Глава 11. Шанс
Встреча проходила в кабинете Вяземского в здании Счётной палаты. Кабинет был обставлен, несмотря на положение хозяина, довольно скромно – в нём было всё необходимое для работы и ни грамма никому не нужной роскоши, в которой погрязло большинство отечественных политических деятелей, идущих на поводу у большого бизнеса и пренебрегающих интересами русского народа. Вяземский же следил за своим имиджем, репутацией. В данный момент Вяземский, сидя за рабочим столом, склонился над какими-то документами и, судя по всему, внимательно их изучал. От этого, безусловно, полезного занятия его оторвал стук в дверь: - Войдите! – сказал он громко, не отрывая взгляда от документов. Дверь отворилась, пропуская пожилого мужчину в форме, чем-то напоминающей военную. - А-а-а… Это вы, - уныло произнёс Вяземский. – Что вам нужно? Я же говорил, что все вопросы мы будем решать в «иной» обстановке. Я надеюсь, вы меня понимаете? - Д-да, конечно, - неуверенно ответил вошедший, что было странно, ведь именно он должен был являть собой пример уверенности и неколебимой воли. А выходило наоборот. Перед Вяземским он выглядел оробевшим. - Так зачем же вы пришли? – воззрился на посетителя Вяземский так, словно тот был каким-то нелепым и совершенно несуразным существом вроде розового слона в чёрную полоску. - Я пришёл, чтобы сообщить об успешно проведённой операции, - произнёс тот, кого на предыдущей встрече Вяземский называл Генералом. - Так значит, вы их взяли? – уточнил глава Счётной палаты, взявшись за подбородок. Новость была приятная. Впрочем, он ещё не дослушал до конца. - Э-э-э-э… Не совсем, - глаза Вяземского тут же сверкнули холодом - Генерал попытался сохранить самообладание, но ему это не очень удалось – по выражению его лица было понятно, как он сейчас себя чувствует. - Как это понимать? – спокойно спросил Александр Владимирович. И от этого спокойствия у «генерала» по спине пробежали «мурашки». - Они успели уйти, - едва слышно ответил «генерал», всё же сохранив остатки быстро улетучивающегося самообладания. - Этого следовало ожидать. Для меня это не новость, - разочарованно вздохнул глава Счётной палаты. Он действительно не рассчитывал, что всё будет настолько просто. Однако, это не мешало ему испытывать разочарование из-за возникновения помехи, которая с каждым днём становилась всё более существенной. - Откуда вы знаете? – искренне удивился визитёр. - Да о вашей «успешной» операции сегодня все СМИ в новостях трубят. Можете послушать или почитать, если очень хочется, - ответил Александр Владимирович, извлекая из ящика в своём столе газету и бросая её на пол перед «генералом». Заголовок на первой странице явно свидетельствовал в пользу правдивости слов Вяземского. - Н-нет, не стоит, - «генерал» совсем сник, понимая - это именно его вина, что операция не решила первоочередной цели. И ещё много всяких нехороших мыслей роилось у него в голове. В основном касающихся его ближайшего и, скорее всего, уже далеко не светлого будущего. - Что ж… Я знаю, вы понимаете, что вина за этот хм… «успех» целиком лежит на вас. Вы должны были просчитать все варианты. Вы должны были понимать, что против нас работает не горстка энтузиастов-правдолюбов, а хорошо отлаженная организация, в которую входят только профессионалы, - начал Вяземский, вставая. Он не боялся того, что их кто-то услышит – кабинет был полностью защищён от прослушивая любых видов. – Однако, это ваша первая ошибка, а мне бы не хотелось терять такого надёжного человека, как вы. Поэтому, в знак уважения к вам и вашим заслугам на поприще службы системе, я даю вам возможность искупить вину, - губы Вяземского растянулись в зловещей улыбке, ясно дававшей понять, что ждёт «генерала» в случае повторного «успеха». - Что я должен делать? – в голосе собеседника послышалось облегчение, смешанное со страхом. - То, что должны были сделать посредством этой вашей горе-операции – найдите руководителей «Катарсиса». А когда найдёте – сообщите мне. Я думаю лично разобраться со всей этой братией. Я надеюсь, для вас это не составит особого труда? – Вяземский вновь метнул ледяной взгляд в «генерала». От этого взгляда у того натурально пробежали мурашки. Потому, что ничего человеческого в нём не было – лишь чёрная бездна, что взирала на него. И это было по-настоящему страшно. Да, были вещи, которых боялись даже такие люди. «Генерал» нашёл в себе самообладание, дабы не показать своих истинных чувств. - Нет. Прежде чем их база взорвалась, мы смогли получить доступ к их внутренней информационной сети. Конечно, мы не смогли получить всё, что хотели, но получили вполне достаточно, - это должно было «подсластить пилюлю», и в какой-то мере отвести от него гнев главы «Сети». - Что ж… Это хорошо. Проинформируйте меня о своих планах, когда они появятся. Можете идти, - и глава Счётной палаты вновь углубился в изучение документов, даже не посмотрев в сторону «генерала», который тихо вышел… Впрочем, за просмотром документов Вяземский обдумывал, дальнейшие действия, которые следует предпринять. В глобальном плане. Да, сейчас они столкнулись с трудностями. Но подобное случалось и раньше. Находилась группа людей, которая узнавала правду, они пытались что-то делать, у них даже получалось. Но потом приходил ответ. Потому, что на самом деле они не представляли, с чем именно связались. Но «Катарсис»… Они отличались от всех, кто был прежде. Не профессионализмом – их предшественники тоже были не лыком шиты. Но в этой организации было нечто, что смутно тревожило Александра Владимировича. Некое смутное чувство рождалось у него, когда он думал о «Катарсисе» и тех, кто стоит за действиями этой организации. Почему? Потому, что то, на что у их предшественников уходили годы, они смогли провернуть за несколько месяцев – уничтожить большую часть низовых исполнителей. Причём многих – с предельной жестокостью, если они были замешаны в педофилии, торговле органами, работорговле, издевательствах. Они запугали руководителей среднего звена, да и к высшим эшелонам власти уже добрались. Это было серьёзно. Слишком серьёзно. Конечно, Вяземский был уверен в том, что его структура сожрёт и перемолотит «Катарсис». Вопрос в том, сколько эта группа идеалистов успеет испортить до того. Уже несколько министров сорвались с крючка, на котором их держало «Общество неизвестных», и это начинало сказываться на претворении планов организации в жизнь. Вот, например, кого теперь поставить на место «соскочившего» Сердюкова? А главное – как это обставить? Министр – это не простой человек, так просто его не снять. А убийство в данном случае вообще не вариант. Но это ладно. И не с таким справлялись. Вопрос в кадровом голоде. Очень многие более-менее толковые люди, на которых можно было бы опереться, решили пока залечь на дно, прикинуться ветошью, и не отсвечивать, чтобы не дай Бог не оказаться под прицелом «Катарсиса», который уже показал, насколько эффективно и безпощадно может действовать. Конечно, не все перспективные кандидаты на сотрудничество ушли в тень, но оставшихся было слишком мало. «Абрамов?» - промелькнула мысль. Мысль была интересной. Абрамов был одним из замов министра обороны, резко сменившего курс своей деятельности. И он вполне разделял цели и идеалы Сердюкова до того, как тот «переобулся в полёте». И