1:05 и внутренняя осень.

      В комнате царил полуночный мрак, в котором слегка виднелся силуэт кудрявой женщины, которая расчёсывала свои волосы, сидя напротив дамского столика. Её плечи были окутаны шёлком нежно-розового халатика. Она ждала его, своего самого желанного и любимого мужчину. Изредка поглядывая на часы, прима томно вздыхала, считая буквально посекундно время, которое предательски тянулось. Казалось, что уже бесконечно долго его нет в комнате. - "Где он? Может быть, он забыл, что я его жду?" - раздавалось в мыслях каждый раз, когда она направляла свой взгляд на электронные часы, которые высвечивали время светло-голубым светом. Вдруг дверь тихонечко приоткрылась, и в комнату зашёл он - статный, высокий, темноволосый мужчина. Болгарин направил свой взгляд на постель, но она оказалась пуста. Не сразу заметив Аллу, сидящую возле зеркала, он успел немного понервничать. - Вот, куда ты спряталась, мышка моя, - оценив свою жену взглядом, проговорил Филипп, - Я думал, что ты спишь уже. - Я же тебя жду. Ты мне обещал, - неловко прикусив губу, оборвала прима. В этом мраке она казалась такой беззащитной и хрупкой, что Филипп не мог сдержать своего умиления. Он сел на пол, прислонив её руки к своим губам. Болгарин согревал холодные пальцы своим дыханием и горячими поцелуями. Затем он встал с колен, поманив женщину за собой. Филипп аккуратно обнял её за талию, стараясь сдерживать нахлынувшую страсть. Сейчас он должен быть максимально нежен, а не резок и горяч, как обычно. Уложив жену на постель, он навис над ней, опираясь на свои колени, чтобы ничего не нарушило её внутреннего баланса. Он медленно развязывал пояс на шёлковом халатике, слегка задевая горячими ладонями её тело. Затем он стал выводить своими пальцами незамысловатые узоры на ложбинке между грудей, животе, плечах, постепенно сменяя эти касания поцелуями. Перевалившись на свою половину кровати, Филипп прильнул к её шее, зарываясь в копну мягких рыжих волос. Он чувствовал, как учащается её дыхание и возрастает напряжение. Постепенно он спускался всё ниже и ниже. Сейчас он уже ласкает её напряжённые бёдра, сосредотачивая свои поцелуи всё ближе к её пульсирующему влагалищу. Эти пульсации он ощущал даже через трусики, которые уже успели намокнуть. Это так возбуждало Киркорова, что его член предательски встал от напряжения. Он так давно не был в ней. Как ему этого сейчас хотелось. - "Нет. Нельзя..." - старался мысленно заставить себя не переходить черту Филипп. Он медленно поглаживал её тело, слегка сжимая нежную кожу подушечками своих горячих пальцев. Мужчина стянул с Аллы трусики, скинув их на пол. Болгарин раздвинул ножки примы, отправляя свой язык в её лоно. Он жадно слизывал её жидкость, слыша, как она начинает постанывать. Поняв, что всё происходит слишком стремительно, он замедлился, ненадолго переводя свои поцелуи на внутреннюю сторону её бёдер. Снова проводя мокрые дорожки выше, Филипп прильнул своими губами к её набухшей груди. Понимая, что его касания в этой области могут оказаться болезненными, он тихонечко дотрагивался своими губами до её кожи. Продолжая ласки, он впился в её губы, жадно проникая всё глубже и глубже. Она обвивала его своими хрупкими руками, прижимая к себе. Как ей было хорошо... Как она давно хотела этих ласк. Конечно, ей, как и ему, хотелось чего-то более настойчивого и страстного, но им удавалось вовремя остановиться, возвращаясь к нежным касаниям. Она заметила, что мужчина изрядно возбудился, понимая, что он уже очень давно не проникал в неё. От этого её снова настигло чувство вины. Филипп не давал ей почувствовать временную пустоту. Он лёг на спину, приглашая её сесть верхом. Затем болгарин обвил её бёдра своими ладонями, пододвигая её нежное тело к своему лицу, позволяя ей самой регулировать уровень проникновения его языка в неё. Алла оперлась руками на спинку кровати, начиная томно и медленно двигать своими бёдрами, постепенно ускоряя темп. Филипп изучал своим языком все её потаённые места, ощущая ответные пульсации. Она тихо стонала, раздувая желание жгучего болгарина. Его так возбуждал её низкий с сексуальной хрипотцой голос, что его член уже был готов разорвать эластичную ткань облегающих чёрных трусов. В комнату ворвался протяжный женский стон, оповещая Филиппа о том, что она достигла пика наслаждения. Он аккуратно уложил её на вторую половину кровати, нежно касаясь её влажных губ. Ей было сейчас очень легко и приятно, а вот он чувствовал перевозбуждение, не зная, куда выплеснуть эту энергию. - Ты меня так хочешь? - спросила прима, проводя своей ладонью по натянутой ткани его трусов. - Очень... - ответил болгарин, прикрывая глаза от её лёгких касаний. Алла села на его колени, стягивая чёрные боксеры и освобождая его тугой стояк. Она обхватила его плоть своей тёплой и влажной ладонью, начиная поступательные движения. Филипп начал постанывать от долгожданных ощущений. Конечно, это было не так глубоко и приятно, как обычно, но сейчас и это было способно привести его в экстаз. Прима наклонилась над его членом, задевая языком пульсирующую головку и постепенно обхватывая своим ртом его плоть. Она умела сделать мужчине приятно с помощью своего ротика, что для болгарина стало неожиданностью. За год совместной жизни это был первый минет. Доведя мужчину до оргазма, она вынула его член, принимая ладонью струю светлой спермы. Филипп расслабился, понимая, что больше его не тревожит нарастающая боль в паху. Прима откинулась на свою подушку, стягивая с прикроватной тумбочки полотенце. - "Она готовилась к этой ночи..." - увидев это, подумал болгарин. - Тебе было хорошо? - спросила Алла, укладываясь на мужскую грудь. - Очень... А тебе? Ты себя хорошо чувствуешь? - немного волнуясь, промолвил Филипп. - Вот умеешь ты разорвать романтику, - усмехнулась прима, - Хорошо я себя чувствую. Если бы что-то было не так, я бы тебе сказала. - Я, кстати, не знал, что ты так мастерски... Ну, ты поняла... - замялся мужчина, не зная, как похвалить только что содеянное его обожаемой женой. - Чего так робко? - спросила Алла, выдыхая поток горячего воздуха в мужскую щёку, - Теперь ты будешь меня тётей Аллой называть? - Не буду. Честно, не буду. Теперь я себя дядей Филиппом ощущаю, - целуя любимую в носик, промолвил болгарин. - Да, ну, ты брось, - встрепенулась рыжеволосая бестия, - Спасибо за ночь... - Я тебя люблю... - прошептал Филипп, положив свою ладонь на животик и укрывая женское тело одеялом.