The secret pilot of yours

— Никакого выбора, Ева, команда не выйдет на гонку, и это приказ! Гонщице хотелось убежать наверх, спрятаться в каком-нибудь уголке жилого модуля и провести там остаток дня, недели, жизни. Её опять обманули: все усилия девушки были напрасны. Перед глазами проносились обрывки воспоминаний и снов, где Ева, Майя и Дон Вей снова становились одной семьёй и где не было больше боли, упрёков и одиночества. Но всё это теперь стало несбыточной мечтой. Реальность грубо трясла её за плечи, оставляя в голове какое-то чувство пустоты, словно ещё минуту назад там была целая реальность, а теперь её смыло гигантской волной. Еве хотелось кричать, доказывая Рику, что он ошибается, что они выиграют этот Почётный приз, и она вернётся на жилой модуль с Майей, которая бы смешно удивлялась, какой большой стала её дочь и каким старым занудой стал Дон Вей. Но Рик говорил правду. Молли посмотрела на него, на Джордана, Дона Вея, Стена и Кодзи и попыталась представить, что больше она не увидит никого из них. Чувство страха холодной рукой тут же схватило её за горло. Молли больше всего на свете боялась остаться одна и понимала, что её "несчастная" жизнь в интернате покажется лишь жалким подобием кошмара, ожидавшего её, если она станет Аватаром. Потому что не будет больше надежды, как тогда, когда она просиживала ночи у телефона, ожидая звонка Дона Вея. Не будет глупых и бессмысленных разговоров с одноклассниками, которые хоть как-то помогали отвлечься от мрачных мыслей. Не будет мечты о гонках, потому что самые сложные гонки во Вселенной будут уже в прошлом. "Всё не должно так заканчиваться в пятнадцать лет!" — отчаянно подумала девушка. Порыв ветра со свистом пронёсся сквозь модуль. Снова взглянув на Джордана, Молли вспомнила, как они выиграли их первую гонку с Груаром. Она почти улыбнулась, когда подумала о радостных криках Джордана "Мы живы!". Сейчас ей трудно было поверить, что когда-то они не были напарниками: Молли с уверенностью могла сказать, что знает его всю свою жизнь. А была ли вообще у неё жизнь до Обана? Скучные и бесполезные занятия, которые сейчас превратились в одну серую и бесформенную массу упущенного времени, редкие поездки на байке и детские мечты о настоящем полёте. Ожидания и разбитые надежды. Вся её настоящая жизнь укладывалась примерно в один месяц гонок на Алуасе и Обане. "Как же это жалко", — с отвращением к собственной короткой истории подумала Молли. Жалко. Она вспомнила Кросса, который считал попытки других участников завоевать почётный приз именно такими, жалкими. Кроги уничтожали целые военные базы и гарнизоны людей, которые лишь хотели защитить свой дом. Жизни полутора миллиардов человек заканчивались выстрелом одного из этих безжалостных существ. Могли ли они напасть вновь и сделать из Земли вторую Нуразию или Байрос? Даже не беря во внимание возможность того, что один из крогов станет Аватаром, ответ не вызывал сомнений. Айкка… Она вспомнила их уговор с принцем. Нуразиец явно был в отчаянии во время их последнего разговора. Принц был единственным наследником престола и отвечал за судьбу всей планеты. Что будет, если Почётный приз выиграют кроги? Молли даже поёжилась от этой мысли. Она не сомневалась, что все нуразийцы были похожи на Айкку: благородные, честные и… беззащитные против хитрости и жестокости крогов. Но и победа принца их, увы, не защитит. Молли мало что знала о магии Аватара, но вряд ли владыка Вселенной мог открыто помогать одним планетам и уничтожать другие. А Нуразия, оставшись без наследника, только быстрее падёт даже без сопротивления. Столько побед и поражений, столько странных инопланетных созданий, которых они победили, что могло показаться просто невероятным везением. Но Молли лучше всех знала, что это не везение, а невероятное напряжение каждого из их команды. Гонщица снова вспомнила мечты о возвращении своей семьи и поняла, что мечты многих землян, нуразийцев и других существ, которых могли поработить кроги, ещё имеют шанс исполниться, если она выиграет эту гонку. — Как я и говорила, папа, это больше, чем я или ты. Джордан, вперёд, нам пора на старт, — с тяжёлым вздохом сказала Молли, но стрелок, как и можно было догадаться, не сдвинулся с места. — Аватар? Ева? Папа? Что здесь происходит?! — Джордан явно не мог уместить все эти факты в свою устоявшуюся картину мира. Гонщица лишь раздражённо ответила: — Я потом тебе всё объясню. Давай быстрее, Джордан. Дон Вей упорно старался сказать, что он запрещает эту гонку, но никто его не слушал. Ева уже закрыла кабину пилота и грустно наблюдала за отцом сквозь плотное стекло: он отчаянно пытался что-то сказать Рику, но тот лишь с беспокойством смотрел на Эрроу 3. Зандерболт не пытался её отговорить и оставил за ней право решать, но Ева не могла понять, как он относится к такому решению. Когда пол под Эрроу 3 привычно засиял, она увидела на своём экране сообщение "Вызов по защищённому соединению", и перед тем, как корабль покинул ангар, Молли услышала только одну фразу, которую Рик сказал непривычно тихим голосом: — Удачи тебе, мышка. В последний раз напарники почувствовали ощущение свободного полёта: тёмное небо удалялось от них с каждой долей секунды, а Эрроу 3 стремительно погружалась в песочную бурю, бушевавшую с самого утра. Даже приземление в финальной гонке было сложным: Молли еле успевала уворачиваться от руин храмов, окна которых зловещим светом наблюдали за гонщиками. Эрроу 3 очень сильно вело то вправо, то влево из-за мощных порывов ветра, и левый реактор всё-таки повредился при столкновении с землёй. Вдалеке Молли различила удаляющийся трезубец Кросса и Айкку, который пытался успокоить Гʼдара. Она направила Эрроу за кораблём крога, но внезапно прямо перед ней с грохотом упала одна из разрушающихся колонн, чуть было не задев кабину Молли. Джордан по внутренней связи проворчал: — Очаровательно. Рад, что лучшее они приберегли напоследок… — стрелок внимательно вглядывался в темноту, стараясь не пропустить атак соперников: в каждом движении ему мерещились то Нинг и Скан, то Кросс. Его напарница же хмуро смотрела на сканеры: они упорно продолжали поиск, но стрелка индикатора всё не останавливалась. Гонщица спросила в замешательстве: — Стен, Кодзи, видите первые врата? У меня ничего нет, — на мониторе появилось еле различимое из-за помех лицо Кодзи. — У меня тоже. Слишком большие помехи на основных сканерах, и мы… — попытался сказать что-то механик, но связь прервалась. — Отлично… Кодзи, ты меня слышишь? — Молли попыталась восстановить связь, используя все известные ей комбинации команд, но ничего не выходило. "Похоже, сегодня нам придётся рассчитывать только на себя", — нервно заключила Молли. Всё вокруг наводило на неё тоску. Треск от постоянных разрушений уже стал частью тишины, а привычного шума от стрельбы или двигателей кораблей соперников всё ещё не было слышно. Пару раз она видела под собой пересохшие озёра, которые зияли зловещей пустотой и дополняли атмосферу отчаяния, в которую погрузился Обан на время последней гонки. Сейчас вряд ли кто-либо из гонщиков мог назвать Обан матерью-планетой: даже пустота и омертвение космического пространства казались более природными для жизни. Молли снова посмотрела на стрелку: "Конечно, ничего." Её посетила отчаянная мысль: "А что если победителем окажется тот, кто выживет?" Недалеко от Эрроу 3 летели Нинг и Скан, которые хищно выпускали когти и скалились на каждый слышимый шорох. Гонщиц вела вперёд только одна цель: найти своих сестёр, разбросанных по Галактике. Их планета была уничтожена мощным выбросом энергии из иннианского подобия вулкана. Планета Инна была расположена слишком близко к одному из красных гигантов Вселенной, поэтому прародительницы расы Нинг и Скан создали вулкан, который периодически извергал в недра планеты лёд высокой плотности, что долгие тысячелетия поддерживало жизнь на планете. Однако после случайного вмешательства крогов в её историю всё изменилось. Иннианки были одной из самых воинственных рас во Вселенной, однако за всю их историю они больше оборонялись, чем нападали, что не мешало им, однако, жестоко расправляться со своими случайными гостями. Крогам, в свою очередь, мало нужна была Инна. Они случайно выбрали её в качестве временной военной базы. Армада крогов пролетала над северным плюсом планеты, когда был дан приказ о приземлении. Однако для того, чтобы посадить огромный корабль, где находилось командование, крогам потребовалось обширное ровное пространство, поэтому был отдан приказ уничтожить вулкан. Из-за лазеров его структура была сильно повреждена, и на Инне начался буквально конец света. Эта ошибка стоила крогам одной трети той армады. Для иннианок последствия были куда более чудовищными. Планета начала замерзать. Леса, реки, целые моря и развитые поселения скрывались под толстой коркой льда. Характер расы сыграл с ней злую шутку: из-за большого количества междоусобных войн на планете практически отсутствовали средства коммуникации, поэтому весть об оледенении доходила до очередного города вместе со шквальным и обжигающим ветром и смертью, которая снова и снова заставала врасплох иннианок. Нинг и Скан спасло только то, что их сородичи обитали на экваторе планеты, который представлял из себя пустошь, обожженную близостью звезды, поэтому холод замедлил своё умерщвляющее приближение. В утро того дня, когда Инна оказалась полностью уничтоженной, мать Нинг вместе с большей частью взрослых иннианок деревни отправилась за нехзой — водой из реки, которая могла охладить буквально что угодно. Однако суждено вернуться было только одной из тех иннианок, и она - перед тем как до её сердца добрался холод - успела предупредить соплеменниц о катастрофе, которая случилась на их родной планете. По счастливой случайности, в поселении оставался корабль пиратов, которые отдавали иннианкам всё необходимое в обмен на нехзу, которую использовали в качестве топлива. Старшая сестра Скан продала обеих девочек на тот корабль. Будущие гонщицы спаслись, но цена этого спасения была слишком высока. Иннианки фактически попали в рабство, и из того времени обе помнили только бесконечную боль и изнеможение. Это продолжалось до тех пор, пока их когти не окрепли достаточно, чтобы уничтожить всю команду и наконец сбежать. Жизнь превратила природную жестокость Нинг и Скан в беспощадность, притупив остальные чувства. Возможно, они бы не стали участвовать в гонках, но один случай, произошедший незадолго до появления Аватара, помог им снова стать хоть немного похожими на живых и чувствующих существ. В зарослях одной из самых отдаленных планет Галактики они нашли труп иннианки, которая умерла из-за яда неизвестного им дерева. До этого Нинг и Скан думали, что только им удалось спастись с замёрзшей Инны, но эта случайность могла означать то, что некоторые из их сородичей спаслись и теперь были разбросаны по Галактике. Они захотели во что бы то ни стало восстановить свою расу и обрести новый дом. Почётный приз, который, по словам Аватара, мог исполнить любое желание, был реальным шансом на то, что постепенно каждая из выживших иннианок перестанет слоняться с планеты на планету, убивая и уничтожая. И теперь Нинг и Скан оказались здесь, среди разрушенных Обанских храмов и пугающе сильной песчаной бури. Утром иннианки, глядя в серо-чёрный небосвод, говорили о гибели родной планеты, чтобы вспомнить, ради чего они борются. Но сейчас в них осталась только решимость и желание выиграть почётный приз. Конечно, они так и не узнали, почему их родная планета оледенела, но, увидев за десяток метров от себя трезубец Кросса, они почувствовали знакомую жажду крови. Нинг коротко спросила у напарницы: — Не жалеешь? — Ничуть, — уверенно ответила та и прибавила: — Что бы ни случилось, я рада, что ты будешь со мной. Гонщицы улыбнулись друг другу и резко увеличили скорость, направляя свои корабли прямо на корабль Кросса и обстреливая его чередой лазерных атак. Но вот трезубец снова загорелся жёлтым светом, и его остриё стало одним из самых смертоносных орудий из всех существующих. Сразу после того, как гонщицы перегруппировали корабли, произошло сильное столкновение, и ярко-фиолетовый взрыв поглотил всё пространство вокруг них. Нинг и Скан лежали совсем рядом, поэтому Нинг могла дотянуться до руки соплеменницы, которая уже закрыла глаза. Всё её тело было страшно изранено, и по тяжести, которая пронизывала саму Нинг, гонщица могла понять, что и ей остаются лишь мгновения. Она подняла взгляд вверх, и над ней пронёсся корабль крога. Нинг словно снова услышала знакомый хриплый голос, который уже более ласково произнёс: "Что бы ни случилось я рада, что ты будешь со мной." Нинг в последний раз сжала руку Скан.