Абрамов был вполне способен министра заменить – талант у него был. - Что ж, в этом действительно есть смысл, - кивнул своим мыслям Александр Владимирович, взяв себе на заметку проработать все возможные варианты смещения нынешнего министра обороны и замену его Абрамовым Алишером Усмановичем… С потерей основного аналитического центра ситуация несколько осложнилась – резервный центр пока не мог обеспечить специалистов всеми необходимыми материалами и условиями для работы, поэтому «Катарсису» пришлось на время уменьшить размах деятельности. А преступность, между тем, не дремала. Именно в связи с этим руководители организации вновь решили провести совещание – для корректировки стратегии поведения в сложившейся ситуации. Встреча проходила на одной из конспиративных квартир, которые находились в ведении «Катарсиса». Присутствовали, как всегда, все четверо: Игорь, Лаврентий, Хромов и Кузнецов. Прошло не больше пары дней с тех пор, как на их главный аналитический центр было совершенно нападение неопознанного спецназа, который позднее в СМИ представили спецназом МВД. Это значило, что у противоборствующей стороны наверняка есть серьёзные связи в Министерстве внутренних дел. Впрочем, подобное было ожидаемо. Резервный же аналитический центр только вводился в эксплуатацию. - Ну и что вы обо всём этом думаете, господа? – осведомился Хромов у присутствующих, когда было покончено с приветствиями. Вопрос был скорее риторическим, но ответ последовал: - Лично мне кажется очень подозрительным, что на нас так быстро вышли, - задумчиво проговорил Лавр. - Думаешь, у нас завёлся «крот»? – уточнил Игорь. - Я не исключаю такой возможности, - ответил «Берия». – Но вариант того, что мы несколько недооценили аналитиков противника, тоже рассматривается. Тут я бы сказал, что пятьдесят на пятьдесят. - Насчёт крота - чем продиктованы ваши подозрения? Для них есть объективные основания? – насторожился Кузнецов. Больше всего на свете он ненавидел предателей. Это повелось ещё с Афганистана, когда он – молодой срочник, оказался заброшен в эту страну вместе со своей ротой. Поначалу всё шло более-менее. Да, были бои, были потери. Но их не бросали в пекло, основной задачей была либо поддержка основных сил, либо поддержание порядка на территориях, оказавшихся под контролем Советского Союза. Так прошёл год. А потом, однажды, во время перехода по горным тропам из одного кишлака в другой, они попали в засаду. Засада была хорошо подготовлена, накрыли их сверху. Полегли все. Кроме самого Кузнецова, и сержанта, Ивана Петренко. Только потом, в ходе расследования выяснилось, что проводник – вроде бы надёжный местный, который уже не раз водил отряды советских бойцов, сдал их роту моджахедам. Кузнецов поклялся найти гада и отомстить. Как и банду, которая перебила его роту. И ему даже это удалось. Конечно, после инцидента с засадой его перевели. Он стал разведчиком. И вот однажды ему посчастливилось узнать в одном из аулов среди местных того самого проводника. Это случилось уже год спустя, но кузнецов помнил лицо предателя. Всё остальное было делом техники – тёмная ночь, переулок, удар по голове. Долгий допрос с пристрастием в исполнении майора КГБ, приставленного к разведчикам – никакой самодеятельностью Кузнецов, естественно, не занимался. Под утро предатель запел соловьём. И спустя час артиллерия накрыла хорошо замаскированные позиции трёх отрядов душманов, одним из которых и оказался тот, что год назад устроил засаду на роту Кузнецова. - Нет. Просто интуиция, - помедлив, ответил Лавр. – Пока это просто интуиция… - Одной интуицией делу не поможешь, - Хромов прохаживался по комнате взад-вперёд, держась за подбородок. – Однако обе версии требуют к себе особого внимания. Над этим стоит задуматься… Но в данный момент меня больше волнует то, как мы будем действовать теперь. - Я думаю, что нам в первую очередь надо выяснить, как на нас вышли и кто, - предложил Игорь. – И в таком случае нам жизненно важно выявить шпиона. Однако устранять его не стоит – будем снабжать его дезинформацией… Но если нас просто вычислили, то тут надо подумать, где именно мы допустили прокол. - Несомненно. Этим уже занимаются. По обоим вариантам, - ответил Кузнецов. – Что же касается деятельности организации в целом, то, как мне кажется, нам пора переходить на более высокий уровень. - Что вы имеете в виду? – переспросил Лавр. Впрочем, он понимал, что Кузнецов имел в виду и всецело поддерживал его. - Я имею в виду, что нам пора нанести удар по верхам криминально-олигархической системы. Ведь уже известно, кто ею руководит. - Если вы намекаете на Вяземского, то у нас нет никаких доказательств, - ответил Хромов. – Наблюдение, конечно, за ним ведётся, но оно пока не принесло никаких результатов. Хотя кое-что странное всё же мы заметили… - Что именно? – заинтересовался Игорь – он уже несколько дней работал над новым анализом ситуации в стране и мире, и на этот раз существование единого центра управления преступной системой просматривалась отчётливо. - Несколько дней назад Вяземский встречался с группой высокопоставленных чиновников и влиятельных бизнесменов… олигархов то бишь, в своём частном доме в Подмосковье, - Хромов задумался. Да, с Вяземским что-то было нечисто. Он нутром чуял. Даже его кристально чистое алиби и репутация были какими-то уж слишком чистыми. Стерильными. Так не бывает, если только кто-то не фабрикует себе имидж. – Среди них были замечены министр культуры, а так же Илья Громов. - Громов? Глава ФСБ? Что ему там понадобилось? – удивился Кузнецов. Впрочем, тотчас догадался. - Не знаю. Вполне возможно, что и он в «матрице», если за всем действительно стоит Вяземский. Лично меня настораживает сам факт такой встречи. Тем более что она не была официальной, о ней не было ни слова в СМИ, - всё ещё задумчиво произнёс Хромов. – Более того – в ближайшем окружении Вяземского в последнее время ходит слух о том, то глава Счётной палаты собирается принять участие в каком-то саммите, хотя ни о чём подобном ни в СМИ, ни где-либо ещё не сообщалось… - Саммит, говорите? – насторожился Игорь. – Идеальная возможность… - Вам что-то известно? – изогнул бровь Хромов. - Обрывочные сведения, согласно которым на прошлой неделе в Россию неофициально прибили примерно сорок высокопоставленных иностранных граждан. В основном это политики и крупные бизнесмены, предпочитающие держаться в тени, - ответил Игорь. - Я ни о чём таком не слышал, - возразил Лавр. - И никто не слышал, - заверил его Игорь. – Об этом тоже нигде не сообщалось. Более того – у меня сложилось впечатление, что сам факт пребывания этих людей в России стремятся сохранить в тайне. Об этом можно судить хотя бы по тому, что каждый из этих гостей добирался до столицы инкогнито, обходными путями, транзитом через различные города страны. Даже нашей разведке с трудом удалось собрать те крохи информации, которые теперь нам известны. - Хм… полагаете, эти гости тоже приехали на «саммит»? – предположил Кузнецов. - Я в этом более чем уверен, - кивнул Игорь. - Тогда можно предположить – только предположить – что Вяземский, должно быть, с этим связан. Но ведь у нас до сих пор нет стопроцентной уверенности в том, что глава счётной палаты – именно тот человек, который нам нужен, - Хромов теперь был ещё более