваться, - Вилл наклонила голову. Она до сих пор так и не разобралась с тем, что же рассказать комиссару. С одной стороны он уже коснулся тайны и повёл себя в высшей степени благородно. С другой – сомнения в правильности такого поворота событий не давали девушке покоя. Она сомневалась, можно ли довериться комиссару и раскрыть всё. Собственно, такая мысль посетила её только что. Она и не хотела рассказывать ему обо всём, ведь тогда секрет стражниц окажется под угрозой, кроме того, этот шаг не одобрил бы Оракул, будь он жив. Да и сама Вилл прекрасно понимала, что может случиться, если правда о ней и её подругах всплывёт наружу. А этому уже поспособствовали террористы, и сейчас единственная надежда стражниц – Регенты, которые опять занялись промыванием мозгов жителей города… С другой стороны совсем ничего не рассказывать она не могла – всё произошедшее сегодня требует объяснений и комиссар хочет их получить. И имеет на это полное право. Врать девушка не хотела… Из задумчивости её вывел вопрос Гордона: - Итак, что вы можете мне рассказать о том, что произошло сегодня в школе? – комиссар посмотрел на Вилл поверх очков. «Вилл, не говори ему о стражницах!» - раздался в голове девушки телепатический голос Тарани. «Если хочешь, я помогу тебе с ответами». «Нет. Сама разберусь», - коротко ответила подруге Вилл. «Как знаешь, но будь осторожна». - Мисс Вандом? – Гордон продолжал смотреть на собеседницу. Вилл собралась с духом, выдохнула. «Будь что будет!» - Что именно вы хотите знать? - Больше всего меня интересует один вопрос – почему террористам понадобились именно вы? – Гордон снял очки, протёр их платком. Похоже, Регентам пока не удалось добиться успеха с иллюзией и промывкой мозгов. - И вас даже не интересует, кто были те двойники, что вошли в школу благодаря вам? – Вилл изумлённо посмотрела на комиссара. - Это не самое важное, - качнул он головой. – Важно то, что они пришли выручать вас. И так уж вышло, что сегодня вы, мисс Вандом, и ваши подруги оказались в центре внимания двух сил. Одну представляли террористы… Хотя кто они на самом деле – тема отдельная. Другую – ваши спасители. Вывод здесь очевиден – почему-то для них всех вы были очень важны. И вот мне интересно, что же такого необычного может быть в пятерых обычных школьницах из небольшого города? И уж можете поверить – сегодня не я один задаюсь таким вопросом. Многие, кто видел трансляцию по телевидению, тоже над этим раздумывают, - комиссар испытующе посмотрел на гостью. Вилл возблагодарила Бога за то, что он не упомянул инцидент в ТРЦ «Магнит», случившийся пару лет назад по вине тех же людей – тогда Регенты и Странник сработали на славу. - То, о чём вы просите рассказать… это…, - Вилл замялась. – Это очень сложно. - Вам бы не хотелось об этом кому-нибудь рассказывать, - понял комиссар. - Д-да, - девушка подняла взгляд. Она сама не знала почему, но комиссар был ей симпатичен – он казался стражнице эдаким добрым усатым дедушкой, который никогда не обидит, которому можно довериться. Проблема была в одном – Вилл не знала, стоит ли верить такому впечатлению. - Если не хотите, можете ничего не говорить, - усмехнулся в усы Гордон. – Мне уже хватило и того, что я узнал от тех двоих странных субъектов, что пришли сюда с вами… - Линдон и Кесслер? – удивилась девушка. - После разговора с советником президента мистером Эдгаром Барреттом я и сам начал сомневаться в том, стоит ли мне продолжать с это дело, - голос комиссара звучал довольно дружелюбно. – А потом, всё же, решил – стоит. - Что вы сделаете, если я расскажу вам? - Вилл вопросительно глянула на собеседника. В её взгляде читалась смутная надежда. - Мисс Вандом, я не заставляю вас ничего рассказывать, если вы сами этого не хотите. Судя по всему, то, о чём может пойти речь, чрезвычайно важно для вас и это нечто личное, не для посторонних ушей. Я прекрасно понимаю, что я, человек посторонний, не имею никакого права лезть в ваши личные дела, хоть по долгу службы мне нередко приходиться это делать… Но после недавнего выступления Прохорова, переполошившего весь мир, мне просто стало интересно – что ещё в мире есть такого, о чём наши учёные мужи даже во сне помыслить не могут, - Гордон улыбнулся. Мягко, по-дружески, как дед улыбается, глядя на своих внуков. – Вот и всё, Вилл. Если ты и решишь что-то рассказать, то клянусь – это не выйдет за пределы моего кабинета. Сомнения вновь захлестнули стражницу. Очень нелегко было принять решение – пройти на грани между ложью и истиной, не сказать ничего или рассказать всё… Раньше бы она даже не задумалась об этом, но тогда ещё существовал Совет Братства и был жив Оракул. Секрет стражниц был под надёжной защитой, равно как и сами стражницы. А что же теперь, когда всего этого уже нет? Неужели она настолько смирилась с таким положением? Готова ли она и её подруги к тому, что может произойти, если их тайну раскроют? Но разве лучше всю жизнь лгать людям, тем более близким, отравляя свою душу чувством вины, скрытого одиночества и страха? Волевым усилием, потребовавшим неимоверного напряжения, Вилл отбросила сомнения. Посмотрела в глаза комиссару. То, что она в них увидела, окончательно убедило её в верности принятого решения. - Что ж, наверное, к тому и шло, - тихо сказала она. – Так или иначе, но время перемен наступило… Советник вышел из Зала Размышления в тот момент, когда Хо’раасс уже было усомнился в своём терпении. Но, естественно, внешне этого никак не проявил. Советник неспешно прошёл мимо, жестом позвав Ревнителя за собой – тот двинулся следом, сохраняя почтительное молчание. Даже тени сомнений, изредка тревожившие его разум после последнего разговора с Советником, Хо’раасс сумел преодолеть, и теперь был спокоен. Как и