***

Молли и Джордан услышали сильный взрыв и увидели фиолетовое свечение за одним из храмов. Стрелок испуганно спросил: — Что это было? — Это последняя гонка… И она превращается в битву, — грустно ответила Молли, отвернулась и направила Эрроу 3 дальше в темноту. Они уже почти приблизились к одному из туннелей, который, возможно, вёл к вратам, когда на их пути появился Оу. За всё время гонок на Обане команда Земли практически не обращала на него внимания, поскольку гонщики не вставали на пути друг у друга. Однако сейчас циклоп явно не собирался пропускать землян дальше. Молли настороженно спросила у напарника: — Джордан, ты помнишь, как атакует Оу? — Обычно он просто довольно быстро летит вперёд, да так, что в него трудно попасть, — нахмурившись, ответил ей напарник. — У меня предчувствие, что сейчас он не будет просто "лететь вперёд". Действительно, Оу развёл крылья, и постепенно стало заметно, что ветер вокруг циклопа стал утихать, словно Оу забирал его энергию себе. Затем его корабль развернулся к Эрроу 3, и инопланетянин единственным глазом посмотрел прямо на кабину пилота, спокойно моргнув. — Это не к добру, — тихо сказала Молли и оказалась абсолютно права. Оу начал обстреливать их плотными сгустками энергии, которая ослепляла Молли и приводила все приборы в хаос. Гонщица еле успела увести Эрроу вправо, когда там пролетела ещё одна сфера чистой энергии и уничтожила один из храмов, не оставив даже руин. Молли невольно вспомнила свою гонку с Парадайс на Алуасе, когда ей точно так же приходилось уводить корабль от бесконечных атак, пока она не нашла нужный туннель, чтобы покинуть ту арену. "Если я не найду решение сейчас же, это плохо кончится", — отчаянно подумала Молли. Вдруг кабина замигала красным: сработал сигнал опасности, и Эрроу сильно затрясло. Молли увидела, как правая часть корабля сильно задымилась, однако, судя по показаниям приборов, реакторы и топливный бак были в норме. Значит… — Джордан! — в панике крикнула Молли. Но напарник тут же ответил: — Со мной всё в порядке, но боюсь, что теперь я смогу использовать только левую сторону для стрельбы. Правый выход для оружейной башни сильно покорёжило, — грустно пояснил Джордан. Молли зло посмотрела на Оу, но тот лишь снова моргнул своим единственным глазом, продолжая обстреливать Эрроу 3. Гонщицу осенило: "Раз Оу — циклоп, то самое уязвимое его место — глаз!" — Напарник, ты можешь выстрелить в глаз Оу? — Прицелиться будет сложно, но… я смогу, напарница, — Джордан прищурился и попытался навести прицел на циклопа, который, однако, двигался быстро и плавно, подобно птице, что существенно осложняло его задачу. "Нужно ограничить ему пространство для отсутпления", — подумал Джордан и сказал: — Молли, попытайся сократить расстояние между нами и вон тем храмом, чтобы Оу нападал спереди, а не сбоку. — Но Джордан, если ты промахнёшься, то… — Просто доверься мне, напарница. Если мы будем кружить здесь ещё полчаса, то гонку точно выиграет кто-нибудь ещё, — разумно заметил Джордан. Еве оставалось только послушать напарника и выполнить его просьбу. Видимо, циклоп хотел убрать соперников с трассы, поэтому последовал за ними, и первая часть плана Джордана удалась: дистанция между кораблями существенно сократилась. Послышался звук выстрелов: Оу атаковал раньше Джордана. Лазеры стрелка, конечно, попали в цель быстрее, и циклоп скрылся в темноте песчаной бури, но теперь на них летела огромная сфера энергии, которая приближалась значительно быстрее, чем двигалась Эрроу 3. — Молли, вспомни гонку с атакой Нинг и Скан! — завопил Джордан, и это спасло их. Гонщица резко направила корабль вверх, выводя его на петлю и вращая вокруг собственной оси. В этот раз вышло удачнее, чем когда она попыталась повторить приём Майи в первый раз: Молли смогла вернуть Эрроу в исходное положение, и за ней тут же взорвалось сразу три храма. Гонщица повела Эрроу 3 дальше, в туннель, радуясь, что они остались живы. Однако когда прилив адреналина закончился, она испуганно спросила у напарника: — Джордан, как ты думаешь, Оу… выжил? — Не знаю, но эти инопланетяне довольно живущие, — уклончиво ответил Джордан. Ход Эрроу 3 заметно замедлился. — Мы ведь убили его, верно? — она не могла поверить, что и она начала вести войну, а не гонку. — Молли, это была… самозащита. Он хотел превратить нас в пепелище. Я не уверен, что мы могли обойтись без этого, — попытался успокоить её Джордан, но девушка лишь отключила связь, заметно помрачнев. В этот самый момент принц Айкка улетал прочь от Ондея: из-за воздействия магии нуразийца на его корабль робот уже не мог продолжать гонку. Айкка с беспокойством оглядывался, проверяя, не обрушился ли на недвижимого соперника один из храмов. Айкка не хотел ни с кем сражаться в этой гонке, но сейчас он понял, что это попросту невозможно: либо он просто нейтрализует соперников, лишив их шанса на Почётный приз, либо они и глазом не моргнув уничтожат и его, и Гʼдара. Нуразиец тяжело вздохнул и с помощью заклинания заставил жука лететь быстрее. Принц внимательно вглядывался вдаль, но не видел ничего и близко похожего на врата, поэтому, заметив недалеко от себя сеть каменных туннелей, он решил, что это может быть правильным путём. Вдруг в одном ходов появился свет, который, как и шум двигателя, постепенно приближался к принцу. Айкка натянул тетиву, чтобы застать соперника врасплох своим выстрелом. Но из туннеля вылетела Эрроу 3. Джордан мгновенно заметил, что нуразиец держит на голове стрелу, и тут же направил прицел точно на принца. Между ними сохранялось недоверие даже после их утреннего разговора. — Джордан, не глупи, ты же помнишь, что сказал Айкка: его заставляли выступать против нас! — И ты действительно ему веришь? — послышался возмущённый голос Джордана. В этот раз Айкка первым решил убрать оружие и в знак мира поднял руки к небу. Джордан в ответ нехотя, но отвёл прицел, что заставило принца слабо улыбнуться. Молли открыла кабину пилота и взволнованно крикнула Айкке: — Ты видел врата? — Нет, ни одних врат. Даже других гонщиков нет, я встретил только Ондея, — с грустью сказал нуразиец, и Молли поняла, что не только она была вынуждена атаковать в сегодняшней гонке. — Я встретила… Оу, — так же печально ответила Молли. — Ещё мы с Джорданом видели сильный взрыв, и мне кажется, что мы больше не увидим Нинг и Скан. Остались я, ты и Кросс, — мрачно заключила гонщица. — Надеюсь, он ещё не нашёл последние врата, — с явным усилием сказал принц. Вдруг сильный луч света засиял вдали, и прямо из-под земли появился храм, на вершине которого находились последние врата Великих гонок Обана. Они были крупнее обычных, а каменные лучи, которые расходились от окружности врат, напомнили Молли о символе Аватара. И тут она вспомнила, что не успела рассказать Айкке про истинную цель этих гонок. — Айкка, я должна кое-что… — После, нам нужно остановить Кросса, принцесса, — серьёзно первал её Айкка и полетел в направлении врат. Молли оставалось лишь снова закрыть кабину пилота и последовать за ним. — "После" я всё же напомню нашему дорогому другу, что если бы не он, то, возможно, остановить Кросса не было бы такой трудной задачей, — Джордан всё ещё недолюбливал Айкку, и Молли не стала отвечать на очередное ворчание напарника. Гонщица хотела, чтобы принц стал Аватаром. Более того, она считала, что он явно подходит для этого лучше, чем она. Нуразиец был разумнее и спокойнее, чем Ева, и наверняка больше знал и о магии, и о Вселенной. "Худшей кандидатурой на место Аватара, чем я, мог быть, пожалуй, только Джордан", — сказала себе гонщица. Но Молли не могла отделаться от мысли, что оставить Нуразию в опасности без наследника — это безумие, и поэтому сейчас ей надо было остановить не только Кросса, но и Айкку.  Корабли команд Земли и Нуразии летели бок о бок: принц держал лук с волшебными стрелами наготове, а Джордан пытался максимально контролировать территорию слева от Эрроу, проклиная Оу за отобранную возможность защищать свой корабль без помощи принца. Откуда-то послышался почти металлический звук разрывающегося воздушного пространства, а вскоре в поле зрения землян и нуразийца показался трезубец Кросса. Молли почувствовала, как всё её тело покрылось мурашками: ей было страшно. Сейчас она могла себе признаться в том, что крог, которому разрешили применять любые приёмы в независимости от их жестокости, ужасно пугал её. Услышав по внутренней связи шептание Джордана "Мне снова понадобится твоя удача, дедушка", она поняла, что напарник испытывает похожие чувства. "Но теперь Айкка на твоей стороне. Не дай Кроссу запугать тебя, Ева", — попыталась успокоить себя девушка. Она подумала, что хотела бы сейчас услышать голос отца или очередное ободрение Рика, и ей стало ещё тяжелее. — Ансаʼкай нурама кубана! — послышался крик Айкки справа. Крог явно не ожидал атаки принца, поэтому промедлил, и его ответная атака была заметно слабее магии нуразийца. Взрывной волной от столкновения лазера крога и волшебной стрелы Айкки Кросса отбросило назад, и трезубец на всей скорости влетел в один из храмов. — Есть! — радостно закричал Джордан и тут же более сдержанно добавил: — Неплохо, принц, — Айкка снова начал набирать скорость, когда Молли со всей мочи закричала: — Стой! Айкка! Выстрели ещё раз! — Что? Молли, это было одно из самых мощных заклинаний, и я не думаю, что… — Стреляй, я сказала! — крикнула гонщица. Айкка удивлённо посмотрел на неё, но быстро приготовил вторую стрелу и начал произносить более длинное заклинание. — Джордан, когда Айкка выстрелит, постарайся попасть прямо в стрелу или рядом с тем местом, куда она попадёт, — более тихо сказала Молли по внутренней связи. — Понял тебя, напарница, — Джордан догадывался, что Молли хочет создать такой же взрыв, как был только что при столкновении атак, но гораздо мощнее. Молли отвела Эрроу 3 назад на более безопасное расстояние, подтверждая догадки стрелка. Когда яркое голубое свечение снова появилось вокруг стрелы нуразийца, Джордан направил прицел точно на то место, где должен был находиться трезубец Кросса. И в момент, когда Айкка отпустил стрелу, Джордан выстрелил. Оранжевая взрывная волна быстро разрасталась, и Молли едва успела увести Эрроу вверх, хотя на мониторе и появилась угрожающая надпись "выявлены повреждения в топливном баке". "Чёрт, надеюсь, я дотяну до врат. Сейчас бы не помешала связь с модулем", — с раздражением подумала Молли. Когда туман из пыли, песка и обломков храма начал рассеиваться, Молли увидела, что образовался очень сильный завал и обрушилось по меньшей мере два храма. Она с ужасом заметила, что один из обломков повредил Гʼдару крыло. Принц Айкка смотрел на неё с непониманием и явной болью в глазах. "Он думает, что я нейтрализовала и его тоже ради Почётного приза… Ну и пусть, главное, что я спасу его планету", — успокаивала себя Молли. Но другой внутренний голос твердил: "А ты не думала, что не видишь всей картины, и Айкка хотел бы стать Аватаром? Ты должна помочь ему сейчас же!" Однако Молли увидела слабое движение в каменном завале: очевидно, что их атака не уничтожила крога, а в лучшем случае оглушила. Она тут же развернула Эрроу и направила её в сторону каменных врат. Молли включила все бусторные приводы, выжимая из корабля, который заметно пострадал в последней гонке, максимальную скорость. Они неслись вперёд всё быстрее и быстрее, и, когда до врат оставалось каких-то двадцать метров, одновременно прозвучало два сигнала бедствия: в кабине пилота, извещавший о том, что уровень топлива достиг критического, и громкий, почти оглушающий голос крога: "Я не позволю!" Молли слышала крики Джордана, видела, что трезубец снова загорается зловещим жёлтым свечением: весь мир окрасился в красный сигнал опасности. Но она из последних сил нажала на педаль газа, и Эрроу, уже теряя скорость и выпуская шасси, прошла через врата первой. Гонщица видела это как в замедленной съёмке: Эрроу начинает своё падение во тьму из-за отсутствия топлива, но вдруг появляется золотое свечение, которое поднимает корабль вверх. В эту сферу из света врезается трезубец, но магия отражает атаку крога, и сам трезубец раскалывается пополам. Пока она не понимала, что Великие гонки Обана завершились победой команды Земли. — Мы… победили. Мы победили, Молли! Я не могу поверить! — крик Джордана звучал тише, чем должен был. Молли подумала о модуле, где Рик и Дон Вей, если они могли наблюдать за ней, наверняка поражённо смотрят в экран и друг на друга, а Стен и Кодзи радуются победе, смешно пританцовывая. Она вспомнила о маме, о тех немногих счастливых днях детства, которые ей удалось оставить в памяти, о голубом небе Земли и о единственном тёплом и живом солнце. Невероятная тоска сжала её сердце, и она лишь тихо ответила: — Да… похоже на то, Джордан. Свечение поднимало их всё выше над землёй. Они возвращались на жилой модуль победителями.

