Точка исчезновения

8-е Апреля, 2005-ЛА — Куда, думаешь, они поехали на медовый месяц? — Я уже тысячу раз повторил, что не знаю, — улыбнулся Ксандер. — Он не сказал, куда собирался её отвезти. Это было его навязчивой идеей, что не удивительно: мы все желали им счастья после того, что случилось. Поэтому Биг Бэд ничего не сказал, а я не стал спрашивать.       Глаза Дон затуманились: её мозг представлял все романтические места, куда Спайк мог отвезти сестру. — Думаешь, это у моря? Баффи любит пляж. Или, возможно, он отвёз её в Англию? Ну, знаешь, показать ей родину своих предков?       Харрис вздохнул. Ему явно не тягаться с девушкой, которая выросла, веря в сказки. — Не знаю. И лично я предпочёл бы не прокручивать всё это в своей голове. Не возражаешь? — Завидуешь? — хмыкнула брюнетка. — Да. А теперь давай вернёмся к исследованиям. — Не понимаю, почему мы не можем просто позвонить им. Уверенна: они сразу бы вернулись. — Возможно, мы не звоним им, потому что у них медовый месяц? — наклонившись ближе через стол, сказал он.       Девушка потянулась к брошенной ею сумке и достала свой сотовый. — Если Баффи не хотела, чтобы их беспокоили, зачем тогда оставлять свой номер телефона? — Привычка? — пожал плечами парень. — Она не единственная Истребительница теперь. Уверен, что справимся с этим сами. До сих пор не понимаю, зачем вообще Джайлз вызвал нас сюда. В конце концов, это ЛА, и загадочная смерть, может быть не настолько загадочной, как мы себе представляем.

***

      Баффи казалось, что всё это было не для них: все эти длинные прогулки под луной и занятия любовью на пляже. Не то чтобы он не пытался дать ей всё это, пытался. И ночи были очаровательны, рядом с ним она чувствовала себя единственной во всём мире. Спайк смотрел на неё так, словно мог видеть восхождение луны в её глазах, и Саммерс нравилось снова быть настолько важной для кого-то. После заклинания Уиллоу, которое пробудило всех потенциалок, этого чувства не хватало. Истребительница не думала, что будет скучать за этим, но она скучала.       Ночи были в порядке, своего рода катаклизм в хорошем смысле. Дни — вот что беспокоило её. Его дни были наполнены беспокойным и прерывистым сном. Атака Друзиллы отразилась на нём куда больше, чем он показывал, и оставила им обоим пожизненный шрам.       Жестокость вампирши отразилась на их будущем так, как ни один из них не мог предвидеть. Удар был нанесён по местам, которые нельзя было передать словами. Уильям отказывался откровенничать с Баффи. Она пыталась убедить его, что для неё это было не важно, что единственно важным был он. Именно он был её прошлым и будущем, больше ничего не имело значения. Но Спайк смотрел на вещи по-другому. Вампир зациклился на том, что по его вине она пострадала. Саммерс пыталась сказать мужу, если у них не будет собственных детей, всегда можно усыновить. Когда она наконец-то будет уверенна, что способна позаботится о ком-то большем, чем золотая рыбка, они всегда могу взять ребёнка из приюта. Но этот момент, наверняка, в далёком будущем.       Звучало более искренне, чем «речь о Печенье».       Заверения не уменьшали чувства вины: Уилл был убеждён, что отчасти был ответственным за то, что ей пришлось пережить. Зная, что он чувствует, ей хотелось помочь ему справится с этим.       Спайк сказал, что он знал: обязательно придётся жертвовать, чтобы быть с той единственной для него женщиной. Если это означало стать вампиром и дождаться её появления на свет, так тому и быть. И если, чтобы дождаться, пришлось бы навсегда отказаться от мысли о собственных детях, это не имело значения. Но, когда дело касалось её, всё было по другому.       Уильям так говорил, но Баффи заметила, что его лицо становилось мрачным. Словно он отказался от мечты. От чего-то, что даже не осознавал, что хотел до тех пор, пока шанс иметь это не был отнят у него.       Тогда-то и начались эти сны с участием маленькой девочки. И Саммерс поняла, как сильно муж этого хотел. Весь пакет: с собакой, белым забором, двумя детьми: мальчиком и девочкой для равновесия. И это разбивало ей сердце, потому что она знала: где-то в подсознании Спайк создал этого ребёнка, который не оставлял его в покое, как средство борьбы с чувством потери. И этого он даже не осознавал.       Девушку-подростка можно было объяснить. Возможно, это был сон Истребительницы, которые блондин разделял с ней, как результат случившегося в адской пасти. Было ужасно потерять надежду. Неожиданное появления младенца — результат чувства потери. Она понимала, что чувствовал Уильям, так как сама чувствовала это. Саммерс хотела помочь ему, если бы он только позволил. — Милый, может ли быть, что те события, которые ты видел во сне — воспоминания того, что уже случилось? — пыталась урезонить его Баффи. — Я имею ввиду, Ангел и Друзилла испытывали особую слабость к детям, когда были злыми, ты же знаешь?       Спайк вышагивал возле зашторенного окна гостиничного номера. — Лав, я лишь надеюсь, что всё это результат стресса. Ты думаешь, я и вправду хотел прерывать наш медовый месяц страшилками? — он снова уселся на кровать, явно потрясённый. — Я почти готов поверить, что снова сошёл сума. Что было бы пожалуй лучше, чем это, — блондин беспокойно провёл рукой по волосам. — То, что сейчас в моей голове, Ангелус не смог бы даже объять, не смотря на то, насколько он чокнутый, — потряс головой мужчина, пытаясь подобрать слова, чтобы объяснить. — Нет, это было хладнокровно. Настолько хладнокровно, что… — он растерял все слова, и посмотрел на неё.       Муж выглядел таким потерянным, что сердце разрывалось на части. Казалось, он был на грани слёз, когда снова заговорил приглушенным голосом: — Я делал такие вещи, Баффи, которые заставили бы кровь в твоих жилах застыть. Но это? Словно я уже видел всё это раньше. Словно я знал, что произойдёт. Словно наблюдал за всем этим в замедленном действии, но не мог остановить, — вампир посмотрел в недоумении и изучающе, ещё крепче обнимая её. — Но как это может быть, если ты всё ещё здесь? — сделал он паузу, чтобы приглядеться к ней. —Ты всё ещё здесь, так ведь? — его взгляд был на грани безумия. Уильям смотрел на неё, словно внутри него что-то надломилось, — Это не коснулось тебя? Пожалуйста, скажи, что нет. — Нет. Это не коснулось меня, — сказала Саммерс решительным тоном. — Я всё ещё здесь, — голос Истребительницы был твёрд, не смотря на то, что все это сильно пугало её: видеть Уилла таким уязвимым. — И это не коснётся меня, мы не допустим этого. Если ты считаешь, что нам лучше вернутся в ЛА, так и сделаем. — Прости, милая. Скорее всего, это лишь испуг новобрачного, — робко сказал Спайк. — Разве с вампирами такое тоже бывает? — старалась пошутить она.