задумчив, чем обычно. Сейчас они могли угодить пальцев в небо. Упоминание некоего «саммита» Вяземским и съезд в страну видных заграничных персон могли быть просто совпадением. Странным, подозрительным, но совпадением. Могли и не быть. Однако это вовсе не означало, что такие «совпадения» можно игнорировать. – Нам нужно точно знать, связан ли Вяземский с контрсистемой. Вот что я думаю. Но, в любом случае, мне не нравится такое неофициальное сборище лиц с сомнительной репутацией. Ведь у всех, кто уже приехал сюда, сомнительная репутация, если я всё правильно понимаю? – он воззрился на Игоря, который и поделился данной новостью. - Сложно сказать – информация была отрывочной. Но я точно знаю, что Джордж Сорос уже в Москве, - ответил тот. - Одного этого имени достаточно, чтобы обратить на такое сборище самое пристальное внимание, - хмыкнул Кузнецов. Имя Джорджа Сороса стало практически нарицательным. Везде на постсоветском пространстве его структуры и организации пустили корни в лихие девяностые. Причём корни эти были отравленными. Кто не помнит знаменитые соросовские учебники истории, в которых роль России принижалась настолько, насколько возможно? А государственные перевороты, устроенные на его деньги через различные НКО и прочие подставные организации? Имя этого человека ассоциируется с вмешательством в политику, продвижением сомнительных ценностей, спонсированием революций и стремлением развалить неугодные режимы изнутри. Он спонсировал зарождение русофобии во многих странах. Он спонсировал развитие националистических и сепаратистских тенденций в Белоруссии и Украине. От его финансовых махинаций пострадали Великобритания, Малайзия, Индонезия, Сингапур и Филиппины. Это на его деньги произошла революция в Югославии, разорвавшая эту страну на части. В девяностые он фактически похитил через своих агентов и НКО множество российских военных секретов и даже в самой России продвигал русофобию. Нельзя обойти вниманием и так называемые центры толерантности, разрушающие нравственные основы русского общества. Искажение понятий традиционной семьи, культурной среды, традиционных ценностей – всё это прекрасная основа для уничтожения норм морали, для извращения и разложения России изнутри. - Сорос? – Хромов сжал кулаки. – Это точно? - Насчёт него – да, - подтвердил Игорь. - Тогда, может, нам надо проследить за этим? – предложил Лаврентий. Он тоже прекрасно понимал роль Сороса в череде многих мировых событий последних лет с негативным оттенком для стран, в которых эти события происходили. – Или лучше даже не проследить, а…, - жест, который он показал, был весьма красноречив – ладонь, пересекающая горло. - Думаю да, - после недолгого молчания, ответил Павел. Ответил так, потому, что уже много лет сам точил зуб на знаменитого богатея. Кому как не ему, сотруднику ФСБ, было знать, в чём замешан Джордж Сорос? Он знал прекрасно, что это за человек, и каковы его преступления перед Россией. Во многом сегодняшняя ситуация с преступностью и коррупцией, поразившей все уровни государственной власти страны – это была и его заслуга. К сожалению, законными методами призвать изворотливого иностранца к ответу было просто невозможно. Но теперь существовал «Катарсис», и это меняло дело в корне. – Нужно присмотреться к остальным иностранцам, прибывшим недавно в Россию. И отработать по ним, если они с Соросом одного поля ягоды. - Попахивает международным скандалом, - нахмурился Игорь. – Конечно, я совершенно не против устранения Сороса – слишком одиозен и слишком много на нём грязи. И в его случае всё можно обставить трагическим стечением обстоятельств. Сердечный приступ, например. Но если отрабатывать остальных… Череда внезапных смертей лиц такого уровня сразу после посещения ими России или в процессе посещения – это как минимум вызовет подозрения. Даже если все они умрут от разных причин. - Да, это будет проблема, - согласился Хромов. – В любом случае надо хотя бы выяснить, кто они. Возможно, сейчас мы бьём ложную тревогу. - Возможно, - согласился Кузнецов. – А, может, и нет. Там видно будет. Насчёт Сороса, думаю, все согласны? - Согласен, - кивнул Игорь. - Согласен, - кивнул Хромов. - Я – «за», - отозвался Лаврентий. - Ну, что ж, вот и порешили, - хлопнул в ладоши Владимир Иванович, огладив свои казацкие усы. – Паша, ты займёшься? - Займусь, - кивнул Павел Сергеевич. - Теперь остаётся решить вопрос с Вяземским, - выдохнул Лаврентий. Этот вопрос, однако, казался ему очень сложным. Не было ровным счётом ничего, что Вяземскому можно было инкриминировать. Коррупционером не был, работал исправно. Про таких в бессмертной эпопее «17 мгновений весны» говорилось, что в связях, порочащих себя, замечен не был. - Похоже, все традиционные методы в его отношении мы исчерпали, - заключил Игорь. - Что насчёт остальных кандидатур на должность «Доктора Зло»? – хмыкнул Хромов. - Проверили по три раза, - отмахнулся «Берия». – Отчёты, между прочим, вы все уже читали. Добавить мне нечего. Обычные люди. У каждого пара-тройка скелетов в шкафу. Но… Они не настолько идеальные, как Вяземский. Хотя оба с ним связаны. Это и настораживает именно в его отношении. Кстати, что ты там говорил насчёт традиционных методов? – он взглянул на Игоря. - Я могу использовать свои… возможности для получения нужной информации по Вяземскому, - ответил тот. Игорь уже рассматривал подобный вариант, и не только в отношении поиска главы контрсистемы. Во многих областях деятельности «Катарсиса» это было бы полезно. - Допустим, - взялся за подбородок Хромов. – Но можно ли доверять сведениям, которые будут получены таким образом? - Серьёзно, Павел Сергеевич? Вы именно сейчас вновь задались вопросом доверия к моим способностям? – Игорь сардонически усмехнулся. Хромов был закоренелым материалистом. Даже то, что Игорь уже показал всем комиссарам, дабы они поверили в его необычные силы, он всё ещё не принял до конца. - Я просто обозначил вопрос, - пожал тот плечами. - Я понял. - Других вариантов, похоже, всё равно уже нет, - пожал плечами Астахов. Он как раз в этом вопросе был на стороне Странника. - Вы уверены, что так мы сможем поближе подобраться к Вяземскому и установить точно, является ли он главой противоборствующей стороны? – взгляд Хромова пал на Игоря. - Да, - кивнул тот. - Я думаю, нам стоит использовать этот шанс. - Что ж… Ладно. Пусть так, - согласился Павел. Раз уж другого выхода не было, не стоило отбрасывать… не традиционные методы. Конечно, полученные сведения ещё нужно будет проверить, но… - Хорошо. Как закончим – займусь этим. - Есть ещё один вопрос на повестке, который возник благодаря вашим сведениям, Игорь Витальевич, - напомнил кузнецов. - Нам не известно, где состоится встреча иностранцев, о которых вы говорили, если она вообще состоится. - Верно, - согласился Игорь. – Но мы сможем узнать об этом благодаря нашим агентам. Меня волнует другое – такие мероприятия, если они проходят официально, охраняются очень хорошо. А, учитывая ситуацию, охрана этой «встречи» должна быть как минимум не хуже, если не лучше… - Что вы предлагаете? - Кое-какие технические новшества, которые дадут нам неоспоримое преимущество. - Та-а-ак, вот с этого места поподробнее, - тут же воспылал энтузиазмом «Берия». Всякие технические новшества он любил. А особенно он любил