полагается Ревнителям. Впрочем, так ли это на самом деле? Они продолжали идти. Миновали Залы Слухачей и пост связи с Сердцем корабля. Советник молчал. Использовали внутрикорабельную телепортационную сеть, и только оказавшись на командном мостике, Советник заговорил: - Что ж, вот и пришло время, - тихо произнёс он, мысленным приказом включая систему обзора – пол под ногами исчез, будто провалился в космическую бездну, добрую часть которой сейчас занимал цветастый бок планеты, на орбите которой кружил флагман. - Время? – переспросил Хо’раасс, имея в виду: «Я вас правильно понял?» - Мы шли на войну…в священный поход, - сухо проговорил чёрный балахон. – Наши воины готовились к этому духом и телом со времён Первой кампании. Нельзя отнимать у них радость праведной битвы. Приказ Императора однозначен. - Значит, скоро прибудет Левиафан? – уточнил Ревнитель. - Да. А до тех пор мы должны связывать действия противника – боевой крепости древних и этих… людей, которые ей сейчас управляют. - Но если Крепость так сильна, как говориться в Хрониках… - Мы не стояли на месте, Ревнитель, - капюшон балахона резко повернулся к Хо’раасу. – За тысячи лет, прошедшие с нашей первой и пока единственной встречи, мы стали способны сражаться с наследием Предтеч на равных… И потом – армада также скоро будет здесь. А теперь, возвращаясь к вашей оплошности… - Я исполню любой ваш приказ, - Ревнитель склонил голову. - Вы поведёте войска, - сухо изрёк Советник. - Но это допускается только в одном случае! – опешил Ревнитель. - Верно, - тьма под капюшоном колыхнулась. – Такое было возможно только во времена Первой кампании. Такое возможно и сейчас. В те времена Ревнители и представители других высших каст, нарушившие Закон, ценой своих жизней искупали свою вину. Затем эта традиция на долгое время была незаслуженно предана забвению… Но сейчас иного выходя для вас просто не существует. - Я с честью принимаю Вашу волю, - Хо’раасс склонился ещё ниже. Все его сомнения исчезли. То, что предстояло ему теперь – о таком исходе он даже мечтать не смел! Теперь он восстановит свою честь! Он и его род не будут покрыты позором до скончания времён! - И ещё одно, - «балахон» вновь посмотрел на Ревнителя. – Не забывайте о том, что командующий Шро’так примкнул к врагу. Вы должны найти его и покарать за предательство! - Непременно, - с благоговейным трепетом в голосе отозвался Ревнитель, покидая мостик в состоянии, близком к эйфории… - Магнус! – окликнула чародея Галенор, входя в зал, который Гильдия избрала своим временным штабом. Это было просторное круглое помещение с высоким куполообразным потолком, украшенным искусными барельефами, изображавшими каких-то невиданных существ, людей, сцены с участием и тех, и других. Местами потолок был повреждён трещинами, а кое-где и вовсе обвалился, являя взору скальные породы, но, несмотря на это, не утратил своей красоты. Собственно, потолок был единственным, на что в этом зале стоило обращать внимание – как будто зодчие быстро растратили всю свою фантазию и силы на него, а на остальную часть помещения воображения у них уже не хватило. Впрочем, избирая это место временной резиденцией Гильдии, маги вряд ли руководствовались соображениями эстетического характера. Наверное, их привлекло то, что в стенах зала были вырезаны каменные скамейки, а может – его расположение… Как бы то ни было, но сейчас здесь были три человека – Магнус, Элеонора и сама Галенор. - Галенор, - архимаг склонил голову в приветствии. – Какие вести ты принесла? - Враг скоро получит огромное подкрепление. И тогда ящеры обрушат на Меридиан всю свою мощь, - спокойно ответила волшебница. Но сказала она это таким тоном, что показалось, будто в зале подул зловещий холодный ветер. - Да, - помедлив, кивнул Магнус. – К сожалению, это так. - Вы уже знаете? – удивилась бывшая стражница. – А-а! Морион! Что он видел? - Многое, - отозвалась Элеонора. – Но и цена была велика. Нам едва удалось спасти его. - Что с ним? – Галенор вопросительно глянула на Магнуса. В её голосе было слышно искреннее волнение за судьбу провидца. - Он жив, - ответил маг. - Но нам пока не удалось привести его в сознание… - Почему он это сделал? Он ведь знал, чем это может закончиться! – с укором воскликнула волшебница. - Он сделал это втайне от нас, - вздохнула Элеонора. – Когда мы узнали, уже было слишком поздно. Мы не смогли ему помешать. Если ты об этом… Наверное, он был ещё более горд, чем мы о нём думали. - Или действительно хотел помочь, - перебил Магнус. – В любом случае сейчас это не главное. Гильдия оказалась не в силах противостоять мощи одного единственного корабля ящеров, а сейчас к нему на подмогу идут другие… Мы не справимся. - Земляне думают так же, - горько усмехнулась Галенор. – Они уже начали эвакуацию, но я подозреваю, что у их командира есть какой-то план. - Возможно, у Сергея Ивановича действительно есть план. И в таком случае не стоит сбрасывать его со счетов. Тем более если на их стороне выступит древний страж Меридиана. Земляне могу позволить себе небольшую войну. Но мы не можем – на нас лежит ответственность за жителей всего этого мира, - рассуждала Элеонора. – Мы в первую очередь должны позаботиться о них. - Ты права, - согласилась Галенор. – Но даже если мы выведем всех с Меридиана – а это единственный способ их защитить – то ящеры всё-равно останутся. Они закончат свою систему, изменят мир, уничтожив в нём всё живое, кроме себя. Нам некуда будет вернуться. - Да. Ты нам уже сообщала об этом, - уставшим голосом сказал Магнус. Сейчас от его обычных величия и спокойствия не осталось и следа. В этот миг он был тем, кем и являлся на самом деле – не столько великим и мудрым волшебником, сколько простым старым человеком, жившим