***

— О да, она сделала это! Великая Молли - победительница гонок Обана! Можно взять автограф, пока всякие инопланетяне не налетели? — Стен почти оглушил её, когда гонщица наконец нашла в себе силы спуститься с Эрроу 3. Следом на Молли налетел Джордан, чуть не придушив её: — Представляешь, напарница, мы победили, и всё это было не зря! — похоже, что стрелок и сам ещё не отошёл от шока и криками старался внушить самому себе, что гонки закончились. Молли услышала учтивое покашливание за своей спиной и, оглянувшись, увидела Рика. Джордан заметно напрягся при появлении Зандерболта, но Рик лишь дружественно похлопал его по плечу. — Расслабься, стрелок. Это была потрясающая гонка, и как ваш тренер я просто обязан вас… поздравить. Поэтому повыясняем отношения как-нибудь в другой раз, — Рик в шутку поднял руки в верх. Затем он с более серьёзным видом обратился к Молли: — Старик всё ещё наверху, мышка. Он в отчаянии, — девушка кивнула и нервно взглянула на лестницу, ведущую в комнату управления. Она уже пошла туда, но чуть не столкнулась с Сатисом, который возник прямо на её пути. — Мои поздравления, юная Молли! Ты будешь чудесным Аватаром, — радостно сказал Сатис, но добавил, заметив испуганное лицо девушки: — Сперва меня тоже пугала величина ответственности, но не стоит волноваться или сомневаться на этот счёт. — Тебя? Но ты же слуга Аватара, — непонимающе спросила Молли. — О-о-о, это долгая история, Молли. Или, вернее, Ева. Иногда мы скрываем свои настоящие имена ради лучших целей, не так ли? — улыбнулся Сатис. — Да… Наверное. Прости, но мне пора к отцу, он с ума сходит из-за всей этой истории с гонками и Аватаром, — торопливо ответила девушка и побежала по лестнице наверх. — Молли, на закате состоится тронная церемония! — крикнул Сатис вдогонку. — Обещаю, я не забуду! — скорее рефлекторно ответила девушка и скрылась за поворотом. Сатис лишь покачал головой.  — Ох уж эта молодость… Вечно нужно куда-то спешить, — Сатис задумчиво посмотрел вверх, услышав звуки грома, — Впрочем, нам тоже пора ускориться: не проводить, право же, церемонию для девочки в таком мрачном месте, — он стукнул посохом по полу, и земляне почувствовали, как Летающий храм начал набирать скорость. Ещё раз осмотрев жилой модуль, Сатис стал прощаться с землянами: — Что же, пора мне украшать тронный зал к появлению нового Аватара: не хочу её разочаровывать ещё больше сегодня. Молли и так выглядит слишком расстроенно для победителя Больших гонок, — Сатис с укоризной посмотрел на Рика, но экс-гонщик не слушал Аватара: он с напряжением думал, что предстоит Молли, которая впервые за долгое время выглядела такой беспомощной. Сама гонщица, миновав большую часть лестницы бегом, сейчас тихо переступала со ступеньки на ступеньку, вслушиваясь в тишину в комнате управления. Возможно, ей было бы проще услышать рыдания или упрёки Дона Вея, но вместо этого она слышала только биение своего сердца и сбивчивое дыхание. Сейчас она думала скорее о том, как успокоить отца, а не о том, что скоро им предстоит навсегда расстаться, но всё равно не хотела начинать этот сложный разговор. Когда Молли наконец поднялась по лестнице, она медленно и аккуратно заглянула в комнату. Командир и вправду выглядел так, как и сказал Рик: Дон Вей был в полном отчаянии. Он сгорбленно сидел на стуле, смотря в пол, то сжимая, то разжимая ладони. Ева не видела лица отца, но по тяжёлым грузным вздохам она поняла, что он плачет. Она прекрасно помнила его таким после трагической гибели Майи в гонке со Спиритом: потерянным и оплакивающим жизнь, которая ушла в прошлое, не успев стать его будущим. Через десять лет всё повторилось: новая вершина его карьеры, где он снова терял свою семью. Молли вспомнила слова Дона Вея: "Я был и остаюсь угрозой для всех, кого люблю". Ева поёжилась. Она как всегда не верила в неизбежное, пока оно не наступало, поэтому тронная церемония казалась ей каким-то далёким и условным событием, которого ещё можно избежать. Зато горе Дона Вея было вполне реальным: оно душило её своим холодом и медленно заполняло всю комнату. Молли нервно сглотнула и нарочито бойко начала, хотя её голос заметно дрожал: — Я снова завоевала победу своим безрассудством, сэр, зря рискуя не только своей жизнью, но и жизнью своего товарища по команде и жизнью своего командира, — Дон Вей вздрогнул от неожиданности и непонимающе посмотрел на дочь. Ева, улыбнувшись, объяснила: — Ну, ты так меня "поздравил" после моей первой победы на Алуасе, помнишь? — Ах да… Прости, мне всё ещё сложно совместить воспоминания с Алуаса с воспоминаниями с Обана, когда я наконец понял, что это ты, Ева, — немного помолчав, он добавил: — Поздравляю, твоя мама… Она бы гордилась тобой. И наверняка бы Майя нашла сейчас нужные слова в отличие от меня. Мне сложно об этом говорить, но ты превзошла саму себя, — Ева лишь вздохнула. — Папа, можешь не стараться быть учтивым. Для меня эта победа значит то же самое, что и для тебя сейчас. Мне не нужны поздравления или похвалы: возможно, в первый раз за все гонки. Я сделала это только потому, что должна была, — грустно заключила Молли. —  Но ты не была ничего никому должна, Ева! Мы могли бы просто вернуться на Землю, переехать в новый дом и никогда больше не расставаться — вырвалось у Дона Вея против его воли, и слёзы вновь проступили в уголках его усталых глаз. — Это было моим желанием, знаешь? Почётный приз должен был вернуть маму к жизни, и мы бы снова стали семьёй, — ком подступил к горлу, и голос гонщицы сорвался, но она продолжила, собрав волю в кулак: — Но лучше было бы, если бы Кросс стал Аватаром и уничтожил бы Землю? Или чтобы им стал Айкка, и Нуразия погибла без наследника? Смогла бы я спокойно жить и дышать в постоянном ожидании войны или с осознанием того, что из-за моей слабости погибла целая планета?! Не думаю, — голос Молли стал резче, словно она убеждала себя в правильности своего решения и повторение одних и тех же рассуждений не позволяло ей заплакать или сбежать от этой ответственности. Однако мысль о том, что теперь она станет Аватаром, всё ещё казалась безумной. Она продолжила: — Всё происходит слишком быстро, и я ничего не могу контролировать, словно я снова оказалась на своей первой гонке с Груаром. Вселенной крупно не повезло, что мне вдруг захотелось побыть альтруистом. Потому что я не Аватар и не победитель, я - Ева Вей, которая должна была просто найти отца тогда в Вей-рейсинг, — девушка выглядела теперь почти так же отчаянно, как и Дон Вей. Было бы легче, если бы Рик тогда не выбыл из гонок, и сейчас бы он сидел здесь и думал, что же будет дальше, а она лишь сопереживала ему и сожалела о том, что никто не узнал о цели гонок раньше. Или может Ева вообще бы была сейчас на Земле и строила бы новые планы по восстановлению семьи, ожидая возвращения отца с Обана. "Столько вариантов, а получилось всё именно так", — с разочарованием подумала Ева. — Как я и говорил, ты - прекрасный человек, дочка. Ни Рик, ни я не смогли бы принять такое решение. И я не знаю, смогла бы твоя мама. Ты превзошла нас всех. Возможно, это страшная судьба нашей семьи - всегда расставаться друг с другом, — с печалью сказал Дон Вей и спрятал лицо в ладонях. Какая-то из тонких струн совсем молодой души Евы лопнула от поразительной простоты и разумности этих слов, как и от того, что отец уже начал с ней прощаться. Ева заглушила эту боль единственным знакомым ей способом — злостью. — Р-р-р, хватит уже говорить о моей доброте и смелости! Я никогда не хотела быть Аватаром. Я — эгоистичный и неуверенный в себе пятнадцатилетний подросток, а не та победительница с железной силой воли, какой вы все меня представляете! Вспомни, что ты обо мне думал на Алуасе до тех пор, пока я снова не стала твоей дочерью. Безрассудная, капризная и упёртая: клянусь, я стану худшим Аватаром из всех! — выкрикнула гонщица и убежала. Внутренний голос изо всех сил убеждал её, что это, возможно, последний шанс поговорить с отцом и ей не стоило срываться на него, но Молли слушала только своё сердце: ей было больно, страшно и одиноко. Поэтому когда Рик и Джордан окликнули её, она лишь зло ответила: "Оставьте меня в покое!" и убежала наверх в свою комнату. Никто не последовал за ней. Ева медленно опустилась в свой гамак, прикрыв глаза. Сможет ли она спать, когда станет Аватаром? Будут ли ей сниться сны о Земле? Сможет ли она десять тысяч лет хранить в памяти ничтожные пятнадцать лет своей жизни? Она вспомнила, как Сатис с любовью рассказывал ей о родной планете, и Молли захотелось поговорить с ним именно сейчас, чтобы задать кучу вопросов, чтобы он смог успокоить её. Было странно и смешно, что Сатис, которого она почти никогда не воспринимала всерьёз, оказался единственным существом во всей огромной Вселенной, который мог её понять. Она вспомнила их с Джорданом гонку против Супер-гонщика: неужели и она, будучи скрюченной старушкой, будет проверять молодых гонщиков на прочность? Собственная старость всегда казалась ей чем-то нереальным. Когда они в интернате писали сочинение о взрослении, она получила двойку с минусом за легкомысленную фразу "Со мной этого точно никогда не случится!", которую она использовала вместо вывода. "Возможно, теперь миссис Норш пересмотрела бы свою оценку", — с горькой усмешкой заключила Ева. Она вспомнила интернат. Серое неприметное здание, проект которого, видимо, изначально должен был быть использован для строительства тюрьмы: узкие длинные коридоры и маленькие комнатки в общежитии, где было запрещено практически всё, несуразно большие классные комнаты, в которых на каждом занятии сидело всего человек десять из-за новой образовательной программы, столовая, больше напоминавшая по размеру ангар для военных самолетов (где точно, по мнению Евы, подавали не курицу и овощи, а ржавые запчасти во фритюре), и холл, где девушка проводила целые сутки на дни рождения и годовщины смерти Майи в ожидании звонка. Одним словом, десять лет там тянулись, как сто. "Что же тогда из себя представляют десять тысяч лет, а? Вспомню ли я вообще о существовании времени через пару веков?", — Ева встала с гамака и начала беспокойно ходить по комнате. Она взглянула в каменное окно: Летающий храм на огромной скорости уносил её всё дальше и дальше в неизвестность. Однако, присмотревшись, она не смогла не улыбнуться: внизу не было больше ни карминовой травы, ни песочных бурь: всюду были цветы, такие яркие и разноцветные, что сначала Ева подумала, что на неё издалека смотрят миллионы странных Обанских существ. Также далеко на земле виднелась цепь светло-оранжевых озёр, в которых отражался Летающий храм с жилыми модулями. Небо было удивительно чистым: приближался закат, и на горизонте появилось огромное количество планет, а кое-где уже сверкали звёзды. Обан был по-настоящему прекрасен сегодня. "Спасибо, Сатис, что стараешься приободрить меня, но я сегодня вряд ли смогу до конца оценить твои старания", — грустно подумала Молли. Она снова прилегла и почувствовала страшную усталость от всех отвратительно взрослых мыслей и гонки, где её пару раз чуть не убили. "Наверное, стоит хоть немного подготовиться к этой церемонии. Причесаться, по крайней мере, и умыться не помешало бы. А вдруг так что-то придётся говорить?", — беспокойно подумала Ева, но тут же одёрнула себя: "Ай, всё равно. Переживут они явление нового Аватара и в "неподобающем виде", — девушка улыбнулась своим мыслям и задремала.