такие новшества, которые пару раз показывал Странник. Естественно, показывал он их не для внедрения в производство, а в качестве демонстрации – не хотел, чтобы противник знал об этих технологиях и начал их самостоятельную разработку. Но теперь, похоже, ситуация начала меняться. - Да, это надолго, - тихо вздохнул Хромов, и совещание продолжилось… Илья Громов прибыл на дачу Вяземского в Подмосковье примерно в три часа дня. Каждый раз перед встречей с главой Счётной платы «генерал», как его называли во время встреч членов «Общества неизвестных», чувствовал себя очень неуютно – как провинившийся мальчишка перед лицом неминуемого и неотвратимого наказания в виде отцовского ремня. Стоит ли говорить о том, почему? Наверно стоит. Дело в том, что Вяземский был очень таинственным человеком. Даже располагая всеми возможностями ФСБ Громов не смог найти никакой информации, кроме той, что была в общем доступе, о главе Счётной палаты. И вероятнее всего, эта информация была хорошо сработанной «липой». Не было даже точно известно, когда и где товарищ Вяземский появился на свет. Впрочем, не эта таинственность Вяземского вызывала в главе ФСБ столь не свойственные ему чувства. Одной из причин этого было то, что Вяземский являлся главой тайного правительства. Но не главной причиной. Главная же причина была в слухах, которые ходили об Александре Владимировиче в его ближайшем окружении. Поговаривали, что он иногда разговаривает сам с собой, ещё говорили, что он время от времени проявляет какие-то странные способности… Впрочем, это были лишь слухи, подтверждения которым не было. Генерал безпрепятственно прошёл на охраняемую территорию дачи, которая была обнесена высоким забором. Направился к трёхэтажному коттеджу. Вяземский уже ждал его в гостиной на первом этаже: - Здравствуйте, «генерал», - обратился он к Громову. – Судя по всему, у вас есть, что мне сказать. - Да, - произнёс «генерал», проходя в гостиную. Он был уверен, что на этот раз ему удастся оправдать доверие. - Я вас слушаю, - нарочито вяло сказал Вяземский, позволяя гостю говорить. Он не встал с удобного кресла, когда вошёл Громов, не предложил тому сеть, даже не поставил на стол бокал вина, который держал в руке. Он был здесь хозяином. - Как я уже сообщал ранее, мы обнаружили, что за вами установлена слежка. Слежка очень профессиональная. Не каждому такой уровень под силу. Но у нас нет сомнения в том, кто проявляет к вам интерес. Естественно люди «Катарсиса». Честно говоря, вычислить их было очень сложно. Н омы справились. - Да. Вы мне об этом говорили, - подтвердил глава Счётной палаты. – Надеюсь, вы их не спугнули? Я знаю, как могут работать ваши дуболомы. - Нет, не спугнули, - качнул головой Громов. В этот раз он был уверен в том, что ему удастся произвести благоприятное впечатление на Вяземского. - Мы решили использовать эту слежку против тех, кто её организовал. - Та-а-ак. Это уже интересно, - оживился Владимирович. Бокал, всё-таки, перекочевал на стол. Мужчина сцепил руки в замок. – Как вы собираетесь это сделать? - Вы ведь собираетесь посетить «саммит»? – спросил Громов. - Да… Кажется я понимаю – вы хотите, чтобы «Катарсис» узнал о саммите? Разумно. Тогда мы будем знать, где их искать. - Совершенно верно, - подтвердил генерал. – Надо, чтобы эта информация дошла до руководителей организации. Они не смогут не отреагировать на это, не смогут упустить шанс. Наверняка пошлют кого-то для выяснения обстановки, а, может быть, даже кто-то из верхушки лично будет руководить действиями агентов наблюдения. Мы найдём этого человека и возьмём тёпленьким. Остальное – дело техники, - «генерал» говорил уверенно, так, словно план операции уже готов, цели намечены и просчитаны все возможные действия противника, на каждое из которых уже создана контрмера. Собственно, это действительно было так. Возможности «Катарсиса» уже были известны. Они удивляли – да. Но ничего сверхъестественного. Конечно, оставалась вероятность форс-мажора - человеческий фактор, везение, смекалка, нестандартное мышление. Но вероятность эта была мала. Поэтому Громов был уверен в том, что предлагал, как и в том, что сможет провернуть всё гладко, без шума и пыли. - Вряд ли это будет кто-то из руководства «Катарсиса», - нахмурился Вяземский. Он долго размышлял над тем, кто может стоять во главе организации, посмевшей бросить вызов «Сети» и «Обществу неизвестных», которое курировало преступную сверхсистему. И пришёл к выводу, что это не может быть никто из тех, кого он знает. Это должны быть люди, условно говоря, из «низов» - те, кто не был на виду. Но при этом у них должны быть серьёзная мотивация, возможности, а так же определённый набор умений и качеств. В первую очередь – лидерские качества и организаторские способности. Но таких людей по стране было много. Конечно, аналитики «Сети» без дела не сидели, и, похоже, нащупали финансовые ручейки, текущие к «Катарсису». Но это пока не точно… В любом случае предложение Громова Вяземскому пришлось по душе. Чем ловить крыс по всей стране, лучше заманить их в ловушку. Но было одно «но». - Не думаю, что руководство противника настолько глупо, чтобы лично руководить полевыми операциями. Конечно, есть шанс, что случится чудо… Но ваш план мне нравится. Можете приступать, - ответил Вяземский и в его глазах промелькнул зловещий огонёк. «Генерал» козырнул, развернулся, и с чувством сильнейшего облегчения – «Пронесло!» - покинул гостиную особняка главы Счётной палаты Российской Федерации. Вяземский же вновь пригубил из стакана. Вино было хорошим. Крымским. В отличие от многих других людей, обретших возможность зажить хорошо, Александр Владимирович отдавал предпочтение исключительно отечественному виноделию. Сейчас в бокале была «Массандра» шестьдесят восьмого года. Тонкий аромат, изящный вкус – не будь Вяземский главной счётной палаты, наверняка стал бы дегустатором вин. Мужчина усмехнулся таким мыслям. А потом взор его посерьёзнел. В скором времени ему предстояло встретиться со своими коллегами из других стран. Ведь «Общество неизвестных», хотя и являлось истинным правительством России, но в мировом масштабе выступало как ячейка более глобальной структуры, входящей с состав того, что все конспирологи называли «Тайным мировым правительством». Естественно, у самой структуры, которая существовала реально, было мало общего с тем, о чём говорили апологеты теории заговора, хотя некоторые моменты конспирологам уловить удалось. У данной структуры даже названия не было. Это, пожалуй, было главным залогом того, что она до сих пор оставалась в тени, создав для себя удобные ширмы вроде россыпи псевдо-тайных сообществ, типа «Иллюминатов» или «Масонов», которые отвлекали на себя внимание многих «правдолюбов». Конечно, были индивиды, которые сумели копнуть глубже и добрались до кое-каких сведений. Но с такими разговор был короткий – не хотите работать с нами, будете лежать в земле. Впрочем, несмотря на то, что «Общество неизвестных» России было одним из нескольких подобных себе, именно оно на текущий момент являлось главенствующим, ввиду того, что страны Запада и Латинской Америки уже давно и плотно были под контролем, а вот страны бывшего соцлагеря – это другой разговор. При Советах было не развернуться, для этого пришлось реализовать многолетний