Принцесса хоккея

Что творится в нашей комнате? Черт ногу сломит. Причём заметьте, что преимущественно разбросаны мои вещи, нежели кисляческие, но они тоже не лучше. И вот, обходя очередную кучу вещей, я доплелась до кровати и, скинув кофту, бросила её на пол. Сама же я упала на кровать и обняла подушку. Андрей лёг рядом и посмотрел на меня. — Как ты? — заботливо спросил он. — Нормально- буркнула я. Черт, мне же ещё к Макееву идти. Но мне так лень. Но надо. Лучше уж сейчас сходить, чем оттягивать на потом. Я медленно встала с кровати и пошла надевать кроссовки. — Куда ты? — удивился Кисляк. — Макеев просил зайти- сказала я, зашнуровывая обувь. — Тебя проводить? — Спасибо, сама дойду- натянула я уголки губ вверх. Я попросила лишь Андрея открыть дверь, ибо сама этому искусству я ещё не обучилась. Кисляк выпроводил меня, и я направилась к тренеру. Что-то зря я кофту не надела. В коридоре довольно прохладно, а я в одной майке. Обычная белая облегающая майка, в которой однозначно не согреешься. Я дошла до комнаты Макеева и постучалась. Дверь открылась незамедлительно. Передо мной стоял тренер, который впустил меня в комнату. Он сел на стул, а я встала перед ним в ожидании разговора. — Как себя чувствуешь? — спросил Макеев. — Нормально. Вы только за этим звали? — вздохнула я. — Нет, не только. Звал я тебя вот зачем: понимаю, что это твоё личное дело, но что ты сегодня делала в кафе с капитаном команды титан? — строго посмотрел на меня тренер. — Общалась- пожала плечами я. — Ангелин, я понимаю, что у тебя в титане много друзей, но у нас на носу важная игра. Ограничь, пожалуйста, своё общение с ними хотя бы до игры — И Че мне теперь с ними даже не здороваться? — подняла одну бровь вверх. — Здоровайся, но не больше. Пойми правильно, ничего личного- развел руками тренер. — Хорошо, я поняла, Сергей Петрович. Могу идти? — убрала я руки в карманы. — Можешь- качнул головой Макеев. Я вышла из номера и направилась к своему. С чего вдруг я должна ограничивать своё общение с кем-либо? У меня там брат, между прочим. Мне теперь с ним даже поговорить нельзя что ли? Отлично. Ой, что-то от всех этих разговоров у меня голова начинает болеть. Ещё мне мигрени не хватало для полного счастья. Я кое-как дошла до своей комнаты и, ввалившись туда, запнулась о свою же кофту. Я откинула её в сторону, залезла на кровать с ногами и облокотилась на спинку кровати. Я двумя руками закрыла лицо, после чего убрала все волосы с лица и закинула голову назад. — Когда ж все это кончится? — обреченно вздохнула я, закрыв глаза. — О чем ты? — удивился Кисляк. — Обо всем. Устала я, Андрей- я поджала ноги к груди. Кисляк вдруг приложил ладонь к моему лбу и сказал: — Клинок, плохие новости — Что? Опять температура? — равнодушно спросила я. — Ну, почти. Ты очень холодная- приложил губы к моему лбу Андрей. — В смысле? — сморщила лоб я. — В прямом. У тебя температура в лучшем случае 36 — А я то думаю, че меня так знобит- я залезла под одеяло, но это не сильно помогло. — Слушай, пойдём к ВасГену, а? — взволнованно сказал Кисляк. — Никуда я не пойду. Андрей, со мной все нормально- я все ещё сидела с закрытыми глазами. Мне было лучше, чем вчера, так что идти я никуда не собиралась. Само пройдёт. — Ангелин, вдруг тебе опять плохо станет, а я ничего сделать не могу? — обеспокоенно говорил Кисляк. — Андрей, со мной все хорошо. Ну холодная, ничего страшного- отмахнулась я, но тем не менее, мне становилось холоднее. Я посильнее съежилась под одеялом, но и это не помогло. — Клинок…- вздохнул Кисляк. — Не-ет, кислый, я не пойду — Вот почему ты такая вредная? — печально усмехнулся Андрей. В ответ я пожала плечами. Тем временем зубы начали отбивать дробь. Этого ещё не хватало. — Клинок, ты вся дрожишь- вновь приложил ладонь к моему лбу Кисляк. — Спасибо, капитан очевидность- съязвила я. Ух ты, ещё даже силы на это есть. — Иди сюда, если к ВасГену идти не хочешь- Андрей прижал меня к себе, сжав в