Бирюзовый Дуэт

«Мороженое»

Ворота пионерлагеря. Здорово. Кажется, мне доводилось видеть их ранее. Даже больше — я уверен в этом, я однозначно видел их раньше. Такое смутное и неприятное чувство… что оно может значить? Что-нибудь особенное, как я и люблю? Или, может, что-нибудь попроще? Хотелось бы уже разобраться в этом, но такой возможности жизнь мне не предоставила. Все что я сейчас могу — прислониться к статуи пионера и ждать. Ждать чего-то такого, что обязательно поможет мне разобраться во всем. Можно еще насладиться видом завораживающих полей, старенького автобуса и солнца, которое так и желает выжечь мне глаза. Нет, серьезно, с этим проклятым солнцем точно что-то не так. По сути, это мой первый день в лагере, я должен радоваться. Только вот… все такое… туманное? До сих пор не понимаю, что я здесь делаю. Откуда я приехал, зачем я сюда приехал и все такое. Я попал сюда из прошлого? Из будущего? Или вообще из другого мира? У меня есть какие-то смутные воспоминания о том, что было до этого, но они настолько неясные, что разобраться в них ну просто не представляется возможным, только гадать. По крайней мере, сейчас я чувствую себя далеко не в своей тарелке. И почему это меня совсем не пугает? Устрою революцию в этом месте, дабы не было скучно. Стану бунтарем, перехвачу власть, построю свой маленький Советский Союз, почему бы и нет? Мне уже довелось пройтись по лагерю, неплохое такое местечко. Чего только стоят местные красоты и пионерки, прекрасно дополняющие эти самые «красоты». Рай просто какой-то, все слишком хорошо. Осталось только совершить первый шаг на пути к моей революции. Можно покатиться на траве и испортить рубашку, которую мне совсем недавно выдали. Это отличное начало, все всегда начиналось с мелочей. Сначала я испорчу рубашку, а потом испорчу всем жизнь. Мое любимое занятие, кстати говоря — портить людям жизнь. Хотя порой я больше порчу ее себе, нежели кому-то другому. Развалившись на траве, я начал кататься туда-сюда. Сразу похорошело, даже показалось, что солнце теперь не так уж и сильно печет. Это важно, потому что солнце действует мне на нервы. А когда что-то действует мне на нервы… становится неприятно, вот, да. Хотя, думаю, всем будет неприятно, если что-то начнет капать им на нервы. Но я самый несдержанный из всех людей! Могу убить своего раздражителя одним лишь взглядом, со мной опасно связываться. По крайней мере, в своих фантазиях мне кажется именно так. Да и стоит ли считать за достижение то, что у меня с головой проблемы? — Ты дурак? — это оказалось первым, что было услышано мной. Лениво перевернувшись на спину, я увидел весьма вульгарно надетую пионерскую рубашку, галстук намотанный на руку, волосы рыжего цвета и прическа, в свою очередь, напоминающая молнию. Рыжая молния. Да, именно так. И эти горящие глаза красного цвета… вот кто уж способен убить взглядом, так это она. — Привет, Алиса… — утомленно промолвил я. — Ты даже мое имя запомнил? Мило, — в ее голосе была некая издевка, — и что же ты делаешь? Хороший вопрос. — Революцию, разве не видно? — Вот как, значит, — Двачевская пристально осматривала меня, — против травы? Или, может, муравьев? — А здесь есть муравьи? — Да, прямо сейчас ползут по твоему телу, скоро начнут тебя грызть. — Какой ужас, — я сделал несколько перекатов вбок, — безвкусные муравьи. Я ведь и вправду невкусный. Хотя, кто знает? Может и вкусный, но проверять мне не очень хочется. — Вставай, тебе нужно обходной лист заполнять, — Алиса сердито пнула меня. — Мне больно! За что ты так со мной? Что ты получаешь с того, что бьешь меня? Разве это имеет какой-то смысл? — Не издевайся надо мной! — Алиса резко повысила тон. Вот это уже звучит страшновато. — Только не бей, — я встал на ноги прямо перед ней. Не знаю, что и думать, слишком уж странно она пялится на меня. То ли хочет убить, то ли смеется надо мной. Можно было бы быть и попроще, а то так даже не понимаешь, чего ожидать от столь неоднозначного собеседника — смерти или насмешки. В конце концов, поставив мне мощный щелбан, Двачевская с глупой улыбкой на лице удалилась за воротами. Вот так просто, даже не сказала ничего. — И почему тебя вообще волнует мой обходной лист? — почесав затылок, проговорил я сам себе. Впрочем, не важно. Куда важнее сейчас еще разок пройтись по лагерю. Обстановку разведать, так сказать. Я ведь тут толком и не освоился, просто познакомился со своей группой, и