план по развалу Союза, и после, одну за другой, привести бывшие советские республики, а ныне – «независимые» государства под своё управление. Во многом к текущему времени эта задача была выполнена. Но… всегда было «НО». Как бы парадоксально это ни звучало, в России план до сих пор буксовал. И в последние годы – особенно сильно. Кроме того нужно было что-то делать с Китаем, в котором компартия вычистила большую часть агентурной сети «Тайного правительства», правда их спецслужбы свято верят в то, что это были агенты Вашингтона и его союзников. Тем не менее, сейчас именно на этом направлении и было сконцентрировано внимание тех людей, которые на самом деле руководили мировыми процессами – на России и Китае. Потому Вяземский, можно сказать, занимал сейчас негласный пост председателя, первого среди равных. Впрочем, причина его высокого положения крылась не только в этом… Мысли Александра Владимировича крутились вокруг предстоящей встречи. Необходимо было не только обеспечить максимальную безопасность для всех «делегатов», но и сделать так, чтобы «Катарсис» не заподозрил ловушку. Конечно, он знал, что Громов – профессионал. Но… было у него смутное чувство, что с этим «Катарсисом» можно ждать неприятных сюрпризов с самого неожиданного направления. Такие предчувствия ему не нравились. Обычно они сигнализировали о возможных осложнениях. - Что ж, похоже, без этого никак, - туманно произнёс Вяземский про себя. Поставил бокал на стол, поднялся с кресла. Впрочем, далеко он уходить не собирался – прямо здесь, в гостиной, он сел в позу лотоса на полу, и закрыл глаза. Каждый раз это было непривычно. Потому, что до недавнего времени таких вещей в его жизни не было. Вещей, которые… впрочем, не важно. Он сконцентрировался на солнечном сплетении. Он делал это интуитивно, каким-то особенным образом, как будто всегда знал, что и как надо делать. Но это было не так – он этому не учился, он этого не знал. Просто однажды его жизнь круто переменилась… Вновь пришло ощущение вихрящейся вокруг энергии, овевающей его тело тугим мощным потоком. Он почувствовал и ток силы внутри себя самого. Мощный, всесокрушающий. Потянулся к этой силе. И открыл глаза, которые вмиг стали чернее ночи! Бездна Хроник Акаши, база данных самой вселенной открылась пред его взором… - Итак, нам удалось идентифицировать всех, кто присутствовал в особняке барона Ротшильда, - сухо сообщил Павлов, когда на экране во всю стену начали одна за другой появляться фотографии всех тех людей, которые почтили своим визитом резиденцию одиозного миллиардера. Высвечивалось фото человека, тут же возникало досье на него, причём довольно подробное, и спустя пару мгновений процедура повторялась уже с другим гостем. Крутов кивал. Сейчас он, Павлов и Звягинцев находились в зале для брифингов на меридианской базе, получившей условное название «Объект 218». Всё ещё было слышно, как снаружи здания работает тяжёлая строительная техника. После истории со Слингером Крутовым было принято решение перенести базу с территории, подконтрольной королевской власти Меридиана на северный полюс – в долину, где ранее располагался Слингер. На то было множество причин, но главная – возможность прикоснуться к тайнам невероятной машины, которая была способна разрушать вселенные. Даже если сам Слингер в итоге самоуничтожился, здесь ещё могло оставаться многое, что было с ним связано – какие-то технические коммуникации, например, остаточное излучение, и так далее. Конечно, прежнюю базу пришлось свернуть. Но на новом месте было куда больше перспектив. - Ясно. Владельцы заводов, газет, пароходов, - прокомментировал увиденное Сергей Иванович. Результаты разведывательной миссии были… неоднозначными. И настораживали. Он помнил напутствие Медведева. Наступать на хвост тигра – а именно так и можно расценить тот комплекс мер, в который входила эта операция спецотряда – нужно было осторожно, будучи полностью уверенным, что просчитаны все варианты развития событий, и он готов к самым негативным из них. - Да. Но мы и так предполагали нечто подобное, - согласился Александр Георгиевич. – Однако, главной цели мы так и не добились – не удалось выяснить, реально ли существует так называемое «Теневое правительство», и если да – то связаны ли с ним Ротшильды. - А, по-моему, всё удалось, - возразил Звягинцев. – По косвенным признакам можно предположить, что разговор де Ротшильда и Моргана затрагивал тему этого самого правительства как реальной структуры. - В том-то и дело, что по косвенным, - хмыкнул Павлов. Он оценивал итоги операции как плохие. Без оговорок и оправданий. – Слова – это только слова, - он помедлил, картинка на экране сменилась, и перед троицей предстал вполне себе мощный седой мужчина с армейской выправкой и строгим лицом. – Тем не менее, вот эта персона, думается, наиболее интересна. - Лицо знакомое, - взялся за подбородок Крутов. - Не гадайте, Сергей Иванович. Это генерал армии США, Джеймс Скиннер, - махнул рукой Павлов. - Скиннер? Кажется, он был задействован в каких-то секретных проектах Штатов, - кивнул Крутов. - Да. Поэтому накопать на него сходу что-то крупное оказалось невозможно, - подтвердил штатный пессимист «Особого отдела». – Известны только общие сведения, находящиеся в открытом доступе. - А что насчёт нетрадиционных методов? – тут же задал вопрос Крутов. Дело в том, что «Отдел» не был ограничен в своих методах получения информации тем, что официально признавалось наукой. Ещё в советское время был создан особый отряд, который занимался изучением скрытых сил человеческого разума – телепатии, ясновидения, телекинеза и тому подобного. Естественно, всё было очень секретно, но в девяностые, с крахом Союза, информация стала просачиваться в СМИ. Конечно, её восприняли как «газетную утку». Но тем же было лучше для отечественных спецслужб. Надо сказать, что результаты деятельности этого тайного отряда были весьма… впечатляющими, пусть и неоднозначными. Изначально в отряд входило тридцать человек. И лишь четверо действительно обладали уникальными талантами, которые можно было назвать экстрасенсорными. Но затем, после кропотливого изучения их способностей, была разработана особая методика тренировки, позволявшая обычному человеку раскрыть в себе те же силы. В итоге отряд начал работать над получением сверхсекретных сведений, скрываемых противниками Союза, и первые же результаты оказались ошеломляющими, ибо впоследствии данные, полученные экстрасенсорными методами, полностью подтвердились агентами, действующими на местах. Это укрепило доверие руководства к проекту и специалистам, в нём задействованным, и экстрасенсы в погонах стали применяться везде. Выяснение вражеских секретов, прогнозы будущих событий, воздействие на лидеров западных стран, защита лидеров Союза от аналогичного же воздействия и так далее. «Особый отдел» ФСБ унаследовал все наработки советского периода по этому направлению и даже некоторые члены того самого отряда всё ещё работали в отделе на всё том же направлении, и куда более успешно, чем раньше. - Пока не применялись, - ответил Павлов. – Но, думаю, самое время. К тому же с их помощью следует пощупать и самого Ротшильда – вдруг узнают что-то интересное. Но генерал Скиннер… Знаете, глядя на его наглую рожу у меня возникает нехорошее предчувствие. - У