Мой вишневый ангел

- Ну что, ужинаем и после этого разъезжаемся? - Микаель очень хотел снова нас всех собрать. - Я не могу, - я чувствовал, что она это скажет. - Мне нужно на почту. - Но ты сможешь потом к нам присоединиться? Пожалуйста, - я издал просьбу неожиданно для самого себя. Я просто хотел, чтобы она снова сидела рядом со мной, и я мог наблюдать за ее поведением, улыбками и разговором. - Возможно. Вообще, я же сначала завезу девушек в ресторан, а уже потом поеду. - Но ты вернешься, - я не спрашивал, я утверждал. - Ну ладно, ладно, уговорил! - Она воскликнула это с таким сицилийским акцентом и темпераментом, что все сразу засмеялись. - Зачем так кричать-то? Мы расселись по машинам и поехали в ресторан. Она высадила девушек, и Мария - Грация подошла и что-то шепнула ей на ушко, после чего девушки звонко засмеялись. Многие уже прошли внутрь, а я обернулся к ней и сказал вслед: - Эм, я тоже хочу прокатиться. Я наверное поеду с ней. Ты не против? - Я обернулся к девушке и встретил странный взгляд. Это была смесь удивление, волнения и удовлетворения. - Ну, хорошо. Только ... - Только что? - Только в этот раз я за рулем. Я улыбнулся ей в ответ, и обернулся предупредить родителей и увидел лукавую улыбку своих родителей. Папа одними губами сказал мне "Не делай глупостей" и повел маму внутрь. Я устроился на пассажирском сидении. Она включила музыку, и салон залила очень приятная веселая мелодия на французском. - Куда мы едем? - На почту, я же сказала, - девушка следила за бурным потоком движения. - Зря ты это делаешь, - все также не отрываясь от дороги сказала строго. - Делаю что? - Я пытался прикинуться дурачком, но, наверное, она меня раскусила. Она лишь закатила глаза, усмехнулась и сказала раздраженно: - Ну да, конечно. Остальную дорогу мы ехали молча. Все играющие песни были на французском, еще один маленький факт. Мы остановились возле маленького здания почты почти на выезде из города. - Можно пойти с тобой? - Не боишься? - Чего? - Ну не знаю, - сказала она наигранно задумчиво, - фотографий, автографов, всей этой кутерьмы. - А ты? - Мне-то какая разница? - Она пыталась выглядеть безразличной, но в этот раз я раскусил ее. Мы зашли в маленькое помещение. Там было очень свежо и вокруг были комнатные цветы. Девушка за стойкой поздоровалась с нами и, видимо, узнала меня, но не подала виду. - Я бы хотела отправить вот это, - т/и принесла из багажника небольшую коробку и поставила ее на стенд. - Что-то еще? - Да, вот эти открытки, - она достала из рюкзака огромную стопку открыток и положила перед администратором. - Ого, ты что, почтовый голубь? - Я действительно удивился количеству отправляемого. Их было штук 50, если не больше. - Да успокойся ты, Инья! - И уже обратившись к девушке, добавила: - Не пугайтесь, тут только 3 адреса, - и аккуратно разложила открытки в три стопки. - Марки я уже наклеила. Только не уверенна, правильно ли написала адрес, не поможете? - Браво, сеньорита, вы все сделали правильно! А посылка? - Там всего два с половиной килограмма, ничего хрупкого, все упаковано верно. И адрес тоже прилагается. - Ого, да вы молодец. Через полчаса мы вышли на улицу. Вечернее солнце играло в ее волосах. Эта прядка снова вылезла из прически. Подходя к машине, я дернул ее за руку, и она резко обернулась. - Что? - Ничего, - я хотел притянуть ее к себе в объятия, распустить волосы, зарыться в них пальцами. - Не стоит, прошу тебя. - Не понимаю, о чем ты? - Но вместо этого просто взял ее ладони в свои. - Тебе это не нужно, поверь мне. Это неправильно, так