***

      Руперт Джайлз никогда в жизни не сталкивался ни с чем подобным. Ни всё то время, проведенное им в составе Совета, до и после изменений, ни его набег на мир чёрной магии не могли подготовить его к тому, что он сейчас читал. — Чем это вызвано? — спросил наблюдатель, в надежде, что он пропустил какой-то важный фактор. — Связывался ли ты с властями по этому поводу? — Нет, — ответил Ангел. — Это бы только вызвало панику. Поэтому я первым делом пришёл к тебе. Если кто и может знать, было ли состояние девушки всего лишь отклонением или чем-то более зловещим, так это ты. — Но почему ты пришёл? Ты же знаешь, что я тебе не доверяю. — Именно поэтому я и пришёл к тебе, — кивнул брюнет и опустил голову, чувствуя важность чудовищной информации, которую возложил на плечи наблюдателя. — Я знаю, что Совет хранит образцы крови всех активных истребительниц. Но ни у кого из них никогда не наблюдалось подобное, я прав? — Да. — Если использовать это на общую популяцию, — потряс головой вампир. — Это бы заставило вирус Эбола выглядеть, как обычная простуда. Мы не должны допустить этого. — Я согласен. Но каким образом? — Если бы был какой-то способ ограничить... Возможно, направить на какую-нибудь одну особую популяцию, тогда мы смогли бы контролировать это.       Руперт почувствовал, как сжимается его челюсть и твердеет голос, когда он посмотрел на существо, которое издевалось над ним ради удовольствия, слушая крики. — Какую именно популяцию ты предлагаешь? — Ту, которая сильнее других, — вздохнул Ангел. —Ту, которая способна быстро адаптироваться, чтобы выжить, — его голос был твёрже камня. — Ту, которая нарушила равновесие из-за определённых действий. — Истребительницы... Заклинание Уиллоу. Ты бы подверг жизнь Баффи опасности? — Ради того, чтобы спасти мир? — брюнет мрачно кивнул. — Да, я бы сделал это. — Что с телом? — Оно кремировано. Медицинские отходы сожжены, — кивнул он в сторону бумаг, которые Джайлз держал в руке. — Как только ты сожжёшь эти — никто не узнает о существовании Лорейн Ангелус.