тебя всегда нехорошее предчувствие, Георгич, - усмехнулся Крутов. - Да. А ещё меня настораживает, как он ловко избавился от нашего дрона-комара. - Совпадение, - пожал плечами Звягинцев. Конечно, известие о том, что группа Павлова потеряла сверхсекретного миниатюрного дрона, было неприятным. Впрочем, Николай Владимирович был готов к тому, что такое однажды может произойти. Не ожидал он того, что разработанный им аппарат будет потерян на первом же задании с его применением. – Неприятное, досадное, но… - Такое же совпадение, как и то, что через несколько часов после потери дрона по наши души явился парижский спецназ, - каждое слово Павлова сочилось сарказмом. – Конечно, у Ротшильда хороший отдел радиоэлектронной борьбы. Могли вычислить канал связи дрона… - Это исключено! Я использовал совершенно новый формат сигнала, который невидим для существующих средств обнаружения! – возразил Звягинцев. - Тогда как ещё на нас могли выйти? - Возможно, техническое оснащение людей барона было куда лучше, чем мы предполагали. И у них были нужные средства, - предположил Крутов. Ему не нравилось, к чему вёл Павлов. Он уже понял, что тот хотел сказать. И это ему не нравилось. Очень. Потому, что если Александр окажется прав, то это в корне изменит всё. - Или? – пытливый, полный мрачного смысла, взгляд Павлова упёрся в Крутова и Звягинцева. - Или? - Я к тому, что совпадений такого рода не бывает. - Хочешь сказать, он знал, что за Ротшильдом следят? Знал, кто и как это делает? – выдохнул Сергей Иванович. Вот, мысль была озвучена. И пусть прозвучала она не из уст самого Павлова, но разило от неё не меньшим пессимизмом, чем если бы он сам её изложил. - Это логичное предположение, - кивнул глава собственной безопасности «отдела». - Это невозможное предположение, - качнул головой Николай Владимирович. – Из него следует, что этот Скиннер каким-то образом мог получить сведения не только о нашем секретном прототипе шпионского устройства, которое ещё даже в серию не пошло, но и главное – узнать о проведении разведывательной спецоперации в отношении Ротшильда. А это невозможно. Если только… - Договаривайте, - хмуро вымолвил Крутов. - Если только кто-то не шпионит в его пользу. - Вы хотели сказать – кто-то из нас, или тех, кто в курсе нашей деятельности по материалам Медведева. Звягинцев не ответил, но выражение его лица было весьма красноречивым. - Беда-а, - саркастично протянул Павлов. - Нет, это решительно невозможно, - качнул головой молодой учёный. Это было отрицание. Но это не было отрицание ради отрицания, просто из неприятия. Это отрицание базировалось на серьёзной основе. – Кроме нас и членов спецотряда никто не в курсе о нашей «подпольной» деятельности. А все мы прошли проверку, - под проверкой он имел в виду собеседование с одним из штатных экстрасенсов «Отдела», в задачу которого входило выявить истинные намерения и цели опрашиваемого. Иными словами – не является ли тот двойным агентом. А так же – не подвергался ли обследуемый стороннему телепатическому или психотронному воздействию. Все они проверку прошли. - Но есть ещё один вариант, Николай Владимирович, о котором вы, похоже, не подумали, - вставил Павлов. Да, тема была поднята неприятная. Но кто, если не он? - Какой? - Что если у него есть возможность использовать «нетрадиционные» методы получения информации, как и у нас? - Это бы многое объяснило, - кивнул Крутов. Предположение Павлова было логичным. Ведь если у «Отдела» есть свои штатные экстрасенсы, то и у американцев могло быть что-то подобное. Помнится, он даже читал сводку о ряде секретных проектов и подразделений ВС США, информацию по которым удалось добыть. И пара-тройка из них точно были сходны по целям и задачам с ещё тем, советским отрядом исследования экстрасенсорных возможностей. Такой вариант уж точно исключать было нельзя. - Да. Объяснило бы, - согласился Павлов. – Но если так, то наших ребят придётся сильно напрячь, чтобы они начали противодействовать своим заокеанским коллегам, а это значит, что их придётся посвятить в… - Пусть каждый из нас и ребят отряда носит «нейрозащитника», - тут же перебил Сергей Иванович. – Понимаю, что это – не панацея, но так мы точно исчезнем из поля зрения потенциальных экстрасенсов противника. - В случае с ясновидением и предвидением это не сработает. Тем более если они следят не за нами, а, например, за тем же Ротшильдом и мониторят вероятные события, связанные с ним в будущем, - справедливо заметил Павлов. Да, в работе экстрасенсорных возможностей были свои нюансы. Как и в защите от них. Например, можно было скрыть себя от вражеского телепата. Но нельзя было закрыть от взора ясновидца то, что с тобой связано – события, реакцию окружающих и так далее. - Было бы неплохо разработать аналог «подавителя магии», но для ментальных способностей, - взгляд генерала упал на Звягинцева. - Я… проработаю вопрос. Теперь, когда мы куда больше знаем, это может быть возможно. Но я бы рекомендовал ещё кое-что в данном контексте. Считаю, что будет уместно обратиться за консультацией к Магнусу. - Хм…Мысль дельная, - согласился Павлов. – Старик может подсказать нам варианты, которые мы не рассматривали, ввиду нашей малой осведомлённости в области магии. Вопрос в том, захочет ли он помочь в тёмную, или потребует объяснений. - Учитывая то, о чём я его и так собирался попросить – наверняка потребует, - констатировал Крутов. - И о чём же? - Помочь нам в операции по… изъятию барона дэ Ротшильда с территории Франции, - ответил Крутов. И с улыбкой хитреца взглянул на своих товарищей. Павлов чуть не поперхнулся. Лицо Звягинцева вытянулось от удивления так, будто он только что перед собой живого динозавра увидел. - И когда ты мне собирался об этом сказать? - Вот прямо сейчас. Нам нужна информация. Новые материалы Медведева не дали нам того, на что мы рассчитывали. Это скорее опять по части подмены истории. А потому нужно «взять языка». При том – чтобы никто ничего не заподозрил. А на такое способна только магия. - Дерзко, - только и смог ответить Павлов. Идея, конечно, ему импонировала. Такой ход наверняка будет неожиданным для потенциального противника. Но возникало два вопроса – как осуществить, и как избежать последствий. – Но с этим нужно серьёзно поработать. - Раз уж на то пошло, то и у меня есть предложение, которое может вам показаться… рискованным, - сказал Звягинцев. Не то, чтобы он сейчас волновался – на самом деле ему не требовалось разрешение. Но, всё-таки, лучше было не пренебрегать своими обязанностями и доложить о своих планах начальству. - Это связано с вашими находками в Сибири? – догадался Крутов. Признаться, каждый раз, когда от Звягинцева поступала новая порция информации о работе археологических групп, отправленных по следам древней цивилизации, существование которой попросту было стёрто из истории и замалчивалось, он чувствовал некое странное волнение. Ощущение, что он стоит на пороге тайны, которая вот-вот готова ему открыться. Это завораживало. И это было крайне важно. - Да, - кивнул блондин, поправив очки. – Помните отчёт о саркофагах? - Да. Кажется, вам удалось перенести один из них на «Объект-217», верно? - Верно. Васильев предлагает его открыть. - Рискованно, - тут же хмуро заметил Александр Георгиевич. – Кто знает, какие там внутри бактерии