Мой страх — мой друг

Я боялась возвращаться в свою квартиру, но знала, что рано или поздно мне придется туда снова заселиться, потому как замечала косые взгляды Саши. Она была моей лучшей подругой, и я понимала, что она просто боится обидеть меня, сказав, что ей неудобно меня содержать. Я снова начала ходить на работу, с которой меня чудом не уволили. Заказов стало больше, ведь всем нужны были куртки и плащи. Но работы прибавилось только для тех, кто шьет, а никак не для дизайнеров. А зарплату нам все равно платили, поэтому жаловаться было не на что. Так пролетела неделя, а на выходных я осмелилась вернуться в свою квартиру. Все вокруг было разгромлено, по комнатам разбросаны щепки, разбиты зеркала — мой чертог выглядел таким же, каким я его оставила, убегая от Локи. Интересно, где он теперь? Единственное, о чем я думала — наконец-то он ушел. И хотя эти мысли уже неоднократно посещали мою голову, будто были в ней желанными гостями, а Локи возвращался, мне хотелось хоть какое-то время представлять себе, что, придя домой, не найду его сидящем на моем диване, который, кстати, был весь подран. Надо было делать ремонт, а на это мне денег не хватало, поэтому я старалась все сделать сама. Диван заштопала, щепки, которые раньше коротали дни будучи мебелью, убрала. В общем, жизнь стала обыденной, как раньше, а я заметила, что хочу, чтоб Локи вернулся. Да, уж слишком скучной была моя жизнь. Утро было холодное, как будто его залили азотом. Солнце стояло высоко над землей, грустно глядя на прохожих, которые что есть мочи кутались в плащи и шубы, но оно не грело. Казалось, светило отреклось от нас, но не могло никуда улететь, поэтому просто освещало нам жизненный путь. Я встала рано, когда было еще темно, и, хотя в комнате было включено отопление, меня трясло не то от холода, не то от неизвестной мне болезни. Мои мысли блуждали где-то далеко от реальности, так что я с трудом могла вспомнить не только их, я не до конца осознавала себя, когда в один момент, тяжело вздохнув, бросила ненавистный телефон на кровать. Мне было нестерпимо тоскливо, до судорожно сжимающихся ладоней, до предательски дрожащей нижней губы, до рыданий, вырывающихся из моей груди — и плевать, что на меня глазели люди. Мне было плохо. Я и раньше не гнушалась философских, отнюдь не радостных размышлений, но сейчас я особо остро чувствовала холодное дыхание смерти за моей спиной. Было ли тому причиной осознание того, что Локи вернется, и далеко не в радостном расположении духа, или же город с новой силой принялся давить на меня. Сегодня я шла на работу пешком, постоянно оглядываясь, трясясь от холода. У шефа сегодня День рождения, а я даже не приготовила подарок. Он дружелюбно хлопнул меня по плечу, сказав: «У тебя и так много проблем», - и удалился в свой кабинет в поисках вина. «Откуда он узнал?» — пронеслось в голове, и глаза мои округлились от страха, хотя я и понимала, что Алексей Петрович (так звали моего начальника) всего лишь шутит. Но сотрудники начали на меня удивленно глазеть, поэтому я убежала на свое рабочее место. Сегодня я была не настроена работать; мне было плохо, я хотела спать. Теперь я только начала понимать, что впадаю в депрессию. Думая о чем-то своем, я чертила наброски какого-то свадебного платья. Видимо, я слишком сильно давила на карандаш, так как он сломался, поместив на бумагу некрасивую жирную точку. Обернувшись назад, чтоб попросить точилку, я обнаружила прямо перед своим лицом живот Саши, а затем подняла глаза и поняла, что она светится от счастья. — Ну чего ты такая кислая? Праздник же, идем! — Нет, я не хочу, спасибо, — думаю, я улыбнулась слишком грустно, потому что Саша схватила меня под руки и потащила в самый центр празднества. Алексей Петрович уже пил шампанское из женской туфли. Я не смогла сдержать смех, чему Саша очень обрадовалась. Я растворилась в толпе, как таблетка от головы в воде. Мы праздновали и веселились, совершенно забыв о работе. Впервые за долгое время я почувствовала, как на сердце опустилось легкое и приятное счастье. Редко у нас на работе случаются подобные праздники, ведь даже на Новый год нам не так весело, как в День рождения шефа. Он любил выпить, поэтому с ним часто происходили веселые истории. Однажды он даже подал заявление об увольнении самому себе. Но, несмотря ни на что, Алексей Петрович был прекрасным руководителем и исключительно доброй души человеком. Он был другом для каждого своего работника, поэтому наша фирма процветала. Вот и теперь он обращал внимание на каждого, у кого с лица хоть на секунду сползала улыбка. В один момент мне даже показалось, что все уже хорошо и лучше быть не может. Ох, как же мне надоело ошибаться. Сзади с громким стуком отворилась дверь, едва не слетев с петель. Думаю, мне не надо уточнять, кого увидел весь наш отдел. Локи был при полном параде, со шлемом, как положено. С каждой встречей я находила в его взгляде что-то новое, и теперь, к моему искреннему удивлению, я обнаружила в его глазах обиду. Высокомерную обиду. Одна бровь была вздернута, и выглядел трикстер так, будто ждал от меня объяснений. Мои коллеги, заметив, что Локи смотрит именно на меня, обратили взгляды в мою сторону, все без исключения, и лица их стали чудом похожи на лицо бога. Я смутилась, боясь даже слово сказать, поэтому продолжала глупо улыбаться. — Ты ослушалась, — произнес Локи так холодно, что аж дрожь по