Родителей - выбирают

      - Джеймс, но… как?! – выдохнула Лили, прочитав письма сыновей. – Гарри и Слизерин?! Как?! Мы же его хорошо воспитывали!       - Угу, усадили за книги, - буркнул мрачный Сириус.       - Бродяга, ты не хуже меня знаешь, какие книги стоят у нас в библиотеке! – возразил потрясенный Джеймс. – Все неприемлемое заперто на замок в моем кабинете!       - Нас вспомни, - посоветовал Блэк. – Когда защита отцовских сейфов нас останавливала?!       - У нас был ты, - огрызнулся Джеймс. – Да еще с арсеналом фирменных блэковских штучек…        - Леди Дорея! – ахнула Лили, прижимая ладони к губам. – Она же… мы же… к ней!..        - Вот бы уж не подумал, что моя матушка будет учить внука… такому! – возмутился ее супруг.       - Она Блэк, - поведал Сириус. – Значит, могла решить, что Гарри должен уметь и это.        - Но почему?!       - Мэтт Избранный, - кисло заметил Бродяга. – Вот его мы хорошо учили. За себя он постоит. А вот Гарри… Начистоту, господа, – Гарри мы и десятой доли того, чего знает Мэтт, не рассказывали, а тетушка Дорея наверняка была об этом в курсе. Ну, вот и решила восполнить пробелы по-своему. Да вспомни Снейпа, черт возьми! Если бы он и половины своих проклятий не знал, мы бы его в тонкий блин раскатали еще на первом курсе!       - И почему хорошие идеи приходят сильно запоздало? – почти прошептал Джеймс, бессильно опускаясь на диван. – Но где же мы, мы ошиблись?!       - Это я виновата, - тихо призналась Лили. – Я думала, что Гарри просто тихий ребенок, что за книжками ему будет интереснее посидеть, чем играть с Мэттью… Боже. А если я не уследила? А если Гарри не хватало нашего внимания?       - Но он любит читать, Лили! – попытался утешить жену Джеймс. – Ремус вон тоже книжный червь…       - Но мы даже не знаем, какие книги читал Гарри! – всхлипнула та. – Ведь что-то же его подтолкнуло… туда!       - На Слизерин идут хитрые, амбициозные сволочи, - задумался Сириус. – Ну… давайте признаем, что на фоне Мэтта Гарри выглядит и впрямь бледновато. Захотел превзойти брата?       - Настолько? – поднял брови Джеймс.       - А на Гриффиндоре это вообще возможно? Вообще на любом факультете, на котором учится Избранный брат-близнец?       - Почему же тогда не Пуффендуй или Когтевран? – спросила Лили и сама же себе ответила: - Потому, что именно Слизерин противопоставляет себя Гриффиндору.       - Мы запустили ребенка, - горько признал Джеймс. – Чем увлекается Гарри? Кроме чтения?       Ответом ему стала красноречивая тишина.       Лили закрыла лицо руками, плечи ее дрогнули.       - Вот и ответ, - припечатал Блэк. – А я ведь тоже на Гриффиндор поступил просто в пику семье. Знал, что это их разозлит… Мы все здесь виноваты. Все.       - Я напишу ему письмо, - Лили вытерла слезы и решительно встала. – Скажу, что мы все равно его поддерживаем и никогда не бросим. Так, Джеймс?       - Разумно, - кивнул головой тот. – Может, еще можно что-то исправить… И декану напиши. Пусть Слизнорт за ним присмотрит… по старой памяти.       - Надо поговорить с Дореей Поттер, - высказался Сириус. – Ее портрет сохранился?..       - И чего же вы хотели, молодые люди? – Дорея Поттер раздраженно щелкнула веером. – Гарри проводил больше времени со мной, чем с вами. Фактически его воспитала я.       - Признаю, виноваты, - Джеймс нервно хрустнул пальцами.       - Виноваты?.. О, мягко сказано! – в голосе нарисованной женщины так и сочился яд. – Мэттью то, Мэттью это… Вы порой забывали, что у вас два сына! Хоть кто-нибудь из вас догадался спросить, что хочет Гарри?       - Он всегда отвечал – книги…       - Правда? – Дорея вскинула бровь. – «Всегда» - это с какого времени, не напомнишь? Гарри с детства слушал, какой замечательный его брат! Не могу обвинить в этом твою жену, Джеймс, она и сама была ребенком… не спорь! – рявкнула она, заметив, что сын собирается возразить. – Педагогическим талантам в двадцать один год взяться неоткуда. Испуг за ребенка, гордость за победителя Волдеморта, непонимание того, что дети весьма умелые манипуляторы… Мэттью быстро научился и приучил вас к своей… особенности. Что оставалось делать Гарри? Он тоже искал вашего внимания. Не нашел.       - Ты учила его темной магии? – сделал ответный выпад Джеймс.       - Учила, - усмехнулась Дорея.        - Он же мой сын!!! – прорычал Поттер.        - Это к чему-то обязывает? – шелковым тоном поинтересовался портрет.        - Обязывает! Не быть проклятым темным магом!        - Твой друг Сириус тоже далеко не светлый.        - Но он гриффиндорец!        - А Гриффиндор теперь индульгенция? Тогда смею напомнить про твоего друга Питера…        - Питер – недоразумение! – рявкнул Джеймс. – Со Слизерина никогда не выходили нормальные волшебники!        - Гораций Слизнорт, - с ходу предложила Дорея. – Я.       Джеймс осекся. Аргументы были… действенными.       - Извини, - признал он после некоторого молчания. – Просто Слизерин…        - Понимаю, - ровно сообщил портрет. – Это факультет старых традиций, весьма консервативен по своей сути. Реформаторы-идеалисты всегда поступали на Гриффиндор. Служители науки шли на Когтевран. А Пуффендую доставались те, кто хотел остаться самим собой… Нет лучшего или худшего факультета, Джеймс. У каждого из них своя философия, не связанная с цветом магии и убеждениями. Гарри хороший мальчик, но, боюсь, ему не хватает стабильности вокруг…       - Но там же дети темных!..       - Традиции, - тонко улыбнулась Дорея. – Шляпу, как ты знаешь, тоже можно уговорить.       - Он попадет под их влияние, - вздохнул Джеймс. – Я этого боюсь, мама.       - Что ж теперь, раз уж он не попал под твое влияние, сын, - строго заметил портрет. – И это твоя вина. А значит, Гарри будет искать себе опору и поддержку на стороне, и будет в своем праве.       - Мы можем что-то исправить?       - Не лезьте в его жизнь, - посоветовала Дорея. – Она не была вам интересна ранее, и вы ничего не знаете о ней сейчас.       - Я не хочу потерять своего ребенка, - упрямо тряхнул головой Джеймс и поднялся. – Спасибо за беседу, мама.       - А он и так не твой ребенок, - грустно улыбнулась Дорея в тишину комнаты.       Лили со вздохом оглядела окрестности Хогвартса. Столько лет прошло, а ничего не изменилось… Все тот же величественный замок, мрачный темный лес и несуразная, но основательная хижина Хагрида. Вернуться сюда – все равно, что заново окунуться в детство, но Лили было не до ностальгии. Со Слизнортом она решила переговорить с глазу на глаз, надеясь, что старый зельевар не откажет ей в довольно личной просьбе. В конце концов, мисс Эванс была его любимой ученицей…       Заметив у дверей яркую сиреневую мантию, Лили удивилась. Чтоб директор и лично ее встречал? Неужели что-то случилось?!       - Профессор!.. – воскликнула она, давя в душе панику.       - Миссис Поттер, - учтиво кивнул ей Дамблдор. – О, все в порядке, не беспокойтесь! Лишний раз прогуляться по замку меня не затруднит, а составить вам компанию и вовсе особенное удовольствие.       - Благодарю вас, сэр, - выдохнула Лили. – Я бы хотела переговорить с профессором Слизнортом…       - Декан Слизерина сейчас занят, - вздохнул Дамблдор. – Но, думаю, скоро освободится. Прошу вас, разделите со мной чашечку чая, чтобы скрасить ожидание!       - Благодарю, с удовольствием.       До кабинета директора дошли в молчании. Лили с большим интересом разглядывала необычный интерьер, пока Дамблдор на правах гостеприимного хозяина организовывал стол, и очнулась лишь тогда, когда рядом звякнуло блюдце с чашкой.       - Спасибо, - вежливо кивнула она.       - Миссис Поттер, не буду лукавить, я хотел бы с вами поговорить кое о чем, пока не началась перемена, - о, точно. В это время идут уроки. Лили уже и забыла… - И это крайне важно.       - Я вас слушаю, - насторожилась Лили.       - В свете последних событий, мне придется требовать от вас, Мэттью, Гарри и вашего супруга Непреложного Обета, касаемо неразглашения любой информации о вашей семье и всех родственниках, - прямо сказал директор.       - О, понимаю, - Лили поежилась. – Это из-за распределения Гарри на Слизерин?.. Но чем может помочь Обет?       - Магия крови, - просто пояснил Дамблдор. – Насколько мне известно, у вас есть сестра, Петунья, если не ошибаюсь?       - Ох, вы правы. Ее действительно могут использовать, - Лили вздрогнула.       - Пока о ней никто не знает, кроме вас, не используют.       - Я поговорю с Джеймсом и Сириусом. Они согласятся.       - Чем быстрее, тем лучше, - напомнил директор. – О, кстати, я слышал, мистер Блэк недавно устроил рок-концерт в Атриуме Министерства?..       Разговор перешел на более светские темы, но Лили буквально кожей ощущала повисшее в воздухе напряжение. Портреты на стенах изучали ее, исподволь, прикрыв глаза, но вполне ощутимо. Позвякивали странные приборы на столе у Дамблдора, вроде и мелодично, но жутковато. Женщина отдавала себе отчет, что ей многое кажется, что она себя накручивает, вот только нехорошее предчувствие не желало ее отпускать.       - О, а вот и колокол, - улыбнулся директор. – Допивайте чай, и я провожу вас в кабинет к декану вашего сына.       И несколько минут спустя сердце у Лили Поттер оборвалось. Выйдя из камина в весьма мрачные апартаменты, она заподозрила неладное, но имя, произнесенное директором, прозвучало, как контрольный выстрел:       - Профессор Снейп, к вам посетитель!       Снейп?! Северус Снейп? Лили медленно обернулась и к своему ужасу узнала бывшего друга.       Как ушел директор, она даже не заметила.       - Миссис Поттер, прошу вас, - предельно вежливо. Лили опустилась на предложенный стул, не зная, как реагировать. Северус изменился – из тощего, нескладного, неухоженного подростка он превратился… в мужчину? Почему-то именно это было удивительнее всего, как будто Снейп мог застрять в вечных семнадцати лет.       Полнее он не стал, но и на изломанную жердь уже не походил. Спина ровно, взгляд прямо, волосы в кои-то веки чистые, но до сих пор длинные, мрачные черные одежды… и уверенность? Да, пожалуй. Перед Лили сидел очень даже уверенный в себе волшебник, даже на первый взгляд опасный.       Лили взяла себя в руки. Речь пойдет об ее сыне, и, черт возьми, если Снейп решит сделать с ним хоть что-нибудь плохое… Будь он хоть трижды опасным и уверенным, она его убьет!       - Профессор… - она все-таки запнулась, - Снейп, я бы хотела поговорить с вами о Гарри.       - Об этом молодом человеке, который в первый же вечер качественно поставил весь Слизерин на уши? – даже как-то лениво протянул зельевар. – Его пытались проклясть, не скрою. Трое обидчиков сейчас в Больничном Крыле, остальные урок усвоили.       - Где гарантии, что этого больше не повторится? – нахмурилась встревоженная Лили.       - Дом Слизерина всегда с почетом относился к змееустам, - хмыкнул Снейп.       - Мой Гарри… что?! Змееуст? Чушь какая!       - Спросите вашего супруга, насколько мне известно, он в курсе.        - Не может быть! – неверяще покачала головой Лили.       - Мне пригласить вашего сына, чтобы он наглядно продемонстрировал вам свое умение?       - Нет… не нужно, - Лили нервно прикусила губу. Глухую обиду сына на семью она могла принять как причину распределения на Слизерин. Но серпентаго? Исключительно темный талант? – Как… Как такое вообще произошло?! – все-таки не выдержала она.       - Не могу знать, - сухо ответил Снейп.       Лили прерывисто вздохнула. Так. Успокоиться. Главное – успокоиться. Снейпу врать незачем, информация проверяема. Если Джеймс знает о серпентаго, то это произошло еще до Хогвартса, значит, слизеринцы тут ни при чем. И дар это врожденный, сведений о том, что змеиный язык можно выучить, Лили не встречала. Замечательно, просто чудесно… Они действительно настолько зациклились на Мэттью, что не увидели, как у них под боком растет темный волшебник. Зато увидела Дорея Поттер…       Черт возьми, и что же делать?!       