***

Молли услышала приятный звук, напоминающий одновременно фортепиано и флейту. Он доносился откуда-то издалека. Она даже не могла понять, было ли это частью сна или происходило на самом деле. Сильный, но тёплый ветер аккуратно качнул её гамак, и гонщица окончательно проснулась, широко распахнув глаза. Рядом стоял Сатис: было видно, что он счастлив и взволнован из-за предстоящей церемонии. Его голос звучал почти нараспев: — Тронный зал Летающего храма уже ждёт, все собрались, так что пора вставать, Молли! — Все собрались? О ком ты, Сатис? — Твоя команда, конечно! Должны же они поддержать тебя, правильно? Я пригласил и принца Айкку: вы с ним были очень дружны во время гонок. — Я не уверена, что это так после последней гонки, — с грустью сказала Молли. Но Сатис спокойно ответил: — О, я поговорил с нуразийским юношей. Он ничуть не обижается. Ему наверняка не терпится поздравить тебя с твоей блестящей победой! — Сатис даже захохотал от восторга и тут же более серьёзно предупредил девушку: — Но никаких разговоров до или во время церемонии, потому что… А-а-а! — лицо Сатиса просветлело от какой-то идеи, и он торопливо сказал Молли: — Я кое о чём забыл тебе рассказать. — Что ещё? — почти отчаянно спросила Молли. — Тронную церемонию провожу не я, а Творцы. Древние хозяева Обана, создавшие всю нашу Вселенную. Они отдали свои жизни за её равновесие и покой и избрали первого Аватара, который должен был защищать Обан. Творцы старше времени и материи. Можешь себе представить, какие они гордые? Поэтому все поздравления и разговоры — после церемонии, мой юный друг, — весело закончил Сатис. Молли неуверенно встала с гамака и спросила: — Как же Творцы проводят церемонию, если они так давно умерли? — Они стали… тенями, Молли. Трудно сказать, в каком времени или пространстве они существуют. Тебе лучше увидеть их самой, — тихо сказал Сатис и прежде, чем Молли успела что-либо произнести, Сатис ударил посохом о пол модуля, и начало происходить нечто необычное. Сначала правая ладонь, а затем и обе руки гонщицы покрылись золотым сиянием, а точнее, сами стали сиянием. Девушка хотела закричать, но золотой свет полностью поглотил её. Это было самым странным чувством из всех, что она испытывала в своей жизни: она не чувствовала ни единой клеточки своего тела, но видела, слышала и даже осязала, казалось, всю планету сразу, словно её сознание растворилось в этом закатном благоухающем воздухе Обана. Они покинули жилой модуль через окно в её комнате и устремились вверх. Тёплый ветер, разбудивший её, направил Еву к самому куполу Летающего храма. Девушка никогда не задумывалась, что наверху может быть что-то, кроме знакомой поляны с Озером Побед. Но, подлетев ещё чуть ближе к куполу храма, она увидела тёплый свет и зал с огромной пирамидой посередине, где уже собралась вся её команда и принц Айкка. Чувство невесомости пропало даже быстрее, чем появилось, и Молли снова ощутила собственный вес под ногами, отчего, правда, чуть не упала. Джордан, стоявший неподалёку, быстро подхватил её, помогая удержать равновесие. Девушка тихо поблагодарила его и осмотрелась: зал казался сделанным из золота, и от сияния колонн у девушки тут же зарябило в глазах. По периметру находились волшебные врата, ведущие на жилые модули всех девяти команд. Молли улыбнулась, увидев знаки команд Земли и Нуразии. Айкка стоял рядом с Джорданом. Молли посмотрела в глаза принцу, боясь увидеть в них холод и разочарование, как на последней гонке. Однако нуразиец лишь ободряюще улыбнулся и приложил палец к губам, кивая куда-то в сторону. Посмотрев в то место, на которое указывал принц, Молли увидела Сатиса, который стоял по другую сторону пирамиды от неё. Он жестом пригласил её подойти. Когда Ева приблизилась к пирамиде, Сатис коснулся камня посохом, и фигура зажглась ярким синим свечением, напомнившим Молли магию Сула. Над пирамидой появилась сфера, которая начала медленно разрастаться в стороны, поглощая тронный зал магическим сиянием. Сфера, однако, поглотила только Молли и Сатиса, отделив их, таким образом, от испуганных землян и нуразийца. Перед Молли возникли девять фигур, которые чем-то напоминали человеческие, но состоявшие из плотных сгустков энергии. Они держались за руки и окружали девушку. Гонщица инстинктивно попятилась назад, но вдруг Творцы начали говорить. Их голоса не были мужскими или женскими, сильными или слабыми. Молли пришла в голову мысль, что если земной Бог существует, то его голос должен быть именно таким. — Итак, человечкое дитя, ты — победитель Великих гонок Обана. — Ты с честью выдержала все испытания и, несомненно, являешься самым честным, смелым, добрым, быстрым, ловким и достойным претендентом из всех финалистов. — Но самое тяжёлое испытание только предстоит. Не только тебе, но и твоей душе предстоит повзрослеть и стать опорой для каждого живого существа во Вселенной. — Навсегда запомни, что с силой приходит ответственность, а с бессмертием — усталость. Это главное наставление, которое мы можем дать тебе. Однако отныне только в твоей власти давать наставления. — Твоё могущество безгранично, и поэтому ты становишься самым преданным и безвольным рабом Вселенной. Чти и охраняй её законы, совершенствуй и дополняй их. — Помни, что Аватар — главный сподвижник жизни. Отныне ты будешь создавать миры и расы, менять ход истории. Однако смерть никогда не будет подвластна Аватару, поэтому не смей вмешиваться в дела царства мёртвых. И пойми, что из-за своей неподвластности твоим силам, смерть — твой единственный друг. — У Вселенной есть законы, и есть они у тебя, но закон этот - единственный. На человеческом языке он зовётся любовью. Ты можешь и должна любить Обан и родную планету, свою расу и другие, одно существо и всех их в огромном многообразии. Аватар не способен ненавидеть, если он достоин своего имени. — Мы будем помогать тебе в каждой твоей мысли, предугадывая и направляя, юный Аватар. — Коснись пирамиды и свяжи же себя клятвой, Ева Вей, открывая для себя новый и единственно верный путь. Молли замерла в нерешительности. Она оглянулась и посмотрела на отца, Джордана, Рика, Айкку, Стена и Кодзи. Ей хотелось обнять каждого из них и поблагодарить за то, что они были с ней во время этих гонок. Но, вспомнив предостережение Сатиса о творцах, она лишь тяжело вздохнула, сделала пару шагов вперёд и коснулась пирамиды. Сильный всплеск энергии почти ослепил команду Земли. Когда они открыли глаза, завеса из голубой магической энергии пропала, а вместе с ней исчезла и Молли. Возле пирамиды стоял только Сатис. Инопланетянин тяжело дышал и держался за посох, который в некоторых местах потрескался. Дон Вей спросил у бывшего Аватара: — Где же она теперь? — О-о-о, больше я этого не знаю. Но она в абсолютной безопасности. Ей нужно многому научиться, поэтому Творцы увели её за собой. Но уверяю вас, она успеет вернуться до вашего отлёта на родные планеты, — Сатис закашлялся и более хриплым голосом продолжил: — Давайте я провожу вас до модулей, пока… у меня ещё есть хоть какие-то силы. Земляне по очереди заходили в волшебные врата, активированные Сатисом. Айкка ушёл на модуль Нуразии первым, и с каждой новой вибрацией врат в тронном зале становилось всё более одиноко. Зандерболт, уходивший последним, бросил беспокойный взгляд на пирамиду. "Надеюсь, с тобой всё будет хорошо, мышка", — подумал Рик прежде, чем войти в сияние врат.

***

Стемнело. Рик напряжённо отсчитывал часы, которые прошли после заката, нервно глядя в окно. Он понимал, что Молли вряд ли вернётся так скоро, но волнение не покидало его: Зандерболт предпочёл бы сейчас быть на её месте. "Ей, должно быть, сейчас очень страшно там одной. Эти Творцы выглядят жутко", — он тяжело вздохнул. "Её судьба - бесконечный бег с препятствиями. Трудно поверить в такое количество совпадений. Может ли Обан быть вовлечён в этот кошмар?", — он задумчиво посмотрел на скопление молчаливых звёзд и покачал головой: "Нет, старик, это уже не интуиция гонщика, а паранойя. Расслабься". Он взглянул вниз: там виднелось скопление озёр, которые сияли, как звёзды, серебристым свечением. Сатис создал их специально для Молли, чтобы хоть немного удивить и развеселить гонщицу, которая сейчас переживала, бесспорно, самый сложный переломный момент в жизни. Рик вдруг подумал о том, что Молли не будет стареть, как нормальный человек. Возможно, середина её жизни наступит тогда, когда планета Земля уже прекратит своё существование. Зандерболт невольно вспомнил Цереса, который был последним из расы монгов. Будет ли Молли последним человеком в истории Галактики? Сложно представить. Для него она была мышонком, которому он постоянно трепал волосы и которого мог с лёгкостью унести на плече. Какой она будет через десять тысяч лет? Он представил выражение мудрости и всезнания в её вишнёвых глазах. "Ужасная судьба. Она слишком живая для этого", — с грустью заключил Рик. Зандерболт снова сравнил себя и Молли. Оба были заточены на этой планете до конца своих жизней. "Но вот в чём проблема: моя жизнь в сотни раз короче её", — эта истина была просто безнадёжно жестока. Рик старался себе представить, как он стареет, как его кожа медленно покрывается морщинами, а волосы седеют и теряют свой угольно-чёрный цвет. Он рано или поздно превратится в своё жалкое подобие, а ей всё ещё будет пятнадцать. "Молли — Аватар. Скорее всего, она может отменить