***

— Ты совсем выжил из ума! Я не собираюсь подвергать опасности жизни Истребительниц, не говоря уже о Баффи, когда нет никаких доказательств, что это не твоя очередная больная выдумка… Ангелус — перевёл дыхание Джайлз, запасаясь кислородом и ядом для окончания своей тирады в адрес этого существа.       Вампир поморщился от презрения, исходящего от старого наблюдателя. — Меня не волнует, что ты думаешь обо мне, — тихо сказал он. — Я знаю, что ты не доверяешь мне, да и не должен. Но документы не врут. Эти цифры в анализах... — указал мужчина на бумаги в руках Джайлза, — полностью искажены. Что если это нечто большее, чем просто аномалия или каприз природы, который случается с одним на миллион? Тогда мы должны быть готовы, — потряс головой брюнет, — потому что это пугает даже меня. А я был хорош в апокалипсисах, как останавливая их, — он склонил голову вниз от стресса из-за всего, что произошло за последние несколько месяцев, — так и устраивая их.       Наблюдая за поведением Ангела, Джайлз заметил: вместо уверенной и открытой позиции тот выглядел уязвимым и старался казаться как можно меньше — это вызывало дрожь во всех конечностях. — Ты не врёшь мне, так? — Нет, — сказал вампир, доставая маленький пластиковый пакетик из своего кармана и бросая его перед Рупертом на журнальный стол. Пакет был означен полицейской этикеткой с надписью “полицейские улики”. — Но если ты мне не веришь, вот здесь кое-какие вещи, — указавая на пакет, лежащий между ними, добавил: — которые изменят твоё решение. Это кое-что из личных вещей Лорейн Ангелус. Они были найдены при ней в ночь смерти и отданы “её отцу” прежде, чем та была кремирована, — Ангел развернулся, чтобы уйти. — Возможно, ты будешь шокирован тем, что там найдёшь, — он расправил плечи, — Потому что я был, — и закрыл за сбой дверь.       Изучая содержимое пакета, Джайлз обнаружил в нём небольшой дневник, по-видимому, принадлежащий кому-то под именем Джоннина Ирен Дастин. Он выглядел довольно потёртым. Значит, это было её имя. У наблюдателя был талант распознавать смысл самых непонятных слов, что помогало ему лучше понимать латынь.       Её имя заключало в себе силу. Даже не подозревая этого, родители дали ей имя, которым бы гордилась любая Истребительница. Дастин Джоннина Ирен, была “Доблестным Голубем Мира”. (Dustin Jonina Irene)       Мысли вращались в его голове, пока Руперт перебирал скудные принадлежности этой несчастной девушки. Дастин. Он был уверен, что где-то слышал это имя раньше. Да, это было имя, которое использовал Уильям. Это было имя, которое взяла себе Баффи, став его женой. — О, Боже...       Судорожно он искал обрывки жизни, которых не знал, но теперь из-за случившихся трагических событий непременно обязан был изучить подробно.       К его собственному ужасу, старик нашёл то, что смог опознать: серебряное крошечное колечко с надписью “Мы Едины.” ( “W.E. are one” – думаю, здесь автор подразумевает W- William(Уильям), E- Elisabeth (Баффи) — одно целое)       Дрожащими руками мужчина открыл маленький и потёртый кожаный дневник на случайной странице. Детальность описания событий перенесла Руперта в пространстве и времени. В мир, который он не хотел знать.