В Лили отчаянно боролись желание схватить Гарри в охапку и унести прочь из вечного рассадника Темных Искусств, и – изрядно подогретое виной – желание не навредить сыну. Даже если насильно учить ребенка только светлой магии, он в ней высот не достигнет. Не сможет. Это его ослабит. Надо об этом помнить!       - Мистер Поттер не производит впечатление ребенка, готового встать на путь крови и разрушений, - ворвался в сознание тихий голос слизеринского декана. – И у него нет предпосылок к тому, чтобы присоединиться к последователям Темного Лорда.       Лили нахмурилась. Что-то в этом заявлении неприятно резануло.       - Нет предпосылок?.. – повторила она. А так ли уж нет? Перед глазами почему-то встала Петунья. Явное превосходство сестры ее оттолкнуло настолько,что та возненавидела всю магию… - А если и есть? – женщина подалась вперед. – Что, если есть, Сев… Профессор?       - Могу дать клятву, что мистер Поттер никогда не изберет этот путь.       - А какой же он изберет? – чуть саркастично поинтересовалась Лили.       - Моих ошибок он не повторит, - ответил Северус, глядя прямо ей в глаза.       - Непреложный Обет, - потребовала женщина. – И только так.       Поздним вечером, укрывшись за балдахином, Гарри медленно перечитывал письмо матери. Любим, понимаем, поддерживаем. От теплых слов на глаза наворачивались слезы – а в душе поднималось глухое недоверие. Разумеется, любят, но не так, как Мэттью! Понимают? Откровенная ложь. Гарри только криво усмехнулся. Когда его в последний раз понимали родители? Лет в пять, наверное, не больше. Когда Гарри еще имел смелость искренне чем-то возмутиться или что-то спросить. За что и получил разнос от отчима, если мама думает, что он забыл – зря. Поддерживают? Конечно. Аж всей семьей. Особенно Джеймс Поттер, из кожи вон лезет, как поддерживает. Гарри-то прекрасно помнил все высказывания отчима и крестного о Слизерине, было бы наивно думать, что их мнение в одночасье поменялось.       Но все-таки мальчик был благодарен матери – она не стала отталкивать сына. Это действительно много значило для Гарри, и в душе подняла голову надежда, что, может быть, все еще изменится к лучшему…        Гарри напомнил себе о том, что в ближайшие несколько лет его ждет грандиозный семейный скандал. Его-слизеринца родители, может, и выдержат, Северус ошибался… А вот его-Снейпа?       Мальчик покачал головой. Вся его прошлая жизнь говорила об обратном: отчим не потерпит темных магов в своей семье, брат тем более питает к ним хроническую неприязнь, все-таки Избранный, крестный в этом вопросе тоже принципиален. А Северус Снейп и вовсе записан в вечные враги Поттеров, воспитывать его сына они не подписывались…       Гость в собственной семье – имеет ли он право на надежду? Жуткое ощущение пропасти между Поттерами и им, Гарри, вдруг накрыло ребенка с головой.        Если бы он попал на Гриффиндор, все бы осталось по-прежнему, как обычно, в привычной норме. Есть блистательный Мэттью, а есть он, довесок по имени Гарри. Для Мэтта – внимание отца и крестного, для Гарри – старинные книги и тишина библиотеки. Потому, что Мэттью – Избранный, а Гарри – обычный ребенок. Так, и никак иначе. Крепкая традиция семьи Поттеров.       Но он попал на Слизерин. «Отстойник» по выражению Сириуса, «гадюшник» по мнению отчима, сборище «малолетних Пожирателей» для матери. Удивление и интерес родных закономерны, с чего бы это правильный книжный мальчик – и в такое болото загремел? Удивляться будут, пока не узнают настоящую фамилию новоявленного слизеринца. «Кровь не вода!» - гордо заявлял некогда Джеймс на успехи Мэттью. То же самое он скажет и потом. Только с презрением. Потому, что это тоже традиция семьи Поттеров – не любить Слизерин и его декана в частности.       «К черту такие традиции! - подумал Гарри, чувствуя, как на глазах снова вскипают слезы, на этот раз злые. – К черту! Я тоже хочу быть счастливым! Я тоже хочу, чтобы обо мне помнили всегда, а не когда я вдруг попал на неправильный факультет! Я хочу, чтобы любили меня, а не герб на моей мантии!»       Он тихо зарыдал в подушку, навсегда прощаясь со своей старой семьей.       «Прости, мама…»