Сила мысли

-- Простите, а другого инструктора у вас нет? – Э Ри, вместо того, чтобы поздороваться с Со Тэ Джуном, кинулась к хозяину школы боевых искусств. -- Другого? – улыбка сошла у того с лица, сменившись озадаченностью. – Но ведь этот – самый лучший. Я думал, вы обрадуетесь. -- А я хочу кого-нибудь другого! – упорствовала она. – Должен же кто-то быть? Все равно кто, хоть самый худший! -- Да у нас, вроде, все хорошие, но сейчас все остальные заняты под завязку, - растерянно проговорил хозяин. -- Как такое может быть? – воскликнула Э Ри. – Как может быть, что все заняты, а самый лучший – вдруг свободен? -- Я же говорил, что вам крупно повезло, - напомнил он. -- Пусть повезет кому-нибудь другому! Раз он так хорош, то кто-нибудь с радостью поменяется со мной местами, разве нет? -- Боюсь, сейчас это невозможно, - покачал головой мужчина. – Но вы не переживайте так: он только с виду такой суровый! Зато результат будет блестящий, можете не сомневаться. Во время этого разговора Со Тэ Джун стоял, сложив руки на груди и ухмыляясь. Судя по выражению его лица, Э Ри была уверена, что ничего хорошего из их совместной работы не выйдет. Поэтому, когда хозяин школы удалился, бросив ее на произвол Со Тэ Джуна, она насупилась и глянула на него исподлобья. -- Что? – буркнула она. – Тебе ведь тоже не хочется меня учить, или я не права? -- Да мне все равно, - он хмыкнул. – Это моя работа. Кто платит – того и учу. -- Как воодушевляюще! – она закатила глаза. -- Воодушевишься в процессе! – пообещал Черноглазый. – Ну что, начнем? После пары тренировок вопрос о том, продолжать ли терпеть Со Тэ Джуна или бежать от него, сломя голову, встал особенно остро. Хозяин школы не на пустом месте его расхвалил: за два занятия она освоила столько, сколько иным не далось бы и за две недели. Но при этом он постоянно, откровенно и не в шутку над ней идевался. Он недостаточно смягчал удары, когда их демонстрировал, заламывал ей руки так, что искры летели из глаз, и со всего размаху бросал на мат, как будто выбивал ковер своей ученицей. Ни разу за все время, как она ни старалсь, он не похвалил ее. Э Ри чувствовала, как в ней нарастала злость – не та опасная, резкая, смертоносная злость, которой она больше всего боялась, но полная досады и болезненная. Стиснув зубы, она терпела, хотя у нее сжималось горло, будто что-то хотело вырваться наружу. Только позже, вечером, переодеваясь после работы в кафе, она поняла, что этим чем-то были слезы. Стянув с себя форменную рубашку, она увидела в зеркале, что в нескольких местах на ее белой коже появились темные пятна. «Да уж, Со Тэ Джун, ты не церемонишься,» - подумала она, и почему-то от вида этих синяков ей захотелось горько расплакаться. Не потому, что они были некрасивыми – кто их вообще видел, кроме нее? Но потому, что Черноглазый оказался настолько безжалостным к ней. Или он был таким со всеми? В это Э Ри поверить не могла. Она проделала все обычные ритуалы по закрытию кафе, заперла дверь и вышла на улицу. В поздний час людей на тротуарах и машин на дороге было совсем мало. Она сразу заметила припаркованный у обочины крутой автомобиль, на каких обычно разъезжают важные шишки. Однако она не ожидала, проходя мимо, что опустится одно из затемненных стекол, и чья-то рука с замысловатым перстнем поманит ее. Остановившись – скорее от удивления, чем по знаку – Э Ри повернулась, и увидела чуть выступающее из темноты салона лицо Добермана. -- Садись в машину, - тихо скомандовал он. Э Ри прикусила губу, потопталась от досады, и обреченно залезла внутрь. В салоне пахло кожей, дорогим одеколоном и немного табаком. Впереди обзор загораживали широкие спины телохранителей, а Доберман с удобством расположился на заднем сиденье. В тот вечер он был одет в модную куртку и джинсы, длинные волосы завязаны в небрежный хвост, оставляя несколько прядей у лица. Выглядел он совсем не как гангстер, скорее походил на актера или рок-звезду на отдыхе. Он подал знак водителю, и машина тронулась с места. -- Куда вы меня везете? – спросила Э Ри. -- Покататься, - ответил Доберман. – Не люблю обсуждать дела в машине, стоящей на обочине. Потом мы доставим тебя домой, не бойся. -- Я не боюсь, - бросила она. – Но