***

2 Декабря, 2027 год       Уиллоу понимала: конец был близок. Она знала, как это случалось со всеми истребительницами, но никогда прежде не видела, чтобы все происходило так быстро. Возможно, он слишком сильно тосковал по ней и не мог продолжать бороться.       Оставалось лишь надеяться, что, когда придёт время, она сможет позаботиться о Джоннине, как хотел бы того он.       Тихо войдя к больному ведьма старалась не слушать рыдания, заполнившие комнату. Увидев её, Джорджина оставила Джонни скорбеть в одиночку. Вдвоём с Уиллоу они вышли в коридор, как из уважения, так и в попытке избежать горя, заменившего собой воздух в комнате. — Это происходит очень быстро, — сказала Джордж. — Я и представить не могу, что будет с Джонни, — устало и на грани слёз она добавила: — Он весь её мир, когда он уйдёт… — Я знаю, — ответила Уиллоу. — Он пытался подготовить её. Но разве возможно подготовить к такому? И если малышка однажды узнает… Спайк потратил все оставшиеся силы, умоляя меня поклясться, что такого не произойдёт. Уильям боится того, что она может сделать, узнай правду. — Джонни ведь совсем не отдыхала?— спросила Джордж, заглядывая в комнату и видя, какой хрупкой и измученной была девушка. Даже он не выглядел настолько хрупким, хотя был на своём смертном ложе. — Нет, — покачала головой Рыжая. — Я пыталась заставить её покинуть комнату, сказать ей, что отец не хотел бы, чтобы она заболела, но ничего из этого не сработало. Девчушка не сдвинулась с места. Говорит, что не хочет пропустить ни секунды, — кивнула ведьма сама себе, когда слёзы потекли вниз по щёкам, — Теперь он не может даже видеть её, — всхлипнула она. — Сомневаюсь, что Спайк вообще знает про её посещения. — Но малышка знает… — попыталась сохранить достойный тон Джорджина, — это всё, что у неё осталось, — ей хотелось пойти туда, обнять Джонни и плакать вместе с ней. Ведь она теряла друга, а Джонни теряла отца.

***

      Джоннина пыталась быть сильной и смелой, но как, когда её папа умирал от того же вируса, от которого умерла её мать? Lace* — красивое имя для такой ужасной и жестокой вещи. Но вряд ли можно было назвать красивым то, что делала со всеми Cassandra’s Lace.       Будь это кто-то другой, а не её отец, лежавший там, она могла бы быть более бесстрастной и даже оценить прекрасную жестокость происходящего. Но, как и в первый раз, не получится. Мать умерла, когда Джонни было всего десять. Даже будучи старше сейчас и зная, отец и истребительницы пытались бороться с вирусом со дня её рождения, она не могла свыкнуться с этим. Она ненавидела всё это.       И ненавидела отца сейчас. Когда тот не был болен, он не думал о ней и о будущем. Всё, что имело для него значение — мама. Но Уильям не смог её спасти.       И тогда всё изменилось: папа забыл о случившемся, а теперь она теряла его, потому что тот забыл обо всём. Он забыл о ней и о её чувствах, и Джонни ненавидела его за это.       Она пыталась быть храброй, видя, что вирус сделал с ним, пыталась разглядеть его через пелену, застилающую глаза. Девушка не плакала: папа не хотел бы этого.       Разбитые капилляры под кожей выглядели, как красные кружева. Именно поэтому вирус получил такое обманчиво-красивое имя. Давление в мозгу уничтожило зрительный нерв, что сделало его слепым. Давление в сочетании с ненасытной потребностью вируса уничтожать нервные ткани постепенно парализовало его мышцы. Не будь отец в отличной физической форме (если учесть его прежние способности) когда впервые заболел, он был бы мёртв уже несколько недель назад, а так продержался месяцы.       Спайк понимал ужас своей смерти с момента, когда всё изменилось. Он отказался от мысли, что что-то могло изменится. Поэтому, когда всё так резко произошло, это стало для него шоком.       Вампир начал скорбеть вместе с Джонни. Спайк не хотел оставлять её, и поэтому продержался так долго, хотя давно должен был уйти. — Папочка, ты слышишь меня? — спросила дочь, сжимая его ладонь. — Я здесь, Папа. Это твоя Голубка. Я здесь, — шептала она.       Не смотря на то, что больной не мог видеть или говорить, он всё ещё слышал её. Джонни не знала, было ли это благословением или же проклятием. Отец всё ещё немного контролировал некоторые мышцы, скорее всего, благодаря своей несгибаемой воле. Он медленно и болезненно повернул голову на звук голоса.       Невидящие глаза моргнули, находя её: слёзы застилали их, а челюсть работала, пытаясь сжимать мышцы, которые давно перестали выполнять команды. — Всё в порядке, папа, — сказала она, уже не сдерживая слёз. — Тебе не обязательно говорить. Ты всё сказал раньше. Я знаю, знаю. Я большая девочка, — убрав его кудри со лба, она продолжила: — Я могу летать самостоятельно, как ты и учил меня, — слова, казалось бы, застряли в горле. — Всё и правда в порядке, папа, — кивнула Джонни. — Знаю, ты устал бороться с этим, даже такому как ты пора остановиться однажды. Ты боролся слишком долго, и чудовищно устал, знаю, как сильно ты скучаешь по ней, — дочь наблюдала, как слёзы ускорили свой бег, словно отец умолял её простить его и позволить ему остаться. — Я тоже скучаю по ней, — все же расплакалась она, — папа, передай маме, что я люблю её. Всё хорошо, папа.       Дочка попрощалась со своим отцом, нежно поцеловав его в последний раз. С этого путешествия не возвращаются. Видя, как закрылись его глаза, на шатающихся ногах она пошла сообщить семье, что отец покинул их.

