Три дня на счастье

      Вот уже и ночь спускается на Эфлару, укрывая своим черным саваном всю планету часовщиков. Луна всходит над Чародолом, даруя холодный свет своего белоснежного лика всем, кто этого жаждет, и согревая русалок своими ледяными лучами.       Ладья уже готова, и я, тихо покинув покои, осторожно сажусь в нее. Лодка чуть покачивается, скрипя, отчего мое сердце бешено колотится. А вдруг все проснутся? Тогда все пропало!..       Гюльфем садится со мной в ладью, после чего отдает часовой стрелой приказ двигаться. Чуть покачнувшись вбок, ладья взлетает и берет курс на поле СтароЧасов. - Госпожа, может, не нужно, - в последний раз спрашивает девушка, - может, вернемся? Или лучше полетаем над Чародолом? Вам лучше не летать на поле Старых Часов, ведь Вы можете потерять ребенка! - Ничего не случится, Гюльфем, - успокаиваю я служанку, которая за несколько дней стала мне близкой подругой, - я не буду никого расчасовывать! И хватит о ребенке, а то потеряю. Вспомни остальскую историю, в частности, такую личность, как жену султана Сулеймана Великолепного, Махидевран-Гюльбахар. Она прошла путь от наложницы до рабыни, родила Шехзаде сына - Мустафу. Вскоре после восхождения Сулеймана на престол и своего приезда в Топкапы Хасеки забеременела, но вскоре потеряла ребенка. И, мне кажется, даже не от горя, не от того, что султан развлекался у себя с русской рабыней Александрой, а потому, что об этом ребенке много говорили! - Хорошо, Ваше Жемчужное Величество, - отвечает девушка, - раз Вам неприятно, то я больше не буду говорить на эту тему!       Но вот и поле Старых Часов, как всегда загадочное и манящее. Что-то невнятное кричат жахи, проносясь едва ли не над нашей ладьей и пугая Гюльфем. - Неужели ты никогда не слышала крика жахов? - удивленно обращаюсь я к девушке. - Простите, госпожа, никогда. Я лишь три года росла на Эфларе, потом мне провели посвящение и отправили в Змиулан, где я была личной служанкой Хронимарры Столетт. Я старше Рока Драгоция всего лишь на год. - Ого! - не могу я сдержать изумления. - Ну, хорошо. Не бойся, это жахи. Они нас не тронут. Ну что, я полетела? Будь здесь и никуда не вылетай!       С этими словами я покидаю ладью, предварительно вызвав свои серый с белым крылья. Гюльфем провожает меня печальным и обеспокоенным взглядом, но остановить не пытается. И это в какой-то степени хорошо...       Мое внимание внезапно привлекает ярко-красный с черным старочас. Что это? Раньше я таких не видела... Подлетев ближе, я не могу сдержать радостного и одновременно грустного возгласа. Это же цветок Миракла! Моего Миракла!       Я сижу на мягкой росистой траве и изумленно озираюсь. Раньше я здесь не была!.. Водопад, скрывающий вход в пещеру, маленькое озеро... Да это же личный уголок Василисы!       Да, вот и хозяйка этого места - стоит неподалеку, видимо, рассержена. Губы сжаты в плотную нить, глаза сверкают. Но вот Королева Времени подходит ко мне, но рядом не садится. - Как ты посмела, - голос Василисы дрожит от негодования, - как ты посмела, нося под сердцем ребенка, полететь на поле Старых Часов? Хочешь потерять малыша? - Нет, Василиса, - сейчас я ощущаю себе по меньшей мере маленькой девочкой перед сердитой матерью, - я все прекрасно помню. Но ты сама говорила, что расчасовать можно на сорок первый день. Поэтому я полетела туда. - Задам вопрос по-другому, - холодно отвечает девушка, - ты хочешь иметь Миракла или ты хочешь иметь ребенка? Посмотри туда!       Я оборачиваюсь. Передом мной - золотые весы, на чашах которых... мой ребенок и Миракл! На одной чаше сидит черноволосая девочка, точь-в-точь похожая на меня. А на другой стоит целый и невредимый зодчий. - У тебя есть выбор, Диара, - продолжает дочь Лиссы, - либо жизнь малыша, либо зодчего. Лекарша сказала, что, если ты будешь пытаться расчасовать кого-либо, то может случиться выкидыш. Выбирай! - с этими словами девушка тает.       Что же мне выбрать? С одной стороны, ребенок для меня важен. Но, с другой стороны, я жить не могу без Миракла, даже вены пробовала вскрыть! Как быть?..