Плюс ещё одна проблема

      Сидя в кресле в библиотеке, в руках просто держу книгу. И, хоть кажется, что я увлечена чтением, мысли мои уже далеко отсюда. С огромным нежеланием вспоминала смерть Илахиил.       - Сейчас не время, но почему Уриил может спокойно бродить по Преисподней? - вот этот вопрос меня сейчас интересовал. Позволял не паниковать и смириться. Смотреть на умирающего ангела совсем неприятно, хочется помочь, но не можешь. Кажется, сердце разорвётся на части.       - Воля, всё дело в ней. Укрепите волю, станьте сильней и уйдите отсюда, когда всё вспомните, - не сдерживаю слёзы, но сложно сдерживать крик отчаяния. Кроме неё нам никто не поможет. Но и она нас оставляет. Её последние слова... Эс, ты ведь не это хотела нам сказать, да? А я всё испортила!       До моего плеча легко дотронулась Мари. Дверь не открывалась. Это точно она. И просит идти спать. Да, сегодня, этой ночью мы решили вспомнить всё. Будет сложно, но мы успеем. Ведь во сне и вся жизнь пролететь может. Нам очень любопытно, какими мы были, что или кого любили, какими будем, когда вспомним. И эта неизвестность совершенно не пугала. Боялась только изменить своё отношение к маленькому, самому дорогому и любимому чудо этой жизни - Уильяму. Если я увижу, каким был Соломон, поменяю ли своё отношение к ребёнку. Я колеблюсь. Проходя по уже не чужому особняку, понимаю, что волнуюсь. Нет. Уил - это Уил, и своё отношение я не изменю. Прошлое всё равно не изменить. И сон пришёл с крепкими объятиями.