***

      Руки Джайлза дрожали, когда он читал дневник Джонни. Если эта девушка действительно та, за кого Руперт её принял, она, должно быть, была предупреждением, к которому они обязаны прислушаться. Иначе умрут все.

***

9 Апреля, 2005 года       Прочитав весь дневник Джоннины, Наблюдатель не знал, что делать. Они действительно должны были быть подготовлены к тому миру, который описывался. Но старик знал: время и пространство были непредсказуемы.       Обычно, когда в чем-то одном был нарушен баланс — природа быстро компенсировала это за счёт чего-то другого. Ангел был прав в одном — заклинание Уиллоу было с подвохом. Оно помогло им победить одного врага, но, как и в диком мире, существует соотношение хищников и жертв. Если один из видов превышает в количестве, другой вид просто вымирает. В случае вампиров и Истребительницы это могло бы показаться неплохой перспективой, но без добычи хищник умрёт.       Была причина тому, почему во всём мире всего лишь одна Истребительница. Магия Уиллоу хоть и была гениальным планом, возможно, оказалась разрушительной, возможно, вирус, о котором писала эта особа в своём дневнике, лишь результат того, что природа пыталась восстановить равновесие. И если вмешаться в этот процесс, всё могло стать ещё хуже.

***

В междуцарствии — Голубка, я понимаю, что тебе не терпится всё исправить, — улыбнулся Спайк. Она была так похожа на него. — Ты сейчас напоминаешь меня. Но, ты должна постараться и дать старому наблюдателю время разобраться со всем. И ты должна дать ему…— потряс он головой: до сих пор, вампир не мог привыкнуть, говорить о себе в третьем лице, — шанс, узнать свою дочь получше. Ангел забрал тебя у него на время.       Джонни старалась не заплакать. Она не видела своего отца так долго, что было сложно сдержать слёзы. — Ангелус ничего не забирал у него, папа. Я сделала это. — Сладкая, — проворковал отец, — мы не будем обсуждать это заново. Ты ни в чем не виновата. Если кто и виновен — это Ангелус. Это он поступил необдуманно и поспешил с выводами. — Тогда это моя ошибка, папа, — безутешно сказала девушка, и попыталась освободится, но Уильям не расслабил своих нежных объятий. — Послушай я тётю Уиллоу, всё бы закончилось… — дрожащим голосом продолжила Джонни, — тобой. И твоя смерть имела бы значение. Мне так жаль, папа. — Тише, тише, — покачал головой мужчина, — не будем об этом сейчас, — нежно улыбнулся он, поднимая подбородок дочери, и заставляя посмотреть в глаза. — Или мне стоит позвать твою маму сюда? — Это так трудно, папа. Всё, чего я хотела раньше — снова быть с тобой. А теперь я хочу помочь. Но видимо, не могу, не могу!       Глядя в её золотисто-карие глаза, Спайк понял, как сильно он её любит. — Не можешь помочь? Ну же, ты ведь знаешь, насколько изобретательны твои мама и папа. Уверен, ты можешь помочь. Подожди лишь пару месяцев, что бы твой старик мог прийти в себя. Он поймёт, на что ты способна и завершит все дела: совместит антидот с вирусом и догадается, что ты можешь сделать. — Спайк крепко обнял дочь. — Сладкая, когда всё встанет на места, твой папа, он сделает всё, чтобы защитить тебя. Даже от Ангелуса. Ты ключ к тому, чтобы всё это остановить. Ангелус не смог увидеть этого, но твой отец сможет. Я постараюсь, чтобы он увидел это. — Не сомневаюсь, папа, но не хочу снова видеть твои страдания. Я ненавижу это! — Знаю Голубка, — ответил Уильям, целую макушку девушки, — Я знаю.