то не полностью. Надо исправлять ситуацию, посему отправляюсь прямо в пекло. Может, встречу тех, кого мне не удалось увидеть за прошлый заход. Найду друзей, посажу дерево, заживу счастливой жизнью. В кружки зайду еще, например. Вдруг приглянется какой-нибудь, как раз еще и лист подпишу. Ага, как же, приглянется. Ничего тебе не приглянется, ты лентяй. Кажется, погода значительно изменилась сразу после того, как я зашел за ворота. Теперь солнце и вправду не так уж и сильно печет, не говоря уже о том, что появился приятный ветерок. Не погода, а просто сказка какая-то. Да и в самом лагере все такое зеленое, красивое, не только погода говорит о том, что сейчас лето. Получается своего образа типичный летний денек, что не есть плохо. В целом, я рад. Даже несмотря на то, что я не совсем понимаю, какого черта я вообще здесь делаю. Пускай эта мысль не так уж и сильно меня беспокоит, но мне стоит все же узнать хотя бы откуда я приехал. Вдруг я обещал своим родителям позвонить сразу после того, как я приеду, и они сейчас очень сильно волнуются? Если, конечно, я не сирота. В таком случае волноваться обо мне попросту некому. Стоит расспросить вожатую насчет этого, у нее точно должны быть документы обо мне. Общие кружки выглядят такими старыми, по сравнению со всем остальным в этом лагере. На стенах даже несколько надписей имеются, в духе «Мицу — дура!». Стекло перемотано скотчем, ну и ну. Еще немного, и они вот-вот развалятся прямо у меня на глазах. Какие-то безответственные пионеры в этом лагере, могли бы и подлатать. Хотя, с другой стороны, какой дурак будет уделять этому время? Лучше заняться чем-нибудь повеселее, о чем тут говорить. Перед входом в здание, я увидел очень даже необычную компанию: Ульяну и Славю. Как мне показалось, они совершенно разные. У Ульяны шило в пятой точке, этим все сказано, Славя же скромная, спокойная, полная противоположность. С первой, наверное, и вовсе только Двачевская может общий язык найти. Они обе те еще бунтарки, даже не знаю какая из них больше. Интересно, о чем они могут говорить? Разве что эту рыжую бестию ругают за что-то. — Семе-е-ен, помоги, — умоляюще протянула Славя, — у нас тут проблемка… — Не стой столбом! — рыкнула Ульянка, яростно дергающая дверную ручку. — Да сделайте вы уже что-нибудь! — доносилось с другой стороны двери. За дверью, судя по голосам, Электроник и Шурик. — Умники, почему вы не открутили ручку за все это время? — Ну… это… мы… — мычали они в один голос. Видимо, не такие уж они и умные. — Ясно, — я отодвинул Ульяну в сторону. Началась целая миссия по спасению кибернетиков из собственного клуба. Я приготовился к чему-нибудь ужасному и крепко сжал дверные ручки. Собрав всю свои силу в кулак, я двинул их вниз и… они просто взяли и повернулись, никаких усилий не понадобилось. То ли у меня чрезмерно большая сила, то ли с этим миром что-то не так. И с каждой секундой я понимал все больше и больше, что вряд ли это первый вариант. Двери открылись. Передо мной стояли «обитатели» кружка. — Спасибо? — задумчиво произнес Шурик. — Ну и как это понимать? — Мы пытались сделать что-то вроде автоматических дверей, но получилось не очень… — виновато произнес Электроник. — Как ты их вообще открыл? — продолжил за него Шурик. — Просто потянул сразу обе ручки, а что? Кибернетики с недоверием посмотрели на меня. — Лист подпишите, — я ткнул бумагой прямо в лицо Шурику. — А тебя как зовут хотя бы? — пионер вытащил ручку из кармана. — Зовут? Мы разве не знакомились? — удивленно спросил я. — Нет, ты ведь только сегодня приехал. Странно. Мне казалось, что мы знакомились. — Электроник и Шурик, — я указал пальцами на обоих, — верно? — Да… — неуверенно проговорил Электроник. — Значит, знакомились, — довольно продолжил я, — Семен меня зовут. Подпишите. — Не хочешь вступить в наш кружок? Мы тут робота делаем, у нас много интересного… Конечно же не хочу. Только вот если ответить им отказом… я останусь без обходного листа. Не самый приятный исход, правда? У меня как бы и есть выбор, но его как бы и нет. — Да-да, вступлю, обязательно, — бормотал я себе под нос, — лист только подпишите, ладно? — Конечно! — кажется, Шурика сейчас переполняет вдохновение, — давай сюда… Великолепно, с этого момента я кибернетик. Но автоматические двери я все равно не буду делать. Пока они отвлеклись на свои волшебные списки, Славя дернула меня за плечо и спросила: — Ты и вправду вступаешь