Рубины в золоте

Полная тишина. Как это называется? Белый шум, по-моему. Похоже, я умерла. Блин, только я могла сдохнуть за пару часов до тридцатилетия! С трудом открыв глаза, чуть не ослепла от белизны. Ну точно - на том свете. А поскольку все белое, значит, чаша с грехами оказалась легче. Захотелось пошевелить руками и ногами. А есть ли у меня тело вообще? Есть, и ему больно. Пальцы на руках, как огромные сосиски, поскребли по жесткой ткани. При попытке поднять голову позвоночник прострелило током. Я услышала собственный скулеж, только голос был сиплым и слабым. Не сдохла. Спасли, значит... Услышала, как дверь ударилась о стену. Глаза открыть больно, а увидеть хочется... - Василиса! Твою ж мать! Я тебе говорил не лезть в перемещения? За каким хреном ты этот артефакт сделала? Да еще и сама опробовать решила?.. Голос низкий, бьющий по вискам, неприятный. Говорил какую-то ерунду. Я сморщилась и постаралась завернуться в одеяло. Но руки не слушались, и получалось только щуриться и стонать. - Ну что, болезная? Как теперь перед главным будем выкручиваться? Ты же всю лабораторию разворотила... — вроде смягчился мужик и сел рядом с кроватью. - Мирон, хорош девочку запугивать. У нее сотрясение сильное было. Выясни лучше, что за амулеты у нее в ушах. Мы побоялись снимать - видимо, только из-за них живой и осталась. Фонит сильно, но непонятно, чем. Мягкий голос женщины средних лет бальзамом пролился на мою больную голову. Постепенно открыв глаза, я прищурилась и различила крупную фигуру в изножье моей кровати и еще более громоздкую слева. Зрение постепенно возвращалось, и даже более четкое, чем при жизни. Да, в связи с бредом, который несли эти незнакомые люди, я подумала, что все же умерла и находилась где-то в междумирье, как писали в фэнтезийных романах. Так вот, видела я отлично. Хотя точно знала, что линзы у меня "минус три", и без очков я как кротик - вроде видела, но все такое нечеткое. Передо мной стояла женщина средних лет в цветастом халате и с гулей на голове. Приятное лицо излучало волнение. Она достала палку и, подойдя ко мне справа, начала водить над кроватью. Мои мысли поплыли, потому что абсурд продолжался. Синие всполохи закружились под потолком и опустились на меня, накрывая световой сеткой... - Ай, что это вы делаете? — голос явно не готов был прорваться. Скрип еле протиснулся через ссохшиеся губы. Горло саднило. - Мирон, чего расселся? Воды наколдуй! Видишь - девочке плохо, надо горло смочить. Я повернула голову и посмотрела на огромного волосатого мужика, который выхватил палку... и в его руке появился стакан. А из кончика этой дубинки полилась вода, как из крана. Ну все, умерла. Только мозги остались в хладном трупе. Рай для сумасшедших! Я закрыла глаза, но через мгновение огромная лапища обхватила мой затылок и приподняла, а к губам прижалось холодное стекло. Я жадно припала к стакану и выпила почти всю воду. Откинувшись на подушку, перевела дух и уже более понятно просипела: - Я умерла, да? А вы тут решаете, куда меня отправить? Мужик, ты не обижайся, но я направо. - У-у-у, как тебя приложило. Катерина, это она что, так башкой стукнулась? - Я ж говорила, что сережки виноваты. Что-то не то приключилось. Когда ее вытаскивали из-под обломков, она как в коконе была - в красном. Вот и говорю: не в порядке что-то с ними. Тебя для этого позвала. Великан опустился передо мной на колени и палку свою в лицо направил. Мне прямо что-то не по себе стало. Зажмурилась изо всех сил, но свет яркий даже сквозь веки ослепил. - Ох ты ж, ма-а-ать твою за ногу! Та-а-ак... Катька, а ну выметайся отсюдова! Я должен с Василиской наедине потолковать. Иди-иди, ничего я ей не сделаю. Я глаза открыла и только дверь закрывающуюся застала. Мужик этот на край кровати пересел. Большой такой, с растрепанными волосами каштанового цвета и рыжей почему-то бородой. Сидел, смотрел на меня пристально синюшными глазами... - Ты меня не бойся. Я уже понял, что ты не наша Василиска. Попаданка ты самая настоящая. Из параллельного мира. Сережки эти - артефакт такой интересный. Ты же в них была, когда помирать собралась? Я только кивнула да челюсть уронила. - Вот и наша Василиса их надела, видимо. В один момент вы на тот свет собрались, и артефакт одну в другую перетащил. Редкая штуковина. Века три ей точно. У Василиски дома описание есть. Это от бабки ей досталось. - И мне от бабушки, - решила вставить я, - а день сегодня какой? - Последний день октября 2009-го. А у тебя какой? - Такой же. Только 2010-го. - Вот и ответ, сколько тебе у нас тут быть. Год потелепаешься и назад вернешься. Сережки можешь снять - они сами появятся, когда надо будет. - А кто она - Василиса ваша? - Артефактор наш штатный. Маг никудышный, но изобретатель от Бога. Видимо, у тебя в мире магии нет. Ну, у нас тоже для большинства нет ее. Маги живут закрыто и не афишируют свои силы. - А то что? - А то как в Британии одиннадцать лет назад. Всем отделом ездили магглам память зачищать. Такого шуму наворотили, чуть третью мировую не устроили. Мирон так смачно почесал подбородок, что аж мне захотелось так же. Он задумчиво уставился на мою потерянную физиономию и пробасил: - Вот узнает Ярослав Викторович про все эти перемещения между мирами - будет нам дело. - А какое это дело нам будет? И кто такой этот Ярослав Викторович? — страшно как-то стало. Непонятно, чего мне здесь бояться — то ли собственного безумия, то ли я правда на год в другой мир потусить заскочила. - Яр - наш начальник. Управление контроля за магическими всплесками при Российском магическом Министерстве. В нем мы и работаем. А он через неделю возвращается, и если спалит всю контору - нам кирдык. И тебя, боюсь, уволит на хрен - давно собирался. В комнату заглянула Катерина: - Мирон, иди уже. Завтра придешь. Дай девочке отдохнуть - она только с того света вернулась, а ты все про работу. - Иду, иду, - Мирон поднялся и, наклонившись, прошептал: — Я завтра приду, может, что придумаю. Ты пока отдыхай. Ничего себе «отдыхай»! Я тут с ума совсем сошла, мне не до сна должно быть! Я проводила взглядом великана этого странного, и мои веки сразу же налились свинцом. Все же придется поспать...