***

      Джайлз знал: иногда, природа помещает лекарство в сам вирус. Теория Дарвина даже имела название для этого — спонтанная генетическая мутация.       Лишь самые сильные представители расы выживают. И Джоннина Дастин — благослови господь эту юную душу — преодолела время и пространство, дав им ответы на ещё не состоявшийся апокалипсис, который мог случится через месяц, а то и через годы. А теперь, всё что осталось от девушки: страница, заполненная числами и соотношениями, которые Руперт не понимал.       Некоторые вещи действительно подтверждали его теорию о том, кем являлась Джонни. Этот небольшой блокнот, заполненный историями об ужасных событиях, так же подтверждал любовь дочери к её маме и папе. Из того, что Наблюдатель прочёл, стало ясно: у девочки, были особо близкие отношения с отцом и даже он не смог сдержать слёз.       До прочтения этого дневника, Джайлз был уверен: существо подобное Спайку было не способно на такие отношения, о которых твердила Баффи снова и снова. А теперь из-за импульсивных действий Ангелуса лекарство чудовищной чумы превратилось в белый пепел.       Руперт, собрал все вещи: кожаный переплёт, маленький, но описывающий в себе невероятно огромную жизнь; потёртое временем свадебное кольцо, точно такое же он видел на пальце счастливой невесты, держащей руку жениха; а так же хромовую зажигалку. Эти маленькие сокровища жизни, несмотря, ни на чьё вмешательство, не смогли бы сохранить жизнь тем, кто был дорог ей.

***

— Больно, Лав? — спросил Спайк, проводя пальцем по опухшей лодыжке. — Эмм… — поморщилась она, прикусив губу, стараясь не заскулить от боли, пронзившей ногу от его прикосновения. — Это всё твоя яркая идея — отправится на прогулку в дневное время без меня. Тебе повезло, что я нашёл тебя, — Покачал блондин головой, наблюдая, как лодыжка отекает и синеет. — Разве я не кричала достаточно громко? Думаю, что весь парк меня слышал, — вздохнула Саммерс. — Чёртов камень. Тупая обувь. — На тебе были шлёпки, Лав, — сказал вампир, нежно глядя на неё. — Обувь тут не причём. Тебе не стоило идти без меня. — Ты смотришь на меня, будто я сделана из стекла. Ты же знаешь, что это не так. — Просто не хочу, чтобы ты пострадала, милая. Я совсем недавно тебя нашёл. — Взаимно.       Звонок мобильника, который девушка взяла с собой, несмотря на протесты мужа, отвлёк их. — Надеюсь, это что-то очень важное — жизнерадостно сказала блондинка, — потому что у нас медовый месяц и он продлится, ещё как минимум неделю. Говори быстро, — подмигнула она Спайку. — Мы заняты и собираемся стать ещё более занятыми. — Рад это слышать, — прозвучал на другом конце напряжённый голос наблюдателя. — И я бы отдал всё, чтобы не отрывать тебя от заслуженного тобой счастья, Баффи, но, кажется, что в ваше отсутствие назрел очередной апокалипсис. — Ох, это, — проворчала Истребительница. — Должно быть, вторник….где-то.

***

В междуцарствии — Джонни, твой отец сказал, ты хотела поговорить со мной? — Девушка, расхаживала туда-сюда, как делал и её отец. Она была вся на нервах даже здесь. Сначала Баффи не понимала этого. Блондинка надеялась, пребывание здесь, изменит что-то в дочери, что всё будет иначе. Но потом Саммерс вспомнила, как сама оказалась здесь впервые. Она тогда оставалась сама собой, несмотря на то, что больше не находилась в мире живых, это совсем не изменило её. Почему же Истребительница думала, что с теми, кого она любит, будет иначе? — Мама! Это и правда ты? — со слезами на глазах Джонни бросилась в объятья матери. — Да, — кивнула Баффи, крепче обнимая дочь. — Я, папа и бабушка. Мы все здесь, и мы любим тебя. — Я так скучала по вам! — Я знаю, милая. И знаю, ты хочешь помочь, — подмигнула блондинка дочери, — Итак, что ты скажешь на то, чтобы помочь мне наставить на правильный путь того, кто станет твоим папочкой, чтобы тот исполнил предназначение от которого отказался?       Баффи видела, как вспыхнула искорка в её глазах. Это сходство с отцом заставило Саммерс улыбнутся. — Хорошо, — ухмыльнулась Джонни, держа мать за руку.— Каков план? — Я думаю, мы должны сделать что-то очень важное, чтобы привлечь его внимание, — прошептала ей на ухо она, наклонившись ближе.