***

      - А ну стой, мелкая! - Энки было довольно-таки тяжело в последнее время. Люди заполнили землю, однако грешили без перерыва, каждую секунду. И Бог наслал потом. С чем ораним смириться не смогла и ушла на землю. И вот с того дня, как люди вновь заселили землю и их численность начала расти, Энки бродит по земле. Ещё ни разу не вернувшись на Небеса. И сейчас она она в столице царства Савского - Сабо. И гонится за двенадцатилетней девчонкой, покрывая ругательствами на чужом и неведомом местным языке. Поймав её, ангел заметит, как воришка похожа на неё. Почти. Черты лица у неё те же, только вот она смуглая, брюнетка с алыми, как кровь, глазами. Это девчонка посмела у неё украсть деньги и книгу. Я понимаю, зачем деньги, но кто согласиться переплавить ей иностранные монеты, не обманув. Строго осматривая ей, Энки удивится ещё больше. Девочка не похожа на нищую. Она минимум - придворная кой-нибудь принцессы из дворца. А их там три!       - Пусти меня, иначе тебе не поздоровиться! - возмущалась смуглянка, только вот ораниму всё равно. Ей ещё во дворец надо. - Если ты меня не отпустишь, моя мать прикажет тебе голову отрубить! - брюнетка перешла на угрозы. А Энки было не до неё, поэтому она не обратила внимания на самодовольную улыбку девчонки и отправилась во дворец. Девочка посмотрела на неё с недоумением. И решила просто пойти за ней. Перед самым дворцом Энки сняла капюшон с головы, который скрывал её лицо до этого. Воины, как поняла смуглянка по их лицам, узнавали её и давали дорогу без лишних вопросов. И девчонка заинтересовалась. Она не видела её лица. Но идя волосы, и о чём-то думая, припоминала кого-то в голове. Энки напоминала ей о ком-то хорошем. Девчушка удивилась, когда, и глазом не моргнув, русая зашла в тронный зал, а её мать улыбнулась пришедшей. Царица Савская Медис была сорокапятилетней женщиной, да выглядела на десять лет моложе. Смуглянка была на неё очень похожа, точь в точь, так приметила Энки. Ангел поприветствовала царицу поклоном, подойдя к ней не ближе, чем двадцать шагов. Сама правительница толко кивнула, да ей так и положено. И вот царица обратила внимание на девочку.       - Македа, подойди ко мне, - смуглянка радостно улыбнулась и быстро подошла к матери. Та указал рукой сесть рядом. В отличии от нас некоторых, люди далекого прошлого не стеснялись садиться на пол в независимости от статуса. Маленькая брюнетка присела рядом. А Энки, услышав имя девочки. удивлённо посмотрела на неё. Македа взгляда не отвела, наоборот смотрела с недовольством. Июо нечего глазеть тут.       - Македа? - ангел перевела взгляд на царицу. Та кивнула. - Да, прошло десять лет, - Медис на это улыбнулась, а её дочь не понимала происходящего. Хотя очень хотела, - Я и не думала, что из такого маленького чудо, просящегося постоянно на ручки, вырастит воровка! - ораним специально расстягивала предложение и повысила интонацию на последнем слове. Мать Македы посмотрела на неё взглядом требующим объяснений. Девочка сразу поняла, что русой верят больше. Но, кажется, теперь она вспомнила её.       - Простите меня, Энки, - это могло показаться ложью, но просила прощения искренне. От матери она не раз слышала рассказы о советчике цариц их страны. Правда представляла она её старой, а не молодой красавицей, что выглядит лет на двадцать - двадцать пять. Выжидающе смотря на девушку, она начинала нервничать. Но ничего страшного не произошло. Энки кивнула, мол прощаю. - Я просто хотела посмотреть книгу, которая была на чужом языке. Я забыла, что нельзя пользоваться совим положение в обществе, и своевольничала. Впреть я буду более учтива, и не опозорю свою страну и мать, - видимо такие извинения вошли у неё в привычку. Но так извинялись только кандидатки на трон. Энки осенило, что Македа старшая дочь Медис.       - Ваше Величество, - обратила внимание на себя Энки, прерывая короткую тишину, - я насмотрелась на чужие края и готова вновь помогать царству Савскому, - Медис радостно улыбнулась, и отправила оранима отдыхать. Как только она вышла, смуглянка посмотрела на мать. Та, поняв интерес дочери, разрешила ей идти к Энки. Напоследок сказав, чтобы та её сильно не доставала.       Вечером в честь возвращения «путеводной звезды» царства Медис устроила роскошный пир. Люди веселились, танцевали, восхваляли царский род и главную советчицу. Которая на протяжении последних пятьсот лет помогала царству Савскому. Почти весь вечер ангел разрывалась между царицей, которая хотела послушать рассказы о землях за пределами страны, и тремя её дочерями, который хотели с ней поиграть. Да, даже Медис. За вечер она кардинально изменила своё мнение о Энки. Теперь она у неё была лучшей подругой. А ещё позже, как только узнала, что русая «не от мира сего», не могла от неё отстать. На Небеса, мягко говоря, ей было плевать. Она хочет научиться творить чудеса. Но царица категорически запретила даже просто попросить. Медис сказала дочери, что мало людей достойных, и им далеко до святых. Да, до святых Медис далеко. А вот Македа в будущем принесёт в эти земли христианство. И царство Савское разрушиться, а на её землях появится страна Эфиопия.       Следующие восемь лет стали для Энки золотой серединой. Так как были времена и райские и адские. Почему? Потому что Македа умеет притягивать приключения на свой красивый зад. Но нужно признаться честно, будущая царица стала ей самым близким человеком. Они действительно стали лучшими подругами. Делились секретами, говорили по душам, учились новому вместе, и помогали друг другу. Кстати, о приключениях... Энки до сих пор стыдно перед египтянами. Но на их месте она сначала бы подумала. Вот какой дурак будет приставать у наследной принцессе страны, в которой матриархат? Причём он тут? Принцессы развивались не только умственно, но и физически. Македа дралась как хороший воин, достойный охранять саму царицу. Ну подумаешь у младшего сына какого-то там фараона не будет наследников. Сам виноват. Нечего приставать ко всем сразу без разбору. А что говорить уже про то, что дворец на один год, ещё семь - шесть лет назад, стал приютом для животных. И это нужно учесть, что у животных хозяева были. Правда не всегда они находились быстро. И бывала, что не находились вообще. Дочь Медис довела ангела до того, что она теперь не совсем чиста. У неё теперь на душе такие грешки, как обжорство по праздникам, гордость над проигравшими ей в поединке, веселье, вышедшее за рамки дозволенного и т.п. Но не такие они и смертельные. Сама царица злилась с атких проделок недолго, прощала быстро, и была рада за дочь и ангела. На её памяти, Энки во дворце проводила мало времени из-за бестолковой матери Медис. Эта женщина ни к чему серьёзно не относилась. И «цароицей» временно была ангел, выполняя всю её работу. За это Медис ненавидела мать, понимала Энки и не обижалась на неё вообще. Но у неё узы с ангелом не такие сильный, как у оранима с её дочерью. И поэтому она была рада.       Македа выросла красивой девушкой. Была точной копией, но не матери, а советчицы. Только брюнетка с алыми глазами, да смуглая. Уже к двадцати годам она хороша разбиралась в политики и философии. До искусства руки не особо доходили. Волевая духом, она никому не показывала своих слабостей. Даже маме. Никому, кроме Энки. Потому что она самая-самая, а ещё старая, да опытная. Последними слова Македа любила дразнить ангела. И сейчас она изливала ей душу. Смуглянка жутко не хотела ехать в царство Изральское, спать с тамошним царём и рожать от него. Хотелось так несвойственной ей романтики, настоящей любви и счастья. А тут такое заявление! Но это не так уж и плохо, наверное.       - Говорят, у него больше десяти жен и двадцати наложниц. Следовательно, любовником должен быть превосходным, - усмехаясь свои словам, успокаивала девушку ораним. В ответ Македа посмотрела на неё игривым взглядом, задумалась, не отводя от неё взгляда. Такого напора Энки терпеть не хотела и спросила: - Что?       - Сказала девственница, которая старше меня в, хрен знает, сколько раз! - воскликнула смуглянка. Ничего не подозревая, она гордо подняла голову и посмотрела в глаза полные равнодушия, на первый взгляд, подруги. - Эй! - тихое возмущение от боли русая нагло проигнорировала. Перегнав уходящую, Македа загородила ей дорогу. Легкая обида быстро исчезла с лица, стоило увидеть довольную улыбку и глаза с безумным блеском. - Израиль увидит, кто здесь главная леди! - радостный крик был слышен во всём дворце...       - Пока я не умру, главной леди буду я, а пока следи за манерами! - Медис не злилась, дочь наоброт заставила её улыбнуться. Но надо же знать меру! Поэтому строгое лицо предстало перед двумя парами глаз, которые ничуть не стыдятся прошлых проделок и готовы повторить прямо сейчас.

