Тейрна и король

      Холодный. Недосягаемый. Король.       За весь день он ни разу не посмотрел на нее. Элисса напряженно следила за Кайланом, надеясь поймать его взгляд. Большего не надо: один взгляд и она сможет прочитать все в его глазах. Сможет дать ему понять, что он не один. Она здесь. Для него. С ним. Но он ни разу не взглянул на нее.       С тех пор, как пропал король Мэрик, Элисса словно потеряла себя. Она не могла ни на чем сосредоточится, она даже думать не могла ни о чем, кроме Кайлана! Тейрна понимала, что у принца достаточно друзей и советников, чтобы поддержать, но был ли кто-то, кто мог его утешить? А если бы это её отец пропал, а ей самой необходимо было занять его место, словно заранее признавая все попытки отыскать его безнадежными? Будто она УЖЕ бросила его. Будто он уже мертв. Кайлан всегда с таким обожанием говорил об отце. Память безжалостно воскрешала воспоминания о его полном гордости и любви голосе, когда он хвастался, очередной услышанной об отце балладой. Ей необходимо увидеть его или она сойдет с ума!       Очередь баннов, выстроившихся, чтобы присягнуть молодому королю, казалось, никогда не кончится. Её отец, в числе первых заверил Кайлана Тейрина в своей преданности и Кусланды, выждав необходимое время, покинули церемонию. Если раньше ей казалось, что нет ничего хуже, чем видеть его отрешенное лицо, то сейчас Элисса готова была, наплевав на условности, вернуться обратно, лишь бы не оставлять его.       Едва оказавшись в отведенных ей покоях девушка, не дожидаясь служанку, начала срывать с себя платье, словно надеясь с одеждой избавиться от переполнявших её чувств. Не успел Кайлан надеть корону, как начались подковёрные игры. Действительно, для чего ждать? Можно прямо на приеме в честь коронации начать дележку, вспомнить старые споры и проверить не даст ли король слабину!       А еще была Анора… Уверенная, властная, красивая. Вела себя так, словно весь Ферелден принадлежал ей. Словно ОН принадлежал ей. И она все время была рядом с ним. Единственным чувством, которое охватывало Элиссу при этой мысли, была благодарность. Кайлан не один.       Тейрна Кусланд еще никогда не чувствовала себя такой жалкой и беспомощной. Все её чувства и желания сосредоточились на одном человеке. Стремление увидеть его было не желанием, а нуждой, необходимостью. Но что можно сделать, если он, очевидно, не разделяет её чувств? Теперь у него есть Анора: умная и решительная. Анора, которая скоро станет его королевой. А ей, Элиссе, он даже не посмотрел в глаза. Запутавшись в шнуровке, тейрна, что есть силы, дернула, обжигая себе ладони. Чертовы завязки! Схватив кинжал, девушка рывком разрезала изящные шнурки и обессилено опустилась на кровать. Влажные капли одна за другой расплывались пятнами по дорогой материи.

***

      Петли двери сверкали, словно серебро; коридор был тщательно выметен, а на стенах, рядом с горящими факелами, не было и следа копоти — слуги отлично делали свою работу. Анора еще раз обвела взглядом освещенное пространство коридора. Она всегда считала, что нерешительность совсем ей несвойственна и вот она медлит перед дверью Кайлана. Она уже пожелала ему доброй ночи и почти добралась до своей комнаты, когда решила вернуться. Сегодня Кайлан вел себя с поистине королевским достоинством, и не было никакой необходимости навязывать ему свою излишнюю заботу. Так ведь? Несмотря на открывающиеся перспективы, ей было действительно жаль и короля Мэрика, и Кайлана. Ситуация была непростой, но могла сблизить их как никогда раньше. Нужно было только сделать верный шаг.       Звучит просто, но что она может ему сказать? Что должна сделать? Неверное поведение, только отдалит их друг от друга, стоит ли рисковать?       Анора вздохнула и прислонилась лбом к двери, пытаясь собраться и успокоиться. Скорее всего, пока она сомневалась, Кайлан уже лег. Она просто убедится в том, что король уже отдыхает и уйдет, ведь она никогда ни перед чем не пасует.       