Если твоему другу грустно, протяни ему руку помощи и скажи: «Я с тобой!». И в этом мире нет ничего, чего бы мы не смогли преодолеть. © Кто ты? Школа 2015
В Сэкан Хай нет ни одного человека, который бы не знал мою историю. Она была настолько популярной в своё время, что её актуальность не иссекает и по сей день. Мнение о человеке меняется так же быстро, как и человеческое сердце. Долгое время я не могла этого понять. Но у меня были первоклассные учителя, которые смогли переубедить меня в обратном. Несмотря ни на что ты всегда должен рассчитывать только лишь на себя и на свои силы. Ни на друзей, чей образ изменчив, ни на мнение общества, что так угнетающе, ни на положение в семье, что так обременяет, ни на поддержку, которую тебе не от кого ждать. Как бы я ни старалась, настоящего не исправить, слухам не испариться, людям не измениться. Бросаю беглый взгляд на Чонина, продолжающего стоять в центре столовой с абсолютно ничего не понимающем лицом, и до меня доходит, как же прекрасно знакомо мне его состояние. Это то самое чувство, испытанное мною три года назад… — Как ты посмела? — острая боль накрывает мою щёку. — Джухён-а, я тебя не понимаю! — Не понимаешь? Ты… подлая стерва, оклеветавшая мою семью! — Что? О чем ты говоришь? — растеренно спрашиваю я. — Не смей больше ко мне приближаться! Я сделаю так, чтобы ни один человек в Сэкан Хай больше не пострадал из-за твоего грязного языка! — ещё раз награждая меня пощёчиной, брюнетка поспешно удаляется прочь. Ком, вызванный воспоминаниями, подскакивает к горлу и не отпускает. Голова кружится. Шум в помещении лишь становится всё громче да тягостней. Чувствуя, что нахожусь не в состоянии даже подняться, чтобы не видеть продолжения всего происходящего, я подпираю голову руками и стараюсь глубже дышать, насколько это вообще возможно. Назойливый звук ужасно раздражает. Хочется кричать во весь голос, молить о пощаде. Почему? Это происходит вновь. На сей раз в центре внимания не я, но от этого ничуть не легче. Овладев собой, я поднимаю голову и вижу Чонина, который за всё это время даже не шелохнулся с места. Приподнимаясь на ноги, стараюсь не показывать явной слабины. Наконец овладеваю ногами и встаю из-за стола. Показывать слабину нельзя, ни в коем случае, но выносить это уже просто нет сил. Собрав свою волю и решимость, набираю темп, и вот я уже на полпути к своей цели. — Эй, с тобой всё в порядке? — слышу звук упавшего подноса и мужской голос, а дальше — темнота, пропасть и лишь слова Джухён, которые безостановочно повторяют: «Я сделаю так, чтобы ни один человек в Сэкан Хай больше не пострадал из-за твоего грязного языка!»***
Расплывчатая картинка приобретает чёткость, и я понимаю, что нахожусь в медпункте. В спешке пытаюсь принять сидячее положение, но ватное состояние моего тела не позволяет сделать задуманного. — Очнулась? Ты напугала меня! — слышу незнакомый мне голос, но не тороплюсь отвечать. — Ты в порядке? Болит где-то? Может, позвать мадам Чхве? — снова этот голос. Интерес берет верх надо мной, и я медленно поворачиваю голову на бок. Чего? Ким Чонин? Что он тут делает? Интересуется моим состоянием? Я, наверное, всё ещё в обмороке. — Мне не довелось представиться! Я Ким Чонин! А ты… Чу Чанми, верно? — уточняет тот, присматриваясь к табличке на больничной койке. — Так это правда! — подскакиваю я, уже не ощущая слабости. — Что правда? Ты такая странная, — усмехается Ким. — Ты потерял память? — А-а, это, — Ким чешет затылок. — Всё верно. Я словно чистый лист. — Но ты же узнал Чанёля, не так ли? — Фотографии. Я видел наши общие снимки. Но потом… — Чонин опускает голову не договорив. — Твой отец… Я читала новости. Прости за эту статью… — За что ты извиняешься? — удивленно интересуется парень. — Эмм... В общем… Мой… — Вы уже очнулись, госпожа? Как же Вы всех перепугали! — не успеваю и глазом моргнуть, как мадам Чхве оказывается передо мной. — Все нормально, мадам! Это просто нервы. Сами понимаете, первый день и всё такое, — оправдываюсь я перед женщиной. — Ну да, понимаю. В то время как школьный врач осматривает меня, Чонин сидит за ширмой. В глубине души искренне надеюсь, что парень ушёл, но его нервный кашель указывает на обратное. Это просто немыслимо. Он меня не знает? Нет, не так. Он меня не помнит. Он вообще ничегошеньки не помнит. Сердце учащает свой ритм. Просто невероятно. В это школе есть человек, для которого я чистый лист, на котором лишь свежими чернилами напечатано моё имя. Не слухи обо мне и не имена моих родителей. Лишь моё имя. Это как гром среди ясного неба. Как-то чертовски не