объятиях. Чуть теплее стало, но не особо. Хотя бы зубы перестали стучать. Я обняла Кисляка взаимно и легла ему на грудь. — Угораздило же тебя- усмехнулся Андрей. Он взял мою ладонь в свою и ужаснулся: — Клинок, ты ледяная — Знаю- прошептала я. Я вполне чувствовала, что мои руки холодные. — Что ж ты такая проблемная? — вздохнул Кисляк и стал обдавать мои руки горячим дыханием. Я поморщившись открыла глаза и посмотрела на Андрея. — Спасибо- хрипло сказала я. Кисляк обернулся на меня и улыбнулся. Я улеглась поудобнее и вновь закрыла глаза. И вдруг передо мной был Егор. Просто закрыв глаза, я увидела его. И что это значит? Неужели я скучаю? В левой части груди стало как-то неприятно. Закололо. Но так не должно быть. У меня ещё так не было. Я не хочу это чувствовать. Эту боль. Вдруг стали проплывать моменты, проведённые с Щукиным. Те счастливые дни, когда мы гуляли по парку, ели мороженое, катались на колесе обозрения. Как играли в приставку, я выигрывала, а он грустнел. Те ночи, проведённые с Егором. То, как под утро, усталая, но довольная, я засыпала на крепкой груди хоккеиста. Все это ушло в прошлое. Оно не вернётся. От этой мысли мне стало так тошно. Хочу вернуть все это, но не получается. Я сжала футболку Кисляка и посильнее прижалась к нему. — Клиночек, ты чего? — погладил меня по щеке Андрей. — Я…я не могу забыть…Егора- тихо сказала я. — Ну, тут тебе я мало чем могу помочь. Скажу лишь одно: если не можешь забыть, значит, любишь- продолжал гладить меня по щеке Кисляк. — И что ты предлагаешь мне делать? — Не знаю. Решать тебе. Ты в любой момент можешь подойти к нему и сказать ему о том, что ты чувствуешь — Не могу. Он сам предложил мне стать друзьями. Значит, он меня разлюбил- чуть ли не всхлипнула я. — Вовсе нет. Во-первых, щука — капитан. Он понимает, что в команде этим разборкам сейчас не место. Он так же понимает, что как парня ты его вряд ли простишь. Значит, надо хоть как-то наладить отношения, то есть стать друзьями. Во-вторых, вспомни, как он на тебя смотрит. Его взгляд однозначно неравнодушен. Так что, клинок, ты ошибаешься. Щука не разлюбил тебя- поцеловал меня в макушку Кисляк. Может, он и прав. — Но, понимаешь, я не хочу опять страдать и чувствовать ту боль, которую я пережила, когда была в отношениях с Егором. Я не виню его в этом, но…- я зажмурила глаза и сжалась ещё сильнее. — Тсс, клинок, я понимаю. Любовь — такая штука, ей надо отдаваться полностью, либо вообще к ней не притрагиваться. Отношения не могут обходиться без ссор. Не стоит из-за каждой убиваться. Как поссоритесь, так и помиритесь. Если же не хочешь — не надо- пожал плечами Кисляк, прижимая меня ближе к себе. — Мне Макс то же самое говорил- тихо произнесла я. — Значит, так оно и есть- улыбнулся Андрей. Может, они действительно правы, но сколько боли приносят эти ссоры. И чем она больше, тем и боль больше. — Ангелин, тебе поспать надо- заботливо сказал Кисляк, вырвав меня из размышлений. — Угу- хмыкнула я. — Будешь спать? Я положительно качнула головой и устроилась на груди Андрея поудобнее. Не могу понять людей, которые ложатся и сразу засыпают. Есть столько интересных тем для того, чтобы подумать. Например, вспомнить об ошибках прошлого, подумать, исправиться. Только так мы и можем научиться на своих ошибках. Люди не любят делать ошибки, но тем не менее постоянно их совершают: одни заблуждаются, что могут всё контролировать, другие уверены в том, что в их отношениях никогда и ничего не может быть, даже не понимая, что всё уже началось. Мы с Андреем в этом вполне убедились. Третьи ошибочно думают, что весь мир настроен против них. Обычно этим кем-то являюсь я. Мы не можем не совершать ошибки — они часть нашей жизни, а самое главное, они помогают найти нам правильный путь. Хотя, сейчас, закрыв глаза, я не вижу ничего, кроме Щукина. Его бездонно-голубых глаз, которые полны искренности и любви. Как было приятно засыпать, зная, что рядом столь близкий и любимый человек. Сейчас