очень долго, видевшим очень много и уставшим от того, что жизнь постоянно испытывает его на прочность. Минутная слабость. – Ты права, Галенор, мы не можем оставить наш мир на растерзание врагу… Но Элеонора тоже права – мы должны заботиться о нашем народе. И пока мы не знаем, чем и как ответить врагу, стоит полностью сосредоточиться на эвакуации населения. - Неужели ничего нельзя сделать? - Чего, например? – воззрилась на собеседницу Элеонора. – Пойти в атаку, чтобы геройски погибнуть? Или совершить ещё какой-то красивый, но безсмысленный поступок? - Хватит! – повысил голос архимаг, пресекая развитие беседы в нежелательном направлении. – Сейчас мы не сможем ничего сделать. А даже если бы и могли… это ничего бы не изменило коренным образом. - Возможно, вы оба и правы, но я не желаю раньше времени покоряться судьбе, - покачала головой Галенор. – Решение есть у любой проблемы. У этой тоже. Просто мы его пока не видим. Если бы Оракул был жив… - Но его нет и нам приходиться полагаться только на свои силы, - заметил Магнус. - Но зато есть человек, который мог его спасти, но не сделал этого. И если сейчас он не хочет ничего делать сам, то я его заставлю! – гневно проговорила волшебница, направляюсь к выходу из зала. Магнус не останавливал её – он прекрасно понимал, чем вызвано такое поведение Галенор. Также он понимал, что ей необходимо помочь, но сейчас для этого просто не было времени. И, всё же, состояние бывшей стражницы тревожило Магнуса – в последнее время она была чересчур импульсивна. Это могло привести к очень печальным последствиям для всех в тот момент, когда этого меньше всего будут ждать. - Элеонора, - обратился к женщине чародей. - Да, - отвлекаясь от своих мыслей, ответила та. - Ты можешь помочь Галенор? – прямо спросил Магнус. – Твои познания человеческой души и духовной магии выше, чем у кого бы то ни было из Гильдии. - Не знаю, - помедлив, молвила волшебница. – Горе, гнев и отчаяние слишком долго разлагали её душу. Попытаться стоит, но это будет очень нелегко… - Я верю в тебя, - мягко улыбнулся маг. – Ступай. Нельзя её оставлять в таком состоянии одну. - А как же эвакуация? Разве не этим мы должны заняться в первую очередь? - Нас много, мы справимся, - заверил её старик. - Хорошо, - кивнула Элеонора, оставляя Магнуса в одиночестве… - Да, - кивнул Крутов. – Мы это предусмотрели. Все необходимые договорённости достигнуты, - Сергей Иванович сидел за столом в своём кабинете. Закреплённый за ухом «нейрозащитник», с которым глава ФСБ не расставался, подмигивал зелёным огоньком – устройство работало в режиме пси-передатчика. – Да, вы можете отправлять их, как только будете готовы. Координаты у вас есть, - в дверь кабинета постучали. – На этом всё. До встречи, - сказал Крутов, прекращая пси-диалог с собеседником. Открыл глаза. – Войдите, - дверь распахнулась. На пороге, как и ожидал Крутов, стоял Николай Владимирович Звягинцев. – Говорите, - изрёк Сергей Иванович, вставая. - Похоже, что мы не успеем эвакуировать всех, - севшим от волнения голосом сказал учёный. – Корабли противника только что резко увеличили скорость. Они будут в системе через пятнадцать минут. - Нехорошо, - покачал головой Крутов. – Почему они всегда нас опережают? – он посмотрел на учёного, хотя и не ожидал, что тот ответит – вопрос был риторическим. Звягинцев тоже это понимал, поэтому лишь пожал плечами. – Пойдёмте, я хочу посмотреть на это, - с этими словами Сергей Иванович вышел из кабинета. Учёный пошёл следом. - Мы не можем ускорить эвакуацию – она и так идёт настолько быстро, насколько возможно, - произнёс Николай. – В первую очередь эвакуируются люди, но есть много важного оборудования, а некоторые безценные данные до сих пор не скопированы… - Бросьте их – люди важнее, - отозвался Крутов. Коридор, по которому они шли, был пуст – почти весь персонал центра управления базы уже был эвакуирован на Землю, кроме гарнизона и техников, пытавшихся выжать максимум из генераторов защитного поля в ожидании орбитальной бомбардировки. Дальше шли молча. Каждый думал о своём, но одно можно сказать точно – то были тревожные мысли. Наконец они оказались в зале управления – пятеро операторов всё ещё были здесь. Они продолжали следить за работой систем базы, и в первую очередь – за поведением энергосистемы. Никто не хотел получить сбой в самый разгар эвакуации. Главный обзорный экран, сопоставимый по размерам тому, что в земном ЦУПе в Звёздном городке, был чёрен как квадрат Малевича. Выключен. Крутов кивнул одному из операторов, заметившему его, и жестом попросил включить экран – мгновение спустя он мигнул и выдал изображение – сложное меню. - Николай Владимирович, покажите то, что видят наши спутники, - попросил Сергей Иванович. Звягинцев кивнул, нажал пару кнопок на своём планшете, который в последнее время всегда носил с собой. Поговаривали, что он даже спит с ним… Обзорный экран тотчас потемнел и выдал другое изображение – в бездонной тьме космоса, грозный и величественный, висел над планетой огромный флагман Шао’ссоров. Вокруг него, точно мошкара, суетились рои корабликов помельче – истребители, транспортники и прочие «пепелацы». Похоже, враг готовился к нападению. Внезапно яркая вспышка озарила экран, затмевая изображение, а мгновение спустя тревожным взглядам людей предстал новый герой трансляции – огромный корабль, очертаниями напоминающий змею и крокодила одновременно. Но, несмотря на свои размеры, в сравнении с флагманом он казался лилипутом: «змея» уступала «дракону» по габаритам раз в десять. Ещё одна вспышка. Ещё один корабль прибыл… - Чёрт! Они даже быстрее, чем мы рассчитывали! – с досадой проговорил Крутов, сжимая кулаки. – Звягинцев, делайте что хотите, но через десять минут