по себе. — Можете быть свободны, но завтра после занятий обязательно зайдите ко мне. Я должна ещё раз Вас осмотреть, — я киваю головой в знак согласия. — Надо отдать должное Чонину, который принёс Вас сюда, — слегка наклонившись, шепчет женщина. — Я рада, что в Вашей жизни происходят положительные изменения. Выдавив из себя улыбку, не особо понимаю её слова и не придаю им значения. Мне просто хочется поскорее покинуть это помещение. Вставая на ноги, вновь чувствую небольшое головокружение, но не такое значительное. Когда я распахиваю ширму, Кима уже за ней не оказывается. Двоякое чувство овладевает мной. С одной стороны я безгранично рада этому. Неосведомленность в этой ситуации тому причина. Но с другой же — я чувствую, как осколок пустоты задевает мой комок, который вырос до приличный размеров за три года. Конечно, на что я могу надеяться? Счастье в виде беседы с не знающим тебя человеком не может продлиться слишком долго. Это очередная иллюзия, придуманная мною для успокоения и смирения. — О! Я думал, тебя там оставят до утра! Но, я рад, что это не так! — Чонин подскакивает с лавочки. Не зная, что ответить тому, я слегла улыбаюсь и начинаю двигаться в сторону выхода. — Эй! Погоди! Куда ты идешь? Ты еще слаба, позволь мне провести тебя до общежития. — Нет, спасибо. Я доберусь на гольф-каре. — Ты на время смотрела? Они уже наверняка не ходят, — я открываю сумку в поисках телефона. — Всё равно, не нужно меня провожать, — начинаю отказываться я, когда увидела, как парочка людей прошла мимо нас, начиная шептаться. — Но почему? — парень догоняет меня и встаёт на пути. — Я не тот человек, с которым тебе следует начинать восстанавливать свои воспоминания, — шагая в бок, бегу к выходу сломя голову. Понимая, что парень не преследует меня, останавливаюсь и перевожу дух. Я всё делаю правильно. Портить жизнь ещё одного человека не входит в мои планы. Пусть Пак держит на друга обиду, но, когда взрослые всё решат между собой, их отношения смогут наладиться. А я в этой истории буду лишь марать и до того запятнанную репутацию Чонина.***
В первую ночь перед началом учебного года царство Морфея как назло не впускает меня в свои покои. Как я ни стараюсь себя уговаривать, мысленное перенапряжение берёт надо мной вверх. И под утро царские ворота всё же отворяются. Казалось бы, что уж в такой школе не должно быть школьной формы. Но в Сэкан Хай она присутствует и является обязательной. Наш директор чертовски умён и понимает, какие скрытые мотивы несёт за собой свободная форма одежды. С учётом того, какие дети учатся в этой школе. Комплект яркого горчичного цвета висит на вешалке и ждёт своей участи. Состояние у меня, откровенно говоря, отвратное — бессонная ночь предательски не забывает о себе напоминать. Потравив достаточное время, я привожу себя в надлежащий вид, надеваю форму, и решаю сделать свободный пучок. На удивление благополучно добираюсь до главного корпуса и спешу на завтрак. Мой желудок не просит, он нагло требует, чтобы его покормили. Только лишь на запах, который можно учуять ещё в начале коридора, тот начинает жалобно урчать. Тосты, булочки с пылу с жару, свежевыжатый сок — это всё, что мне нужно. Набрав себе, всего да побольше, не обращая внимания ни на кого вокруг, иду прямиком по направлению к своему привычному месту. — Доброе утро, Чанми! — попёрхиваюсь соком и моментально поднимаю голову. — Ты же не против? — не дожидаясь моего ответа, садится напротив меня Ким. — Против! — отрезав, вытирая салфеткой катастрофу с соком. — Не будь такой злюкой! — парень перехватывает тост с моей тарелки и принимается намазать его джемом. — Сказала же, что против! Общаясь со мной, ты не сможешь ничего вспомнить! Лишь обретёшь себе ещё больше недоброжелателей, — я начинаю оценивать поведение в столовой. — Эй, Чанми, посмотри на меня! Посмотри! — Чонин, аккуратно обхватывает моё лицо, поворачивая к себе. В этот момент столовая погрязает в гробовой тишине. Все смотрят на нас и не понимают, что вообще происходит. Впервые за три года к стукачке, к девушке с грязным языком, к личности, от которой бегут все вокруг, как крысы с тонущего корабля, кто-то подсаживается, разговаривает и, что немаловажно, дотрагивается. — Что ты делаешь? Все сейчас смотрят на нас! — А мне плевать. Насколько я понял, что недоброжелателей у меня хватает и без твоего присутствия. Так не пора ли нам сложить их в одну кучу и начать собирать, как почтовые марки? Я думаю, это будет захватывающе, — парень щёлкает меня по носу и откусывает кусочек от тоста, одаряя меня свой лучезарной улыбкой.