клятву и все её последствия", — разумно предположил Рик, но тут же разозлился на себя: "И ты собираешься оставить её здесь в полном одиночестве за тысячи световых лет от дома?!" От безысходности и отчаяния он ударил кулаком по каменной стене у выхода из своей комнаты. "Она не выдержит ни того, ни другого. Вечное одиночество для человека, который боится его больше всего на свете… Нужно что-то делать", — Рик вышел из комнаты в надежде на то, что найдёт кого-то, чтобы поговорить обо всё этом хаосе: тишина модуля просто сводила его с ума. Спустившись, он увидел, что в комнате Джордана и Молли горит свет. В любой другой ситуации из-за ревности и укоров совести он бы никогда не пошёл к Джордану. Но Зандерболт предполагал, что стрелок тоже не может найти себе места после всего произошедшего, и поэтому всё же зашёл к нему. Занавески, отгораживающие часть комнаты Молли, были раздвинуты, и Джордан в упор смотрел на гамак напарницы, где он обычно видел её хрупкую и маленькую тень. Уайлд держал в руке кружку кофе, но даже не притронулся к напитку, который уже, судя по всему, заметно остыл. Рик заметил вторую кружку, стоявшую у ног стрелка. Джордан так и не разделся после гонки: его форма всё ещё была запачкана в пыли и мазуте, как и всегда после гонки. В пальцах левой руки он крутил свои жетоны. Даже не взглянув на Рика, он тихо сказал, указывая на место рядом с собой: — Присаживайся, Рик. Сумасшедший день, да?  — Лучше не скажешь, Джордан. — Я бы предложил тебе кофе, но это та ещё дрянь, когда остынет. Я по привычке сварил второе для неё , — стрелок выглядел совсем потеряно. Неловкая пауза повисла в воздухе. Джордан всё время барабанил по кружке пальцами, но затем всё же продолжил этот странный разговор: — Слушай, я понимаю, что это, наверное, не моё дело, но она и правда дочь Дона Вея? — Да. И, превосхищая все возможные вопросы, они не виделись десять лет до гонок по… разным причинам, и старик не знал, что она - его дочь до недавнего времени. Дальше уже и действительно не твоё дело, — ответил Рик, но, поняв, что это звучит довольно грубо, добавил: — Но и не моё тоже. Я случайно во всё это ввязался, — Джордан лишь кивнул в ответ. — Её зовут… Ева, так? — Да. — Я не видел Дона Вея с тех пор, как мы вернулись с тронной церемонии. Когда он спускался к себе, я слышал, как он всё повторял что-то вроде "Я мог всё исправить" снова и снова. Это ужасно, если они действительно навсегда расстанутся, — голос Джордана выражал сочувствие. — Я понимаю его, Рик. То есть, я - её напарник и действительно мог хотя бы попытаться всё исправить. — Не глупи, Джордан. Это было её решением, и никто ничего бы не смог с этим поделать. Поверь, я попытался, но вышло только хуже, — расстроенно сказал Рик, но Джордан горячо возразил. — Нет-нет, я решился в тронном зале, когда увидел её возле этой пирамиды. Я хотел подбежать и коснуться её вместо Молли, когда Сатис бы отвлёкся, но потом эти Творцы, и барьер, и… Я слишком глуп, наивно было думать, что я смогу стать Аватаром вместо неё и хоть раз совершить в своей жизни что-то великое, — Зандерболт знал, что Уайлд не стал бы рисоваться перед ним: Джордан говорил чистую правду. Если бы ему выпал шанс, он спас бы Молли от этой участи. "А смог бы ты сделать это для неё?" — Рик был в замешательстве от того, что не мог ответить сразу. "Что ты вообще можешь сделать для неё?!" — больше всего он злился именно на себя, а не на судьбу, влюблённого Джордана или Еву, которая приняла это нелёгкое решение. Он попытался ответить как можно более спокойным голосом: — Ты прекрасный друг и напарник, Джордан. И это не просто слова. Ева знает это и сейчас бы наверняка была бы счастлива просто от того, что ты готов был это сделать ради неё. На это… немногие способны. — Спасибо, Рик. Но мне не кажется это чем-то особенным. Я сплоховал, не стоит меня хвалить за то, чего не случилось. Меня всегда учили доказывать свои чувства поступками, а не словами, и… и именно ей я не смог показать, что я действительно чувствую. Прости, Рик, можешь злиться на меня, но я не смогу не чувствовать того, что чувствую к ней, - торопливо добавил Джордан. — На меня злится за то же самое Вселенная с Аватаром во главе, так что всё нормально, стрелок, — Рик ухмыльнулся, но Джордан не мог не заметить сомнения на его лице. — Что ты имел в виду, когда сказал "с Аватаром во главе"? Молли вряд ли злится на тебя, Рик. — Я говорил о Сатисе. Но, безусловно, когда Ева узнает, в чём дело, она испепелит меня на месте, — Рик спокойно рассказал Джордану всю историю с грозой, клятвой и тем, что он теперь не может покинуть Обан. Зандерболт знал, что ему можно доверять, даже если они и не были друзьями. Чем дальше слушал Джордан, тем больше он хмурился. Когда Рик закончил свой рассказ, стрелок ещё несколько минут молчал: он словно не мог поверить, что и это окажется правдой. Наконец он неуверенно спросил: — А Молли не может снять эту клятву? — Я думал об этом, Джордан. Скорее всего, может. Я не знаю, стоит ли мне оставаться. Ты сейчас скажешь, что нельзя оставлять её здесь одну, что хотя бы кто-то должен быть рядом с ней, когда она будет привыкать к вечной изоляции на Обане. Но мне не прожить десять тысяч лет, и насколько бы я не был самонадеянным, я не смогу и через пятьдесят лет убедить Еву, что моя смерть — это чепуха, которую легко пережить. Она не из тех людей, которые верят выражению "Время лечит", пусть ты и не знаешь всей её истории. Но уж поверь мне на слово: время разве что даст ей возможность сделать горе вечным. У людей обычно всё легко: не помогает время, помогают другие люди и впечатления. Но какие могут быть люди и впечатления, если ты заперт на одной проклятой планете в одиночестве на десять тысяч лет?! — Рик не заметил, как вскочил и как его руки снова начали трястись. Он в первый раз за день поделился с кем-то своими тяжёлыми мыслями. И пусть это не помогло, а даже сделало хуже — Джордан стал выглядеть ещё более растерянным, чем раньше, — Зандерболт был рад, что теперь он не один знает об этой клятве и её нелёгкий последствиях. На несколько минут в комнате снова установилась тишина: Рик слышал, как свистит ветер в коридорах жилого модуля. Летающий храм остановился, и поэтому было слышно странное пение птиц, больше похожее на скрип зимнего леса, и ясно была видна процессия друджеров: видимо, они бессменно строили храмы с времён правления первого из Аватаров. Из-за этой тишины Рик даже вздрогнул, когда услышал негромкий, но уверенный голос Джордана у себя за спиной. — Если ты хотел узнать моё мнение, то я бы остался. Завтра мы навсегда улетаем на Землю, Рик. И как ты думаешь, улыбнётся ли Молли хотя бы раз после этого? Рассмеётся ли от предвкушения похода в новую пещеру или от наступления нового дня? Я не знаю, Рик. Но "не знаю" — это уже недостаточно для неё. Неизвестно, что будет через сто лет. Возможно, ты будешь стареть иначе на Обане, возможно, на каком-нибудь затеряном острове этой планеты есть какой-то источник, который позволит тебе жить двести или триста лет. Тут всё возможно. Да даже если ты просто останешься с ней на обычные человеческие восемьдесят лет: разве этого так мало? Ты сможешь заставить её не забывать о том, что она человек. Сможешь… любить её и заставлять искренне улыбаться, — голос Джордана заметно охрип. Ему сложно было говорить о любви Рика к Молли, но, если другого выхода для того, чтобы не оставлять её в одиночестве на Обане, нет, то Джордан был готов принять и это. Зандерболт поражённо смотрел на Джордана. — Спасибо тебе. Хотел бы я, чтобы Молли услышала это. — Ни за что на свете, — слабо улыбнулся Джордан. Вдруг в окно влетели четыре золотые птицы. Их оперение переливалось всеми известными Вселенной цветами, а шелест ветра в оперении был похож на чистейшие звуки скрипки. Две из них вылетели прочь из комнаты, направившись в глубину модуля, но две другие сели на ладони Зандерболта и Джордана и превратились в маленькие клочки бумаги, где мелким и аккуратным почерком было выведено одно и то же короткое послание: Отправление на Землю состоится завтра в полдень — время легко будет определить, потому что три планеты-спутника будут примерно на одном уровне в небе. Со мной всё в порядке, но я появлюсь на модуле только с утра или и вовсе во время погружения команд на транспортные модули. Но не надейтесь, что сможете улететь, не попрощавшись! Ева "Молли" Вей — Похоже, что придётся лечь спать. Ждать больше не имеет смысла, — грустно отметил Джордан. Зандерболт заметил, как напарник Молли аккуратно сложил записку вчетверо и положил в карман, но не стал акцентировать на этом своё внимание. — Наша юная звезда гонок действительно сегодня не объявится. Спокойной ночи, Джордан. Ещё раз спасибо тебе. — Спокойной ночи, Рик, — тихо ответил Джордан, продолжая неподвижно сидеть на своём матраце. Когда Зандерболт лёг в постель, он ещё раз внимательно прочитал записку, пытаясь угадать, что чувствовала Молли в момент, когда писала её. Он заметил, как что-то блескнуло в конце послания: появилась фраза, которой явно раньше здесь не было. Тем же почерком было выведено: Я люблю тебя, Рик Зандерболт. Сегодня ночью тебе просто придётся уснуть. И действительно, в тот вечер Рик быстро уснул и всю последнюю ночь команды Земли на Обане спал очень крепко. Молли, наблюдавшая за ним тогда, даже расстроилась, что всё получилось так легко.