я засыпаю с ни чуть ни менее близким человеком, но это все не то. Почему я не испытывала это с Ильёй? Хоть я и имела с ним близость, но я смогла его отпустить столь легко. По сравнению с нынешней болью, та боль — ничто. Хотя, тогда тоже было плохо. Просто тогда ещё и никто не поддерживал. Сейчас же есть Кисляк, Максим. Хотя, у Макса в жизни тоже все идёт под откос. Сначала Полина, потом Касаткина. Видимо, в семье Клиновых не суждено жить счастливо на протяжении очень долгих лет. У мамы ничего не вышло с отцом Максима. Он ей изменил — видимо, все мы должны пройти через это. Потом она встретила моего папу и узнала о беременности от её бывшего. Аборт ей запретил делать папа. Сказал, что примет её любой. Видимо, в тот момент мама поняла, что этот человек её действительно любит. Вот родился Максим, а через год появилась и я. Вся наша семья прошла через измены, предательства. После них ты перестаёшь полноценно доверять людям. Ты уже не можешь открыться им полностью — боишься пройтись по тем же граблям. Доверие — самое главное в отношениях. В наших с Щукиным его было мало. Кого я обманываю? Его не было. Это было понятно уже после ссоры из-за Дениса. Об этом вообще не хочется вспоминать. Надо было мне тогда уехать и не оттягивать с этим. Сейчас ещё больнее. Слишком много хорошего произошло за этот период. Вообще так хорошо, как в мужской команде мне ещё не было. Везде сплошное понимание, никаких оскорблений, тебе всегда перепадает внимание. Но не бывает совсем все хорошо, ведь есть Жилин с Горценюком. Они то все и портят. Хотя, опять-таки, кого я обманываю? И без них проблем достаточно. Когда ж все это кончится? Хочу жить, не зная бед. Не было ещё такого в моей жизни. А нет, был. До того, как я познакомилась с Ильёй. Дальше начались приключения. Началось и плохое и хорошее. Самое плохое, конечно, было изменой. И главное, с кем? С Громовой, которую Илья после моей травмы даже видеть не хотел. А потом оп, и понравилась. Можно подумать, что Ксюша изменилась, но нет. Она чем-то похожа на Касаткину. Для каждого она своя. Для одного милая, харизматичная и добрая, а для других стервозная и вредная. Как много таких людей на свете и почему-то все они сталкиваются со мной. Многие плохие люди, тех, кого мы считаем плохими, плохими становятся из-за нашей доброй равнодушности. Они понимают, что стервозностью они добьются гораздо больше. Нет, даже не стервозностью, а равнодушием ко всему. К чувствам окружающих, к эмоциям, да и вообще к окружающим. Говоришь, что думаешь, и плевать как на это отреагирует собеседник. Как ни странно, но люди к таким тянутся. Наверно, хотят услышать о себе то, что не говорят другие. Я стараюсь это делать, но при этом сглаживаю углы, чтобы не так сильно задеть чувства окружающих. Что ещё удивительно, так это то, что я стала сентиментальной. Раньше меня почти ничего не могло меня растрогать, обидеть, довести до слез, а сейчас даже самая мелочь способна на это. Нервы говорят сами за себя. Надеюсь, скоро все закончится. — Ну может ты чего расскажешь? — с интересом разглядывая меня, сказал Катька. Эта блондинка смотрела на меня так, будто не видела лет 10. Будто во мне появилось что-то новое. Вчера я решила ей написать и попросить встретиться, на что она охотно согласилась. И вот после тренировки я побежала к подруге на встречу. Сегодня, к счастью, меня выпустили на тренировку, так как чувствовала себя вполне нормально. Максимум, что было, так это головокружение. Вроде все обошлось. — Да что рассказывать-то? — фыркнула я, немного улыбнувшись. — Например, почему свалила? Два месяца ни слуху, ни духу, а тут оп! — развела руками подруга. Какая оригинальность… — Эх, это долгая история- обреченно вздохнула я. — А мы никуда и не торопимся- ухмыльнулась Савельева. Ничего другого я и не ожидала. — Ладно, слушай- сложила я руки перед собой на столом и принялась рассказывать уже давно надоевшую мне историю. Так, если еще хоть кто-то спросит, почему я уехала, я скажу, что у меня троюродная тетя по папиной линии заболела энцефалитом.