Возвращение домой

Весна 1683 г. Франция, г. Нант, трактир «Тихая гавань»

— А если бы вы проиграли, что тогда? — тревожно спросила Марго, помогая Бладу завязать шейный платок. — Это же были ваши последние деньги! Он улыбнулся, весело глядя на нее. — Я бы не проиграл, — сказал он. — Откуда такая уверенность? — удивилась она. — Карты так зависят от случая… — Я очень верю в случай, милая, — ответил Блад. — И еще я верю, что если человек рискует во имя благого дела, удача ему улыбнется. Она недоверчиво посмотрела на него, а потом подала ему парик. — И вы только на это полагаетесь? Блад рассмеялся. — Увы, не только на это. Но иногда надо просто… верить и не бояться, понимаешь? Он расправил тщательно завитый черный парик и потянулся за широкополой шляпой, украшенной пышным белым плюмажем. Замер на мгновение, заметив, что Марго пристально смотрит на него. В ее взгляде было столько неприкрытого восхищения, что ему стало не по себе. Снова. — Так вы рисковали ради благого дела, лейтенант? — спросила она, склонив голову набок. — И какого же, если не секрет? Блад продолжал улыбаться, но она заметила, что на его лице промелькнуло какое-то неуловимое выражение. — Это секрет, — сказал он шутливо. Марго чуть нахмурилась и отвернулась, притворяясь обиженной его уклончивостью. Блад не выдержал и подошел к ней, мягко взяв за плечи. — Но если бы не ты, я бы вряд ли решился зайти так далеко, — сказал он тихо. — Сударь, тогда мне должно быть очень стыдно, — ответила она, поглядев на него искоса. — Почему? Блад чувствовал, что не может удержаться, и коснулся губами ее шеи. Что с ним вообще творится в последние дни? Разве время сейчас сходить с ума из-за простой девицы из трактира, пусть и очень миленькой? Капитан Демулен говорил, что сегодня-завтра придет приказ выступать… Надо думать совсем о других вещах… Но если не сейчас, то когда? — Мне неловко, если из-за меня вы начнете творить что-нибудь безрассудное… Блад нехотя отстранился, укорив себя мысленно за то, что девушка, похоже, рассуждает более здраво, чем он. — Ох, мне пора, — сказал он, стараясь дышать ровнее. — Смотр вот-вот начнется. — Жаль, я не могу это увидеть, — сказала она с легкой грустью в голосе. Блад тряхнул пышными локонами парика, поправляя шляпу. — Там особо не на что смотреть, дорогая. Рота, которую набрал наш капитан, сейчас представляет собой весьма пестрое зрелище. Есть, конечно, опытные вояки, но большая часть — зеленые новобранцы, не нюхавшие пороху… — Я бы смотрела вовсе не на роту, — улыбнулась Марго. И Блад снова почувствовал какое-то стеснение в груди. Быть может, не стоило затевать все это? Почему он до сих пор не научился относиться к этому легко? Не привязываясь? — Я сделал это, потому что должен хоть как-то тебя отблагодарить, — сказал он хрипло. И снова она смотрела на него с удивлением. — Отблагодарить? Меня? Но, лейтенант, это я должна быть вам… Блад перебил ее, взяв за руку. — Ты помогла мне понять, что я еще способен… хоть на что-то человеческое. А не только убивать. И он поцеловал ее руку, продолжая глядеть ей в глаза. — После Танжера… после всего, что там было… я уже начал думать, что… — Блад замолчал, не желая продолжать. Он запретил себе вспоминать то, что произошло за последние пару лет. — И… прости, если я когда-то тебя напугал или был невежлив. Знаю, я один из тех, кто сломал твою жизнь… — Нет-нет, это не так! — горячо возразила она, но он снова перебил ее: — Сейчас ты этого не понимаешь, милая, но я знаю, что виноват. И не будем об этом спорить. — Хорошо, — покорно кивнула Марго, внимательно глядя на него. Она никогда еще не видела лейтенанта таким взволнованным, и впервые он говорил с ней без своих обычных прибауток. — Я не могу взять тебя с собой, Марго, — сказал Блад тихо. — Это слишком опасно. Но я хочу, чтобы здесь тебе тоже ничего не грозило. Поэтому я поговорил с месье Оливье… — О, Боже! — испугалась Марго. После того ночного разговора и лейтенант и трактирщик старались избегать общения друг с другом, настолько, насколько это возможно. — Вы ведь не… — Я не свернул ему шею, не бойся, — криво улыбнулся Блад. — Хотя очень хотелось. Нет, Марго, мы просто поговорили. И пришли к обоюдному согласию в некоторых вопросах. Он снова не сдержался и ласково провел рукой по ее щеке. — Месье Оливье клятвенно пообещал, что, пока ты работаешь здесь, никто из посетителей трактира не будет тебя беспокоить… против твоей воли. Потому что, если я вернусь и увижу, что он не сдержал своего слова… — О, месье Блад! — Марго покачала головой и губы ее дрогнули. — Он также пообещал, что не будет препятствовать твоему возвращению домой, к родственникам, если ты захочешь. — Я не вернусь! Нет-нет! — Марго замахала руками, а потом расстроено посмотрела на него. И произнесла очень тихо: — Как я могу, лейтенант? Если дядя узнает, что я… Блад тяжело вздохнул, отвернувшись от нее на мгновение. И ему вновь захотелось придушить месье Оливье и проклятого дядюшку за то, что они заморочили голову этой девушке старым как мир обманом. Хотелось взять ее за плечи, встряхнуть и закричать, что дядя и так все знает, и знал раньше, потому что он продал ее, как товар, чтобы… Блад заставил себя сдержаться. Медленно повернулся к Марго, взглянув ей в глаза. И увидел в них отчаянную мольбу. Сначала он подумал, что она все еще боится за жирного бессовестного трактирщика. Но потом понял, что она боится того, что может вот-вот слететь с его уст. — Так вы вернетесь? — спросила она напряженно. — Когда война закончится? Блад попытался улыбнуться. — Обязательно. Как же иначе? — ответил он нарочито бодрым голосом, а потом быстро вышел, придерживая шляпу…