***

      Спайку всё это не нравилось. Несмотря на то, что сказала Баффи: Истребительницы не спотыкались о камни просто так и не выворачивали ноги так, что они опухали и синели. За всё время их сражений, как врагов, а позже как партнёров, жена ни разу не подвернула ногу. Ни разу за всё то время, что они дрались. Это было подозрительно.       Саммерс пыталась оттолкнуть его. Она не нуждалась в том, чтобы её держали, и могла сама дойти до машины. Или, скорее, дохромать, но сделала бы это сама. — Спайк, отвяжись, я в порядке, — сказала блондинка, заметив волнение граничащее со страхом в его глазах. — Не пойми неправильно, мне приятно, что ты такой внимательный. И в следующий раз, заболев гриппом, я с радостью приму, всё твоё внимание, — дотронувшись до его щеки, девушка попыталась сгладить признаки волнения, которые видела на лице мужа. — Но, прямо сейчас, ты должен перестать относится ко мне, будто я стеклянная. Не нервируй меня. Это всего лишь вывернутая лодыжка. Уже через два дня я буду готова к поединку с тобой, — улыбнулась Истребительница. — Как в старые добрые времена. — Это то, чего я боюсь, Лав. Я не готов к очередному апокалипсису прямо сейчас, — закрыл глаза Спайк, неожиданно осознав, что впервые за последние шесть месяцев или больше, он действительно был напуган. — Я не уверен, что нахожусь в форме для это. И боюсь, не смогу защитить тебя, если не буду в полной силе. Я совершенно не готов.       Это заставило её улыбнуться. Она действительно любила его и могла признаться в этом. Баффи решила, что сделает всё возможное, чтобы стереть это потерявшееся и грустное выражение, затмевающее искры в глазах любимого. — Кто сказал, что меня нужно защищать? — спросила Саммерс, желая убрать волнение из сапфировых глаз.       Проследив за взглядом вампира, указывающим на лодыжку, она запротестовала: — Это обычная случайность и ничего демонического. Даже самые лучшие, не важно: Истребительницы или нет, тоже иногда падают, — пожала плечами блондинка. — А апокалипсисы, случаются в независимости от того, готов ты или нет. Но если тебе от этого станет легче, у нас есть ещё шесть часов да заката. Почему бы нам не отдохнуть? А потом мы можем вернутся к спасению мира. — Ладно. Знаю, ты думаешь, что я преувеличиваю. Но что-то подсказывает мне: то, что нашёл Руперт — нечто огромное и ужасное, и мне это не по душе. Я хочу огородить тебя от этого, если смогу, — вздохнул он. — Милый, за это я тебя и люблю. Но большое и ужасное — по моей специальности.

***

10-е Апреля, 2005 — ЛА       Ксандер в раздражении захлопнул книгу. Остатки оригинальных Скуби не спали двое суток, ища Биг Бэда, который так напугал Джайлза. — Мы ничего не нашли, «Джи-мэн», — посмотрел он на наблюдателя. — Не мог бы ты, подбросить подробностей?       Руперт ущипнул свой нос, пытаясь прояснить усталое зрение, и знающе посмотрел на Уиллоу, которая, казалось бы, сжалась под его горящим взглядом. — Я уже высказал свою теорию. Уиллоу не желает предполагать, что её заклинание, возможно, стало причиной генетической аномалии девушки. Если мы не определим точную причину, у нас нет шансов бороться с этим, когда это придёт, если оно уже не пришло. — Итак, из-за мертвеца “Чудо-мальчика”, всё, что у нас осталось от этой "Тифозной Мэрри" — ряд чисел на клочке бумаги с фирменным бланком округа коронера?       Джайлз мрачно кивнул. — Думаешь, он высосал её кровь? — с пристрастием, спросил Харрис. — Потому что, если да, то, возможно, мы можем медленно её выкачать из него и изучить под микроскопом? — в раздражении парень бросил отчёт коронера так, что тот пролетел через весь стол и упал на пол в другом конце комнаты. — Я ничего не понимал в тригонометрии, когда ходил в школу, — закричал брюнет. — Как я могу начать понимать её сейчас? Понимает ли Ангел, вообще, каким большим “злом” он является? — стиснув зубы, спросил Ксандер. — Существа, подобные ему, редко осознают нанесённый вред, пока он не нанесён, — сказал Наблюдатель.