и вирусы, или ещё что? И что это там за жидкость, в которой находится труп… - Это не труп, - тут же поправил его учёный. - Тогда тем более рискованно. - Не труп? – изогнул бровь Сергей Иванович. Он был удивлён, ведь читая доклады с места работы группы Васильева, в той части, что касалась саркофагов, складывалось впечатление, что в них находятся именно трупы. - На самом деле мы так и не смогли достоверно установить, мертвы ли те люди, которые находятся в саркофагах. Они не только запечатаны так, что открыть их аккуратно почти невозможно, не зная, как это предполагалось самими их создателями, но и экранируют в большом спектре. Те же данные, которые нам удалось считать, весьма противоречивы. Особенно это касается хрустального саркофага. С ним ещё больше странностей, чем с остальными. - Почему Пётр Андреевич выступил с таким предложением? – спросил Крутов. Сейчас он полностью разделял скепсис и пессимизм Павлова. Открывать саркофаги было рискованно. По крайней мере – именно эти, являющиеся порождением неизвестных науки и техники. - Он полагает, что на текущий момент работа в пирамиде застопорилась, а вскрытие саркофага поможет сдвинуть её с мёртвой точки. - Авантюрист этот Васильев. И Волюнтарист. Выступать с такими предложениями, когда ещё не собраны все нужные сведения…, - Павлов красноречиво развёл руками. - Работа действительно застопорилась? – спросил Крутов. - Да. Если только мы не хотим применять радикальные средства и разрушить то, что изучаем в процессе изучения, - кивнул Звягинцев. – Большинство изначально доступных ходов и помещений уже исследованы, найденные артефакты либо вывезены, либо с ними ведётся работа на месте. Проникновение в остальные помещения объекта невозможно, поскольку пути в них перекрыты мощными каменными дверями из неизвестного чрезвычайно прочного минерала, в основе которого гранит. - Понятно, - кивнул Сергей Иванович. – Смысл ситуации ясен. Того, что уже есть, вам достаточно, или… - Не достаточно, - выпалил Звягинцев, прекрасно поняв, что хотел спросить Крутов. Нет, он не собирался прекращать исследования, которые едва только начались, а уже стали важнейшим археологическим открытием в истории человечества. – Мы лишь царапнули по поверхности. Нам до сих пор ничего не известно о цивилизации, которая возвела эту пирамиду, и, похоже, множество других объектов по всей Сибири, ныне считающихся природными образованиями. - Понятно, - снова кивнул Крутов. Он прекрасно понимал исследовательский порыв Звягинцева. Он и сам не любил бросать дело неоконченным. Тем более – дело такой важности. А в текущей ситуации – когда он намеревался бросить вызов тайному мировому правительству, на существование которого указывали как данные Медведева, так и ряд косвенных фактов, он должен был представлять, какими возможностями то может обладать в том случае, если оно имеет доступ к знаниям прежней цивилизации. Было серьёзное подозрение, что так называемая Тартария и то, что было до неё, оказалось стёртым с карт и вымаранным из официальной истории не без участия мировой закулисы. - Только не говори мне, что…, - Павлов покачал головой. Он слишком хорошо знал Крутова, чтобы не понять, что решение уже принято. - Каковы возможные последствия в худшем случае? – спросил генерал. - Спрогнозировать невозможно, - пожал плечами Николай Владимирович. – Эпидемия. Возможно – что-то ещё. - А если тот, кто находится в саркофаге, действительно не труп? – поинтересовался глава СБ. - А что? - Что мы знаем о людях, которые там жили, и об их возможностях? Об их психологии и тому подобном? - Предполагаешь, что он – если он действительно жив – может оказаться враждебен? - уточнил Крутов. - Я всегда предполагаю худшее. И вот ещё в копилку предположений – что если этот «недотруп» окажется экстрасенсом мифической мощи или обладателем сверхтехнологий? - Вот поэтому я и предлагаю переговорить на этот счёт с Магнусом, - сказал Звягинцев. Все эти опасения терзали и его. Но с каждым днём, что мысль об открытии саркофага блуждала в его разуме, любопытство подтачивало его всё сильнее. – Ему около двухсот лет и он неоднократно посещал Землю. Возможно, он что-то знает о неизвестных страницах нашей истории. Возможно даже – о той самой цивилизации, руины которой мы сейчас исследуем. Даже если не знает, то его помощь в исследованиях была бы неоценима. - Что ж… Полагаю, над этим стоит подумать, - вымолвил Крутов… - Итак, что для этого требуется? – спросил Хромов, недоверчиво глядя на Игоря, который просто уселся на ковре посреди зала, приняв позу лотоса. Он вознамерился сразу по завершении совещания «стучать в небеса и слушать отзвуки» на предмет связи Вяземского с криминальной контрсистемой. Как, впрочем, и обещал. Только никто из остальных комиссаров не думал, что он буквально сразу после совещания займётся этим. И – более того – предложит им поучаствовать. - Ничего. Просто садитесь рядом – не дальше метра от меня и друг друга, закройте глаза и сконцентрируйтесь на внутренних ощущениях, - ответил Игорь, настраиваясь на серьёзную отдачу и работу в ментальном поле, в Астрале. Он уже принялся исполнять определённые дыхательные упражнения. Конечно, обычно ему приходилось рывком входить в изменённое состояние сознания и черпать силу из внутренних резервов. Но это было не так уж легко, и потом какое-то время приходилось восстанавливаться. Поэтому если была возможность проделать то же самое в спокойной обстановке и хорошо подготовиться к процессу, то это было куда желательнее. - Прямо клуб анонимных алкоголиков, - хмыкнул Астахов, окидывая озорным взглядом «коллег», расположившихся кружком друг напротив друга. Ну, или квадратом – тут всё зависело от точки зрения. - Не хочешь – не надо. Я ж не заставляю, - с не меньшим озорством ответил Игорь. На самом деле он ещё ни разу не проводил сеанс группового погружения в энергоинформационное поле планеты. Но сейчас чувствовал, что это нужно. Комиссары должны были увидеть и узнать то, что он сумеет отыскать. К тому же это навсегда снимет вопрос доверия к его способностям со стороны Хромова. По крайней мере, он на это надеялся. Впрочем, глядя на кислую мину Хромова, который честно признался, что опаздывает к жене и детям, он усомнился в своих ожиданиях. - А я что? Я молчу, - пожал плечами Лавр. - Приступим, - сказал Игорь, закрывая глаза. Концентрация уже давалась легко. Он сосредоточил внимание на солнечном сплетении. Ощутил ток энергии внутри себя. Чего в этом было больше – воображения или реальных ощущений, сказать было сложно. Важно то, что это всегда работало. Далее перенёс внимание на остальные энергетические центры тела, связывающие его с самой вселенной. С каждым произвёл мысленные манипуляции, как бы усиливая циркуляцию энергии, и… Как будто прозрел! Его восприятие скачком расширилось, позволяя видеть с зарытыми глазами, чувствовать все формы жизни, что находились поблизости – не только людей, но даже бактерии и насекомых. Теперь он чувствовал, как элементарные частицы вокруг, подчиняясь некоему единому алгоритму, совершают колебательные движения, формируя саму ткань мироздания. У каждого объекта была своя частота, но если присмотреться, прислушаться, то становилось ясно, что частоты всего сущего, кажущиеся разными, имели одну общую несущую волну. Но сейчас