все, кто ещё на базе, должны быть эвакуированы. Бросайте всё. - Но как же Васильев? Он уже должен быть здесь со своей крепостью! И потом – кто-то всё равно должен управлять переместителем вручную, чтобы снять нашу группу с того города! – попытался возразить учёный. - Мы оба знаем, что с этой задачей прекрасно справится компьютер, - голосом, не терпящим возражений, отрезал Крутов. – Свяжитесь с Васильевым и внесите в программу автоуправления все нужные данные. - Сергей Иванович, - сказал Звягинцев. Сейчас он казался необычайно уверенным в себе. И, всё же, уверенность эта была скорее вызвана чувством безысходности. Николай Владимирович долго боролся с ним, с отчаянием от осознания того, что не может ничего сделать, но, наконец, не выдержал. Да он и не мог выдержать, когда прямо на его глазах рушилось то, к чему он шёл всю жизнь. Как учёный он прекрасно понимал, что в сложившейся ситуации практически ничего не сможет сделать, но как человек, чья мечта вот-вот будет уничтожена, не мог с этим смириться. И сейчас Звягинцев-человек взял верх над Звягинцевым-учёным. – Я должен остаться – мы ещё не тестировали эту систему в автоматическом режиме. Если что-то пойдёт не так, я смогу всё исправить, а машина с этим не справится. Кроме того, я отсюда могу управлять всеми системами базы, в том числе защитными. Я продержусь до прихода Васильева, и уйду вместе с ним… - Нет, - покачал головой Крутов. – Вы не продержитесь. - Защитные системы будут сдерживать ящеров столько, сколько нужно. Я знаю, о чём говорю – я разработал большинство из них. Задействую всё, что есть и экспериментальные образцы тоже. Я должен дать Васильеву шанс! - Ему или себе? – сухо спросил глава ФСБ. – Думаете, я не понимаю, почему вы хотите остаться? Думаете, не понимаю, почему хотите убить как можно больше пришельцев? Прекрасно понимаю! Но ваша героическая смерть, которая будет неизбежной, если вы останетесь, ничего не изменит. А базу можно отстроить заново, данные – восстановить. Это не стоит человеческих жертв. Возвращайтесь на Землю, Николай Владимирович и не дурите! - Нет! – Звягинцев с вызовом посмотрел на Крутова. С вызовом и злостью. - Чёрт! И нужно же было вам выкинуть такой дурацкий поступок в такой момент! - в сердцах воскликнул Сергей Иванович. Операторы, на виду у которых разыгрывался спор, не решились вмешаться. - Заранее прошу прощения, но у нас и правда очень мало времени… - За что? – было последнее, что успел сказать учёный перед тем, как весь обзор на миг ему заслонил увесистый кулак Крутова, мгновение спустя отправивший Звягинцева в пучину безпамятства. Сергей Иванович поддержал учёного, чтобы тот не упал. - Эй, вы двое! – подозвал он ближайших операторов, которые ошалело глядели то на Крутова, то на Звягинцева, пребывающего в безсознательном состоянии. – Эвакуируйтесь вместе с Николаем Владимировичем немедленно. Когда очнётся, скажите, что я прошу у него прощения. - А вы? – спросил один из сотрудников, подходя к начальнику и помогая своему коллеге поддерживать Звягинцева под руки. - А у меня есть ещё здесь дела. Долго не задержусь, - ответил глава ФСБ, выходя из зала. Остановился у дверей. – Передайте по громкой связи, чтобы максимально ускорили эвакуацию, - и вышел… Шаг за шагом тьма коридоров рассеивалась, уступая место затейливой пляске света и теней от факелов. Тишина почти абсолютная сменялась шумом, гомоном, словом – всеми теми звуками, которые издаёт огромный организм под названием человеческое сообщество. Монотонное и ритмичное «дзынь-дзынь» здесь, на подходах к лагерю беженцев, звучало гораздо громче и энергичнее. Вот невдалеке уже показалась освещённая часть коридора… Странник шёл медленно, не торопясь. Глядя на него можно было подумать, что он вообще не замечает происходящего вокруг – что нет здесь ни беженцев, ни страха, ни безысходности смешанной с отчаянием. Что нет никаких ящеров… Однако на самом деле он это замечал. Но считал, что в таких ситуациях не следует идти на поводу у событий и тех, кто сам поддавшись тревоге и волнению – а таких всегда бывает много – ожидает того же и от других. А его спокойствие и даже в некоторой степени безразличие были не чем иным, как маской, за которой он скрывал то, что чувствует на самом деле. Скрывал долго и успешно. Иногда даже начинал верить, что эта «маска» и вправду отражает его суть. Но такие периоды быстро проходили… Так или иначе, но спокойствие было естественным состоянием души Странника. Впрочем, сейчас он как раз не был таким спокойным, каким казался – в последнее время он то и дело возвращался в мыслях к тем далёким дням, когда впервые оказался в этом мире, когда познакомился со стражницами. Когда вмешался, хоть и не должен был этого делать. Раньше он думал, что это была его первая ошибка. Но некоторое время назад понял, а вернее достоверно узнал - свою действительно первую ошибку он совершил гораздо раньше… И вот сейчас он снова был здесь. И если раньше он был уверен в том, что делал, то теперь этой уверенности не было. Не потому, что он не знал, что делать дальше. Как раз напротив – он знал. И ему не нравилось то, что он должен был сделать. Сейчас он сомневался, правильно ли поступает. А ведь он думал, что тот человек, каким он был раньше, исчез, освободив место другому, далеко не самому лучшему. Причина этой перемены волновала Игоря всё больше. И единственный вывод, к которому он смог прийти – в том, что он стал меняться в лучшую сторону, повинна эта юная волшебница, Джайна. Но, учитывая ситуацию, он не мог принять этого. Так, в задумчивости, Игорь и не заметил, как добрался до Арены. Лишь резко усилившееся эхо собственных шагов заставило его отвлечься от раздумий. - Мда… ушёл в себя, вернусь не скоро, - покачал головой