Банальная история

Думаю, если бы кто-то сказал мне в тот вечер, чем эта университетская вечеринка в конечном итоге обернётся для меня, я входил бы в столовую, по случаю Хэллоуина переделанную в танцпол, в совершенно другом настроении. Но на тот момент вся затея, автором которой, к слову, был Ли Тянь Лан – наш университетский медбрат и по совместительству мой товарищ по команде во Второй Жизни, казалась мне до безобразия глупой, а громкая музыка и чрезмерно счастливые выражения лиц танцующих парочек не вызывали ничего кроме раздражения. Собственно сама затея заключалась в том, чтобы прийти на карнавальную вечеринку в костюмах своих игровых персонажей, поэтому в соответствии образу знаменитого барда Гуилиастоса на мне был длинный тёмно-фиолетовый парик, с плеч ниспадал плащ, а в руках был гуцинь. И за последние полгода это был первый раз, когда свет «имел счастье» лицезреть меня в этом обличье. Если быть точным, то за последние 6 месяцев и 14 дней – ровно столько прошло с «битвы века», с того дня, или точнее сказать ночи, как мой персонаж перестал существовать, с того дня как Принц победил Владыку жизни, с того дня как я в последний раз видел человека, в которого, несмотря на его половую принадлежность, умудрился влюбиться. Принц исчез из Второй Жизни в ту ночь, и с тех пор о нём никто ничего не слышал. Разумеется, сразу после битвы все многочисленные фанаты Кровавого Эльфа развернули кипучую деятельность в попытках разыскать своего кумира, но, не добившись никаких результатов, примерно через месяц заметно поутихли. Время шло, а никаких хотя бы косвенных зацепок относительно личности самого популярного игрока Второй Жизни так и не было найдено. Принц исчез бесследно, и с каждым днём становилось всё меньше надежды, что он себя обнаружит. Я уже почти примирился с мыслью, что никогда его не увижу, и пришёл к выводу, что пора двигаться дальше и постараться выбросить принца из головы и из сердца. Поэтому-то вся эта затея с маскарадом не то что не вызывала во мне энтузиазма, а приводила в состояние близкое к бешенству. Ситуацию обостряло то, что при виде меня толпы тупоголовых куриц, коих среди моих студенток, к сожалению, оказалось немало, с визгом бросились в нашу с Тянь Ланом сторону,и, перекрикивая друг друга, принялись выпрашивать следующий танец. Не описать словами, каких усилий мне стоило сохранить на лице милую улыбку, а не наорать на них, тем самым разрушив образ всепонимающего добренького профессора. Единственным утешением для меня был тот факт, что Тянь Лану в местами меховом костюме Братца Волка было куда тяжелее при таком накале страстей, от которых и воздух вокруг, кажется, становился раскалённым. − Леди, леди! Прошу вас, сохраняйте самообладание! Боюсь, мы с вашим профессором литературы не сможем составить компанию всем вам сразу, но, может быть, вы как-то решите этот вопрос между собой? Однако попытка Волка угомонить толпу произвела совершенно обратный эффект: вопли не только не утихли, но как будто достигли нового уровня, переходя в ультразвук. Казалось, ещё немного и нас с Братцем Волком просто разорвут на сувениры, но именно в этот момент произошло то, чего никто из присутствующих уж точно не ожидал. До боли знакомый голос, в этот момент звучавший невероятно властно, прогремел над танцполом: − В сторону, жалкие людишки! Гуи будет танцевать со мной! На миг в зале воцарилась мёртвая тишина, все взгляды устремились в сторону говорившего. Там, на лестнице, ведущей к чёрному входу, стоял Кровавый Эльф Принц собственной персоной. В его глазах, направленных на толпу чокнутых девиц, читалось холодное презрение, и весь его образ, начиная от кончиков серебряных прядей у него на макушке, заканчивая подошвами начищенных до блеска сапог, выражал поистине королевское величие. Впрочем, подобное эффектное появление не произвело на меня должного впечатления. Такая линия поведения, изначально рассчитанная на широкую публику, была известна практически каждому игроку Второй Жизни, и за последние месяцы мир успел повидать уже ни один десяток «Принцев», каждый из которых был безжалостно изобличён членами Странного Отряда и просто близкими друзьями Принца. Настоящего Принца со всеми многочисленными тараканами в его голове, каждый из которых был мне по-своему дорог, знали только мы. Поэтому я смотрел на новоявленного Кровавого Эльфа с приличной долей скептицизма, смешанного с возмущением от подобной наглости, что, однако, не мешало мне испытывать толику благодарности за мгновения тишины. «Что ж, − подумал я, − давай поиграем в твою игру». − О, Ваше величество! Я с превеликим удовольствием принимаю ваше столь великодушное предложение! Я склонился в полупоклоне, пряча ехидную улыбку, а «Принц» тем временем спустился со своей импровизированной трибуны и, провожаемый сотней глаз, горделиво прошествовал в мою сторону. Выпрямившись, я протянул ему руку в приглашающем жесте. Зазвучала красивая медленная мелодия, кажется, эта песня называлась «Far away», в мою ладонь скользнула неожиданно маленькая ладошка, и мы закружились в танце. Я всматривался в знакомо-незнакомое лицо, частично скрытое тонкой изящной маской, которая, впрочем, почти ничего не скрывала, и отмечал неоспоримое сходство: нос той же формы, губы чуть пухлее чем надо, но всё же сохраняющие схожие черты, и глаза, насыщенно