Легонько толкнув дверь, Анора заглянула в образовавшуюся щель. Кайлан сидел на краю кровати, устремив взгляд себе под ноги. Она почувствовала себя неловко от того, что тайком наблюдает за ним. Что сейчас занимает его мысли? Она бы дорого отдала, чтобы узнать, что происходит в его голове. Кайлан повернул голову и Анора пропустила пару вдохов, когда ей показалось, что он заметил её, но его невидящий взгляд скользнул мимо и остановился на огне в камине. Оглядев его опущенные плечи, Анора решила рискнуть — у него не так много близких людей, чтобы он отверг её сочувствие, каким бы оно ни было. Нужно только сделать шаг навстречу.       Анора крепче перехватила ручку, чтобы толкнуть тяжелую дверь, когда рука молодого короля рефлекторно скользнула к тому бедру, у которого обычно был пристегнут меч. Через мгновенье он расслабился и взгляд Аноры, как и взгляд короля, оказался прикован к креслу у камина. На подушках в гербовых цветах Тейринов, свесив тонкое запястье, спала тейрна Кусланд.       Пока Анора задавалась вопросами о том, как и для чего тейрна оказалась в комнате её жениха, Кайлан тихо подошел и опустился на пол, устроив подбородок на мягком подлокотнике. Он некоторое время рассматривал спящую девушку и его губы дрогнули, сложившись в улыбку. Кайлан осторожно коснулся ладошки Элиссы, изящная ручка дрогнула и король отдернул пальцы, улыбаясь, словно воришка, стянувший золотой. Наклонившись к тейрне, он что-то прошептал, но Анора со своего места не расслышала ни слова. Вздохнув, Кайлан вернулся на кровать и начал расстегивать камзол. Анора перевела взгляд на спящую девушку, потом на жениха, пытаясь понять, что же происходит. Бросив камзол на покрывало рядом с собой, король остановился, видимо, снова углубившись в свои мысли, потому что в отличие от невесты не услышал шороха, когда тейрна Кусланд села в кресле.       Девушка провела рукой по лицу, пытаясь сообразить, где она находится, но стоило её взгляду остановиться на Кайлане, как она окончательно проснулась. Анора внимательно вглядывалась в лицо девушки, которая склонив голову, рассматривала её жениха. Сейчас, когда Элисса не делала себе труда скрывать свои чувства, все переживания живо отражались на ее красивом лице. Тейрна Кусланд с тревогой и нежностью оглядела короля и на несколько мгновений замерла в нерешительности. После некоторой внутренней борьбы девушка в несколько шагов преодолела расстояние, отделявшее её от кровати и обняла Кайлана, прижавшись к его спине.       Король вздрогнул, вырванный из задумчивости, но осознав произошедшее, только улыбнулся. Несколько мгновений он смотрел на изящные ладошки, прижимавшиеся к его груди, а потом повернул голову, чтобы увидеть их обладательницу. Элисса же, будто не решаясь встретиться с ним взглядом, уткнулась носом в его плечо и только сильнее обняла его. Кайлан накрыл её ладонь своей и тейрна подняла голову, все еще смея взглянуть на него.       Какое-то время они сидели неподвижно.       Эмоции сменяли друг друга так быстро, что Анора вряд ли смогла бы ответить, как она себя чувствует. Она злилась, ревновала, была опустошена и расстроена, пыталась убедить себя, что ей все равно, но стоило заметить очередной полный нежности жест и все начиналось сначала. День определенно был полон неожиданностей: Анора впервые почувствовала непреодолимое желание устроить сцену. Просто распахнуть дверь и выволочь эту девицу из комнаты. Это она должна сейчас быть рядом с ним! Но её место занято. Опять!       Ресницы тейрны Кусланд дрогнули, словно запуская отсчет времени. Король поднял на девушку жаждущий взгляд, словно впитывая каждое мгновенье пока Элисса нерешительно поднимала на него глаза. Анора невольно затаила дыхание, когда их взгляды встретились.       Все чувства будущей королевы кричали: что-то не так, но тейрна и король только смотрели друг на друга. Как будто ничего не происходит. Как будто решается все. Поведение Элиссы не удивляло Анору, она достаточно насмотрелась на таких влюбленных дурочек, но Кайлан — он никогда не вел себя так. Именно это не давало ей уйти. Аноре оставалось только наблюдать их молчаливый диалог, который она была бессильна понять. Король слегка склоняет голову, Элисса отвечает полуулыбкой. Долгий взгляд. Взмах ресниц. Вздох, который шевелит волосы у нее на виске. Опущенные глаза. И снова этот взгляд Кайлана, одновременно умоляющий и требующий, прикован к её лицу. Тейрна медлит, король ждет, и только воздуха в комнате становится все меньше. Когда их глаза снова встречаются, сердце замирает — столько чувства в его взгляде.       - Кайлан, — Анора в ожидании смотрит на Элиссу, но та и не собирается продолжать, только смотрит с невыразимой тоской. Синие глаза влажно блестят, становясь еще ярче. Невозможно! Даже слезы ей к лицу! Но девушка не плачет, только прижимается своей щекой к щеке короля, а Кайлан сдвигает ладошку тейрны ближе к своему сердцу, словно ребенок, показывая, где больнее всего. Элисса начинает неторопливо раскачиваться, будто убаюкивая короля, и тот совершенно естественно вторит её движению. Через несколько секунд комнату наполняет мелодия, выводимая её тихим печальным голосом. Прислушавшись, Анора узнает одну из баллад о короле Мерике.       На сердце становится тяжело. Элисса действовала не задумываясь и безошибочно знала, что нужно делать. Она бы так не смогла. И Кайлан тоже никогда не сможет — не сможет полюбить её так же….       Замолчав, девушка утыкается носом в его щеку и Кайлан улыбается. Наверное, это мазохизм наблюдать с какой любовью он смотрит на другую.       - Моя Элисса… — благодарно шепчет король и тейрна отвечает ласковой улыбкой.       Какие-то мысли омрачают лицо короля и обе девушки замирают в ожидании.       - Ты должна уехать… — Анора с облегчением осознает, что эти слова предназначены не ей. Элисса хочет что-то сказать, но замолкает, встречая его взгляд.       - Я женюсь.       - Я знаю. Разве я пытаюсь этому помешать? — тейрна Кусланд выглядит комично оскорбленной, для девушки в такой час находящейся в покоях чужого жениха.       Кайлан смеется её вопросу и треплет по волосам. Анора беззвучно фыркает: очевидно, что одно её существование мешает.       - Глупая, — король не в силах сдержать улыбку, когда Элисса обиженно поджимает губы.       - Пожалуйста, уезжай и не возвращайся, — сегодня он слишком часто переходит от улыбок к серьезности и обратно. — Я слишком ценю тебя, чтобы отпустить и слишком уважаю, чтобы удерживать. Уезжай, пока у меня хватает мужества просить тебя об этом.       Анора не была уверена, кого в большей степени потрясли его слова. Кайлан отсылает её? Если бы у Аноры еще оставались сомнения относительно его чувств, теперь они были бы окончательно развеяны. Да и слишком явно в этом «ценю» слышится «люблю». Кто бы мог подумать, что Кайлан способен на такой зрелый поступок…       Она может быть спокойна: её планам, её будущему ничего не угрожает — она станет королевой Ферелдена, но почему-то, вопреки собственным доводам, она готова расплакаться. Почему это не она? Почему не ей удалось завладеть его сердцем? С самого детства она слышала насколько она исключительная: необыкновенно умна, сказочно красива и невероятно обаятельна, так почему она не смогла влюбить в себя собственного жениха?       Зачем она до сих пор стоит здесь? Разве ей было мало того, что она УЖЕ увидела? Разве её подозрения уже не подтвердились? Неужели ей необходимо было услышать еще и это признание? Почему Кайлан, всегда так легко говоривший о любви, не в силах произнести этих слов тогда, когда они действительно отражают его чувства? Он так легко бросался ими, что они потеряли цену даже для него самого? Элисса ведь даже не сможет оценить этого признания!       Но тейрна Кусланд, кажется, обладает каким-то шестым чувством в отношении Кайлана: её желание спорить куда-то пропадает и тейрна подается вперед, чтобы обнять короля.       - Я сделаю, как ты скажешь, — покорно шепчет она в шею мужчины.       Его руки еще крепче сжимаются вокруг девушки, но король делает над собой усилие и отпускает Элиссу.       — Иди, — тейрна поднимает на него глаза, сухие, но полные такой невыразимой тоски, что сжимается сердце. Девушка кивает, не доверяя голосу. Стремительно, словно боясь передумать, она выходит на балкон и растворяется в темноте. Кайлан, не в силах отвести взгляд от места, где только что стояла тейрна, просто закрывает глаза и откидывается на постель.       Остаются только слова, которые тихим шелестом будут преследовать Анору: «Моя драгоценная Элисса…»