Игоря волновало не это. Он оглянулся на других комиссаров, которых сейчас видел как сгустки ослепительного сияния в форме человеческих тел рядом с собой. Мысленно он коснулся каждого из них, создавая незримую связь. И мысленно же изрёк: «Не волнуйтесь. Сейчас мы начнём погружение». Ему не ответили – комиссары старались следовать рекомендациям, они были сосредоточенны. Но изменение цветовой гаммы их аур, которые тоже сейчас были видны Игорю, ясно давали понять, кто из них какие эмоции испытывал. Он ощутил связь, ощутил их сознания как некий дополнительный «груз». Теперь оставалось только одно. И он, бережно скрыв сознания своих товарищей, нырнул в вечность, раздвигая границы восприятия и разума! Всё вокруг изменилось в одночасье! Вселенная преобразилась! Весь материальный мир, который он воспринимал до этого, пусть и во всей его полноте, вдруг исчез, сменившись… непознаваемым на первый взгляд. Безграничные, постоянно меняющиеся просторы, в которых один пейзаж сменял другой каждое мгновенье. То это луг с зеленеющей травой, над которым там и тут возвышаются древние башни, вонзающиеся в небо, то футуристический мегаполис, где не было ни одного живого существа на улице, то парящие в безграничном небе острова, кружащиеся около гигантских хрустальных массивов, то ещё что-то. Всё зависело от воображения, от эмоций того, кто воспринимал это место. Каждый видел здесь что-то своё. Это место подстраивалось под любого, кто здесь оказывался своим разумом. Это был Астрал. Энергоинформационное поле не только планеты Земля, но самой вселенной. - Я сплю и вижу сон, - мелькнула мысль Кузнецова, и тотчас окружающие пейзажи поменялись – возникли облака и замки, которые стояли на этих облаках, располагаясь во многих километрах друг от друга. - Прошу вас – контролируйте свои мысли. Мы сейчас находимся на нижнем уровне Астрала, который очень податлив даже к малейшему ментальному воздействию, - попросил Игорь. Теперь здесь рядом с ним возникли четыре фигуры, сотканные из света. Сам же он для себя выглядел привычно. - То есть реагирует на мысли? – уточнила одна из фигур голосом Хромова. - Совершенно верно. - Понятно. - Никогда не думал, что увижу… нечто подобное, - восторженная тирада Лаврентия вновь заставила окружающую реальность измениться. Теперь они вдруг оказались все вместе в огромном полуразрушенном зале какого-то замка, их окна которого была видна багровая бездна, где кружились около столпов света острова, поросшие лесами. – Етить… - Лавр, - укорил его Игорь. - Понял, - фигура «Берии» сделала характерный жест – рот закрытый за ключ. - Как нам здесь что-то найти? – Кузнецов, хотя и был потрясён не меньше остальных, но сдерживал свои эмоции. Впрочем, они прекрасно отражались на цветовой гамме его светоносной фигуры. - Просто подумать об этом, - ответил Игорь. – Но… - Но? – у фигуры Хромова, как и у остальных, не было глаз, даже лиц, но Игорь понял, что тот смотрит на него. - Для не подготовленных людей это место может представлять опасность. - Какого рода? - Нематериальные существа, местные обитатели, так сказать. Они кормятся эмоциями, энергией и жизненным опытом тех, кто оказывается в их… будем говорить – лапах. - Призраки? – встрепенулся Лаврентий. И тут же окружающая действительность вновь изменилась – зал превратился в готичный склеп, полный устрашающих статуй и гробов, а в небе заалело багровое свечение. Грянул гром. - В какой-то степени, - кивнул Игорь. Он бывал здесь не то, чтобы часто – только когда не мог найти ответа на какой-то важный вопрос. Но опыт столкновения с местными обитателями у него имелся. – Но пока я держу вас под барьером собственной воли, вам не стоит волноваться на этот счёт. - Давайте приступим, - проворчал Хромов. – Здесь из-за разгула наших мыслей становится всё неуютнее. - Тогда постарайтесь не думать ни о чём – это облегчит для меня поиск нужной информации, - попросил Странник. – Да, Лаврентий – не вспоминай «Охотников за привидениями» и зефирного человека, появившегося примерно в таких же обстоятельствах, - ехидная улыбка скользнула по лицу Игоря. - Ты же сам только что напомнил! – возмутился тот, а реальность вновь переменилась – теперь они оказались на крыше небоскрёба под чёрными небесами, а впереди, видимая через портал в иномирье, парила лестница, ведущая к пирамиде, кутающейся в оранжевом тумане и свете. Странник хлопнул в ладоши. И все мировые метаморфозы прекратились. Мир обратился холмом, поросшим зелёной травой, с которого открывался вид на совершенно невозможный, завораживающий своей неестественной красотой и невозможностью форм. Каждому из комиссаров было что сказать-подумать на этот счёт. Но все они понимали. Что прибыли сюда не для баловства, не для прогулки. Игорь приступил к работе. Сконцентрировавшись, он представил себе лицо Александра Владимировича Вяземского, главы Счётной палаты Российской Федерации. И окружающая реальность сразу отозвалась – город исчез, и показалось, что холм, на котором они находятся, сдвинулся с места. Как будто он поплыл по земле, а небо над ними тоже вдруг пришло в движение. Миг! И вот перед ними уже вдали виднеется чёрный горный кряж… Ещё миг! И теперь становится понятно, что это вовсе не горный кряж, а настоящий монолитный кристалл размером с гору! Матово-чёрный, зловещий, он источал вокруг себя чёрный туман, который, поднимаясь вверх, превращался в чёрные же облака. Дохнуло жутью и злом. Это насторожило Игоря. Кристалл завибрировал, издавая странный, чарующий до боли звук. «Морок!» - неожиданно пришло понимание ситуации, и Странник мгновенно усилил барьер, который защищал его и остальных комиссаров! Звук, вдруг превратившийся в ударную волну, смёл всё вокруг, разворотил холм, но разбился о сферический барьер воли Игоря, возгоревшийся золотом! Удар был мощен! Но они выстояли. И тогда кристалл начал раскалываться, разрастаться, отращивать себе… лапы, крылья и чудовищную морду на длинной шее! Все ощутили на себе чуждый, полный удивления и злобы взгляд кого-то столь могучего, что это было не описать словами… Вспышка! И всё закончилось! Они, хватая воздух ртами, вдруг осознали себя в зале конспиративной квартиры, где проводили совещание по текущей деятельности «Катарсиса». - Что… это… было? - запыхавшись и вытирая пот со лба, выдавил из себя Лавр. Ещё никогда в жизни ему не было так страшно. Его до сих пор колотило от того взгляда, которым на них «зыркнуло» чудище. - Да, мне это тоже интересно, - согласился Хромов. Даже он сейчас не мог скрыть своего волнения. Он вытирал рукавом пот со лба. Лицо его как будто слегка заострилось, стало предельно серьёзным, хотя, казалось бы – куда уж больше? - Так не должно было быть, - ответил Игорь, пребывая в замешательстве и ощущая дикую слабость – экстренный выход из Астрала под максимальной маскировкой выжал его досуха. - Что не должно было быть так? – спросил Кузнецов. Многое он повидал на своём веку. Но те несколько минут в астрале, а главное – последние несколько мгновений, он запомнит навсегда. - Вяземский. Тот чёрный кристалл… Это массив информации о нём. И, похоже, кто-то очень сильный его защищает. - То есть? - То есть у него, похоже, есть покровитель не от мира сего, - произнёс Игорь, и в комнате воцарилась тишина…Глава 11. Шанс (Обновлено)
18 декабря 2015 г. в 09:30