карие, действительно слегка отливавшие красным даже в полумраке, царившем вокруг. Наши лица были на достаточно близком расстоянии, и я мог отчётливо видеть, что это не контактные линзы, а натуральный цвет. Единственной деталью, портившей картину, был рост – значительно ниже того, к которому я привык в игре. − Мне показалось или вы стали несколько ниже с последней нашей встречи, Ваше величество? – поинтересовался я, стараясь вложить в обращение как можно больше сарказма и тем самым смутить самозванца. Но вопреки ожиданиям, вместо смущения моё замечание вызвало нагловатую усмешку на этом полузнакомом лице, придавая ему ещё большее сходство с оригиналом. − А вы, ПРОФЕССОР, − словно в отместку, делая ударение на последнем слове, ответил он, − при всех ваших внешних данных в реальности, разве не воспользовались функцией «сделать персонажа на 30% красивее»? У меня по спине пробежали мурашки. Этот голос я узнал бы из тысячи, нет, из миллиона, этот голос каждую ночь в моих бесчисленных кошмарах выкрикивал те самые последние слова полуобещания полупроклятья: «Если ты это сделаешь, то никогда не встретишь меня в реальности!», голос моего Принца… − Я… − начал было я растерянно, но он меня перебил. − Да ладно тебе, Гуи, можно подумать, ты не рад был избавиться от этой толпы одичавших поклонниц! Хотя до того кошмара, который наши фанатки устраивали на выступлениях «Вечной Банды», им далеко… Упоминание игровых событий привело меня в чувство. Да, голос был без сомнения ужасно похож на голос настоящего Принца, но этого всё же было мало. В конце концов, голосом тоже можно управлять, это то, чем зарабатывают на жизнь всевозможные комедианты-пародисты, голосовые актёры мультипликации и простые мошенники. Это ничего не доказывало. А линия поведения по-прежнему не выходила за рамки общеизвестной «Обложки» Принца. Мне надоело ему подыгрывать и следующая моя фраза, направленная на то, чтобы вывести наглеца на чистую воду, прозвучала на пару тонов холоднее. − И что же, Ваше величество, заставило вас нарушить своё обещание? Неужели угроза мне со стороны очаровательных дам? Как я и ожидал, это застало его врасплох: движения стали скованными и он опустил взгляд, избегая смотреть мне в лицо. На моих губах заиграла победная усмешка, но следующие же слова мальчишки стёрли её начисто. − Которое из двух? – спросил он, поднимая голову, и я встретился с тем же выражением бесконечной боли в его глазах, которое видел каждый раз в своих кошмарах. – То, в котором я обещал тебе встречу? Или то, в котором клялся, что ты никогда не узнаешь, кто я на самом деле? Знаешь, но по-моему я всё ещё не нарушил не одного из них, ведь мы всё-таки встретились, и ты по-прежнему не имеешь представления о том, кто я, иначе бы не пытался проверять меня подобным образом. Я прав? Музыка ещё звучала, но мне было уже не до неё. Я замер и во все глаза уставился на невысокого мальчишку, которого в тот момент почти обнимал за талию. Эта тирада целиком и полностью уничтожила весь мой скептицизм. Он только что сказал то, что было известно только нам двоим – мне и Принцу, и если первое обещание, высказанное пусть довольно тихо, но всё же в присутствие толпы народа, мог подслушать кто-нибудь из тех, кто находился в тот момент поблизости, то о втором совершенно точно никому известно не было. Я даже Тянь Лану о нём не рассказывал! Я просто стоял там посреди зала, потерявший дар речи, и бесконечно долго вглядывался в его лицо, словно бы пытаясь разглядеть что-то, что докажет мне, что он самозванец, бессовестно морочащий мне голову, и растопчет вновь зародившуюся и с каждой секундой набирающую силы надежду. Но сколько бы я ни старался, это что-то мне разглядеть так и не удалось, и в тот момент, когда последние отголоски сомнений у меня в голове стихли, с моих губ сорвалось шокированное «…Принц?», прозвучавшее внезапно громко в возвратившейся тишине. А я и не заметил, когда успела закончиться песня… Я огляделся вокруг и с ужасом понял, что все глаза и, что самое неприятное, уши, в зале направлены на нас, а моя реакция, как и неосторожно обронённое имя, явно не остались незамеченными. Имя Принца эхом пронеслось по залу, превращаясь в нарастающий гул шёпота сотен голосов, и, когда до толпы окончательно дошло, что здесь и сейчас на хэллоуинской вечеринке института ХХХ присутствует НАСТОЯЩИЙ Кровавый Эльф, зал взорвался. То, что последовало за этим, произошло настолько быстро, что никто, включая меня самого, не успел ничего осознать до того как всё уже было кончено. Кричаще-вопяще-визжащая масса хлынула на нас со всех сторон, и в следующее мгновение я уже обнаружил себя в горизонтальном положении, а подо мной было что-то мягкое, причём самым мягким участком этого «ложа» оказался округлый бугорок под моей правой ладонью. Приподняв голову, я снова встретился со взглядом этих невозможно ярких глаз, в которых на сей раз читался неподдельный ужас, смешанный с так характерной для Кровавого Эльфа жаждой убийства, щёки его заливал настолько пунцовый румянец, что казалось ещё немного, и они задымятся. Раздался короткий вопль, за которым последовала резкая вспышка боли сначала в районе солнечного сплетения, а затем в районе затылка. «… Девушка?!» − было последней мыслью, промелькнувшей у меня в голове, перед тем как свет померк, и я отключился.