в их кружок? — Нет, конечно нет, мне просто нужна подпись. — Ну и подлец же ты, Семен, — прокомментировала со стороны Ульяна. — Разве это недостаток? — ухмыляясь спросил я. Ответа не последовало. Видимо, все-таки недостаток. — Вот, возьми! — Шурик протянул мне подписанный лист. — Премного благодарен, — я выдал что-то похожее на поклон и вырвал бумажку из его рук. Я бы ее сжег тут же, серьезно. Но увы, позже мне нужно будет тащить ее к вожатой. — Заходи к нам, если будет время! — кибернетики помахали мне руками. — Как-нибудь в другой раз, — сразу после этих слов, я рванул в сторону музыкального клуба. Порхаю как бабочка, жалю как пчела, да. В моем случае только порхаю, ибо мне совсем не хочется оставаться в столь неприятной компании. Не хочу собирать роботов и делать автоматические двери, можно ведь заняться чем-нибудь поприятнее. Если бы я был альфой, то обязательно начал бы домогаться до какой-нибудь пионерки, но я, увы, не подхожу под такой типаж людей, поэтому домогаться могут только до меня. Я ведь тут главный неудачник. Тряпка, подлец, неудачник — все что нужно для такого как я. Меня даже немного задело то, что Ульяна назвала меня подлецом. Я вовсе не такой, просто они бы мне ничего не подписали, если бы я отказался. Остался музыкальный кружок, в остальных местах я уже успел побывать. Особо мне понравилась библиотека, где некая Женя чуть не убила меня ручкой. И что я только плохого ей сделал? На рабочем месте спать нехорошо, между прочим! Интересно, кто главный в этом лагере по музыке? Снова какой-нибудь парень, который вынудит меня вступить в его кружок лишь ради того, чтобы я подписал этот несчастный листок? — Семен, — окликнули меня со стороны, — тебя Алиса повсюду ищет! Лена. Ее из тысячи можно узнать. Фиолетовые волосы, изумрудные глаза. И постоянно таскает с собой какую-то книгу, надо будет спросить насчет нее, больно уж интересно. Впрочем, все пионеры в этом лагере так или иначе имеют уникальную внешность. Кроме меня, естественно. — По поводу? — скрестив руки на груди, спросил я. — Не знаю, она не говорила… — запыхаясь проговорила она. — Ну бежать-то за мной не стоило, я никуда не спешил. — Ты тоже бежал, вот и мне пришлось… А, ну да, точно. Я ведь тоже бежал. — У тебя что-то случилось? Ты выглядел, так сказать, испуганным, будто ты убегаешь от кого-то. — Нет-нет, все хорошо! — я развел руками воздух. Почти хорошо. — А где, собственно, виновница нашего торжества? — Сказала, что будет ждать тебя возле музыкального клуба, если сама не найдет. — Как раз туда направляюсь, — я завертелся на месте, — увидимся. Почему меня постоянно преследуют неприятности, которых не должно было быть вовсе? Сейчас я просто шел наконец-таки закончить этот противный обходной лист, а теперь, оказывается, что у Двачевской возникли какие-то проблемы, которые ко мне, наверняка, не имеют никакого отношения. Пускай я ее не очень долго знаю, но имея о ней представление понимаю, что у нее случилось нечто крайне абсурдное, и к этому абсурду она хочет приплести меня. Она уже ждет меня возле крыльца. — Случилось нечто ужасное! — Двачевская была вне себя. — Удиви меня, — устало бросил я в ее сторону. Эти походы выматывают, на самом деле. — Эта… вожатая запретила мне разводить костер вечером! — «вожатая» она выделила особо сильно. — А что, тебе хотелось бы кого-нибудь сжечь? Ей можно надо мной издеваться, а мне нет? Как бы не так, пришел мой черед. — Да почему сразу сжечь? Я тебя сожгу за такие вопросы! — сжимая кулак говорила она. И вправду убедительно. Видимо, придется отложить свое «издевательство» на потом. — Сам подумай, вечер, костер, ну, весело будет! — О-о-очень весело. А чего тебе от меня-то надо? — Ты там что-то говорил про революцию? — Возле ворот? Так я пошутил. — Мне нужна твоя помощь, дабы добиться своего, понимаешь? У пионеров тоже есть права! Нам нужна революция! — Тебе нужна революция, а мне нужна подпись в обходном листе, отстань. — Вот как, значит? Двачевская ухмыльнулась и схватила меня за руку. Через секунду, мы буквально влетели в музыкальный кружок. Это произошло так быстро, что я толком и разглядеть ничего не успел. Разве что стену, об которую меня нарочно ударили. Когда-нибудь я ей отомщу, обязательно. — Мику, а он за тобой подглядывал! — Алиса толкнула меня вперед. Вот же Двачевская. Ничего лучше не придумала, чтобы подставить меня? Я открыл глаза. Передо мной стоит милая девушка с