Игорь, поняв, куда его завёл «автопилот». - Странник! – внезапно его окликнули. Голос принадлежал женщине. Игорь обернулся – к нему, в центр Арены, спускалась Галенор. - Здравствуй, Галенор, - приветствовал её Игорь, гадая, что ей понадобилось. - Итак, враги наступают, земляне и маги Гильдии озабочены бегством и не желают сражаться, оправдываясь тем, что не могут ничего противопоставить ящерам. Народ Меридиана – те, кого удалось спасти – скоро покинут свой родной мир. Возможно навсегда. А тот единственный, кто может ещё что-то сделать, на кого возлагаются надежды, в это время бездействует. Что ты скажешь, Странник? Ты собираешься сделать хоть что-то, чтобы спасти всех? – женщина была настроена более чем решительно. И не последнюю роль в этом играла ее, мягко выражаясь, неприязнь к Страннику. - Всех всё-равно не спасти. Но я делаю. Это не всегда заметно, но всегда эффективно, - ответил Странник. Пожалуй, в общих чертах он понимал, чем вызвано такое к нему отношение чародейки. Это его не радовало, но он не собирался ничего менять. Её отношение – её проблема. - Очень хорошее оправдание. А ведь главное – правдивое. Я действительно не вижу, чтобы ситуация менялась к лучшему, - язвительно заметила Галенор, смерив Странника уничижительным взглядом. - Чего же ты от меня хочешь? Чтобы я уничтожил флот противника? Вышвырнул ящеров из этой галактики? Уничтожил всю их расу? Да, я могу это сделать. Беда в другом – проблема не в самих ящерах, - спокойно ответил Игорь. - А в чём же? - Какая разница? Важно лишь то, что проблема не исчезнет, если ящеров уничтожить. Не они, так кто-то другой, - туманно изрёк Странник, внимательно разглядывая гигантские песочные часы в центре Арены. - А может дело в том, что ты – трус? - Думай что хочешь, Галенор, только не мешай мне делать то, что я должен делать. Иначе всем нам придётся умереть раньше времени. - По-моему, то же самое нас ждёт и сейчас, - покачала головой волшебница. – Зачем ты сюда явился на этот раз? Хочешь окончательно разрушить всё, что нам дорого? - Нет, Галенор, не за этим, - спокойно ответил Игорь. Сейчас, в этот самый момент, он хотел рассказать чародейке всё, но понимал, что не может этого сделать. Ещё слишком рано. – Я пришёл, чтобы исправить свою…, - его голос едва заметно дрогнул, - ошибку. - Какую из многих? – Галенор всё труднее становилось сдерживать свой гнев, постепенно в её душе разгоралась ярость. И пусть в глубине души она понимала, что не права, но мысль эта была так слаба, так долго волшебница гнала её от себя, что теперь это понимание так и осталось за пределами её сознания, полностью подчинившегося гневу и жажде возмездия. – И что ты сделаешь? Воскресишь всех, кто погиб из-за тебя? Восстановишь то, что было разрушено по твоей вине? – казалось, гнев прибавляет Галенор сил и уверенности – вокруг неё возник огненный ореол, и с каждым словом волшебницы он становился всё жарче и жарче. - Я слишком хорошо понимаю, что ты чувствуешь, Галенор, чтобы требовать от тебя объективности в оценке моих действий, - с тенью грусти отозвался Игорь, посмотрев на собеседницу. В его взгляде легко читалась жалость. И, похоже, он совершенно не обратил внимания на чудовищный жар, исходивший от волшебницы. – Но я думал, что уже прошло достаточно времени, чтобы ты могла примириться с прошлым. - Возможно, ты можешь оставаться равнодушным к тому, в чём ты виновен, но я не могу позволить себе такой роскоши, - вокруг бывшей стражницы взвился огненный столб, пламя в котором было настолько жаркое, что начало плавиться стекло песочных часов. - Ты и понятия не имеешь о том, чего я лишился из-за своих ошибок, недальновидности и эгоизма, - раздражённо бросил Странник. – Не тебе меня судить! - А кому ещё? Кому ещё ты причинил столько горя? – гневно спросила Галенор, делая шаг вперёд. Песочные часы сплавлялись в единую стеклянную массу, стекавшую на пол причудливыми струйками. – Ты уничтожил всё, что мне было дорого! Именно ты! Если бы не твоё бездействие, то Предвечная Цитадель, Совет Братства, Оракул – всё и все были бы целы и невредимы! Если бы не твоё появление тогда, четыре года назад, то всё было бы по-другому! Всё было бы на своих местах! Но нет! Тебе обязательно надо было возникнуть! И появившись здесь, преследуя свои эгоистические цели, ты разрушил всё, что создавалось тяжелейшим трудом множества поколений на протяжении тысяч и тысяч лет! Из-за тебя я лишилась смысла жизни! – голос волшебницы сорвался на крик, языки пламени вокруг женщины вспыхнули особенно ярко и вдруг устремились к Страннику, окутали его, в мгновение ока превратив в живой факел! Но оттуда, из пламени, раздался совершенно спокойный голос Игоря: - Ты винишь меня в смерти своих друзей, в смерти Оракула, в уничтожении Цитадели… и, конечно, в том, что происходит сейчас. Что ж, наверное, у тебя, всё же, есть на это право. Ты права – я мог спасти. Но не спас. Тогда я не задумывался об этом. Но исход тех событий, о которых ты говоришь, зависел не только от меня. Я не заставлял Оракула нападать на Эмиссара, в конце концов! - Но ты мог ему помешать! Мог остановить его! - Я и сейчас могу это сделать! Могу вернуться в прошлое и всё изменить. Но не сделаю, - тихо, едва слышно, ответил Игорь, сбивая пламя – огонь, охвативший его, быстро гас, не причинив Страннику никакого вреда. – Если бы всё было так просто, я бы уже давно исправил всё, что натворил… Галенор, не я лишил тебя смысла жизни. Ты сама себя лишила этого, посчитав, что идеалы Кандрокара, его дело, погибли вместе с Цитаделью и Оракулом. Но это не так. - Так это, по-твоему, я виновата? – гнев и ярость всё ещё клокотали в душе волшебницы. А слова, произнесённые Игорем, лишь ещё сильнее их разожгли. Но вместе с