надеюсь, это не займет много времени. -- Куда-то спешишь? – поинтересовался он. -- Да нет, но вы же должны понимать, почему катание на машине с вами – сомнительное удовольствие, - ответила она. -- Ты в своем репертуаре! – он рассмеялся. – Но нет, честно говоря, не понимаю. Кататься по ночному городу – одно из моих самых любимых занятий. Ты только посмотри, это же живое шоу: сверкающие неоновые вывески, светящиеся окна, красные огни светофоров и задних фар. Семейные люди спят или смотрят телевизор, город отдан гулякам, которые появляются в лучшем виде, и одиноким, которых дома никто не ждет. -- Как романтично, - кисло буркнула Э Ри. – Темнота, из грязных углов вылезают бродяги, из темных подворотен – воры и насильники, самый известный бандит Сеула затаскивает меня в свою машину и куда-то везет, и некому будет меня искать, если что... Доберман расхохотался так громко, что даже истуканы-телохранители удивленно обернулись. Он смеялся, запрокинув голову, долго и от души, а Э Ри сидела рядом с ним, прямая как свеча, с абсолютно каменным лицом. -- Скажи, а как ты стала такой? – спросил он, когда, наконец, насмеялся. -- Какой – такой? – переспросила она. – Циничной? -- Нет, это-то мне понятно. Когда и как у тебя появилась твоя способность? Или ты была такой с самого рождения? -- Нет, конечно. Если бы я была такой в детстве, мне не удалось бы этого скрыть. -- Тогда как это произошло? -- Не хочу об этом говорить, - она отвернулась. – Не заставляйте. -- Тяжелые воспоминания? – догадался он. -- Здравый смысл должен подсказывать, что такие воспоминания никак не могут быть легкими. -- Тебе когда-нибудь случалось убить того, кто был тебе дорог? – спросил Доберман. Она помолчала. Потом тихим, странным, чуть хриплым голосом ответила: -- Нет. -- Как вообще это происходит? – вопросы у него не кончались. – Я уже понял, что ты не можешь убить того, кого не видишь. Какие еще есть ограничения? -- Жертва должна находиться достаточно близко. Насколько именно – не скажу, не измеряла, но, например, если я стою на вершине Сеульской башни, а другой человек – внизу, я его убить не могу. Мне нужен зрительный контакт. Я должна взглянуть в лицо. -- А был кто-нибудь, кого ты не смогла убить? -- Сложно сказать. Если это делать намеренно – то, наверное, сбоев быть не должно. Хотя я недостаточно пробовала, чтобы утверждать наверняка. А эмоции – они ненадежны. Могут подействовать, могут не подействовать. -- Интересно, - он потер подбородок, о чем-то задумавшись. -- Захватывающе, - мрачно произнесла она. – Особенно для меня. Ни друзей не завести, ни парня: а ну как убью ненароком? -- Твоя способность гораздо лучше дружбы и свиданий, - сказал Доберман. – Так что не завидуй мещанскому счастью, ты слишком особенная для всего этого. -- Если бы я раньше не верила, что вы – Доберман, то теперь поверила бы, - сказала Э Ри. – Только прожженный бандит может так считать. Способность сеять смерть лучше способности любить и дарить тепло? -- Когда ты так говоришь, то нравишься мне меньше. Рассуждаешь, как восторженный подросток. Любовь, тепло – это все выдумки. По-настоящему чего-то стоит только сила. Любая сила, не только физическая. Сила ума, сила воли, сила денег, сила убеждения. Сила мысли. -- Я, знаете, философствовать о жизни с вами не очень-то хочу. Вам не нравится, как я рассуждаю – отлично, давайте не будем рассуждать. Перейдем сразу к делу, да я пойду. -- Как знаешь. Дело вот какое, - он включил телефон и вывел на дисплей фотографию солидного мужчины средних лет. – Этот человек завтра в пять часов вечера будет в отеле Park Hyatt, у него там деловая встреча. Мне не требуется говорить, что тебе нужно сделать? -- Это лишнее. Кто он? -- Никогда не задавай таких вопросов, - очень серьезно произнес он. – Ни имена твоих клиентов, ни род деятельности, ни их связь со мной тебя не касаются. Ясно? -- Куда уж яснее, - она дала понять, что не слишком-то ее это и волнует. – Интересное вы им придумали определение. Мои клиенты. -- Хорошо запомни его лицо. Не напутай ничего! -- Не непутаю, - устало заверила Э Ри. – Но гостиница, в которую вы меня отправляете – для денежных мешков. Меня туда могут не пустить. -- Ах, да. Этот момент опять вылетел у