длинными голубыми хвостами и голубыми глазами. Почему я начал именно с этого? Потому что именно этим она выделяется среди всех остальных, даже слишком сильно выделяется, хочу я сказать. Да и вообще Мику сама по себе выглядела несколько иначе, нежели остальные пионерки, не могу отметить чем именно, но явно было что-то такое. Кажется, я уже где-то видел ее в лагере, но не могу вспомнить, где именно. Внутри было достаточно уютно. Вообще, я когда-то играл на гитаре, вспоминая те времена и глядя на эту комнату, мне невольно приходит мысль о том, что я свинья какая-то. В то время у меня в комнате царил хаос. Никогда не обращался с гитарой так, как стоило бы. Постоянно швырял ее туда, куда мне вздумается. Но Мику сейчас взяла и перевернула все мое представление о обращении с музыкальными инструментами, настолько аккуратно они были у нее расставлены по комнате. Даже если бы мне захотелось придраться к чему-нибудь — я бы не смог. — Подглядывал? Да мог бы и зайти, посмотреть, я не против… — неуверенно проговорила она. Чего?! Это как понимать? — …я ведь всего лишь играла на гитаре. И о чем я только думаю? У меня чуть сердце не разорвалось. — Ты ничего не понимаешь, — Алиса похлопала ее по плечу, — ну ничего, все исправимо! — О чем ты? — с искренним непониманием в голосе спросила Мику. — Шутить ты не умеешь, говорю! Надо было над ним поиздеваться, а потом сказать, мол, что все это — всего лишь шутка. — Не учи таких милых девушек всякой дряни, — перебил я ее. — Разве я сама не похожа на милую девушку? — Честно сказать или солгать? — Скажи что-нибудь приятное, ты ведь можешь. — А вот и нет, — я указал на нее пальцем, — ты совсем не милая, разве что чуть-чуть. — Это была ложь или правда? — Ты будешь ломать голову над этим до конца своей жизни, потому что я тебе не скажу. Алиса посмотрела сначала на меня, а потом на Мику, и так еще раза два. — Ты грубиян, и вообще идиот, — усмехаясь, Двачевская начала отходить к выходу, — я вынуждена оставить вас наедине. — Давно уже пора, у меня от тебя голова трещит. Алиса подошла ко мне поближе и прошептала на ухо: — Мику может тебя неправильно понять, или не понять вовсе, если ты попытаешься сделать что-нибудь ужасное, у нее есть некоторые проблемы с этим. Какой серьезный у нее тон. Она показала мне язык и скрылась за дверью. Ужасное? Что ты подразумеваешь под «ужасным», Двачевская? Никого я не собирался и не собираюсь насиловать, если ты об этом. И то что я подумал об этом вовсе не означает то, что я извращенец, нет-нет, вовсе нет. Просто это слишком неоднозначно звучало. Но я ведь знаю, что ты говорила именно об этом. Или, все же, ты имела ввиду что-то другое? Я остался наедине с Мику, которая, в свою очередь, буквально сверлила меня своим миленьким взглядом. Не то чтобы мне неловко, но становится не по себе, в хорошем смысле. У нее весьма… завораживающий взгляд, отличающейся от всех остальных. И, как я уже сказал ранее, очень милый. Даже слишком милый. Я бы не отказался еще немного посмотреть на нее, но это было бы странно. Так или иначе, мне нужно подписать мою «обходную бумажку». — Подпишешь? — я неуверенно протянул лист и отвел взгляд. Даже так, я все равно поглядываю на нее, не могу оторваться. Вот теперь действительно становится неловко. Если бы я остался наедине с Двачевской — мне бы было все равно, но с этой девушкой все иначе. На нее наложены какие-то чары, принуждающие меня пялиться на нее и в тоже самое время пытаться спрятать свой взгляд. Я как бы и смотрю, но в тоже самое время не смотрю. Вот такой парадокс получается. Через мгновение, Мику перестала смотреть мне в глаза. Теперь она медленно гуляет своим взглядом по всему моему телу, будто ищет во мне что-то странное. Или меня просто исследуют, и через секунду я стану подопытным для какого-то очень страшного эксперимента, верно? Так ведь все и бывает. Напряжение возрастало еще и из-за того, что она никак не реагировала на мой вопрос. Неужели со мной что-то не так? Почему она молчит? Или я просто накручиваю и здесь нет какого-то скрытого смысла? Но все же, за такой промежуток времени уже и можно было бы что-нибудь сказать! А я, тем временем, все еще протягиваю ей этот дурацкий лист. — Во-первых, у меня заняты руки, — чарующим голосом начала она. В руках она держала акустическую гитару. Я и не заметил, засмотрелся. — Во-вторых… — Мику улыбнулась и снова посмотрела мне в глаза, — мороженое любишь? — А?