***

      Впервые за шесть месяцев Спайку удалось отдохнуть. И, хотя ему снилось что-то, эти сны были другими. Вампир видел маленькую девочку, которую они с женой нашли умирающей в алее на их свадебную ночь. Но в этот раз девчушка не была мертва. Уильям видел её: с целью шагающей по кладбищу. Это не было похожим на патрулирование, но она вела себя, как Истребительница. Было что-то знакомое в поведении брюнетки. Это напоминало ему движения Баффи, после того, как они стали тренироваться вместе. Всё выглядело так, будто он сам тренировал эту Истребительницу. Но единственной памятью о девушке, было её лицо в ту ночь в алее. Спайк бы помнил, тренируй он её в последние дни в Санидеиле.       Незнакомка обнимала себя руками, пытаясь сохранить тепло. Её ноги, казалось хрустели, когда та шла, словно она наступала на сухие листья. Вампир мог видеть белые облака пара от её дыхания, витающие в воздухе. Спайк был уверен, что это кладбище не находилось в Калифорнии, а больше походило на Новую Англию.       Девушка выглядела такой потерянной, что мужчина решил последовать за ней. Он останется в тени, и Истребительница не увидит его, что даст ему шанс понаблюдать за ней.       Казалось бы, идущая почувствовала его присутствие, несмотря на то, что Уильям был крайне осторожен и пытался остаться в стороне. Но девушка не стала сообщать ему об этом и обнаруживать его. Она не свернула на более освещённый путь, это говорило о том, что малышка не испугалась. "Правильно, — подумал блондин. — Истребительница не должна быть напугана, она должна быть начеку.“       Девушка явно не была новичком. В момент, когда Спайк устроился поудобнее и собрался наблюдать за работой настоящей Истребительницы, незнакомка обратилась к нему. Не поворачиваясь лицом, она заговорила самым мягким и нежным голосом: — Не пытайся прятаться, папа. Я знаю, ты здесь.       Вампир застыл от того, как она его назвала. Брюнетка повернулась и улыбнулась ему. —Папа? — в шоке спросил он. — А как же ещё мне тебя называть? Ты мой отец, — медленно девочка подошла ближе. — Но…Как? Баффи и Я…мы не можем, — в удивление смотрел на неё Спайк. — Это не будет иметь никакого значения для меня, когда мне будет 7 лет и ты будешь учить меня ездить на велосипеде без дополнительных колёсиков. — Ты реальна? — Так же реальна, как и твои сны, — улыбнулась она. — Больше, чем сны, — наклонившись над могильной плитой, малышка любовно смахнула сухие листья.       Блондин пытался прочитать имя на камне, но собеседница закрывала буквы от него. — Нет, папа. Это не важно сейчас, — повернувшись спиной к могиле, сказала она. — То, что так напугало тебя? То, чего ты так боишься? — её взгляд был опущен вниз. — Я причина этому, — девушка посмотрела в его переполненные ужасом глаза. — Пожалуйста, не смотри на меня так, папочка. Я не знала, что причиню тебе боль. — Спайк видел, что девчушка плакала. — Я просто скучала по тебе и маме, и хотела увидеть тебя. Я не знала, что так будет. Ещё… так же, я являюсь лекарством, — прошептала она. — Но Ангелус не знает об этом, — девушка шмыгнула носом. Ей так хотелось обнять его и снова услышать, что он любит её. Как это было раньше, до того как умерла мама, — Ты должен спасти меня, папа. Ты должен спасти меня и маму. — Я не могу этого сделать, не зная твоего имени, Голубка. — Голубка? — удивлённо моргнула брюнетка.       Он кивнул, указывая на родинку на её щеке. — Ох, я забыла об этом, — сказала девочка, накрывая рукой родимое пятно. — Ты и раньше называл меня так. Моё имя Джонни. Точнее Джоннина, Джонина Дастин. Запомни, ладно? Пора просыпаться, папа. Ответы в Лос-Анджелесе. Я знаю, ты можешь это сделать, папа Я верю в тебя.       Проснувшись в сумерках, они с Баффи, собрали вещи и отправились обратно в ЛА.

***

      По дороге Спайк размышлял о сне, который ему приснился. Чем больше он думал об этом, тем злее становился, пока его злость не дошла до края. Ведя машину, вампир ждал, когда кто-нибудь снимет трубку. К телефону подошёл Джайлз. — Наблюдатель, я и Истребительница, мы возвращаемся. Будем на Дженнингс-стрит до заката. До нашего приезда посмотри, что Совет может найти о девушке, которую мы с женой нашли умирающей 22-го марта. Она больше не Джейн Доу*, Руперт. У неё есть имя — Джоннина Дастин. — Как ты узнал? — спросил старик. — Не спрашивай, Рупс. Просто найди всю имеющуюся информацию.       Выражение его лица не оставляло у Саммерс сомнений, кто был его Гранд сиром. Так же оно говорило о том, насколько серьёзным и смертельно опасным он был. Это напугало блондинку. Положив руку ему на плечо, девушка чувствовала, как напряжён Уильям: чересчур для её спокойствия. — С тобой всё в порядке? — спросила она. — Будет. Как только я доберусь до Ангелуса, — сказал тот, дёрнув челюстью.