У них нет будущего

Все празднование прошло как в тумане. Согласившись помогать ей, Октавиан, фактически, связал себя по рукам и ногам, весь вечер ошиваясь по лагерю в гордом одиночестве и, раз за разом взвешивая все "за" и "против". Против! Против, твою мать! Бери машину своего дорогого папочки и стартуй домой! Во что он, богов ради, ввязывается? Октавиан дошел до пляжа, даже не заметив этого. Очнулся только, когда лица коснулся легкий бриз, а ноги увязли в мягком, теплом песке. Как будто это могло ему помочь. Как будто сейчас хоть что-то могло ему помочь! Бессмыслица. Бред. Он дал себе слово, что остановится. Что хватит с него известности. Если так можно было назвать то, что с недавних пор крутится вокруг него. Темная слава. Темная, как само дно Тартара. Он собственноручно отрезал себя от мира, которому когда-то принадлежал. Теперь его запачканное кровью полубогов имя звучало лишь изредка, как будто оно могло оставить грязный след на языке. И сколько Октавиан ни убеждал себя в том, что ему наплевать на все это, всё равно раз за разом возвращался к мысли, которая уже изъела его изнутри, не давая спокойно засыпать по ночам: "Если бы можно было все исправить..." Что бы он сделал? Начал бы жить так, как хочет сам, а не как велит ему вечная злость, глубоко засевшая у него в душе. Она как крохотная, неправильная шестеренка в огромном механизме - мешает, губит всю работу. Она губит его. Год за годом, минуту за минутой. Октавиан совершил слишком много ошибок, и неизвестно, сможет ли когда-нибудь оправиться. Но они дорого стоили на его жизненном пути. Он по обыкновению погрузился в тяжелые раздумья, вперившись в линию горизонта, которая медленно начинала расплываться. Ноги сами собой согнулись, заставляя парня опуститься на шелковистую поверхность пляжа. Тихо. Вокруг слишком тихо, уютно. И это выводило из себя. Природа как будто не замечала его, отказываясь сопереживать. Октавиан поморщился, грубо загребая руками горсть песка. Вот, что тебе на самом деле нужно? Жалость? Ты точно докатился, Август. У него не нашлось и толики сил, чтобы отогнать эту мысль. Неужели придется наконец ее принять? Вдруг справа что-то быстро упало вниз, обдавая его теплом. Октавиан хотел повернуть голову, но не смог, словно его что-то сдержало. Оно и понятно. Зачем, если он знал, кто это? Зачем, если он знал заранее, что она придет? - Праздник твоих дружков настолько убогий, что ты решила составить мне компанию? Дэр окинула его легким раздражённым взглядом - он почувствовал. У него перед глазами даже сложился ее образ: сжатые губы, чуть наклонённая вбок голова и растрепавшаяся огненно-рыжая прическа. - Зачем ты это делаешь? - слабо, практически шепотом, поинтересовалась она. Октавиан небрежно повернулся к девушке, едва сдерживая язвительную улыбку: она выглядела точь-в-точь, как он себе и представлял. Только косметики смывать не стала. Дэр до сих пор выглядела, как пугало, намеревавшееся попасть на закрытый банкет. - Зачем ты это делаешь? - передразнил он. - Действительно, зачем? Ведь не их же я ненавижу, и не они - полные придурки. Хотя подожди...кажется, все именно так и есть. - Рейчел никак не изменилась в лице, на нем не появилось и намёка на неприязнь, только недоумение, тщательно скрываемое под холодностью. - Я не об этом спрашивала. - Напряженная пауза. - Зачем ты это делаешь? До Октавиана слишком долго доходил смысл ее слов. Так что Рейчел смогла уловить тот миг, когда его лицо озарилось пониманием и...