не должно быть. - Я сам решу, что мне нужно, а что нет. - А было ли мне это нужно? Не уверен. Просто хотел попробовать и тогда уже понять. Я отпустил ее правую руку и большим пальцем дотронулся до щеки. Пальцами взял непослушный локон и заправил за край банданы. Все это время она стояла с закрытыми глазами и тяжело дышала. Я проделал тоже, что и вчера: сгибом пальца провел от виска к подбородку. Она свободной рукой взяла меня за запястье и с мольбой в голосе сказала: - Не надо, пожалуйста. Не здесь, не сейчас. - А когда? - Никогда. Иньяцио, это вздор. - Она вырвалась и пошла к машине. Уже открыв водительскую дверцу, она обернулась и виновато спросила: - Ты едешь? Я просто молча кивнул. Обратно мы снова ехали молча. Я смотрел в окно и был чертовски зол. Но от этого, от ее отказа мне хотелось еще больше продолжать начатое. Появился некий азарт, и я пока не понимал, то ли это была игра ради того чтобы просто сделать это, или ради самой девушки. Я решил продолжить игру. Машина была итальянская, то есть маленькая по ширине, рассчитанная специально для узких улочек. Я, все так же смотря в окно, потянулся к ее коленке. Нащупав ее, я спокойно положил на нее ладонь. Мурашки забегали по ее ноге, но она не противилась. Подъехав к ресторану, мы, молча, вышли из машины. Я открывал перед ней двери, и случайно наши руки соприкоснулись на одно мгновение. Девушка застенчиво посмотрела на них и сразу отвела взгляд. Мы снова сели рядом. Сегодня за столом она не отличалась скромностью, а скорее наоборот. Все вспоминали, как сегодня она ловко давал отпор экскурсоводам, и восхищались глубиной ее знаний. О Боги, ее глаза! Они горели, в них были и страсть, и азарт, и восхищение, и полное удовлетворение происходящим. Она все время смеялась и кокетничала с мужчинами. Пьеро, к моему приятному удивлению, говорил с ней спокойно и уверенно, я видел по его поведению, что он все-таки изменил свое отношение к ней. Но для себя я еще раз отметил, что она ничего не ест. Она съела буквально пару виноградинок и практически не прикоснулась к вину. Не могла же она питаться одним мороженным? Мы очень долго сидели и разговаривали. Примерно в середине вечера я снова позволил себе дерзость. Наши стулья стояли очень близко, и время от времени, я облокачивался на ее стул и придвигался на самый край. А потом я опустил свободную руку и под столом взял ее за коленку. Она как раз в это время пила воду и чуть не подавилась. Я издал сдержанный смешок и встретил бешенные голубые глаза. Рука не отпускала ее колено до конца вечера. Когда мы начали расходиться по машинам, я успел занять пассажирское место возле нее. И так получилось, что мы поехали одни - все остальные еще хотели успеть в магазины за сувенирами и подарками. - Зачем ты так? - измученно воскликнула она, как только мы отъехали. - Ну, ты что, языка не понимаешь? - Да что происходит? - А то, что ты меня не слышишь! Я попросила оставить меня в покое. Зачем тебе это? Брось эту дурацкую затею. - Не хочу бросать, - от ее жарких речей стало ясно, что ей не безразлично. - Иньяцио, не стоит. Лучше найди себе кого-то другого. Это бред. - Не хочу, - видимо, мои лаконичные ответы выводили ее из себя. - Ты идиот?! - Она резко ударила по тормозам. - Ты вообще из ума, что ли выжил? - Она смотрела не на меня, а вперед. Понадобилась целая минута, чтобы она успокоилась и восстановила дыхание. - Просто прошу тебя, оставь эту глупую игру-затею. Она полностью иррациональна, - ее тон был очень деловым, таким она разговаривала в офисе. Я смотрел на нее