***

Солнечный зайчик проскочил на модуль команды Земли, превращаясь в луч, способный разбудить небольшую планету. Все коридоры одновременно озарил яркий мягкий свет, настойчиво трезвоня переливами небесной арфы, что наступило утро. Даже сам жилой модуль преобразился: серый камень стал белым мрамором с бирюзовыми пережилками, напоминающими брызги воды. Тёплый ветер нёс с собой аромат неведомых цветов и неповторимый запах моря. Всё должно было быть особенным в прощальное утро. Ева только начала постигать уроки Творцов, но ей уже казалось, что она учила что-то однообразное и скучное десятилетиями, хотя прошла только одна ночь. Прогноз Творцов был чудовищным: тысячу лет новый Аватар должен был постигать сложные уроки Вселенной, во всём слушаясь своих наставников. Единственной поблажкой, пожалуй, было то, что Аватар сам мог выбирать, чему он хочет научиться в следующий раз. И первым уроком было созидание. Творцы недовольно отметили, что всё, что интересует их творения — красивая картинка, а не мудрость, которая необходима для того, чтобы каждая деталь стала шедевром её создателя. Иными словами, каждый новый Аватар сразу же хотел поменять облик Обана, но, как правило, дело ограничивалось только тем его участком, который первым "попадал под руку" скучающему по дому победителю Больших гонок. Леса и чащи были слишком трудоёмкой затеей, да и Молли совсем не скучала по ним: прямо за интернатом находился небольшой полесок, где воспитанники были вынуждены гулять каждое воскресенье. Творцы объяснили, что лучше тренироваться на создании полей, каньонов, пустынь или озёр. Еве нужно было почувствовать само движение материи через её сознание в реальность. И это звучало легче, чем было на самом деле. На создание первой песчинки ей потребовался примерно час постоянной концентрации. Однако, когда у Евы наконец получилось, появилась новая проблема: вместо небольшого подобия песочного пляжа у озера, получилась пустыня, граница которой уходила далеко за горизонт. Но и вместо озера на Обане появился новый океан. Творцы лишь абсолютно бесцветным голосом сказали, что создали расу людей с существенным изъяном в виде любви к крайностям. Ощущение контроля пришло только во время работы над убранством Летающего храма. После последней гонки осталось только шесть жилых модулей, и Ева впервые после победы почувствовала прожигающее чувство вины из-за гибели циклопа Оу. В память о нём в Летающем храме теперь обитали птицы, многим напоминающие циклопа. "Становлюсь всё более сентиментальной. В конце концов закончу, как Сатис", — улыбнулась гонщица, но это была лишь мимолётная искорка счастья. Сатис ушёл. Ева до сих пор не могла заставить себя сказать "умер" или "погиб". Аватар бессмертен, и Молли было сложно представить, как жизнь покидает это смешное и несуразное тельце. Он безусловно жил где-то и смеялся над её недогадливостью. "Ах, юная Молли, во Вселенной столько загадок, и важно знать даже не их решения, а лишь то, какие из них следует так и оставить загадками. Когда-нибудь ты поймёшь, и тогда мы снова поговорим об этом", — прозвучал голос Сатиса в её голове. Но был ли это действительно он? Или она лишь хотела с ним поговорить, и сейчас с ней разговаривало её подсознание? Молли решила оставить эти рассуждения. Ева шла вверх по лестнице уже родного жилого модуля, чтобы в последний раз увидеть свою комнату такой, какой она была до того, как она стала Аватаром. Она избегала отражений, которые плясали по стенам. Ева не хотела видеть то, во что превратилось её тело после тронной церемонии. Это было сплошное скопление светлой энергии. Сила Аватара, пусть временно и ограниченная Творцами, была слишком велика для того, чтобы существовать в слабом человеческом теле. Поэтому оболочки не было вообще. Энергия растворялась в воздухе, сияя золотом. Оставалось только лицо, но даже вишнёвые глаза девушки теперь приобрели медный оттенок. Ева понимала, что по сравнению с мощью её силы и величиной ответственности, внешность была ненужной формальностью, от которой Творцы предлагали даже совсем отказаться. Однако из-за возмущений девушки они пообещали, что через пару недель всё придёт в норму. Через пару недель… Это звучало как приговор. Еве было всё равно на свою внешностью большую часть своей жизни, но теперь она больше всего хотела иметь облик, к которому она привыкла. Она всё ещё была человеком, а не верховным Вселенским божеством. Тяжело вздохнув, она остановилась у входа в комнату в нерешительности. Ева осторожно выглянула из-за угла, но её напарника уже не было в комнате: кровать была аккуратно заправлена, так что Джордан, судя по всему, уже давно встал. Она прошла чуть дальше и увидела привычно раздвинутые занавески и свой уже порядком изношенный гамак. Ева посмотрела на него и поняла, что совсем не чувствует усталости. Коснувшись грубой ткани, она заплакала. Сквозь слёзы она почувствовала ощущение приближения тепла и очень сильной смеси запахов кофе, мазуты и пота. "Джордан!" — подумала она и резко обернулась. Через несколько секунд действительно вошёл её напарник. Он остановился, почти уставившись на неё, но затем радостно выдохнул: — Молли, с тобой всё хорошо! — он крепко обнял её несмотря на новый облик девушки, и она обняла его в ответ. Ей будет явно не хватать чувства, что Джордан всегда рядом, стоит лишь открыть занавески. Ослабив объятья, Джордан увидел слёзы на щеках девушки: — Молли, почему ты плачешь? — его голос был таким нежным и понимающим, что ей захотелось заплакать ещё сильнее, но она лишь проворчала: — Знаешь, я, кажется, поняла, почему стрелков не берут в Аватары. Ваша догадливость просто поражает. — Да ладно тебе, напарница. Не всегда понятно, как разговаривать с Аватаром. Я к Сатису еле-еле привык, а ты… ты совсем другая история. — Ты тоже сегодня совсем другая история, — перевела тему Молли, чтобы не слишком много говорить об Аватаре и Обане, — Почему так рано встал? Хочешь мне бурю на планете устроить в первый же день правления? — лицо Евы было настолько серьёзным, что Джордан невольно рассмеялся, и вскоре хохотали уже они оба. Однако тема была отнюдь не весёлая, и лицо Джордана снова приняло обеспокоенное выражение. Он попросту не знал, как сказать девушке, что её команда собирает вещи. — Мы… Молли, отправление уже в полдень, и мы все решили встать пораньше, чтобы… — …приготовиться к отправке на Землю? — закончила за него Ева. Джордан лишь кивнул. Ева спокойно продолжила: — Напарник, вы всё равно не покинете Обан без моей помощи. Мы друзья, даже, наверное, лучшие друзья. Ты можешь говорить мне всё напрямик. — Хорошо, Молли, — Джордан нервно почесал затылок, — Можно я отнесу эту ерунду Стену и вернусь? Я мигом! — уверил её Джордан, помахав изолентой в руке. — Я пойду с тобой. Всё равно хотела поприветствовать команду. Как думаешь, мой вид их несильно напугает? — Ева спросила это, ухмыльнувшись, но Джордан заметил, что новый облик сильно беспокоит девушку. Он ободряюще посмотрел на неё и сказал: — Для нас ты — наша Молли… ну или Ева, и неважно, как ты при этом выглядишь. Пошли. Когда Ева спустилась в ангар вместе с напарником, она увидела, что всё оборудование, личные вещи, компьютеры и инструменты были уже упакованы в ящики с маркировками, а Стен, Кодзи и Рик нетерпеливо оглядывались, ожидая, по видимости, Джордана. Эрроу 3 ещё стояла так, будто её снова ожидала гонка: бесконечно прекрасная, без единой царапины или изъяна. Подготовку к транспортировке корабля, как и на Алуасе, механики оставили напоследок. Заметив сначала Джордана, Стен недовольно крикнул: — Тебя только за смертью посылать, Джордан. Ты там что, поспать обратно лёг в своей комнате?! Нам ещё все эти ящики перемотать нужно, к