***

      - Я принёс молоко с печеньем, - оповестил Данталион о своём приходе, ставя поднос на скамью рядом с царём Израильским. Который уткнулся в очередную книгу. Герцог Преисподней отвлёк его: - Не боишься ревности жён? Особенно...       - Дочери фараона это вообще не касается, - вот это концентрация! Соломон удивителен, как ни посмотри. Не отрываясь от книги, он пообещает рядом сидящему Данталиону: - Скучно не будет.       Семьдесят первый герцог Преисподней хотел продолжить разговор. Но его прервала гостья. Точнее не гость, а один из учителей магии. Её появление заставила блондина оторваться от книги. Он добродушно улыбнулся, и предложил печенье. Демон подумал, что ангел быстро откажется. Но на халяву и уксус сладкий. Услышит он фразу, перед тем как девушка быстро схватит печенюшку и отправит к себе в рот.       - Я не знаю, что ты задумал. Но если произойдёт что-то эдакое, по голове не поглажу, - строго посмотрев на него она схватила ещё одну печенюшку и стала убегать от раздражённого ею Данталиона. В салочки они играли только в этой комнате. Никто не хотел оставлять Соломона. Их разборки всегда поднимали настроение молодому парню. Да, Соломону только двадцать два. Так вот, ему на душе легко становилось от их разборок. Правд иногда последствия были нехорошими. И вот сейчас он предотвратил очередной ремонт любимой башни.       - Данталион, Лейам, прекратите! - властный голос слышали оба. Перестали в следующую же секунду. Не подчиниться они не могли. Таково условие контракта. Да и не особо против, видимо. Вот только что здесь забыла Лейам?