широко раскрытыми глазами и не мог понять причины ее истерики. - Давай мы поговорим об этом? - Здесь не о чем разговаривать, - сухо отрезала она и вжала педаль газа. Мы снова оказались на парковке. Боже мой, всего за каких-то пару дней, я начал привязываться к ней. Что происходит? Обычно я не влюблялся в девушек с первого взгляда. Я мог заметить красивые глаза и цвет волос той или иной поклонницы, но это не было, то великое чувство. А здесь ... Стоп. Я подумал "влюбился"? Оговорка? По Фрейду, далеко нет. Я сам себе улыбнулся. - Просто пойми, что для тебя это игра, но для остальных это может быть чем-то намного большим. Просто найди себе другую дурочку. - Ты не дурочка, не наговаривай на себя, - мне не понравилось то, как она себя назвала. - Я не ведусь на такие уловки. И я уж точно не та, кто тебе нужен. - Ты не можешь знать наверняка. - Так же как и ты, - устало сказал она, и вышла из машины. Она стояла возле багажника и пальцами выводила какой-то узор. Я подошел и взял ее за руку. - Прошу тебя дай мне шанс, - я не знал, нужен ли он мне на самом деле, снова. Но был уверен, что когда я беру ее за руку, то уже не хочу ее отпускать; когда вижу ее улыбку, хочу улыбаться вместе с ней. Она так цепляла за живое, оставляла такой большой след в мыслях. - Всем нужен шанс. - Но не бессмыслице ... - Ее и нет, - я взял ее за подбородок и поднял лицо к себе. - Ты необыкновенная, очень умная и красивая. Разве в этом нет смысла? - Никому это не нужно. - А если мне вдруг стало нужно? - Ничего вдруг никогда не случается, - в ее голосе и глазах была горечь. В каком-то роде, она была права. Но я решился на эту игру все-таки, потому что меня заинтересовала эта девушка, а не просто, потому что захотел развлечь сам себя. Я медленно наклонился и прислонился лбом к ее лбу. Она была такая маленькая, что пришлось сильно наклониться. - Не нужно, - еле шепотом выдавила она. - Всего один раз, - так же шепотом ответил я. - Только один единственный раз. По ее щеке покатилась слеза. О нет, я не хочу, чтобы она плакала! Тем более, из-за меня. Я осушил слезу поцелуем в щеку. От нее так приятно какими-то цветами, легко и ненавязчиво. Второй рукой я легонько прихватил ее за талию, чтобы еще больше не напугать. Она тихонько всхлипнула, и я осушил слезу на второй щеке. Потом легонько коснулся губами ее носа. Она глубоко вдохнула. Она была вся напряжена, руки опущены, губы плотно сомкнуты. Я все также одной рукой прикасался к ее щеке, а вторую сильнее обвил вокруг талии. Еще один вдох. Одними губами я еле-еле дотронулся ее губ. Она будто колебалась, позволить себе это или нет. Ее руки дрожали, как и она сама. Очень медленно она подняла руку и положила на ту, которой я ее обнимал. Губы еще секунду мешкались, но и они медленно расслабились и прижались ближе к моим. На вкус она была как то самое вишневое мороженое сегодня утром. Она продолжала плакать, а я просил ее этого не делать. Сделав небольшое усилие, я, все так же одной рукой, приподнял ее к себе поближе чтобы было удобно целовать. Я не ожидал, что она окажется такой легкой. Сначала она положила руки мне на шею, а потом начала зарываться их волосы. От этого движение мне хотелось рычать, это было так соблазнительно. Все было так прекрасно, но и сказка заканчивается. Я решил больше ее не мучать, и опустил на землю. Я отстранился и прижал лоб к ее лбу. Потом взял лицо в ладони, как цветок, и оставил последний легкий поцелуй. Я отпустил ее. Она постояла еще несколько долгих мгновений, затем развернулась и молча пошла прочь со стоянки.