Гарри Поттер и Тайна Будущего.

      Все набросились на еду.       Пленники мужского пола, разобрав бутерброды, сели по местам, а женский пол также разобрал круассаны и сел, где сидели прежде. Во время перекуса Рон случайно уронил на пол кусок помидора. Увидев это, Малфой и Снейп взглядом убивали гриффиндорца. Все из-за якобы совершенного акта «вандализма» над священным полом не менее священного кабинета «Великого» Слизерина. Итог: парочка пререканий, сарказма и ворчания, и пол был «спасен» очистительными (противовандальными) чарами.       Вот наши «мученики» доели кто бутерброды, кто круассаны, и хотели было два друга взять с собой в свои кресла кофе, как Снейп-змея зашипел: — Поттер, если я узнал, насколько у вас ужасные родственники, это не значит, что я могу простить все ваши «грешки». Поэтому прошу поставить чашку с кофе на место или выпить его, не отходя от стола, иначе опять напортачите еще что-то, — он сверкнул глазами. — Уизли, я настоятельно прошу вас о том же, что и Поттера. — Мистер Поттер, мистер Уизли, прошу вас прислушаться к совету вашего второго профессора, а не то и у него, и у мистера Малфоя остановится сердце, — сказала с невозмутимым видом МакГонагалл.       Гриффиндорцы еле сдержали смех. А Рон и Гарри все-таки решили выпить кофе стоя, подумав, мало ли что придет в голову змеям в случае чего. Остальные ученики благородного факультета поступили так же.       Рассевшись по местам и пожелав, чтобы посуда исчезла, все посмотрели на зельевара. Тот недовольно взял в руки книгу и, осмотрев кабинет, сказал: — Я не люблю, когда меня перебивают, но так как вы все равно будете, — он взглянул на близнецов, — я решил, что если будете часто прерывать, на того или тех буду применять «Силенцио». Всем ясно?       Последовали кивки. И профессор с «миной» на лице хотел было читать, как весь кабинет окутал яркий свет, и послышалось явно недовольное мяуканье. Когда свет погас, в кабинете оказался листок пергамента и… Живоглот?       Рон обреченно застонал, Гермиона зло на него покосилась и устремилась к своему коту. — Глотик, ты как здесь оказался? Ты не ранен? — беря его на руки, спросила она.       Рон фыркнул: — Ага, ранен, прям истекает кровью.       Грейнджер открыла рот, но была прервана МакГонагалл: — Мисс Грейнджер, там опять записка. Прочтите, может, там есть ответ.       Девушка кивнула, подняла листок и прочла:

Приветствую я вас,

Маги могучие.

Прочли вы главу, за что хвалю,

Но это еще капля

В океане Мировом.

Многое предстоит еще открыть вам.

И пока в моих советах

Нет у вас нужды,

Но неспроста,

Послание зачаровала вам я.

Питомец чей-то нуждается в хозяйке.

И что ж греха таить,

Чуть не испортил он спасение чьё-то,

Но с обвинениями бросаться не спешите,

Мудрость и ум есть у него.

Ой нет!

Вопросы у вас теперь появились,

Ах глупая болтунья я!

Ну что ж, скажу я одно:

В книге узнаете ответ.

И желая вам удачи, я не прощаюсь.

Еще свяжемся с вами, а может, и свидимся.

Ваша Повелительница Судеб, Смерть.

