Тата

Понедельник был моим любимым днем. Выходной, полдня в постели. Люди все озлобленные, а ты пьешь кофе на балконе, читаешь книгу, занимаешься домашними делами. В магазинах с утра пусто. Красота. Как и всегда полдня провалялся в постели, затем почитал книгу, убрался дома, сходил в магазин, тот самый, где мы познакомились с Татой. Пришел домой, приготовил еды на неделю, помог бабе Маше перетаскать банки с соленьями в подвал, затем два часа помогал ей перебирать картошку. Вечером приехал в гости Савва. – Привет работникам пера и топора! – весело поприветствовал он. – Зима, крестьянин, торжествует! – Гудков, ты злой. Пошли пить. И пошли. Сначала обсуждали последние новости. Затем что-то про старых знакомых вспоминали. У Саввы через две недели будет день рождения, он звал нас с Татой на дачу к себе. Затем плавно перешли к Тате. – Ты выглядишь счастливым, но… – Савва замялся. – Но что? – А что если потом опять начнется как со Светкой. Ты много времени проводишь на работе, да и работка у тебя – чуть скотская. А она молодая, даже слишком. И вдруг история повторится. – Она не такая. Она другая. Ее устраивает и моя профессия, и мой возраст. И наличие у меня восьмилетней дочери. И даже мое чуть худощавое тело. – Просто, тебе не кажется, что у вас всё слишком быстро закрутилось? – Нет. Зачем об этом думать? Мне надоело искать где-то подвох. Хватит, я устал. Мне с ней хорошо. Она настоящая, и она не ребенок, если ты это хочешь сказать. Я могу с ней поговорить обо всем. Также как и с тобой, при этом еще и целовать, и… Я запнулся. Савва понял, что я имел в виду. – И было уже? – Нет. Я пасанул. – Гудков, ты странный. Встречаться, целоваться, оставлять у себя, забирать пьяную и прочее – нормально. Но с сексом повременить, ни-ни нельзя. Да? – Это ведь не главное. – Ага, конечно. Ой Гудков, смотри. Еще минут сорок посидели с Саввой. Поговорили за жизнь. Допили бутылку рома. Затем друг засобирался домой. Очередная пассия требовала внимания. Я пожелал ему удачи, а он мне. На том и разошлись.