испугом. Парень чуть ли ни вздрогнул, как если бы на него замахнулись кулаком. Ледяной взгляд какое-то время не мог найти точки опоры, метаясь по ее лицу, волосам, в конечном итоге остановившись на глазах. Несколько секунд он не двигался, словно ища что-то далеко за светло-зелёными радужками. Но никаких ответов там не было. - Понятия не имею. - Резкий выдох. - Видимо, мне делать больше нечего. - Серьезно? - сощурилась Рейчел. - Ты не знаешь, зачем вызвался помогать мне? Никаких корыстных намерений? Желания восстановить репутацию? Парень продолжал пусто всматриваться в осыпанное веснушками лицо. - Простого "спасибо, Октавиан" было бы достаточно. Рейчел надула губы, как-то по-дурацки сдвинув брови. Ни дать, ни взять - накрашенное пугало ребенка. Что может быть глупее и непривлекательнее? Октавиан даже не стал удерживать себя от нервного смешка. - Если будешь продолжать так смотреть, то я могу и передумать. - Я хочу убедиться, что ты поможешь, а не сдашь меня при первой же возможности, - твердо заявила она. - Поэтому спрашиваю еще раз: зачем? - Не. Знаю. Такой ответ устроит? - он уже начинал раздражаться. Кажется, у этой девчонки скоро войдут в привычку попытки им помыкать и устраивать допросы. - Нет. Не устроит. - В таком случае, ничем не могу помочь. - Тогда пообещай мне. Октавиана как током шибануло. Он резко подался вперед, обхватывая девушку за плечи. Рейчел не успела среагировать, громко выдохнув и слегка отклонившись назад, что в сложившейся ситуации было даже больше, чем бесполезно. - Что ты сказала? Мне пообещать тебе? А клятву на Стиксе не хочешь? Он застал ее врасплох. Снова. В который это уже раз? Рейчел сделала над собой огромное усилие, чтобы не зажмуриться или не зарыться с головой в песок. - Да. Раз ты не можешь назвать причины своих действий, тогда пообещай. Тонкие пальцы сильно сжались на прохладной ткани футболки. В какой-то момент у девушки в голове зародилась неприятная мысль, что парень сейчас сорвётся и ударит ее. После пары дней и нескольких непродолжительных встреч с Октавианом, в адекватную реакцию на что-либо верилось с большим трудом. Один раз ему практически удалось довести ее до слез, и ничего не мешало закончить начатое. - Если в тебе есть еще хоть что-то человеческое. - Человеческое?.. - сквозь зубы процедил парень, практически вдавливая пальцы в ее кожу. - Да, что ты знаешь, Дэр. Она молчала. Невозможно найти слов для такого. Рейчел не знает его, он не знает ее, и это никогда не изменится. Даже если они начнут видеться чаще, даже если он действительно ей поможет - это ничего не решит. Они останутся друг для друга незнакомцами. Разойдутся так же быстро, как и сошлись. За последний час она успела прокрутить у себя в голове эти фразы раз пятьдесят, не меньше. Как молитву. Октавиан разжал пальцы. Сел прямо. И в очередной раз заглянул ей в глаза. В.очередной.чертов.раз. Снова вынуждал ее смотреть на себя. Снова эта схватка: кто первым сдастся? кто отвернётся? Через каждое их движение велась непрерывная война. С самой первой встречи. С самого первого взгляда. Ненависть. Борьба. Превосходство. У них не было будущего. - Я не знаю, зачем, Дэр. Я чувствую, что должен. Я не знаю, для кого и почему, ясно? Я просто чувствую. Слышать такие слова от Октавиана было страшно. Особенно то, как он произносил слово "чувствую". Как что-то незнакомое, непонятное и неестественное. Набор букв, непереводимых ни на один из существующих языков. - Рейчел! Рейчел , ты здесь?! Девушка обернулась, вздрогнув. Она уже успела забыть о том, что в лагере находились не только она и Октавиан. Вдалеке до нее пытались докричаться Пайпер и, по всей видимости, еще пара девушек, чьи голоса Рейчел различить не могла. - Рейчел, скорее сюда! Здесь монстры! Рейчел!