— Так значит, это рыжее недоразумение — твой питомец, Грейнджер? — растягивая слова, съехидничал блондин. — Да. А что? — вздернула носик лучшая ученица Гриффиндора. — Да так. Не знал, что тебе симпатичны рыжие. — Уж точно не блондины! — Довольно! — вмешалась профессор трансфигурации. — Мы уже выяснили, по какой-то причине вашему коту, мисс Грейнджер, придется находиться здесь, и поэтому прошу вернуться на место.       Гриффиндорка кивнула и, отдав профессору записку, села в своё кресло. Пожелав миску с едой и миску с водой, а также кошачий лоток, отпустила своего любимца. Тот побежал к миске с едой в дальнем углу кабинета, чуть поодаль от двери в спальню-гостиную Основателя. — Ну раз мы закончили с кошачьими разборками, то, полагаю, мне стоит начать читать? — холодно сверкнул глазами маг.       Молча кивнули все, кроме Рона, который бурчал себе под нос. К сожалению, будущий чтец это увидел. — Уизли, не вижу вашего кивка. Конечно, если вы хотите заточить себя здесь навеки, то не буду мешать, одно прошу: не тяните за собой и нас. — Северус, что вы к нему прицепились? — возмутилась его коллега.       Тот, конечно же, промолчал. А Рон оторвался от бурчания и кивнул. Увидев это и проигнорировав взгляд анимага, мужчина прочистил горло, сделал вдох-выдох и прочитал: — Глава 2. ИСЧЕЗНУВШЕЕ СТЕКЛО       Бедного профессора тут же прервали: — И? Что это за глава? — не понял Рон. — Уизли… — Походу у магглов… — Пропало стекло, — предположили братья Рона, не заметив, что прервали профессора. — А зачем в честь этого называть главу? — Драко понимал, что ухудшает дела своего декана, но он должен был это сказать. — Теория теряет значение. — Я догадываюсь о значении названия главы, — вмешался Гарри, — но сохраню шанс раскрыть интригу книге, — уклонился от еще не заданных вопросов. — Может, дадите прочитать дальше, или мне уже сейчас применить чары? — маг достал палочку. — Нет-нет, — поспешно заткнулись ребята. — Почти десять лет прошло с того утра, когда Дурсли обнаружили на своем пороге невесть откуда взявшегося племянника…       «Могу поспорить на всю коллекцию ингредиентов, что она не обрадовалась, да и здорово покричала», — подумал читающий. — Профессор, почему вы остановились? — .....но Тисовая улица за это время почти не изменилась. — Кто бы сомневался, — Гарри получил грозный взгляд от своего врага. — Солнце вставало над теми же ухоженными садиками и освещало ту же самую бронзовую четверку на входной двери дома Дурслей; оно пробиралось в гостиную…       Дети зевали. — Если вы хотите спать, так и скажите. — Северус! — .....оставшуюся почти неизменной с того вечера, когда мистер Дурсль смотрел по телевизору пророческий выпуск новостей. — А что в этом пророческого? — почесал затылок Рон, сидя в своем кресле.       Гарри и Гермиона сразу поняли, что сейчас будет. Они сочувствовали другу.       Живоглот прыгнул на колени к хозяйке и лег клубком. — Силенцио! — направил палочку на рыжего третьекурсника Снейп.       «Ну Ронни дает, первее нас получил», — такими были мысли обоих его братьев. — Только стоящие на камине фотографии в рамках свидетельствовали о том, что с тех пор прошло немало времени.       Никто не прокомментировал, хотя хотел. Просто не хотели, чтобы им заткнули рот. Правда, с Рона профессор все-таки сняла чары. — Десять лет назад на фотографиях было запечатлено нечто, напоминавшее большой розовый мяч в разноцветных чепчиках…       Ученики захохотали, даже Драко Малфой не остался в стороне. Хотя, что таить, профессора сами еле сдерживались. Живоглот, недовольно мяукнув, спрыгнул на пол и сел возле камина, когда его хозяйка согнулась в хохоте. Близнецы уже сидели на полу. Драко от смеха ударялся головой об стол. — Заче-е-ем им эт… о? — пытался нормально спросить Малфой, потирая лоб, но получалось не очень. — .....но с тех пор Дадли Дурсль вырос…       Учащиеся Хогвартса опять захохотали. Посмеявшись, они снова сели нормально. — Так этот «мячик» — это твой кузен? — поразился Малфой, приглаживая волосы. — Да, — ответил гриффиндорец. Таких подробностей детства Дадли он не знал. — Всегда знал, что Петунья странная, — сказал на удивление всем Ужас Хогвартса. Потом по взглядам учеников он понял, что сказал это вслух. — Вы знали мою тетю раньше, до книг? — шокировано сказал Гарри Поттер. Только его вопрос остался без ответа.       Сам зельевар мысленно дал себе кучу подзатыльников и продолжил читать: — .....и теперь на фотографиях был крупный светловолосый мальчик, сидящий на своем первом велосипеде… — Готов спорить на все, что этот велосипед не вынес и часа. — Поттер! — экс-слизеринец поднимал палочку, но МакГонагалл перехватила его руку. — Северус, он не часто перебивает. — Вело… что? — спросили чистокровные. — Если выберемся, мы с Гермионой покажем. — .....кружащийся на ярмарочной карусели… — Потом покажем, — на немой вопрос ответила Грейнджер. — Еще чего… — буркнул слизеринец, получив злобный взгляд у декана. — .....играющий с отцом в компьютерные игры… — В какие игры? — Ком-пью-тер-ные. Компьютер — чуть меньше телевизора ящик. С функциями и играми внутри, — произнесла гриффиндорка. — И вообще, как выберемся, начните ходить на маггловедение.       Северус Снейп молчал, потому что знал: его ученик и вправду не знал, что это. Дождавшись конца объяснений, он продолжил: — .....мальчик в объятиях целующей его матери. — В объятиях жирафа, — засмеялись братья.       Остальные прыснули. — Уизли, еще… — Все-все. — Однако ничто на этих фотографиях не говорило о том, что в доме живет еще один ребенок.       Все посмотрели на опустившего голову парня. Рон похлопал по его плечу. — Тем не менее Гарри Поттер все еще жил здесь… — Гарри, как они объяснили, что у них есть племянник, если соседи не знали о том, что у твоей тети есть сестра? — спросила кареглазая.       В ответ парень пожал плечами. — .....и в настоящий момент он крепко спал, хотя спать ему оставалось недолго. Тетя Петунья уже проснулась и подходила к его двери, и через мгновение утреннюю тишину прорезал ее пронзительный визгливый голос: — Подъем! Вставай! Поднимайся!       Читающий скривился, ибо знал голос этой «банши». А за столько лет он мог измениться, и явно не к лучшему. — Гарри вздрогнул и проснулся.       Настоящий Гарри тоже вздрогнул, за что получил сочувствующий взгляд от МакГонагалл. — Мистер Поттер, вы помните, это действительно было? — Каждое утро.       Близнецы присвистнули, Рон и Джинни покраснели. Гермиона, забрав Живоглота, принялась его гладить для успокоения. МакГонагалл вздохнула, Снейп задумался, а Малфой свалился с кресла. Поднимаясь, он хотел что-то сказать, но ему не дали. — Тетя продолжала барабанить в дверь. — Однако веселое у тебя утро, Гарри, — хором произнесли близнецы. — Это только начало, — вздохнул мальчик. — — Живо! — провизжала она. Гарри услышал ее удаляющиеся шаги, а затем до него донесся звук плюхнувшейся на плиту сковородки. — Ну и слух. — Он перевернулся на спину и попытался вспомнить, что же ему снилось.       