тем, Галенор не могла не прислушиваться к словам Странника… - А разве нет? Что ты сделала, когда я покинул ваш мир? Что? Расскажи мне, я весь внимание. К тому же я не всеведущ. - Это тебя не касается! - Это и не важно. Потому, что я знаю, чего ты НЕ сделала. Ты не стала продолжать борьбу Кандрокара с силами тьмы, ты опустила руки, сдалась на милость судьбе, обвиняя меня в своей неудаче и утрате смысла жизни, который сама не сумела удержать. Но ведь не я заставил тебя так поступить, ты сама это сделала. И только ты можешь вернуть себе то, что потеряла. Здесь я не в силах помочь тебе ничем, кроме совета, - Игорь посмотрел в глаза волшебнице. Женщина отвернулась. Это казалось странным, но гнев и ярость в её душе начали сменяться чем-то иным. Замешательством. Сомнением. Галенор не хотела верить Страннику, не желала принять его слова всерьёз, но не могла не думать над ними. И постепенно сомнение в собственной правоте набирало силу. - Даже если и так, - эти слова дались Галенор с огромным трудом – ещё не было уверенности в том, что считать верным. Она не хотела совершить ошибку. Но так же и понимала – продолжая вести себя по отношению к Страннику так, как вела до этого разговора, она ничего не изменит. – Даже если и так, это не умаляет твоей вины. - Нет. Не умаляет, - согласился Игорь. – Но это не значит, что ты должна умножать тьму в своей собственной душе. Я знаю, что я сделал и чего не сделал. Когда придёт время, я отвечу за это. - Обычно такая расплата приходит тогда, когда уже никому не нужна, - скептически отозвалась женщина. Огненная аура вокруг неё угасала. Песочные часы уже давно превратились в стеклянное образование причудливой формы. Стеклянные же сосульки устремляли свои острые концы в бездну, свешиваясь с моста. - Важно то, что она всё-таки приходит, - грустно улыбнулся Игорь. - Галенор! – внезапно раздался женский голос. – Что… Что здесь происходит? – недоумённо спросила Элеонора, спускаясь между рядами скамей и лицезря «шедевр современного искусства», в который превратились песочные часы. - Мы здесь просто беседуем, - как ни в чём не бывало соврал Игорь. - Неужели? – женщина недоверчиво посмотрела на Галенор. - Всё в порядке, Элеонора, - заверила её та. – У нас были некие… разногласия – ты в курсе, я думаю. Но нам удалось их урегулировать. - Мирным путём, - усмехнувшись, уточнил Игорь. - Хорошо, если так, - смягчила тон Элеонора. Похоже, она почувствовала перемену в душе Галенор. Пока ещё слабую, едва теплившуюся. Но этого волшебнице было достаточно, чтобы понять – что бы ни случилось здесь между Странником и Галенор, это помогло бывшей огненной стражнице обрести путь к тому, что она когда-то утратила. Со временем Галенор станет прежней, такой, какой была до уничтожения Совета. Поняв это, Элеонора также поняла и то, что теперь её навыки в области врачевания душ подействуют на Галенор гораздо лучше. Магнус был прав – огненную чародейку нельзя оставлять в таком состоянии. - Прошу меня извинить, - нарушила неловкую тишину Галенор. – Я пойду – надо помочь Магнусу и остальным с эвакуацией, - и прежде, чем кто-то успел что-либо сказать, она телепортировалась. - Мда-а-а…, - протянул Странник, глядя на то место, где только что стояла Галенор. – Как вы думаете – мне стоит использовать ту же отговорку, что и она, дабы исчезнуть отсюда, избежав разговора с вами? – он воззрился на Элеонору кристально честными глазами. - Это не смешно, Странник, - холодным тоном ответила женщина. Она так и не смогла решить для себя как относиться к Страннику. То, что она чувствовала в его душе, было слишком противоречиво, чтобы принять какое-либо решение со всей уверенностью. Этот человек, насколько могла судить волшебница, был слишком необычен и слишком человечен одновременно. Порой он совершал поступки, достойные великих героев прошлого и, вместе с тем - неоднозначные, двусмысленные, а иногда – просто ужасные. Таковы же были, по-видимому, и его мотивы. Но о них Элеонора могла лишь догадываться. Также она чувствовала, что этому человеку приходилось убивать. Не раз. И он в этом не раскаивался. Даже наоборот… Но сильнее всего в душе Странника женщина ощущала чувство вины, чрезвычайно сильное… - Кхм…, возможно я покажусь невежливым, но, может, вы уже прекратите разглядывать мою душу? – вкрадчиво спросил Игорь. Элеонора, немного смутившись, разорвала духовную связь. – Благодарю. Надеюсь, вам понравилось то, что вы увидели. - Не уверена, - отозвалась волшебница. – Честно говоря, меня тревожит то, что я разглядела в твоей душе. - У каждого есть скелеты в шкафу, как говорят у меня на родине. - И всё же… Можно ли верить такому как ты? Ведь ты – странник. Ты сам избрал для себя второе имя. Оно отражает твою суть – непостоянство, противоречие… - Я был странником, - поправил её Игорь, покачав головой. – Уже нет. Теперь меня иначе называют. - Не важно, как тебя называют теперь. Ты таков, каков есть, и это не изменить, - возразила Элеонора, подходя к тому, что ещё минут десять назад было песочными часами, и пристально всматриваясь в искажённые отражения Странника и своё собственное. – Другие видят тебя так же, как я – наши отражения в этом стекле. Похоже, но это не мы. - Вы решили стать моим психоаналитиком? Исцелить мою душу? – прищурился Игорь. – Благородно, но не своевременно. - Для этого всегда есть время, - туманно изрекла Элеонора, взглянув в глаза Игорю. – И потом – если ты собираешься развивать свои отношения с моей Джайной, я должна быть уверена в том, что ты её достоин. - Так вот вы о чём! – рассмеялся Игорь. – Кто я, по-вашему? Поверьте – самое последнее, чего я бы желал в сложившейся ситуации, так это влюбиться… Но инициатива исходит как раз от вашей ученицы. - Что ж, возможно. Тогда