Надоело. — …и вот позавчера он заявил, что хочет остаться друзьями- закончила я рассказывать. — Нда, прям какая-то Санта-Барбара. А я предупреждала, что с Ильей все так и закончится- поучительно сказала Катя. — Ой, Кать, не начинай. Здесь и моя вина тоже есть- опустила глаза я. — Каким образом? Заказала гостиничный номер, расставила свечи, выстелила дорожку из лепестков роз и купила дорогого вина, а потом заявилась с претензиями? Так что ли? — усмехнулась подруга. — Да нет, не так. Просто я дала ему основания полагать, что я его больше не люблю- пожала плечами я. — Весело ты, однако, живешь- качнула головой девушка, —, а этот, с которым ты сейчас живешь, как у вас там отношения-то? — Андрей? Ну он мне как брат…- не договорила я, как меня перебила Катя: — С которым ты можешь целоваться — А я всегда говорила, что брат — парня заменитель- улыбнулась я. — Ясно все с тобой- хихикнула девушка. — Согласна. Ну, а у вас с Пашей как? — Честно? Никак, расстались мы с ним- парировала Савельева, будто так все и должно быть. — Причина? — заинтересованно сказала я. — Он мне надоел. Каждые пять минут то пишет, то звонит. Только решила прилечь, как вдруг телефон в другой комнате начинает звонить, а потом еще и разговаривает по часу. Достало- буркнула подруга, отпивая сок. — И когда же? — мне становилось все интереснее и интереснее. — Да вот, примерно когда ты уехала. Когда ты уехала вообще много изменилось- вздохнула подруга. — То есть, ты сейчас в одиночках ходишь? — ухмыльнулась я, как бы укоризненно смотрев на Катю, которая постоянно голосила, что она не будет одинокой. — Сейчас да, но вообще после Паши был один…- призадумалась Катя. — Но…? — тут оно явно должно присутствовать. — Но рассталась я с ним, увы. Третий день уже не могу простить себе это- подруга начала судорожно тереть ладони. — Ну и кто же он? Должен быть каким-то красивым, харизматичным, богатым, да и вообще идеальным, раз ты его отпустить не можешь? — ухмылка на моем лице росла. — Такой он и был, да только не ценила я его такого, какой он есть. Постоянно пыталась в нем что-то изменить. Не осознавала то, какое счастье я имею. Старалась всеми силам ему показать, что он мне не сильно то нужен. Флиртовала с другими парнями у него на глазах, не всегда отвечала на звонки, иногда грубила. Вообщем, тоже показывала ему, что не люблю, но это не так. Вообщем, мы с ним в клубе познакомились. Что меня сразу удивило, так это то, что он не потащил меня сразу к себе. Мы просто пошли гулять. Так романтично. Он оказался действительно очень милым. Ещё и высокоинтеллектуальный, решительный. Сам меня поцеловал. Он был идеален — это и было его проблемой. Не ревновал, не обижался, не предъявлял претензий. Господи, какая же я дура- схватилась за голову Катя. Ооо, ещё истерик Савельевой мне сейчас не хватало. Я погладила подругу по руке и начала её успокаивать: — Катюш, тихо, все хорошо. Ну все ещё наладится. Позвонишь ему, вы встретитесь, вспыхнут чувства, и все наладится- улыбнулась я. — Гель, я ему такого наговорила, что мне кажется, что он мне даже в глаза смотреть не хочет- Катя шмыгнула носом. — Я говорила тебе, не умеешь ты наслаждаться тем, чем имеешь. Вон, посмотри на меня, чуть ли не каждый день ссорились и что в итоге? Ничего. Я бы предпочла жить в полном спокойствии- вздохнула я. — Да, ты как всегда права. Что ж, наверно, так и сделаю- обреченно вздохнула Савельева, прочёсывая пальцами длинные волосы. — Слушай, тебе надо отвлечься. Поехали в центральный? — хитро улыбнулась я. У Кати сразу загорелись глаза, и она захлопала в ладоши. — Конечно, поехали- подскочила с места подруга и потянула меня за собой. Что ж, мысль о том, что мы сейчас пойдём в яхт-клуб к заливу очень обрадовала Катю. Как же она его любит то. Каждый раз она находит что-нибудь новое, интересное. Я поражаюсь этой способности. Вот он, ярый оптимист.