Гарри пытался вспомнить, что ему снилось тогда — выходило плохо. — Это был хороший сон. В этом сне он летел по воздуху на мопеде. У него было странное ощущение, что когда-то он уже видел этот сон. — Так это не сон! — закричали близнецы. — Силенцио дуо! — взмах палочки.       Гарри понял, что именно тогда ему приснился мопед. — Фините! — отменила чары Минерва. Зельевар недовольно на нее посмотрел. —Тетя вернулась к его двери. — Ты что, еще не встал? — настойчиво поинтересовалась она. — Мерлин, как ты с ними живешь, Поттер? — Как-то. —— Почти, — уклончиво ответил Гарри. — Шевелись побыстрее, я хочу, чтобы ты присмотрел за беконом. И смотри, чтобы он не подгорел… — Что это значит?! — Мистер Уизли, помолчите. — Да, профессор МакГонагалл. — .....сегодня день рождения Дадли, и все должно быть идеально. В ответ Гарри застонал. — Что ты там говоришь? — рявкнула тетя из-за двери. — Нет, ничего. Ничего…       День рождения Дадли — как он мог забыть? — А что, Потти, поздравить в двенадцать забыл? — насмешливо сказал белобрысый. — Еще чего, — фыркнул темноволосый. — Гарри медленно выбрался из постели и огляделся в поисках носков. Он обнаружил их под кроватью и, надевая, стряхнул ползающего по ним паука. — Поттер, вы такой неряха, что у вас на одежде пауки, — перебил сам себя декан Слизерина. — Я ни при чем. Не по моей милости на моей одежде пауки! — запротестовал Гарри.       А Рон вздрогнул уже третий раз при упоминании пауков. Если в первые два раза никто не заметил, то теперь заметили все. — А по чьей же? — Северус сочувствовал Гарри, только не мог терпеть неряшливость.        А мальчик со шрамом в виде молнии хотел было сказать про чулан, только не успел. — Уесли, — нарочно перековеркал фамилию гриффиндорца Малфой. — Неужели ты боишься пауков? Вместо ответа Рон вздрогнул. Его братья хихикнули. — Гарри привык к паукам…       Рон вздрогнул, а зельевар скривился. — ..... — их было много в чулане под лестницей, а именно в чулане было его место. — Что?! — закричали абсолютно все и уставились на Поттера. Живоглот, не ожидавший такого, встав на дыбы, убежал в сторону своих мисок. — Как это в чулане твое место?! — спросила Джинни. — Поттер, ты наследник древнего рода, жил в чулане??? — шокировано воскликнул надменный блондин.       Гриффиндорец притупил взгляд.       Вокруг все еще бурлили страсти. — ТИШИНА! — увеличила громкость голоса декан Гриффиндора. Когда все обернулись на нее, она сделала свой голос обычным. — Мы не знаем, правда это или автор приврал, так что успокойтесь.       «А МакКошка права», — подумал Драко. — И что вы предлагаете, Минерва? — ехидно спросил Снейп. — Как что? Спросить у него самого, — ответила анимаг. Потом обратилась к ученику: — Мистер Поттер, ответьте только честно: это было? Вы живете в чулане? Гарри вздохнул и, посмотрев на учительницу, ответил: — Да, это чистая правда. Только жил я там до одиннадцати лет.       Шум поднялся снова. — Куда катится мир, грязные маглы держат в чулане волшебника! — Дред, нам потом срочно нужно придумать шутку для этих маглов. — Ты чертовски прав, Фордж! — Фред, Джордж, возьмите нас с Джинни с собой! Это немыслимо! — И меня. Я, конечно, родилась у маглов, но чтобы они держали племянника в таких условиях… Нет, Гарри обижать я не позволю! Он и Рон — мои первые друзья! — Как хочешь, Гермиона… — Нам пригодится твой ум. — Малфой, ты не хочешь… — С нами?       Тут Драко задумался, а потом, решив, ответил: — Это слишком, но я не хочу очертя голову бежать. — То есть «нет»? — То есть я подумаю. — Ребята, не надо, — отмахнулся Гарри. — Надо, Гарри, надо, — встав и подойдя к парнишке, близнецы поставили руки ему на плечи.       А затем они с уже собравшейся компанией скрылись в спальне, не забыв прихватить Гарри. «Слизеринский Принц», наплевав на свою аристократичность, побежал к двери в спальню Основателя, подслушивать.       А профессора… Они после ответа Героя Магического Мира отошли к двери, через которую вошли, и принялись обсуждать все, поставив чары отвлечения внимания и против подслушивания.       Наконец, они сняли чары и подошли к своим местам, как заметили, что гриффиндорцы отсутствуют, а единственный слизеринец стоит наклонившись к двери в спальню. — Мистер Малфой, потрудитесь объяснить, что вы делаете? — холодно поинтересовался профессор зельеделия, приподнимая бровь.       Наследник древнего рода, услышав голос декана и по совместительству крестного, вздрогнул. А после, поспешно выпрямившись, гордой походкой подошел к своему креслу и, усевшись в него, ответил: — Совершенно ничего, профессор.       Тот, подозрительно посмотрев на ученика, произнес: — Ладно… Но куда исчезли гриффиндорцы?       Зельевар и трансфигураторша сели на свои места. — Они та… — не успел слизеринец ответить, как дверь спальни открылась, и из нее дружной толпой вышли шестеро довольных гриффиндорцев, которые вышли, услышав голоса преподавателей.       Они дошли до кресел и диванов и расположились. — Где вы были? — строго спросила декан этих учеников. — В спальне. Видите ли, нашей сестре стало плохо, и мы отвели её полежать и побыли с ней. А затем услышали ваши голоса и вернулись, — ответили близнецы.       Правда, потом они незаметно показали кулак отпрыску Малфоев, давая понять, что ему стоит держать язык за зубами. — Мисс Уизли, все хорошо? — Да, уже хорошо. Спасибо, профессор МакГонагалл. — Тогда, Северус, прошу продолжить.       Упомянутый последний раз взглянул на учеников и, открыв книгу, пролистал до нужной страницы. — Одевшись, он пошел на кухню. Весь стол был завален приготовленными для Дадли подарками. — Ого, как много людей его поздравляют, — поразились близнецы. А сальноволосый пронзил их взглядом. — Похоже, что Дадли подарили новый компьютер, который тот так хотел, еще один телевизор… — Это же какой он избалованный, что ему личный телевизор покупают? — Достаточно, Гермиона, достаточно. —.....и гоночный велосипед — это не говоря обо всем прочем. Для Гарри оставалось загадкой, почему Дадли хотел гоночный велосипед, ведь кузен был очень толстым и ненавидел физические упражнения… — Ужасный ребенок! — воскликнула женщина. Гарри кивнул. — .....хотя отлупить кого-нибудь он был совсем не против. — Ах, малолетний преступник! — воскликнула Джинни.       Зельевар заскрежетал зубами. — Любимой «грушей» Дадли был Гарри… — Что?! Гарри, дружище, скажи, что это неправда. — Увы, правда.       Наступило молчание.       Северусу вдруг начало казаться, что Поттер — это он сам.       «Ну, Альбус, нас ждет серьезный разговор!», — подумала трансфигураторша. — .....но Дадли далеко не всегда удавалось поймать кузена. Хотя поверить в то, что Гарри мог быстро бегать, было довольно сложно. Возможно, именно жизнь в темном чулане привела к тому, что Гарри выглядел меньше и слабее своих сверстников.       