не давай ей повода, - нахмурилась волшебница. – Не обманывай её ложными надеждами. - Вы хотите, чтобы я расставил все точки над «i»? – спросил Игорь, бросив взгляд на стеклянную массу в центре арены – она стала стремительно преображаться, вновь становясь песочными часами. - Она достойна лучшего. Я не позволю, чтобы кто-то обманывал её в самых светлых чувствах – она-то пока ещё не понимает, но я вижу – Джайна привязалась к тебе сильнее, чем просто к знакомому или другу. Это ещё не любовь, но… - Интересно, что я сделал, чтобы заслужить такое её отношение ко мне? – Странник недоумённо посмотрел на собеседницу. - Кто знает, почему мы влюбляемся? – пожала плечами волшебница. – Я заклинаю тебя – сделай то, о чём я тебя прошу, не заставляй её страдать. Пока ещё не поздно… Жизнь и без того не была ласкова с Джайной. - Я сделаю это, - кивнул Игорь. Однако что-то внутри вдруг запротестовало против такого решения. Что-то неуловимое, давно забытое… - Хорошо, - улыбнувшись, сказала Элеонора. - Не думаю, что Джайна согласится с Вами. Ведь решение, в конце концов, всё-равно остаётся за ней. - Она примет верное решение, - уверенно ответила волшебница. – Что ж… Я пойду. Если хочешь, можешь отправиться вместе со мной и помочь остальным с эвакуацией. - Я бы пошёл, но у меня есть одно дело. Не здесь. Однако в случае успеха оно сильно изменит расстановку сил в нашу пользу. - Делай, что считаешь нужным, - отвернулась волшебница, покидая арену… Советник наблюдал за последними приготовлениями перед атакой – его взору благодаря системам визуализации командного мостика флагмана предстала картина простирающейся в тёмную безконечность бездны космоса и гигантский шар планеты под ногами. Казалось, что Советник парит в космосе без какой-либо защиты. Он наблюдал, как один за другим из искажённого пространства выходили корабли Великой Второй Армады. Зрелище было масштабным, величественным и поистине впечатляющим. Впрочем, вся мощь армады была ничем в сравнении с тем, что вскоре должно было свершиться. «Первый после Великого», - раздался в голове Советника почтительный голос Хо’рааса. «Слушаю», - коротко отозвался Советник. «Мой отряд готов нанести удар», - отрапортовал Ревнитель. «Замечательно», - резюмировал Советник, не проявив и тени эмоций. «Дождитесь, когда прибудут корабли поддержки, и начинайте». «А орбитальный удар?» «Вскоре я отдам приказ… И будьте осторожны – вероятнее всего город Предтеч вскоре даст о себе знать». «Да, Советник», - и Ревнитель исчез. Советник некоторое время постоял в задумчивости – нет, у него не было сомнений в правильности своих действий. Его тревожило иное – всё могло пойти совсем не так, как было задумано. Слишком многое было поставлено на карту, чтобы сейчас оплошать. Но он прекрасно понимал, что, скорее всего, всё пойдёт именно так, как он и ожидает – не по плану. Он слишком хорошо знал людей, в отличие от ящеров, столкнувшихся с ними впервые. Люди – серьёзный противник для Шао’ссоров. Пусть у них не так хорошо развиты технологии и нет кораблей, но они находчивы, умеют решать сложные проблемы оригинально и эффективно. Способ мышления людей отличается от способа мышления ящеров, основанного на жёсткой системе установок, правил и догматов. Его размышления прервал рапорт Слухача – корабли поддержки прибыли. - Что ж, пора начинать, - будничным тоном изрёк Советник, отдавая мысленный приказ… Ночное небо Меридиана было безмятежно. Ветер резво играл с облаками, отрывая от них клочья, рассеивая. Звезды, холодные и безжалостные. Как и всегда. Всё так же мерцают. Как и всегда. Но есть и то, что было не всегда. Тишина. Завораживающая, почти абсолютная, ощутимая физически тишина. Города замолкли, покинутые жителями. Пустые глазницы открытых окон глядят на узкие средневековые улочки. Тоже пустые. Площади и рынки… Никого. Тишина стоит такая, что кажется, будто умерло всё живое. Лишь где-то на ветру скрипит флюгер. Откуда-то доносится стук дерева о камень – незакреплённые ставни. Никого нет. Но так только кажется – всё живое спряталось, затаилось и ждёт, не шелохнувшись. Ждёт чего-то, ведь сильнейшее напряжение, разлитое в воздухе, чувствуют все. И вот – началось! На небе вдруг зажглась одна яркая звезда, которой там раньше никогда не было. Она ярче всех остальных звёзд, у самого горизонта. И она движется. Летит, кажется, прямо к городу… Но вот внезапно зажглась вторая, точно как первая. И тоже полетела. А затем третья, четвёртая… целый рой возгорелся на горизонте! И в абсолютной тишине их движение казалось особенно зловещим… Но вот одна остановилась. Сверкнула. Ярко. Томительные мгновения ожидания. Кажется, звезда даже стала чуть больше, чуть ярче. Нет, не кажется – так и есть! Она падает! Миг – и её свет уже заливает улицы города тугими раскалёнными потоками, испаряющими всё вокруг… И новое солнце восходит над городом, которого уже нет… Начинался новый день Меридиана. Крутов глянул на часы – без пяти четыре утра. Время местное. А на родине уже почти полдень. Почти весь персонал эвакуирован… Обзорные экраны выводили изображение пустынных улиц города, с которых в одночасье исчезли все жители. Другие высвечивали данные о состоянии всех систем базы – энергетической, защитной, о работе реакторов и прочем. Запасной командный центр. Никто, кроме Крутова не знал, что он вообще существует - строителям, возводившим его, пришлось слегка подкорректировать воспоминания. Этот центр был создан так, что из него даже один человек мог управлять всей базой… Всё, что было возможно сделать, уже сделано. Оставалось последнее. Но Крутов почему-то медлил. Вряд ли он сам понимал, почему. Сейчас он просто сидел, откинувшись в кресле. Глаза его были закрыты. Могло показаться, что он