меня из головы, - он легонько шлепнул ладонью по кожаному сиденью. – За час до назначенного времени тебя найдет мой человек и скажет, что делать. -- Поняла. Это все? – уточнила она. -- Пока все, - подтвердил Доберман. -- Договорились. Спасибо, до свидания. Машина как раз остановилась на светофоре. Э Ри спокойным, но быстрым движением раскрыла дверь и вышла на тротуар. Она даже не оглянулась, а просто поправила хвост и пошла в свою сторону. Доберман опустил стекло и высунулся из окна. -- Эй, ты куда? – крикнул он ей вслед. – Я довезу тебя до дома! Куда ты поперлась на ночь глядя? Тебе же далеко идти! -- Доеду на автобусе! – через плечо откликнулась она. Двадцать минут просидела она на скамейке в ожидании автобуса. Когда тот, наконец, пришел, Э Ри устроилась в углу сиденья в самом конце, поджада под себя ноги и уткнулась подбородком в колени. В наушниках, как всегда, громко играла музыка, а за окном проплывал ночной город – действительно завораживающий, как и говорил Доберман, россыпь разноцветных огней на темно-синем фоне. Мысли Э Ри тяжелым камнем опускались ей на душу, но думала она не о том, что попала в заложники к гангстеру, который заставляет ее убивать людей. Она думала о том, почему Черноглазый обходился с ней так грубо. * * * * * -- Вы Чан Э Ри? – к ней приблизился молодой человек самого благопристойного вида, стильно одетый, со сложной укладкой. – Меня к вам послал ваш работодатель. -- Господин Ён? – удивилась Э Ри, подумав о владельце кафе. – Зачем? -- Не он, другой, - молодой человек чуть понизил голос. Она догадалась, что имелся в виду Доберман, и с любопытством покосилась в сторону парня. Такого типичного хипстера никто не заподозрил бы в связи с преступным миром. Э Ри в очередной раз подивилась, до чего же эти люди могут безобидно выглядеть. Все считают, что бандиты – это люди в черном с угрожающими лицами, но у них может быть совершенно любой облик, они могут идти по улице бок о бок с менеджерами, бухгалтерами и водителями автобусов, и казаться такими же обыкновенными прохожими. Место, в которое привел ее молодой человек, тоже оказалось не тем, чего она ожидала. Он раскрыл стеклянную дверь, пропуская Э Ри вперед, и она вошла в сверкающее, благоухающее, золотистое помещение огромного салона красоты. Там работали парикмахеры, косметологи, мастера маникюра, стилисты, визажисты, - в общем, все те, кто имел хоть какое-то отношение к наведению полного марафета. Э Ри отвели в приватный кабинет, и в течение часа вокруг нее вился целый рой специалистов по женской красоте. Она сидела в центре этого маленького водоворота и молчала, не выказывая никаких эмоций. Ей выщипывали брови – она даже не поморщилась. Ей начесывали и завивали волосы – она не проявляла к этому ни малейшего интереса. Ей наводили макияж – она покорно закрывала глаза и растягивала губы, когда ее об этом просили, но больше никакой реакции не демонстрировала. Ее привели в шоу-рум местных дизайнеров и предложили выбрать платье, но она только скользнула равнодушным взглядом по ряду вешалок, пожала плечами и сказала скучным тоном: «Любое, мне все равно, выберите вы». Даже когда из зеркала на нее взглянула совсем не та Чан Э Ри, к которой она привыкла, а неожиданно хорошенькая незнакомка, она не улыбнулась и не удивилась. Она сказала «спасибо» и пошла по своим делам. В отель Park Hyatt вошла красотка при полном параде. Швейцары и консьержи открывали перед ней двери с подобострастными улыбками и поклонами. Она процокала каблучками по мраморному полу, вошла в лифт и поднялась наверх – туда, где располагался бар с панорамным видом. За одним из столиков она заметила мужчину со знакомым лицом, но не присоединилась к нему, а заняла столик у стеклянной стены. Делая вид, что пьет кофе и любуется видом вечернего города, который золотился в лучах низко стоящего солнца, она искоса постоянно наблюдала за мужчиной. Тот явно вел какие-то деловые переговоры, и этот процесс ее не интересовал. Но когда переговоры закончились, и мужчина стал прощаться со своими партнерами, она тоже встала. Он пошел к лифту – пошла к лифту и она. Вместе с ними вниз спускались еще семь человек, так что внутри было довольно тесно. Красотка оказалась прижатой