Никто не произнес ни слова. Минерва побледнела, до нее начало доходить, что и великие умы могут ошибаться. — К тому же он казался еще меньше и тоньше, чем был на самом деле, потому что ему приходилось донашивать старые вещи Дадли, а Дадли был раза в четыре крупнее его, так что одежда висела на Гарри мешком.       «Хорошо потрепала его жизнь. А я думал, он жил у бедных», — пронеслось у Драко в голове.       Уизли, покраснев, сжали кулаки, но Рон все же что-то прошептал Гарри. — У Гарри было худое лицо, острые коленки, черные волосы и ярко-зеленые глаза.       «Как у Лили…», — от этой мысли у угрюмого и нелюдимого профессора сжались кулаки, ведь гриффиндорец — ее сын. —Он носил круглые очки, заклеенные скотчем и только благодаря этому не разваливающиеся — Дадли сломал их, ударив Гарри по носу. — Почему они не купили ему новые? — ахнула анимаг. — Потому что, профессор, я им «дорого» обхожусь. — Они не покупают вам одежду, расположили в чулане, и это — дорого?! — Позвольте мне читать дальше. — Конечно. Продолжайте. — Единственное, что Гарри нравилось в собственной внешности — это тонкий шрам на лбу, напоминавший молнию.       Все в шоке уставились на парня. — Тебе нравится этот шрам? — Уизли удивились. — Раньше. Пока из-за него на меня не стали тыкать пальцами, — горестно вздохнул Гарри.       Все на него посмотрели сочувственно, кроме Северуса Снейпа и его подопечного. — Северус, продолжайте. — Шрам был у него с самого детства, и первый осмысленный вопрос, который он задал тете Петунье, был как раз о том, откуда у него взялся этот шрам. — Ты получил его в автокатастрофе, в которой погибли твои родители, — отрезала тетя. — И не приставай ко мне со своими вопросами. — Стоп, в авто… Что? — Автокатастрофа. Это когда машина во что-то ударяется сильно. В основном, люди умирают после этого. — Жалкая лгунья! — «Не приставай ко мне со своими вопросами» — это было первое правило, которому он должен был следовать, чтобы жить в мире с Дурслями. — Гарри что, теперь, и спросить не может?! — зло воскликнул Рон Уизли. — Нет. — Мерлин, Поттер, почему не сбежал? — Некуда. — Когда Гарри переворачивал подрумянившиеся ломтики бекона, в кухню вошел дядя Вернон. — Причешись! — рявкнул он вместо утреннего приветствия. — Как грубо! — Это Дурсли… — Примерно раз в неделю дядя Вернон смотрел на Гарри поверх газеты и кричал, что племянника надо подстричь. — Не поможет, — с улыбкой ответила ученику женщина. — У вашего отца, Поттер, была такая же проблема.       Глаза Гарри увлажнились, но он, смахнув слезы, кивнул. — Наверное, Гарри стригли чаще, чем остальных его одноклассников, но это не давало никакого результата, потому что его волосы так и торчали во все стороны, к тому же они очень быстро отрастали.       «В этом он и вправду копия Джеймса Поттера!», — усмехнулся зельевар. — К моменту когда на кухне появились Дадли и его мать, Гарри уже вылил на сковородку яйца и готовил яичницу с беконом. — Поттер, ты готовишь? — Как видишь, точнее слышишь. — Дадли как две капли воды походил на своего папашу. — Кабан два! — все прыснули от смеха. — У него было крупное розовое лицо, почти полностью отсутствовала шея, маленькие глаза были водянисто-голубыми, а густые светлые волосы аккуратно лежали на большой жирной голове. — Что за ребенок?       Чтец сжал ладонь в кулак. Он не мог применить «Силенцио», так как каждый раз его прерывал кто-то другой. — Тетя Петунья часто твердила, что Дадли похож на маленького ангела, а Гарри говорил про себя, что Дадли похож на свинью в парике.       Все дети засмеялись, а Живоглот, спящий на диване, недовольно открыл один глаз. Успокоившись, близнецы сказали, что у Гарри хорошее чувство юмора. — Гарри с трудом расставил на столе тарелки с яйцами и беконом — там почти не было свободного места. — Кто ж ему так прислал? — Его родители. — Что? — Дадли в это время считал свои подарки. А когда закончил, лицо его вытянулось. — Тридцать шесть, — произнес он грустным голосом, укоризненно глядя на отца и мать. — Это на два меньше, чем в прошлом году. — Избалованный болван! — прервал сам себя мужчина. — Это их сын им дорого обходится, а не Гарри, — сказала Минерва МакГонагалл. — Даже мне столько не покупают! Меня наоборот стараются не баловать! — По тебе не скажешь, Малфой.       Эти слова задели блондина, и он задумался. — — Дорогой, ты забыл о подарке от тетушки Мардж, он здесь, под большим подарком от мамы и папы! — поспешно затараторила тетя Петунья. — Ладно, но тогда получается всего тридцать семь. — Лицо Дадли покраснело. — Что ему не нравится? — Ему все еще мало. — О, ну да, тридцать семь — очень «мало». — Гарри, сразу заметив, что у Дадли вот-вот приключится очередной приступ ярости, начал поспешно поглощать бекон, опасаясь, как бы кузен не перевернул стол. — Он и столы переворачивает! — Тетя Петунья, очевидно, тоже почувствовала опасность. — Мы купим тебе еще два подарка, сегодня в городе. Как тебе это, малыш? Еще два подарочка. Ты доволен? — Она поощряет! — Что это творится! — Дадли задумался. Похоже, в голове его шла какая-то очень серьезная и сложная работа. Наконец он открыл рот. — Значит… — медленно выговорил он. — Значит, их у меня будет тридцать… тридцать… — Тридцать девять, мой сладенький, — поспешно вставила тетя Петунья. — А-а-а! — Уже привставший было Дадли тяжело плюхнулся обратно на стул. — Тогда ладно… — Он считать не умеет? — Это неправильно!       Началось обсуждение, которое еле прекратили через пятнадцать минут. — Дядя Вернон выдавил из себя смешок. — Его ребенок — жирдяй, избалованный, что смешного?! — Точно, плакать надо. — — Этот малыш своего не упустит — прямо как его отец. Вот это парень! — Он взъерошил волосы на голове Дадли. — Он говорит Гарри причесаться, а сам?! — Как можно поощрять такое??? — Для Дурслей он — ангел. — Ужасно! — Кошмарно!       Северус наложил на всех учеников чары молчания, но, к сожалению, его коллега их сняла. — Тут зазвонил телефон, и тетя Петунья метнулась к аппарату. А Гарри и дядя Вернон наблюдали, как Дадли разворачивает тщательно упакованный гоночный велосипед, видеокамеру, самолет с дистанционным управлением, коробочки с шестнадцатью новыми компьютерными играми и видеомагнитофон. — Что? — Неважно! — Дадли срывал упаковку с золотых наручных часов… — С каких часов? — поразился Малфой. — Силенцио!       Все удивились этому. Походу, нервы профессора расшатались. — .....когда тетя Петунья вернулась к столу вид у нее был разозленный и вместе с тем озабоченный. — Плохие новости, Вернон, — сказала она. — Миссис Фигг сломала ногу. Она не сможет взять этого. — У него есть имя! — закричали Гриффы. — Тихо! Тетя махнула рукой в сторону Гарри. Рот Дадли раскрылся от ужаса, а Гарри ощутил, как сердце радостно подпрыгнуло у него в груди       «Один в ужасе, а другой в восторге», — подумал Драко.       «Почему Гарри радуется, что она сломала ногу?» — не поняла Джинни.       