По ту сторону

Огромное поместье крупного феодала было мрачным и безжизненны. Повисшая над ним зловещая тишина нарушалась только бешеными завываниями ветра, гонящего к поместью тяжелые свинцовые тучи. Вдалеке уже утробно рычал гром, словно, просыпаясь, заворочалось, заворчало в небесах громадное чудовище. Первые капли дождя ударили по листьям деревьев и, сорвавшись, понеслись дальше вниз, подхваченные ветром. Надвигалась буря. Женщина отвела усталый взгляд от узорчатого глиняного сосуда, внутри которого шевелилась какая-то масса, медленно приобретающая осмысленную форму. А откуда-то изнутри отчетливо слышался стук сердца. Там, в этой массе, размеренно сокращалась упрямая мышца, знаменуя жизнь маленького светящегося комочка. - Нараку, чертов ублюдок! – женщина отвернулась, до боли сжимая в руках веер. - Придержи язык, Кагура, - раздался голос из самого темного угла. – Особенно, если не хочешь стать тем, чем сейчас является твой будущий брат. - У него хотя бы есть сердце! - Ты тоже можешь получить свое, если будешь хорошо себя вести. - Ты уже давно обещаешь мне это! Но это ложь! Ты просто надо мной… издеваешься… - женщина застыла, во все глаза глядя на вышедшего на середину комнаты Нараку. А в следующий момент она едва не упала в кувшин с новым порождением, завывая от смеха. Собственно, ее реакция была вполне объяснима: внешний вид Великого и Ужасного Полудемона оставлял, мягко говоря, желать лучшего. Во-первых, он был весь в грязи, куда его погрузила опустившаяся сверху собачья лапа, чей хозяин никогда не смотрит под ноги и постоянно наступает, куда не следует. (А вы что, думали Сещемару впервые так «удачно» приземлился на Нараку?) Во-вторых, с него все еще стекала вода, что очень раздосадовало Кагуру – убирать-то все ей! И, в-третьих, разъяренный Сещемару не поскупился на количество и силу нанесенных ударов: огромная шишка на голове, нижняя челюсть, вспухшая как от больного зуба, и расцарапанная щека идеально гармонировали с иссиня-черным «фонарем» под глазом. Да и ходил Нараку как-то странно – видимо, в порыве гнева, демон применил запрещенное «ниже пояса». - Заткнись, Кагура! – полудемон был готов взорваться. – Иди лучше приготовь мне ванну, а потом уберись здесь. Повелительница ветра, все еще искоса поглядывая на своего «милого родителя» и подленько хихикая, отправилась исполнять приказ. - Да и, Кагура, - крикнул ей вслед Нараку. – Не впускай сюда больше посторонних. За этот месяц нам пришлось сменить три превратившихся в руины поместья, а я плохо сплю на новом месте! Сещемару бесцельно бродил по саду. Ему было не по себе. Приторно-сладкий запах с самого утра будоражил его нос, и не было никакой возможности не только избавиться от него, но и даже определить источник. Он ниоткуда не исходил, а будто бы всегда жил где-то внутри. Но в то же время демон чувствовал, что этот запах инородный, и хотел избавиться от него и от порожденного им вязкого тумана в сознании. Ветвистые сакуры расступились, выпуская демона к высокой ограде, возле которой росло самое старое дерево. Высокое, словно подпирающее сам небосвод, с темной шершавой корой, оно хранило в себе больше воспоминаний, чем Сещемару и даже нынешняя хозяйка поместья. С трех сторон на огромном стволе красовались ряды глубоких зарубок. Самые старые, но все еще отчетливо видные, «смотрели» на север; вторая по возрасту шкала была обращена к западу, и последняя – к востоку. Демон подошел к западному ряду и прислонился к исполинскому стволу. Верхняя зарубка оказалась на уровне его подбородка – сильно же он вырос за это время. Причем для Сещемару это было сильным потрясением – он-то считал, что прошло всего-навсего лет десять-двадцать, (что для демонов не длиннее пары месяцев) но никак не больше двух сотен. Странно. Слишком много несастыковок было у его воспоминаний с реальностью. Он совершенно не помнил, когда в их доме появились чужаки. И что куда больше настораживало и даже немного пугало демона: момент появления на свет младшей сестры совершенно не нашел отражения в его сознании. Все, что он знал, это ее имя. Да и оно всплыло в памяти слишком неожиданно, словно кто-то шепнул его. Эти мысли не давали Сещемару покоя. Но чем больше он пытался во всем разобраться, тем сильнее запутывался. Демон повернулся спиной к дереву и медленно сполз вниз по стволу. Приторно-сладкий запах в носу изменился, приобретая ненавистные ему металлические нотки. Во рту поселился неприятный соленый привкус, а перед глазами поплыли красные разводы. Кровь. Одно из самых ясных его воспоминаний было наполнено кровью. Лежащая в руинах деревня утопала в крови. Повсюду было разбросано множество безжизненных тел. А посреди этого хаоса стоял он сам… Сещемару мотнул головой, пытаясь спугнуть ужасное воспоминание, но эта картина так и осталась у него перед глазами. Демон подтянул колени к груди и уткнулся в них лицом. Длинные волосы, свесившиеся с плеч по обе стороны, тихо колыхались от дыхания Сещемару. Это был один из тех редких моментов, когда могущественный демон выглядел уязвимым. Разгневанная Кагоме быстро пересекла колючие кусты роз и оказалась на открытом пространстве возле каменного забора. Первое, что она увидела, был Сещемару, сидящий возле дерева. Девушка замерла, изумленно глядя на него. Демон вздрогнул и поднял на нее отсутствующий взгляд. - Что ты здесь делаешь, женщина? – убийственно холодно произнес он. - Сещемару, хватит ломать комедию! У нас нет времени на эти глупые шути! Нараку не буде ждать, пока вы наиграетесь! – переведя дыхание, Кагоме замолчала, ожидая реакции демона. Некоторое время он молча смотрел на нее, а потом сказал: - Если предположить, что сейчас ты обращалась именно ко мне, а не к кому-то другому с тем же именем за кого ты меня приняла, то знай, что я ни слова не понял из того, что ты сказала. - Ты что, издеваешься?! – завопила девушка, когда у нее прошел первый шок. – Я ни за что не поверю, что ты мог забыть о Нараку! С твоим характером ты будешь помнить о нем, даже если у тебя полная амнезия случится! Ну же, вспоминай! Нараку! Полудемон! Паук! Онигумо! Порождения! Осколки Камня Душ! Сещемару, оглушенный на одно ухо, сидел с таким выражением лица, словно решал, уйти ли ему спокойно, но подальше, или предварительно сдать эту странную девушку в сумасшедший дом, если таковые уже появились. Пока демон решал эти сложные мировые вопросы, Кагоме надоело ждать. Ей в голову пришла неожиданно смелая мысль. Она подошла к Сещемару вплотную и, наклонившись, прикоснулась к его губам своими. - Может, это тебе что-нибудь напомнит, - произнесла юная мико, прежде чем исчезнуть за высокими кустами роз.