плечом к плечу с мужчиной, за которым тайком наблюдала. Он, заметив ее, одобрительно улыбнулся. Она улыбнулась в ответ. В ту же секунду глаза мужчины вылезли из орбит, он предпринял попытку втянуть воздух, но издал хриплый звук и повалился на пол. Никто еще не знал наверняка, что он мертв, но в лифте началась паника. Оставшиеся несколько секунд спуска превратились в кошмар. Наконец, они доехали до нижнего этажа, и двери плавно разъехались. Люди повываливали из лифта, толкая друг друга, поднялись шум и суета. Э Ри, так как стояла дальше всех, выходила последней. Спеша поскорее выбраться, она налетела на одного из людей, которые ждали лифта внизу. Она на автопилоте пробормотала: «Извините» и уже сделала два шага в сторону, как чей-то оклик заставил ее остановиться. -- Чан Э Ри? – услышала она знакомый голос. * * * * * Со Тэ Джун сидел в машине, которая медленно продвигалась по запруженному транспортом центру города. За рулем была эффектная девушка: густые блестящие волосы, аккуратная стрижка каре, холеная белая кожа, элегантное платье, несколько украшений, все подобрано с большим вкусом. Машина была высшего класса, вела она ее расслабленно и уверенно. -- Ну и пекло, - Со Тэ Джун опустил стекло, чтобы впустить немного воздуха. -- Не открывай, только хуже будет, - посоветовала девушка. – Давай я лучше включу кондиционер посильнее. Во сколько у тебя встреча? Успеваем? – она глянула на часы, затем на образовавшуюся впереди пробку. -- Полно времени еще, - ответил он. -- Что это за клиент? – поинтересовалась она. -- Какой-то толстосум, неожиданно узнавший, что у него есть ребенок, - ответил Тэ Джун. – Держу пари, он всегда об этом знал, просто раньше жадность давила, а теперь старость не за горами, вот и захотелось обрести семью, пока не поздно. -- Не все отцы такие рассчетливые и бездушные, как наш, - заметила она. – Может, он и правда не знал. -- Да ну, Тэ Ми, ты не настолько наивная, чтобы в это верить, - возразил он. -- Это не наивность, это презумпция невиновности, - она пожала плечами. – Я ведь не знаю этого человека. -- Честное слово, я понимаю, почему ты осталась жить с родителями, - хмыкнул Тэ Джун. -- Честное слово, я понимаю, почему ты ушел, - парировала она. – Но и я скоро уйду. Когда... -- Выйдешь замуж, - завершил за нее брат. – За того, кого выбрали тебе они. -- Он не так уж и плох, - Тэ Ми вяло защитила своего жениха. -- Неужели тебе никогда не хотелось послать их на все четыре стороны? – спросил он. -- А тебе? Никогда не хотелось вернуться? Снова жить в роскоши, не прогибаться под клиентов и не пытаться обучить бестолковых новичков тхэквондо? -- Зачем? Чтобы прогибаться под отца? Только вот клиентам я могу, в случае чего, указать на дверь. С родителями все не так просто. -- Ладно, я из любопытства спросила, - примирительным тоном сказала она. – На самом деле, я тебя хорошо понимаю, и даже немного завидую. Ты молодец, братик! -- Ай, не лей сироп, - поморщился он, впрочем, явно не рассердившись. Она остановила машину возле отеля Park Hyatt и пожелала брату удачи. Тот попрощался, захлопнул дверь автомобиля и вошел в лобби гостиницы. Он подошел к лифту и нажал на кнопку вызова. Ждать пришлось долго, он даже начал даже нетерпеливо постукивать носком туфли по полу. Наконец, раздался характерный звонкий звук, и двери лифта раскрылись. И оттуда, нежданно-негаданно, выскочили насмерть перепуганные люди, они что-то выкрикивали, звали на помощь, началась сумятица, сбежались служащие отеля. Девушка, выходившая из лифта последней, налетела на него, коротко извинилась и заторопилась прочь. Однако ее лицо показалось знакомым, хотя и выглядела она совсем не так, как обычно. Неужели это... -- Чан Э Ри? – окликнул он. Девушка застыла. Это точно была она. Чан Э Ри медленно обернулась, и в ее глазах ему почудился испуг. Впрочем, она очень быстро с ним совладала, и уже в следующее мгновение не выражала ничего, кроме объяснимого удивления. Из лифта вытаскивали бездвижное тело мужчины. Со Тэ Джун невольно скользнул взглядом по его лицу, и увиденное окончательно сбило его с толку. Человек, внезапно испустивший дух в лифте отеля Park Hyatt, был никем иным, как клиентом, на встречу с которым он направлялся.