Никто не решался произнести это вслух. — Каждый год в день рождения Дадли Дурсли на целый день отвозили сына и его друга в Лондон, а там водили их на аттракционы, в кафе и в кино. Гарри же оставляли с миссис Фигг, сумасшедшей старухой, жившей в двух кварталах от Дурслей. Гарри ненавидел этот день. Весь дом миссис Фигг насквозь пропах кабачками, а его хозяйка заставляла Гарри любоваться фотографиями многочисленных кошек, живших у нее в разные годы.       «Да, весело жил Поттер», — подумал наследник рода Малфой.       Близнецы Уизли шепотом поправляли свой план. — — И что теперь? — злобно спросила тетя Петунья, с ненавистью глядя на Гарри, словно это он все подстроил.       «Тупица», — заключил слизеринец.       А близнецы не понимали, чем она думает. — Гарри знал, что ему следует пожалеть миссис Фигг и ее сломанную ногу, но это было непросто, потому что теперь целый год отделял его от того дня, когда ему снова придется рассматривать снимки Снежинки, мистера Лапки и Хохолка. — Однако, мистер Поттер…       Мальчик покраснел. —— Мы можем позвонить Мардж, — предложил дядя. — Не говори ерунды, Вернон. Мардж ненавидит мальчишку. — Это та… — Да, — понял, о чем его друг Гарри. — О чем вы? — Ничего. — Дурсли часто говорили о Гарри так, словно его здесь не было или словно он был настолько туп, что все равно не мог понять, что речь идет именно о нем. — Ах, они… — Мистер Уизли. — — А как насчет твоей подруги? Забыл, как ее зовут… Ах, да, Ивонн. — Она отдыхает на Майорке, — отрезала тетя Петунья. — Ах, теперь… — Некуда деть… — Гарри. — Уизли!       Братья заткнулись. — — Вы можете оставить меня одного, — вставил Гарри, надеясь, что его предложение всем понравится и он наконец посмотрит по телевизору именно те передачи, которые ему интересны, а может быть, ему даже удастся поиграть на новом компьютере Дадли. — Ах, хитрюга! — Силенцио! — Вид у тети Петуньи был такой, словно она проглотила лимон. — И чтобы мы вернулись и обнаружили, что от дома остались одни руины? — прорычала она. — Но я ведь не собираюсь взрывать дом, — возразил Гарри, но его уже никто не слушал. — Может быть… — медленно начала тетя Петунья. — Может быть, мы могли бы взять его с собой… и оставить в машине у зоопарка… — Я не позволю ему сидеть одному в моей новой машине! — возмутился дядя Вернон. — Как будто он заразен! — фыркнула декан львов.       Она не забыла снять со всех чары. — Дадли громко разрыдался. — Ему одиннадцать, а он рыдает! — Да что это такое?! — Избалованный т… — под взглядом профессора трасфигурации замолчал единственный ученик зеленого факультета. — Я могу читать? — Да. — То есть на самом деле он вовсе не плакал, последний раз настоящие слезы лились из него много лет назад, но он знал, что стоит ему состроить жалобную физиономию и завыть, как мать сделает для него все, что он пожелает.       Фырканье. — — Дадли, м… — Мисс Грейнджер! Следите за своим котом!       Гриффиндорцы засмеялись. Все из-за того, что Живоглот лег на книгу, а их профессор не мог его убрать.       Гермиона наконец встала и забрала своего кота. — .....ой маленький, мой крошка… — Ну «крошка»! — прыснули близнецы. — Ага, жирабан. — Кто? — .....пожалуйста, не плачь, мамочка не позволит ему испортить твой день рождения! — вскричала миссис Дурсль, крепко обнимая сына. — Я… Я не хочу… Не хоч-ч-чу, чтобы он ехал с нами! — выдавил из себя Дадли в перерывах между громкими всхлипываниями, кстати, абсолютно фальшивыми. — Он… Он всегда все по-по-портит!       Профессора закатили глаза. А ученики начали комментировать. — Жалкий тип! — Безмозглый! — Как ты его терпишь, Гарри? — Не знаю. — Стальное терпение! — Давайте читать! — не выдержала женщина. — Миссис Дурсль обняла Дадли, а тот высунулся из-за спины матери и, повернувшись к Гарри, состроил отвратительную гримасу. — Пантомимщик! — В этот момент раздался звонок в дверь. — О господи, это они! — В голосе тети Петуньи звучало отчаяние.       «Петунья стала хуже. Интересно, она бы стала актрисой?», — подумал читающий. — Что она так переживает? — не понял Рон. — Дурсли. — А кто — «они»? — Через минуту в кухню вошел лучший друг Дадли, Пирс Полкисс, вместе со своей матерью. Пирс был костлявым мальчишкой, очень похожим на крысу.       «Прям свита Поттера-старшего, только в других масштабах», — хмыкнул зельевар. — Один жирный, другой худой. Два сапога — пара, — фыркнул Драко. — Именно он чаще всего держал жертв Дадли, чтобы они не вырывались, когда Дадли будет их лупить. — Куда смотрят их родители? — поразилась преподавательница. — Минерва, неужели вы не поняли? Их родители считают их непогрешимыми.       Тут Гарри был согласен со своим ненавистным учителем. — Увидев друга, Дадли сразу прекратил свой притворный плач. — Ага, не хочет терять… — «Лицо» перед другом. — Клоун! — фыркнул бледнолицый.       Рон, Гарри, Гермиона и Джинни вспомнили, как назвала Гермиона Малфоя еще тогда в пещере, и еле сдержали смех. — Полчаса спустя Гарри, не смевший поверить в свое счастье, сидел на заднем сиденье машины Дурслей вместе с Пирсом и Дадли и впервые в своей жизни ехал в зоопарк. Тетя с дядей так и не придумали, на кого его можно оставить. — Представляю их лица. — Да, наверное, они еще долго ломали комедию. — Мистер Уизли, мисс Уизли! — Северус! — Но прежде чем Гарри сел в машину, дядя Вернон отвел его в сторону. — Отстаньте от Гарри! — — Я предупреждаю тебя! — угрожающе произнес он, склонившись к Гарри, и лицо его побагровело. — Я предупреждаю тебя, мальчишка… — Пластинку заело, — закатила глаза Грейнджер. — Чего заело? — Неважно! — …если ты что-то выкинешь, что угодно, ты просидишь в своем чулане взаперти до самого Рождества! — Он же не серьезно? — Он такими вещами не шутит, Рон! — Мерлин! — Что он имеет в виду? — Вам лучше услышать. — — Я буду хорошо себя вести! — пообещал Гарри. — Честное слово…       Но дядя Вернон не поверил ему. Ему никто никогда не верил. — Почему? — Вот кабан вяленый! — Тишина! — Да, профессор Снейп. — Проблема заключалась в том, что с Гарри часто приключались довольно странные вещи… — Неконтролируемые выбросы… — …и было бесполезно объяснять Дурслям, что он тут ни при чем.       «А ведь после смерти мамы у меня с отцом было так же», — пронеслось в черной как смоль голове. — Однажды тетя Петунья заявила, что ей надоело, что Гарри возвращается из парикмахерской в таком виде, словно вовсе там не был. Взяв кухонные ножницы, она обкорнала его почти налысо, оставив лишь маленький хохолок на лбу, чтобы, как она выразилась, «спрятать этот ужасный шрам».       Близнецы засмеялись, но, увидев друга, поникли.       «Петунья обошла все человеческие чувства», — Северус, сам того не понимая, начал жалеть Гарри. — Дадли весь вечер изводил Гарри глупыми насмешками, и Гарри не спал всю ночь, представляя себе, каким посмешищем он станет в школе, где над ним и так издевались из-за мешковатой одежды и заклеенных скотчем очков.       «Ему и так досталось, а еще я», — грустно подумал Драко. — Однако на следующее утро он обнаружил, что его волосы снова успели отрасти и выглядит он точно также, как выглядел до того, как тетя Петунья решила его подстричь. — Вы побили рекорд вашего отца, мистер Поттер.       Гарри покраснел. — Дружище, это круто! — Мне было не круто… — За это ему запретили целую неделю выходить из чулана, хотя он пытался заверить Дурслей, что понятия не имеет, почему волосы отросли так быстро. — Сколько за невинное волшебство? Неделю?! — челюсть Драко выпала. — Дурсли застыли в Средневековье, и тем более это не самый длинный срок. — Почему вы не сказали об этом в школе? — Зачем? Не слышат же все равно. — В другой раз тетя Петунья пыталась заставить его надеть старый джемпер Дадли — ужасный, просто отвратительный джемпер, коричневый с оранжевыми кругами. — Пэнси бы стошнило, — усмехнулся слизеринец. — Чем больше усилий она прикладывала, чтобы натянуть джемпер на Гарри, тем меньше он становился, и, в конце концов, съежился настолько, что с трудом налез бы на куклу, но уж никак не на Гарри. К счастью, тетя Петунья решила, что джемпер сел после стирки, и Гарри избежал наказания. — У них появились мозги, а у Гарри необычный выброс. — Уизли! — Был еще случай, когда Гарри натерпелся неприятностей из-за того, что его заметили на крыше школьной столовой. — Что? — Как? — Профессор, читайте, — решил отвязаться от вопросов Гарри. — В тот день Дадли и его компания, как обычно, гонялись за Гарри, который пытался от них ускользнуть, и в какой-то момент он, к собственному удивлению — и к удивлению всех остальных, — оказался на трубе. — И? — Труба на крыше, Рон. — Как ты туда забрался? — удивился рыжий. Его братья засмеялись, а Драко ударил себя по лбу. — Мистер Поттер, вы трансгрессировали? — спросила МакГонагалл. — Я что? — Трансгрессия — это когда человек желает где-то очутиться, и он оказывается там. — Наверное. — Наверное? Это невероятно, Поттер! — не выдержал зельевар.       Все, кто знал о трансгрессии, были поражены, но решили читать. — Классная руководительница Гарри… — Кто-кто? — Это как наши деканы, только для каждого класса свой «декан». — Странно. — .....послала Дурслям гневное письмо, в котором написала, что он лазает по крыше школы. — Ябеда! — крикнули гриффиндорцы. — Гарри пытался объяснить дяде Вернону что он всего лишь хотел перепрыгнуть через мусорные баки, стоявшие за столовой… — Сомневаюсь, что он поймет. — и сам не понял, как оказался на крыше, но тот молча запер его в кладовке и ушел. — Вот же… — Прошу не перебивать. Самому себе Гарри объяснил, что, когда он прыгал через баки, его подхватил порыв ветра — потому так все и получилось. — Поттер, сам понял, о чем подумал? — Я тогда не знал о магии. — Но сегодня все должно было пойти просто отлично. — Зная вашу тягу к приключениям, сомневаюсь, — прервал сам себя чтец. — Гарри даже не жалел о том, что находится в компании Дадли и Пирса, — ведь ему посчастливилось провести день не в школе, не в чулане и не в пропахшей кабачками гостиной миссис Фигг. А за такую возможность Гарри готов был дорого заплатить.       Сочувственные взгляды уставились на парня. — Всю дорогу дядя Вернон жаловался тете Петунье на окружающий мир. Он вообще очень любил жаловаться: на людей, с которыми работал, на Гарри, на совет директоров банка, с которым была связана его фирма, и снова на Гарри. Банк и Гарри были его любимыми — то есть нелюбимыми — предметами. Однако сегодня главным объектом претензий дяди Вернона стали мопеды. — Как он так живет? — Спокойно. — — Носятся как сумасшедшие, вот мерзкое хулиганье! — проворчал он, когда их обогнал мопед.       Все дружно фыркнули. — — А мне на днях приснился мопед, — неожиданно для всех, включая себя самого, произнес Гарри, вдруг вспомнив свой сон. — Он летел по небу. — Поттер… — Знаю, глупо! — Дядя Вернон чуть не въехал в идущую впереди машину. — Как запереживал… — К счастью, он успел затормозить, а потом рывком повернулся к Гарри — его лицо напоминало гигантскую свеклу с усами.       Послышались смешки. — — МОПЕДЫ НЕ ЛЕТАЮТ! — проорал он. Дадли и Пирс дружно захихикали. — Мерлин! — — Да, я знаю, — быстро сказал Гарри. — Это был просто сон. Он уже пожалел, что открыл рот. Дурсли терпеть не могли, когда он задавал вопросы, но еще больше они ненавидели, когда он говорил о чем-то странном, и не имело значения, был ли это сон или он увидел что-то такое в мультфильме. — У них паранойя. — Хватит уже! — Простите…       Снейп все больше размышлял. — Профессор, читайте пожалуйста. — Дурсли сразу начинали сходить с ума, словно им казалось, что это его собственные идеи.       «Петунья нашла себе пару», — усмехнулся зельевар, а после продолжил читать. — Совершенно лишние и очень опасные идеи. — Тупицы! — закатил глаза Драко. — За эти часы ты произнес это слово тысячи раз! — заметила Гермиона. — Потому что это так! — Воскресенье выдалось солнечным, и в зоопарке было полно людей. — Представляю, каким был бы наш зоопарк… — На входе Дурсли купили Дадли и Пирсу по большому шоколадному мороженому… — Дайте угадаю, Поттеру ничего не досталось? — Не угадали. Читайте, профессор Снейп.       Экс-слизеринцу стало самому любопытно. И он прочел: — .....а Гарри достался фруктовый лед с лимонным вкусом…       «С каких пор Петунья стала щедрой?» — С каких пор они стали щедрыми? — почти в точности повторил мысли крестного бледнолицый. — ..... — и то только потому, что они не успели увести его от прилавка, прежде чем улыбающаяся мороженщица, обслужив Дадли и Пирса, спросила, чего хочет третий мальчик. — Ах, вот оно что… — Жадные ублю… — Уизли, не заканчивайте. — Но Гарри и этому был рад, он с удовольствием лизал фруктовый лед, наблюдая за чешущей голову гориллой, — горилла была вылитый Дадли, только с темными волосами.       Поднялся смех. — У Гарри давно не было такого прекрасного утра. — Зная тебя, все это скоро кончится. — Точно, Рон. — Правда, он был настороже и старался держаться чуть в стороне от Дурслей, потому что к полудню заметил, что Дадли и Пирсу уже надоело смотреть на животных, а значит, они могут решить заняться своим любимым делом — попытаться избить его.       Драко стало стыдно, что он насмехался над ним. Ведь Гарри Поттер пережил больше него.       «Примерно так поступали Поттер и его свита со мной», — размышлял зельевар. — Но пока все обходилось. — И слава Мерлину, — воскликнула Гермиона. — Они пообедали в ресторанчике, находившемся на территории зоопарка. А когда Дадли закатил истерику по поводу слишком маленького куска торта, дядя Вернон заказал ему кусок побольше, а остатки маленького достались Гарри. — Тебе начинает везти, Поттер. — Ненадолго, — с горечью ответил Гарри.       Вопросы начали появляться в голове у всех, но они решили не испытывать терпение мужчины и дождаться ответа в книге. — Впоследствии Гарри говорил себе, что начало дня было чересчур хорошим для того, чтобы таким же оказался и его конец. — Гарри, ну ты и пессимист. — Реалист.       