спит, но это было не так. Однако это была и не задумчивость – сейчас его разум был свободен от мыслей. Сознательно свободен. Но так не могло продолжаться долго. Сергей Иванович открыл глаза и помассировал начавшую затекать шею. - Пора, - кивнул он сам себе, но, прежде чем сделать то, ради чего он пришёл сюда, взял рацию. Включил. - Холецкий! – сказал он в микрофон. - Слушаю, - донёсся из динамика искажённый голос командира спецгруппы. - Я здесь закончил. Выводи гарнизон. Через три минуты я вас догоню, - сухо сказал Крутов. - Так точно. Сергей Иванович глянул на показания системы слежения за космическим пространством – кораблей противника с каждой секундой становилось всё больше. Некоторые уже начали бомбардировку планеты… К базе тоже стремительно приближался один корабль. - Медлить больше нельзя, - сам себе сказал глава ФСБ. Вынул из кармана рубашки особый ключ. Подошёл к панели управления, вставил ключ в специальное гнездо. Повернул. «Внимание! Запрос на самоуничтожение комплекса! Введите код», - прохрипел синтезированный компьютером голос. Крутов нажал несколько кнопок на панели. «Код принят. Уничтожение комплекса через десять минут». - Сделано, - сухо констатировал Крутов, вынимая ключ, и пряча его обратно в карман. Сильнейший удар внезапно сотряс базу. Он был настолько силён, что даже здесь, в тридцати пяти метрах под землёй, всё шаталось с огромной силой, стены бункера пошли трещинами, а грохот взрыва на поверхности, судя по всему, был настолько оглушительным, что и здесь от него едва не лопались барабанные перепонки. Сергей Иванович не удержался на ногах и упал на пол. Только через полминуты шатание всего и вся прекратилось. Глава ФСБ мысленно чертыхнулся – он упал неудачно и подвернул ногу. А времени оставалось всего девять минут. Крутов, как мог, быстро вышел из бункера, прихрамывая, и направился по коридору к лифту. Нужно преодолеть сто метров. Если ящеры пробили щит, то могли телепортироваться. Это заставляло Крутова идти ещё быстрее, что отзывалось сильной болью в повреждённой ноге. Ещё один чудовищный толчок! С потолка осыпалась штукатурка. Несколько ламп разлетелись вдребезги. Но на этот раз Крутов устоял на ногах. - Генератор щита ещё держится. Отлично, - превозмогая боль, он двинулся дальше. «Семь минут до взрыва… А вот и лифт. Чёртовы кнопки! Ну, где же ты?» - медленно тянулись секунды ожидания. Двери неторопливо раскрылись – Крутов буквально ввалился в лифт, когда за его спиной коридор озарился слепящим белым светом. Так телепортировались ящеры… Но лифт уже начал движение вверх. До поверхности тридцать метров… двадцать пять… двадцать… Но что это? Кабину внезапно заполняет слепящий свет! - Чёрт! – Крутов достал пистолет и включил «нейрозащитник» на полную мощность, не собираясь сдаваться без боя. Вспышка!!! Кабина неистово затряслась и заскрежетала железом. Ещё вспышка! Удар – Крутов едва устоял на ногах. И всё стихло. Двери с трудом расходятся в стороны – механизм был повреждён – а снаружи, сквозь дверной проём, видно кольцо переместителя! «Ангар? Значит, они меня телепортировали!» - догадался Сергей Иванович, осторожно выглядывая из своего ненадёжного укрытия. «Где же Васильев?» Ящеры-десантники в чёрных боевых скафандрах стояли по обе стороны от переместителя. Всего десять. Не справиться. Двое шли к вырванной с корнем кабине лифта с явно недружественными намерениями… и внезапно замерли, не завершив шага! Застыли, словно статуи или восковые фигуры! Остальные тоже не двигались с места. Крутов осторожно вышел из кабины, готовый отразить атаку, но ящеры никак не реагировали на него. И тут Сергей Иванович заметил – вокруг царила абсолютная, всепоглощающая, даже сверхъестественная тишина. - Неужели…, - тень догадки осенила его. Крутов обернулся – как он и думал, кабина лифта была вырвана телепортационным лучом из шахты вместе с ним и перемещена сюда. - Вам немного не хватило времени, Сергей Иванович, - раздался вдруг знакомый голос. Голос Странника. Его голос звучал приглушённо, как если бы пробивался сквозь толстый слой ваты или бетонную стену. Крутов не смог определить, откуда он исходит. В следующее мгновение перед ним проявился фантом путешественника. – Я решил немного подыграть вам, - Игорь медленно, неторопливо вышел из-за кабины лифта. - Ты же говорил, что не хочешь вмешиваться, - с сомнением изрёк Сергей Иванович, пряча пистолет. - Вот те раз! Я тут его, понимаешь, спасаю, а он…, - наигранно «обиделся» Игорь. – Если не нравится, что я пришёл, так я сейчас время снова запущу… - Ха-ха, - усмехнулся Крутов. – Весёлый вы человек. Благодарю за помощь. - Вам пора, Сергей Иванович. Все остальные уже на Земле. Васильев вас догонит. - Поверю на слово, - кивнул мужчина. Странник наметил улыбку – перед Крутовым быстро сформировался портал. Крутов ещё раз кивнул, и скрылся в кольце перехода. - Вот и славно, - проговорил Игорь, закрывая портал. – Но есть одно «но», - бросил безстрастный взгляд на застывших ящеров. – Кое с чем вы, Сергей Иванович, поторопились, - и исчез, растаяв словно призрак. Время вновь начало свой привычный бег – ящеры, только что смотревшие на человека, замерли в нерешительности. Тот, кого они собирались взять в плен, исчез… А между тем, тысячи ядерных взрывов каждую секунду расцветали яркими солнцами и гигантскими серыми дымными грибами по всей планете, сжигая растительность, испепеляя животных, обращая в пыль города, раскалывая горы, испаряя реки и океаны и сотрясая землю. С каждой минутой лик Меридиана искажался и уродовался всё сильнее, превращаясь из прекрасного цветущего мира в безжизненную и безплодную, выжженную радиоактивную пустыню… Очищение планеты началось…Глава 7. Ярость небес (Обновлено)
21 июля 2016 г. в 19:29