твоему сведению! Я сейчас… — механик вмиг прервал свою гневную речь, когда увидел сначала сияние, а затем и саму Еву за спиной у Джордана. Механики несколько секунд глядели то друг на друга, то на гонщицу, пока модуль не сотряс их крик: — МОЛЛИ, ТЫ ВЕРНУЛАСЬ! Тут же раздались знакомые торопливые шаги, и из комнаты управления спустился Дон Вей, который остановился, как только увидел дочь. — Ева, ты выглядишь… как… — Чудовище? Или что-то ещё похуже? — попыталась пошутить Ева, но Дон Вей лишь испуганно смотрел на неё. Стремясь хоть немного смягчить эту неловкую паузу, Зандерболт сказал: — Да, как кое-что намного более страшное. Как Ева Вей - гроза тренеров, командиров и любых соперников. Милые щупальца, — приободрил её Рик, осмотрев свечение вокруг её лица. Молли лишь скривилась и язвительно ответила: — Не надейся, что это навсегда. Пара недель, и я снова приду в норму. — Ну, твои волосы с утра выглядят похоже, разве что не светятся, мышонок, — на это замечание Зандерболта Ева ответила лишь толчком в бок. Дон Вей испуганно спросил дочь: — Как ты себя чувствуешь, милая? Всё прошло… хорошо? — О, да! Творцы ещё многое должны мне рассказать, так что скоро я опять покину вас до вашего отбытия с Обана, — разочарованно сказала Молли. — Но они уже кое-чему научили меня. Вы видели, где мы сейчас находимся? — когда все члены команды отрицательно замотали головами, девушка жестом пригласила их последовать за ней на край жилого модуля. Как только земляне смогли увидеть новый облик Обана в полной мере, они ахнули: планета была прекрасна, но прекрасна по-земному. Пустыня под Летающим храмом переходила в огромный солёный океан, как на полотне художника, где у картины нет конца. Иногда под водой можно было видеть огромные движущиеся тени: космические сородичи земных касаток и китов бороздили эти воды и были их полноправными хозяевами. В воздухе, над головами членов команды Евы, кружили огромные золотые птицы, крылья которых оставляли в по-весеннему свежем воздухе следы сияния, похожие на следы от самолётов в загруженном небе Земли. Все посмотрели на Молли с восхищением, отчего девушка даже смутилась: — Это выглядит тяжелее, чем есть на самом деле, если честно. Я… я просто всегда хотела побывать на море или у океана. — Получилось просто фантастически, напарница! — радостным голосом сказал Джордан и тут же добавил: — Но я рад, что гонки у нас здесь не было. — Мы тоже! — хором сказали Стен и Кодзи, и вся команда расхохоталась. Даже Дон Вей улыбнулся. Ещё несколько минут все по очереди хвалили Молли, пока Кодзи осторожно не напомнил: — Отбытие через два часа, а у нас ещё и половина не собрана. — Кодзи прав, — с тяжёлым вздохом сказал Стен. — Пора возвращаться к работе, — Молли посмотрела на их глубоко несчастные лица и расхохоталась: — Вы серьёзно думаете, что Аватар позволит вам самим заниматься этой нудятиной? Сейчас всё будет сделано за три минуты, Стен, — Молли подмигнула механикам. Действительно, с изолентой, с которой Стен, Кодзи и Джордан мучались часами, Молли справилась буквально за пару мгновений. Девушка даже пожалела, что не имела подобных сил всё своё детство, когда их постоянно заставляли убирать свои комнаты в интернате. Ева посмотрела на кучу вещей и улыбнулась: трудно было поверить, что всё это действительно понадобилось им на гонках. Ей иногда казалось, что достаточно её, Джордана и их Эрроу 3. Она с грустью посмотрела на победоносную Визинг Эрроу: сколько раз корабль почти полностью разрушался во время гонок! Еве вдруг жутко захотелось услышать сияние Летающего храма и снова вылететь на одну из первых гонок на Обане. Девушка подошла к кораблю и погладила его идеально гладкий металлический корпус: ком снова подступил к горлу. Ева не была готова расстаться с Визинг Эрроу, которая уже стала чем-то очень родным. Заметив грусть в глазах Молли, Кодзи что-то тихо шепнул Стену, который тут же согласно закивал и уверенно начал говорить: — Ты знаешь, Молли, мы так и не поздравили тебя как следует с победой в гонках, и… — сделав театральную паузу, сказал Стен, передавая слово Кодзи. — … и в знак нашего восхищения тобой, Молли, позволь подарить тебе, а вернее даже вернуть тебе Эрроу 3! — торжественно закончил компьютерщик. Молли потеряла дар речи. — Но… как же… а разве корабль не нужен вам на Земле? — заикаясь, спросила Молли. — Пустяки! Скажем старику Мигелю, что она не подлежала восстановлению после последней гонки. Да и ты нам - океан размером с Землю, а мы тебе - "большое спасибо"? Не-е-ет, этот корабль твой и только твой, чемпион! — рассмеялся Стен. Молли счастливо улыбнулась. — Но для начала тебе придётся снова отрастить нормальные руки и ноги, мышка, не забывай! — ухмыльнувшись, сказал Зандерболт. Молли необычайно серьёзно посмотрела на него и сказала: — Нам надо поговорить. — Как скажешь, — как ни в чём не бывало пожал плечами Рик, хотя он прекрасно понимал, о чём пойдет речь. Когда они снова оказались на краю жилого модуля, откуда открывался вид на спокойный и необъятный океан, Молли почти оглушила Рика своим резким криком: — Какого чёрта, Рик Зандерболт, ты нарушил клятву, данную Аватару?! Ты хоть понимаешь, что это значит?! — Какого чёрта ты, Ева Вей, не отказалась от последней гонки?! — сказал он, умело передразнивая её манеру кричать, когда она злилась. — Р-р-р, у меня не было другого выбора, а ты… — горячо начала Ева, но Рик её прервал: — А у меня точно так же не было другого выбора. Я случайно узнал, что гонки закончатся не миром, дружбой и радугами, а церемонией избрания нового Аватара. И я не хотел, чтобы ты им стала, представь себе. Я дал тебе шанс выбрать нормальную жизнь на Земле. — Но теперь у тебя нет этого шанса! Я тебя не понимаю, — со вздохом сказала Молли. — Ты всё понимаешь, Ева, потому что у тебя хватило храбрости пожертвовать собой ради того, чтобы ни Земля, ни Нуразия не пострадали. Такого не делают в пятнадцать лет. Но, впрочем, в пятнадцать лет не выигрывают самые сложные гонки во Вселенной, поэтому можно оставить этот вопрос без внимания, — улыбнувшись, сказал Рик. — Рик, это не повод, чтобы ухмыляться. Клятва связана не с Аватаром и даже не с Творцами, а с самим Обаном. Я уже пыталась найти способ, но пока не нашла его, понимаешь? И, возможно, не найду! — Ева почти плакала, стараясь докричаться до Зандерболта, но он лишь спокойно смотрел на неё. — Рик, ты понимаешь, что ты не сможешь покинуть Обан никогда? Ты не увидишь Землю, дом, семью, солнце… — одна слезинка медленно скатилась по щеке девушки и упала на мрамор модуля. Рик подошёл чуть ближе к Еве и нежно дотронулся до её щеки. — Звучит грустно, но сколько бы ты не драматизировала, я не начну плакать и писать грустные стихи про Землю. У меня было время подумать над моим решением. Оно не было спонтанным. И я не просто не боюсь того, что ты не сможешь отправить меня обратно на Землю, я хочу остаться здесь. С тобой, — Молли широко открыла глаза от удивления и посмотрела на Зандерболта. Она явно не до конца верила ему: видимо, девушка привыкла, что людям не свойственно оставаться рядом с ней надолго. После недолгой паузы она холодно сказала: — Я всё-таки попробую. Это неправильно, Рик. Это только моё решение и только моё… проклятие, — Ева растворилась в золотом сиянии. Зандерболт лишь покачал головой и сказал в пустоту: — Неправильно, Ева, что во Вселенной теперь правит самоё упрямое существо, которое только можно представить. Если я тебе надоем, то ты всегда сможешь просто сплавить меня на какой-нибудь отдалённый остров, но с моим нахождением здесь тебе придётся смириться, мышонок! — в ясном небе полыхнула молния, и Рик в первый раз за долгое время искренне засмеялся, прежде чем вернуться к команде.