У МакГонагалл сжалось сердце. Ведь Гарри такой юный, а порой размышляет как взрослый мракоборец. — Ваш бы реализм в школе. — Северус! — После обеда они пошли в террариум.       Гарри мысленно застонал. Его лицо увидели многие. — Мистер Поттер, что с вами? — забеспоилась его декан. — Ничего. — А что такое терра… хрень? — Террариум — это где находятся змеи и прочая живность, — ответил Гарри.       Тут до многих дошло, что случилось. — Там было прохладно и темно, а за освещенными окошками прятались рептилии. — Прям как в гостиной Слизерина, — хихикнул Дред, а может и Фордж. — На что ты намекаешь, Уизли? — На то, что у вас в подземелье прохладно и темно.       Декан и ученик фыркнули. — Там, за стеклами, ползали и скользили по камням и корягам самые разнообразные черепахи и змеи. Гарри было интересно абсолютно все, но Дадли и Пирс настаивали на том, чтобы побыстрее пойти туда, где живут ядовитые кобры и толстенные питоны, способные задушить человека в своих объятиях. — Хотели на себе испытать? — съязвил слизеринец.       Все кроме Гарри, Рона и Гермионы, а также учителей, засмеялись. — Дадли быстро нашел самую большую в мире змею. Она была настолько длинной, что могла дважды обмотаться вокруг автомобиля дяди Вернона, и такой сильной, что могла раздавить его в лепешку, но в тот момент она явно была не в настроении демонстрировать свои силы. А если точнее, она просто спала, свернувшись кольцами. — Хорошо, что она за стеклом. Иначе бы было кранты нашему жирабану. — Уизли! — Мы констатируем факт. — Дадли прижался носом к стеклу и стал смотреть на блестящие коричневые кольца. — Пусть она проснется, — произнес он плаксивым тоном, обращаясь к отцу. — Он реально думает, что все будет кружится вокруг него? — спросила Джинни. — Именно, Джинни. — Но… — Мисс Уизли, вспомните, как его баловали, конечно, он так будет думать.       «Этот Дадли похож на Джеймса Поттера больше, чем Поттер, — задумался Северус. — Такой же самоуверенный, наглый и избалованный. Конечно, в Поттере тоже есть некоторые качества папаши, но не копия. Только внешне». — Ээ… профессор, может, продолжите? — неуверенно спросила девушка с лохматыми волосами.       Ужас Хогвартса настолько глубоко ушёл в свои думы, что не заметил, как все закончили свои обсуждения. И смотрят теперь на него.       Мужчина в чёрном быстро собрался и, прокашлявшись, начал читать: — Дядя Вернон постучал по стеклу, но змея продолжала спать. — Хорошая змея. — хохотнули близнецы. — — Давай еще! — скомандовал Дадли.       Дядя Вернон забарабанил по стеклу костяшками кулака, но змея не пошевелилась. — Неугомонный. — Змея не умерла? — спросил Малфой. — Нет. — Поттер?.. — Узнаешь. — — Мне скучно! — завыл Дадли и поплелся прочь, громко шаркая ногами. — Неужели понял? — выгнул бровь по-Снейповски слизеринец. — Сам-то веришь в это? — спросила Грейнджер.       Надменный аристократ пожал плечами. — Да, Северус, ты тоже не контролируешь их, — наклонившись к мужчине, прошептала ему в ухо женщина. Декан хитрого факультета обреченно вздохнул. —Гарри встал на освободившееся место перед окошком и уставился на змею. — Зачем? — Захотелось. — Он бы не удивился, если бы оказалось, что та умерла от скуки… — А… — Не спеши, Малфой. — .....ведь змея была абсолютно одна, и ее окружали лишь глупые люди, целый день стучавшие по стеклу, чтобы заставить ее двигаться. Это было даже хуже, чем жить в чулане, единственным посетителем которого была тетя Петунья…       Грустные взгляды опять устремились на Гарри. Тот старался их не замечать. — .....барабанящая в дверь, чтобы тебя разбудить. По крайней мере, Гарри мог выходить из чулана и бродить по всему дому. — Поттер, ты сравниваешь себя со… змеей?       Парень кивнул. — Внезапно змея приоткрыла свои глаза-бусинки. А потом очень, очень медленно подняла голову так, что та оказалась вровень с головой Гарри. — Неужели Гарри так на нее подействовал? — У Поттера ничего не бывает просто. — Змея ему подмигнула. — Что? — Она подмигнула тебе? — Ну, Гарри, ты даешь. — Можно мне читать? — саркастически спросил чтец. — Простите, да, конечно! — Гарри смотрел на нее, выпучив глаза. Потом быстро оглянулся, чтобы убедиться, что никто не замечает происходящего, — к счастью, вокруг никого не было. Он снова повернулся к змее и тоже подмигнул ей. — И? — Змея указала головой в сторону дяди Вернона и Дадли и подняла глаза к потолку. А потом посмотрела на Гарри, словно говоря: «И так каждый день».       Все в шоке смотрели на Гарри, он пытался сделать невозмутимое лицо. Правда, получалось плохо. — — Я понимаю, — пробормотал Гарри, хотя и не был уверен, что змея слышит его через толстое стекло. — Наверное, это ужасно надоедает. Змея энергично закивала головой. — Кстати, откуда вы родом? — поинтересовался Гарри.       «Поттер общается на вы со змеей», — поразился Драко Малфой. — Змея ткнула хвостом в висевшую рядом со стеклом табличку, и Гарри тут же перевел взгляд на нее. «Боа констриктор, Бразилия», — прочитал он.       Все так же смотрели на него. — — Наверное, там было куда лучше, чем здесь? Боа констриктор снова махнул хвостом в сторону таблички, и Гарри прочитал:       «Данная змея родилась и выросла в зоопарке». — А понимаю, значит, вы никогда не были в Бразилии? — Значит, она слышит… — Змея замотала головой. В этот самый миг за спиной Гарри раздался истошный крик Пирса… — Что случилось? — .....Гарри и змея подпрыгнули от неожиданности. — Какая сплоченность. — Помолчи, Малфой.       «Я перегнул палку… снова», — подумал он. — — ДАДЛИ! МИСТЕР ДУРСЛЬ! СКОРЕЕ СЮДА, ПОСМОТРИТЕ НА ЗМЕЮ! ВЫ НЕ ПОВЕРИТЕ, ЧТО ОНА ВЫТВОРЯЕТ!       Через мгновение, пыхтя и отдуваясь, к окошку приковылял Дадли. — Ему надо заняться спортом, — закатила глаза МакГонагалл. — — Пошел отсюда, ты, — пробурчал он, толкнув Гарри в ребро.       Гарри, не ожидавший удара, упал на бетонный пол.       Женщина сжала губы в тонкую линию. Уизли покраснели. — Последовавшие за этим события развивались так быстро, что никто не понял, как это случилось: в первое мгновение Дадли и Пирс стояли, прижавшись к стеклу, а уже через секунду они отпрянули от него с криками ужаса. — Что такое? — Дайте профессору Снейпу дочитать! — Гарри сел и открыл от удивления рот — стекло, за которым сидел удав, исчезло. — Так вот что значит название главы! — Поттер, у вас даже стихийные выбросы необычные, — с ехидством заметил зельевар, а потом продолжил. — Огромная змея поспешно разворачивала свои кольца, выползая из темницы, а люди с жуткими криками выбегали из террариума. — Как много шумихи ты наделал, Гарри. — Даже нам так не удавалось. — Гарри готов был поклясться, что, стремительно проползая мимо него, змея отчетливо прошипела: — Бразилия — вот куда я отправлюсь… С-с-спасибо, амиго… — Значит, именно тогда вы первый раз заговорили на змеином? — Да, только не знал об этом. — Владелец террариума был в шоке. — Но тут ведь было стекло, — непрестанно повторял он. — Куда исчезло стекло? — Довел до безумия директора… — Директор зоопарка лично поднес тете Петунье чашку крепкого сладкого чая и без устали рассыпался в извинениях.       