телу пробежала, и, как я поняла, не у меня одной. В памяти всплыла картинка: Локи смеется, два парня в воздухе… — Что здесь происходит? — первым обрел дар речи мой шеф. Он нахмурил брови, но глаза его оставались косыми из-за нетрезвого состояния, что выглядело очень комично. Я обратила внимание на подругу, которая сидела на полу, разинув рот. О да, она помнила. Надо было брать ситуацию в свои руки. Я встала, широко и виновато улыбаясь, а затем прошествовала к трикстеру. — Спокойно, народ, — начала я свою речь. Локи стоял рядом и просто ждал, что облегчило мне задачу. — Это мой кузен, но у него не все в порядке с мозгами, он думает, что он бог, — я покрутила пальцем у виска и ужаснулась, заметив, как меняется в лице бог. Постепенно им овладевала ярость, времени оставалось мало. — Я его сейчас отведу домой, — вдруг я заметила выражение лица моей подруги — Саша смотрела на меня с осуждением, но я только приложила палец к губам, призывая молчать. — Он никого не тронет… — Как ты смеешь, мерзавка?! — Локи направил на меня свое оружие, но я только оттолкнула его. — И вы, смертные, ей поверите? Потом он заговорил на своем языке и ринулся на окружающих, а я набросилась ему на спину, но куда там мне удержать бога! Локи начал разбрасывать все, до чего мог дотянуться. Не найдя другого выхода, я укусила трикстера за спину. Послышался крик боли, а затем я ощутила на себе возмущенный взгляд Локи. — Ты… — произнес он тоном, полным ненависти, но я не дала ему говорить, а только прошептала так, что только он мог меня слышать: — Пойдем домой, пожалуйста. Или уходи прочь. Наконец мои слова оказали должное действие — взбунтовавшееся божество успокоилось. Я повернулась к шефу, который прижался к испуганной толпе и произнесла небрежным тоном, которым богатые люди говорят «Чек, пожалуйста»: — Я, наверное, пойду, — шеф невнятно кивнул, и мы с Локи покинули офис. На улицах было тихо, а на небе не было ни единого облачка. Мороз приятно покалывал щеки, я чувствовала, как они краснеют. Трикстер удрученно брел рядом со мной, рассматривая трещинки в асфальте. Он о чем-то напряженно думал, между бровей его залегла еле заметная морщинка. Сейчас он был очень красив: высокий, худой, но подтянутый, с тонкими чертами бледного аристократического лица, острым подбородком и аккуратным, но мужественным носом. Выглядел он завораживающе, поэтому я не могла оторвать от него глаз. Я не знала, зачем веду его к себе в квартиру, ведь он пару раз чуть не убил меня. А что, если асгардская стража все еще следит за нашим домом? Я почему-то хотела ему помочь, пусть он и сам был убийцей, но явно его сущность была двуликой. В каждом человеке я всегда пыталась найти что-нибудь хорошее, оправдать действия, найти причину. Я никогда не понимала, почему так поступала, часто рылась у себя в голове, в поисках ответа. Возможно, мне самой не хватало внимания, поэтому я пыталась будто оставить человека в долгу. Мне неприятно было об этом думать, так как я считала, что это низко и жалко. Поэтому в конечном итоге я останавливалась на мысли, что просто любила помогать нуждающимся. — Эй, Локи, а чего ты пришел вообще? Мой попутчик сначала помедлил, а потом, неуверенно взглянув на меня, произнес тихим голосом: — А ты думаешь, повелители сами себя кормят? — и он улыбнулся. Это была первая искренняя улыбка из тех, что мне случалось наблюдать на его лице. Мне стало так тепло на душе, как никогда в жизни не было, чему я очень удивилась. Сейчас было самое время для допроса. — А что… — я медлила, но потом, собрав всю смелость в кулак, продолжила. — Что произошло у вас с Тором? Локи вдруг остановился и посмотрел на меня. На миг в его глазах блеснул страх, но трикстер тут же отвел взгляд и нахмурился. — Я не хотел его убивать, — сказал он непривычно тихим и сдавленным голосом минуту спустя. — Просто… иногда я не могу сдержать гнев. Все слишком сложно. Меня хотели изгнать в мир Пустоши, где совершенно ничего нет, а воздух горячее, чем у вас в пустынях. Моей участью была голодная смерть, но я навел иллюзию на стражей, — я вспомнила, как он преобразился у меня в квартире неделю назад, а потом кивнула головой, позволяя Локи продолжить. — Я хотел сбежать в Йотунхейм, откуда родом, чтобы оттуда потом вернуться и отомстить, но меня успели ранить, поэтому я случайно попал сюда. Мне сложно было во все это поверить, я даже предположила, что он лжет, но все факты были на его стороне. — Ты любил Тора? — спросила я с опасением в голосе. — Нет. Может раньше, но не теперь. Тор всегда во всем превосходил меня… — он нахмурился, потом вздохнул и с просьбой в голосе сказал: — Давай не будем об этом. Он не дал бы ни единого шанса возразить, поэтому я замолчала. Было ясно, что Локи питал сильную неприязнь к своему названому брату, но чистой ненависти в его чувствах не было, что меня радовало. Постепенно мы дошли до дома, но вошли в подъезд через черный ход, все еще опасаясь, что нас может заметить асгардская стража. В квартире я наконец приготовила нормальную еду в виде супа и разлила его в две тарелки. Впервые мы с Локи разговаривали если не как друзья, то, как минимум, не питающие друг к другу ненависти знакомые. Наконец-то он показал себя совершенно с иной стороны, которую я так долго искала, но когда я затрагивала более щекотливые темы, трикстер отмалчивался. В конечном итоге я перестала его бояться, а депрессию как рукой сняло.