***

Как Ева и обещала, в полдень на Обане три небольшие планеты на небосводе выстроились в один ряд, знаменуя окончание Великих гонок. Летающий храм всё ещё находился высоко над землёй, но жилые модули, подобно огромным каменным кувшинкам, как и на Алуасе, находились на поверхности океана. Молли явно опаздывала, но никто из гонщиков не смел торопить Аватара даже ворчанием, и поэтому все лишь время от времени смотрели на небо, словно Ева должна была появиться именно оттуда. Только Рик знал, почему она может задерживаться, и это заставляло его нервничать. Он прекрасно знал упорство Молли и боялся, что она найдёт решение, даже если до сегодняшнего дня его попросту не существовало. Наконец поднялся сильный ветер, переросший в настоящую песчаную бурю, отчего гонщики на мгновение перестали видеть что-либо. Когда всё стихло, чуть поодаль от всех участников стояла Молли в своём обличии Аватара. Она явно нервничала, хотя и не хотела показывать этого, поэтому смотрела только на свою команду, чтобы чувствовать себя немного более уверенно. — Отважные пилоты, Великие гонки закончились, и я хочу… поблагодарить каждого из вас. Все вы были действительно достойными соперниками, поэтому для меня особая честь говорить с вами… в качестве Аватара, — было видно, что Молли чувствовала себя неуютно и старалась подражать Сатису. Даже её голос изменился и стал более низким и сильным. После короткой паузы, она продолжила: — Сейчас вы будете отправлены на родные планеты. Я прошу генерала Кросса первым пройти в свой транспортный модуль, — крог с недоверием покосился на неё, но всё же поднялся на модуль, который после этого чуть отплыл от берега, пропуская вперёд модуль следующего участника гонок. Так продолжалось до тех пор, пока на песчаном берегу не остались только команды Земли и Нуразии. Принц Айкка подошёл попрощаться с гонщицей первым. Подойдя к Молли, он поклонился, но ниже обычного, и девушка невольно улыбнулась: для него слишком много значили традиции и вежливость. — Ты была лучшим пилотом и станешь лучшим Аватаром из всех, не сомневайся. Я рад, что мне довелось познакомиться с тобой и стать твоим другом. — Я тоже, принц Айкка. Удачи тебе в управлении твоим королевском. Я буду следить за тем, чтобы ты оставался самым справедливым и честным королём, не сомневайся! — подмигнула ему девушка. — Мне стыдно за свои мысли на гонке, Молли. Я подумал, что ты предала меня, чтобы получить Почётный приз, но ты спасла мою планету и мой народ. Нуразийцы этого не забудут, принцесса с Земли. Я надеюсь, что когда-нибудь ты станешь почётным гостем моего королевства, — увидев печаль в глазах Евы, принц ещё более мягким голосом добавил: — До конца своей жизни я буду твоим другом, — на этих словах девушка крепко обняла нуразийца и прошептала: — Я буду скучать, — принц лишь с нежностью посмотрел на неё. Он не решался уйти, но понимал, что чем дольше он будет прощаться, тем тяжелее будет Молли. Словно подумав о том же самом, гонщица сказала: — Тебе пора, принц, — Айкка кивнул и быстро пошёл к своему модулю. Перед тем, как зайти в него, Айкка помахал Молли, и она весело помахала в ответ, стараясь хоть на секунду забыть о том, что, возможно, она разговаривала с нуразийцем в последний раз. Тяжело вздохнув, она повернулась к своей команде: у них были растерянные лица. Ещё с утра они договорились, что не будут ни говорить о Земле, ни расстраивать Молли своими сожалениями. Но, когда пришёл их черёд прощаться, каждый из землян чувствовал, что, улетев сейчас с Обана, они оставят на нём огромную часть своей жизни, к которой больше не смогут вернуться. Молли медленно приблизилась к команде, но всё ещё не могла вымолвить ни слова: она думала, что когда она увидит друзей, её чувства подскажут, что нужно сказать. Но она знала только то, что не хочет их отпускать, и в горле снова защипало. "Нет, Ева, ты не должна позволить себе заплакать перед ними сейчас". Стен и Кодзи начали первыми, постоянно перебивая друг друга: — Хоть мы и проклинали тебя большую часть времени, стараясь заставить Эрроу снова взлететь после очередной гонки, мы будем скучать и по Обану, и, конечно, по тебе, чемпион. Это были потрясающие гонки, — оба механика широко улыбнулись. Затем Джордан более уверенно, чем обычно, продолжил: — Я знаю, что Аватару вряд ли нужен напарник, но знай, что на Земле я буду часто вспоминать о тебе и думать, что моя помощь всё ещё может понадобиться, Ева. В любое время Обана или Земли, — сказал Джордан, шутливо отдав честь, но его глаза заблестели от слёз. Молли крепко обняла напарника, и он, как всегда, покраснел, но обнял её в ответ, стараясь навсегда запомнить их последние мгновения вместе. Дон Вей грустно смотрел на дочь, но не решался ничего сказать. Молли с нежностью взглянула на него и сказала: — Я тоже люблю тебя, папа. Даже если… я — Аватар, не забывай обо мне, хорошо? — Никогда, — севшим голосом сказал Дон Вей. Несколько минут они молча смотрели друг на друга, но потом Ева всё же обняла отца. Дон Вей всем телом чувствовал её тепло, но вдруг оно исчезло: Молли снова растворилась в воздухе, оставив после себя лишь сияние. Никто и не заметил тогда, что вместе с юной гонщицей исчез и Рик. Земляне посмотрели друг на друга и нерешительно зашли в свой модуль. Тут же дверь за ними навсегда закрылась. Ева и Рик молча смотрели на то, как шесть модулей, набирая скорость, взмыли вверх. Всего через несколько секунд от них остались только неяркие звёзды, которые ещё не до конца скрылись в глубинах космического пространства. Зандерболт задумчиво всматривался в чужое небо: Ева не нашла решения, хотя до самого конца прощания не сказала ему об этом. И теперь они стояли рядом на самой огромной необитаемой планете Вселенной вдвоём. Рик даже не сразу заметил, что Ева взяла его за руку. Зандерболт почувствовал это только тогда, когда по телу он ладони начало разливаться тепло. — Какой-то магический яд Аватара? — ухмыльнулся Зандерболт. — Нет. Просто возвращаю тебе возможность летать. Больше никакого тремора, — сказала Молли. Рик никогда не слышал такой печали в её до голосе до этого момента. — Это намёк на то, что мне лучше взять Эрроу и лететь подальше отсюда? Не поможет, мышка, — в шутку сказал Рик. Молли в упор посмотрела на него и спросила: — Почему ты не в отчаянии от мысли, что останешься здесь? Ты ведь хотел начать новую жизнь и никогда особо не любил Обан. — Быть тайным пилотом Аватара не самый плохой вариант для нового дела всей жизни. Я мог бы стать тренером на Земле, например, и сойти с ума через пару месяцев — пожал плечами Рик. Молли улыбнулась и рассмеялась сквозь слёзы. — Ставлю, что здесь тебе хватит и месяца. — Идёт, мышка, — сказал Рик и поцеловал её. Почётный приз действительно есть, но всегда не тот, на который ты надеешься.