Никто не комментировал. — Пирс и Дадли были так напуганы, что несли жуткую чушь.       Маги фыркнули. — Гарри видел, как змея, проползая мимо них, просто притворилась, что хочет схватить их за ноги, но когда они уже сидели в машине дяди Вернона, Дадли рассказывал, как она чуть не откусила ему ногу, а Пирс клялся, что она пыталась его задушить. — Болваны! — прервал себя же зельевар. — У страха глаза велики, — не удержалась от высказывания Гермиона Джин Грейнджер. — Но самым худшим для Гарри было то, что Пирс наконец успокоился и вдруг произнес: — А Гарри разговаривал с ней — ведь так, Гарри? — Вот болтливая за… — близнецы столкнулись с грозным взглядом декана и подняли руки. — Молчим! — Вот и кончилась хорошая половина дня, — вздохнул Гарри. — Дядя Вернон дождался, пока за Пирсом придет его мать, и только потом повернулся к Гарри, которого до этого старался не замечать. Он был так разъярен, что даже говорил с трудом. — Ой-ей! — Гарри, беги! — Это прошло. — Точно! — — Иди… в чулан… сиди там… никакой еды. — Ужас! — Поэтому ты тощий. — Мистер Малфой, это не тактично! — Простите!       Зельевар начал жалеть сына врага уже более осознанно. — .....- Это все, что ему удалось произнести, прежде чем он упал в кресло и прибежавшая тетя Петунья дала ему большую порцию бренди. — Пьяницы! — Много позже, лежа в темном чулане, Гарри пожалел, что у него нет часов. Он не знал, сколько сейчас времени, и не был уверен в том, что Дурсли уже уснули. Он готов был рискнуть и выбраться из чулана на кухню в поисках какой-нибудь еды, но только если они уже легли.       У Минервы сжалось сердце. — Гарри думал о том, что прожил у Дурслей почти десять лет, полных лишений и обид. — Но сейчас же не так? — С какой стороны смотреть.       Минерва еще больше захотела связаться Альбусом. — Он жил у них почти всю свою жизнь, с самого раннего детства, с тех самых пор, когда его родители погибли в автокатастрофе. — Как у них вообще язык повернулся так сказать?! — Просто.       Северус решил читать. — Он не помнил ни самой катастрофы, ни того, что он тоже был в той машине. Иногда, часами лежа в темном чулане, он пытался хоть что-то извлечь из памяти, и перед его глазами вставало странное видение: ослепительная вспышка зеленого света и обжигающая боль во лбу.       Не знавшие поразились, а слизеринцам это дало пищу на размышления.       «Он помнит… Как это возможно?», — думал декан змей.       «Ужас, я бы не выдержал», — поразился Малфою. — Видимо, это случилось именно во время аварии, хотя он и не мог объяснить, откуда там взялся зеленый свет.       И своих родителей он тоже не мог вспомнить. Тетя и дядя никогда о них не рассказывали, и, разумеется, ему было запрещено задавать вопросы. Фотографии его родителей в доме Дурслей отсутствовали. — Варварство!       Никто не ответил на высказывание слизеринца. — Когда Гарри был младше, он часто мечтал о том, как в доме Дурслей появится какой-нибудь его родственник, далекий и неизвестный, и заберет его отсюда. — Глупая мечта, — сказал Гарри.       Северус вспомнил, что в детстве он мечтал о том же. — Но этого так и не произошло — его единственными родственниками были Дурсли, — и Гарри перестал мечтать об этом. Но иногда ему казалось — или ему просто хотелось в это верить, — что совершенно незнакомые люди ведут себя так, словно хорошо его знают. — Так-так. Интересно. — Надо признать, это были очень странные незнакомцы. — Ну? — Терпение, Уизли. — Ой-ой. — Однажды, когда они вместе с тетей Петуньей и Дадли зашли в магазин, ему поклонился крошечный человечек в высоком фиолетовом цилиндре. — Волшебники… — Тетя Петунья тут же рассвирепела, злобно спросила Гарри, знает ли он этого коротышку, а потом схватила его и Дадли и выбежала из магазина, так ничего и не купив.       «Петунья такая же дура», — конечно, это подумал Снейп. — А как-то раз в автобусе ему весело помахала рукой безумная с виду женщина, одетая во все зеленое. А недавно на улице к нему подошел лысый человек в длинной пурпурной мантии, пожал ему руку и ушел, не сказав ни слова. И что самое загадочное, эти люди исчезали в тот момент, когда Гарри пытался повнимательнее их рассмотреть.       Минерва МакГонагалл покачала головой. Маги выдают себя — это плохо. Ладно. Эти магглы — они знают. Но другие… Беспредел.       А ведь они шокируют парня. — Так что, если не считать этих загадочных незнакомцев, у Гарри не было никого — и друзей у него тоже не было.       Друзья пытались подбодрить друга, но он задумался грустными мыслями. Читающий маг сжал корку книги. Он не знал, что делать, как и его ученик. — В школе все знали, что Дадли и его компания ненавидят этого странного Гарри Поттера, вечно одетого в мешковатое старье и разгуливающего в сломанных очках, а с Дадли предпочитали не ссориться.       Это еще больше задело сердце угрюмого профессора. Он не переставал видеть в нем себя.       «А тут еще я», — подумал Драко. — В общем, Гарри был одинок на этом свете, и, похоже, ему предстояло оставаться таким же одиноким еще долгие годы. Много-много лет… — А вот и нет, Гарри, — похлопал по спине Гарри Рон. — О, Поттер, здесь ты прогадал.       «По крайней мере, я знал о магии» — подумал Северус. — Что там дальше, профессор? — задал вопрос его крестник. — Вообще-то это конец главы, — холодно произнес он. — О, наконец! — закричали гриффиндорцы. Теперь они могут отдохнуть. — Кто теперь будет читать? — воодушевилась Джинни, надеясь, что будет она. — Мы начали читать по старшинству, думаю, надо продолжить в том же духе, — ответила Гермиона. — Хорошая идея, мисс Грейнджер. Фред, Джордж, теперь вы оба читаете. — скомандовала главная львица.       Джинни расстроилась, так как она самая младшая. Значит, и читать будет позже всех. — Но, Минерва, если они будут читать, то мы будем читать эту главу вечно! — возмутился её коллега. — Не начинайте, Северус. Я все решила. Уизли, берите книгу.       Те с счастливой улыбкой подошли к столу и, взяв книгу, снова вернулись на диван.       Тут воздух засиял, и на камине появились часы и записка.       Анимаг подошла и, взяв записку, прочла:

Стойте, смертные, Не спешите, А на время посмотрите. Время, как вы видите, И не раннее, И не позднее. Поэтому прошу я вас подумать. Время есть у вас поспать, Ведь дальше тяжелее будет вам. Отдохните, пока можете. Ваша Повелительница Судеб Смерть.

      Женщина посмотрела на часы, они показывали: «4:40». — Смерть права, надо ложиться. — объявила она.       

***

             По итогу, через двадцать пять минут все легли спать.       Джинни и Гермиона — на кровати, а рядом с ними — МакГонагалл на трансфигурированной кровати, правда, никто не понял, из чего она. А декан Слизерина расположился на диванах, как и парни, которых как раз было нужное количество.       Все они быстро уснули, так как устали.