разрешите взлет

      Июнь только начался, а на улице уже стояла жара. Таня Попова нервничала. Нет, она, конечно, понимала, что никто ее на этих сборах не съест. Но небольшой мандраж все равно оставался. Все-таки Таня была девочкой домашней, она даже в пионерский лагерь ни разу не ездила. Примерная ученица, отличница, и так далее, и тому подобное. Нет, ее никто не дразнил, у нее были прекрасные отношения с одноклассницами, куча подруг и все такое прочее. Но сама себе Таня казалась какой-то уж слишком слабой и изнеженной. Чтобы избавиться от этого ощущения, она, собственно, и пришла в аэроклуб, стоически терпела издевательства инструктора, заставлявшего при каждой ошибке начинать укладку парашюта заново. Один этап вроде остался позади, зачеты она сдала, допуск к прыжкам получила.       Теперь на очереди было новое испытание — трехмесячные сборы. Это не школа, где, поссорившись с одноклассниками, можно уйти домой или, в самом худшем случае, перевестись куда-нибудь. Тут придется уживаться с множеством незнакомых людей, потому что в противном случае придется из аэроклуба уходить, и этот червячок в душе так и останется…       Занятая этим раздумьями Таня не заметила, как прошла километр от троллейбусной остановки до аэродрома. Общага для курсантов-парашютистов — четыре комнаты, каждая человек на десять — находилась на первом этаже двухэтажного домика с диспетчерской вышкой на крыше. Две — занимали парни, еще две — девушки. Так получилось, что Таня оказалась одиннадцатой, и места в одной комнате со своей группой для нее не нашлось. Зато в соседней они были. Собственно, комната была вообще пустая — только в углу на застеленной койке валялась девчонка в спортивном костюме. Небольшого роста, коротко стриженная.       Таня бросила свою сумку на соседнюю койку.       — Здесь свободно?       — Ага. Наши только через час должны появиться.       — А ты давно здесь?       — С утра.       — Ну и как?       — Не «Хилтон», но жить можно.       — А что, доводилось бывать в «Хилтоне»? — подколола незнакомку Таня, которая об этой гостинице знала только по фильму «ТАСС уполномочен заявить».       — Доводилось, — буркнула в ответ та. — Комендант сидит в конце коридора. Простыни и все такое прочее — у него.       Через час, когда в комнату завалилась целая толпа девчонок из параллельной группы, Таня уже валялась на кровати и читала книжку. Соседки весело гомонили, заправляя кровати. С непривычки Таню этот гомон раздражал до ужаса, и она непроизвольно поморщилась.       — Ты чего? — спросила ее незнакомка.       — Да так… Тебя этот шум не бесит?       — Не-а, — ответила та. — Я с шести лет в интернате жила. Привыкла. Слушай, может мы познакомимся наконец? Я Таня.       — Я тоже.       Девушки с секунду смотрели друг на друга и вдруг рассмеялись…       В восемь вечера объявили отбой.       — Спать! — велели инструкторы. — У вас всех завтра первый прыжок. Подъем в три утра. Выспитесь как следует…       Ну да, как же! Кто же ложится спать в восемь? Как Таня ни старалась, уснуть не получалось.       — Тань, спишь? — позвала она соседку, которая лежала, отвернувшись к стене.       — Ага, уснешь тут с вами, — откликнулась та, поворачиваясь лицом к новой знакомой.       — Завтра прыжки. Боишься?       — Боюсь. Даже не разбиться боюсь. Боюсь, что прыгнуть не смогу.       — А по тебе и не скажешь… Я вот не то что прыгать — я думать об этом боюсь.       — А ты думай! Заставь себя! Я, как зачеты сдала, так с тех пор завтрашний прыжок раз за разом в голове прокручиваю. Вот инструктор командует: «Приготовиться». Встала, повернулась лицом к двери, карабин за трос. Подошла. Что я вижу? Аэродром. Как он с этой высоты выглядит — я знаю. Меня Волков в первый день на «пятьдесят втором» прокатил. Шаг. Падаю. Тысяча и один, тысяча и два, тысяча и три. Рывок — купол открылся. Посмотрела вверх. Ну и так далее.       — А все-таки, Тань, а что ты в «Хилтоне»-то делала? — вопрос «не в тему» вырвался сам собой.       — Жила, — буркнула та в ответ. По лицу ее было видно, что вопрос ей крайне неприятен. — И не надо больше об этом. Давай лучше спать…       «Странно, — подумала Таня. — Девочка из интерната жила в «Хилтоне»… Так я и поверила… Хотя Интердом — это ведь тоже интернат. Но она непохожа на иностранку. И говорит без акцента. И учится сейчас, сама сказала, в обычной школе. А может, ее удочерили? Отчим, наверное, начальник какой-нибудь. Иначе с чего бы Волкову ее на самолете катать? А, ну и черт с ней! Не хочет говорить — не надо. Лучше о прыжке завтрашнем подумаю… А то еще, действительно, засмеют. Мол, покататься на кукурузнике пришла. Так, команда «Приготовились». Встать, повернуться к двери, пристегнуть карабин»…       Таня сама не заметила, как уснула.       В три подъема не было. И в четыре не было. И в пять не было. Когда Таня открыла глаза, на часах была половина шестого. За окном было пасмурно, в стекло стучали дождевые капли.       Из-за нелетной погоды дневальный заорал «Подъем!» только в семь. После завтрака инструкторы загнали всех курсантов в класс парашютной подготовки и заставили заново повторять укладку парашютов. Просто так, чтобы не бездельничали       К обеду дождь перестал, но из-за низкой облачности погода все равно была нелетной. Таня было завалилась на койку с книжкой, но тут появилась новая знакомая и поинтересовалась:       — Тебе не надоело? Пойдем хоть прогуляемся, посмотрим, где тут что…       — Пойдем, — нехотя согласилась Таня. — Все равно делать нечего…       Осмотр аэродромных достопримечательностей много времени не занял. Домики, самолеты, топливный склад… На спортивном городке небольшой кучкой толпились парни. Они дружно восхищались приятелем, который крутил «солнце» на турнике:       — Во дает! Наконец, парень спрыгнул с турника, и тут неожиданно для Тани ее подруга шагнула вперед:       — Молодые люди, а можно мне?…       Девушка подпрыгнула, ухватилась за перекладину, сделала что-то, похожее на то, что Танин учитель физкультуры называл "подъем переворотом". Потом вдруг встала ногами на перекладину, оттолкнулась, перевернулась в воздухе через голову, вновь ухватилась за перекладину, пару раз крутанула «солнце», отпустила руки, сделала сальто и приземлилась на мокрый песок. На все про все ушло меньше минуты.       — Ну, вот как-то так, — сказала она снисходительно. — Тренируйтесь, мальчики…