Живя надеждой

      Я села на кровать, держа в руках маску. Тошики остался стоять передо мной. Его холодный взгляд загнанного в угол волка замер на лице, цепляясь так, будто хотел уловить в нем каждую деталь, что было не так и легко при слабом отблеске луны в окне. Я вздохнула и похлопала на место рядом с собой, помешкав, ниндзя принял приглашение.       Я дала ему немного времени, чтобы прийти в себя. Котоамацуками в моём исполнении парализует, делая человека похожим чуть ли не на статую, а вернуть его в обычное состояние можно только подождав. Но а после того, как Тошики уселся подле меня, ему нужно было осознать, что теперь его воля принадлежит мне. Конечно, он будет исполнять мои просьбы, даже когда я не дам к этому привыкнуть, однако все же это будет не совсем гуманно. Я не хочу слишком вредить ему рассудку, потому что меня так грызет то, что я лишила человека воли. Понимаю, что я инициатор этой части плана, сама просчитала все риски, но моральная составляющая во мне всё ещё не умерла.       — Я сейчас мог выбрать, почему? — спросил Тошики, нарушая ночную тишину.       — Весь смысл заложен в словах.       — Если ты скажешь мне убить себя, я это сделаю, — уточнил АНБУ.       — Эти слова ты от меня не услышишь. Ниндзя лучше умереть сражаясь, — сразу заявила, полоснув его взглядом. — Но суть ты уловил. Я даже удивлена твоему спокойствию.       — Мы должны быть готовы ко всему.       Он смотрел на меня, не отрываясь, но благодаря активированному Шарингану я видела, как его рука медленно движется по складкам одежды. Он не смог выполнить свой долг и был пойман в ловушку, не удивлюсь, если у него возникнет желание исполнить то, чему его обучали в случае провала миссии.       — Теперь я понимаю, почему ты мне это сказал. Даже любопытно, но… — я жестоко усмехнулась. — Ты не сможешь убить себя. Ты мне нужен, — я аккуратно отобрала кунай, показавшийся из пола черного плаща. — Вы так рветесь прислуживать человеку, для которого на самом деле ничего не значите, — на безэмоциональном лице моего собеседника проступили чуть заметные желваки, наверное, это было самым большим показанием чувств, на которые он был способен. Не знаю, реагировал бы Сай также, попади он в такую же ситуацию, ведь все увиденные мной миссии не несли подобных осложнений, но, мне кажется, нужно иметь мужество и хорошую подготовку, чтобы казаться таким внешне (а может и внутренне) спокойным как мой новый знакомый в эту минуту. — Не нужно мне ничего доказывать, Тошики. Я знаю, о чём говорю. Данзо слышал, что я собирала информацию. Почему он решил напасть только сейчас? Я тебя заметила ещё неделю назад. Не отвечай, когда не можешь из-за печати на языке, если будет возможность, сделай это завуалированно, но с понятной сутью, — сразу отрезала, понимая, что у меня возможности не так велики, а шиноби может воспользоваться шансом, позволяющим ему беспрепятственно стать для меня бесполезным, парализовав себя с помощью ответов на несущественные вопросы. — У меня есть предположения. Мое быстрое повышение? Старик испугался, что мерзкая девчонка так быстро получает привилегии?       — При допросе всё может быть ответом. Я не смогу ничего сказать о планах и намерениях Данзо-самы, даже если меня будут пытать, — отрешенно произнес Тошики.       — А если тебе отсекут язык и принудят писать, а если ты не будешь это делать, дойдут до избиения? Тогда что? — я спросила спокойно, заинтересованно смотря на своего собеседника, лицо которого слегка напряглось.       — Не недооценивай нас. Мы не предадим заветы Данзо-самы, даже под пытками.       Его голос и лицо, если и были способны на эмоции, то выражало исключительно их тень. Он словно пустая оболочка человека. Это меня пугало. Немыслимо. Настолько ужасные тренировки с самого детства. Из них выковывали ниндзя, горячо преданных своего господину (условно деревне и стране)… «Безупречных», — подсказала память определение, услышанное от Тэтсуя, называющего так не только героев своего сериала, но и Сая каждый раз, когда проходя мимо телевизора или компьютера, видел его на экране.       — Значит ты не против немного поэкспериментировать, — ухмыльнулась я, доставая из-под кровати блокнот и карандаш. — Я знала, что ко мне рано или поздно придет кто-то из ваших, поэтому была готова к встрече. Вы имеете свой кодекс чести, не сдаетесь врагу и способны наложить на себя руки, поэтому вас скорее всего свяжут и, не зная о печати, попытаются разговорить. Я имею малую долю информации о вас, но она мне помогает иметь представление, поэтому, Тошики, ниндзя Корня, ты напишешь мне ответы абсолютно на все вопросы, что я тебе задам, — я вручила предметы ему в руки. Шиноби был вынужден их принять.       — Твоя силы опасна. Никто не может ей противостоять. Если ты встанешь на сторону врага...       Я его перебила:       — Во мне заложено понятие чести и преданности. Пожалуйста, не заставляй меня пожалеть, что ты полностью не лишился воли. Я могу это сделать одним лишь предложением.       Молодой мужчина смолчал. Лишь выжидающе посмотрел на меня, крепко сжимая в пальцах карандаш. Вымещая на нем, всю тяжесть своего положения. Кажется, его моральные принципы и предубеждения, заложенные и питающие его с детских лет, только что начали подвергаться жесткой проверке на прочность.       — Если ты думаешь, что, сломав его, что-то изменишь, ты ошибаешься. Найти еще один — не проблема.       Тошики ослабил хватку. Я продолжала видеть в нем загнанного зверя. Мне было неприятно из-за того, что я поставила его в такое положение, но, к сожалению, если я хотела беспрепятственно вернуть семью домой и избавить деревню от сорняков, должна быть настолько беспощадной.       — Так Данзо решил меня устранить из-за внезапного повышения?       «Да», — его рука тряслась. Он одной лишь силой воли пытался удержать себя от предательства, заставляя чувствовать к себе уважение, но упорно выводил иероглифы.       — Так значит все-таки работает… — у меня были сомнения, что теория может быть применена на практике. Как-никак этот человек мог сделать что-то еще с их телами, но, похоже, Шимура все-таки имел крупицы доверия к своим служащим.       — Больше никто не послан за мной?       «Нет. Всё должно было пройти тихо. Другие привлекут больше внимания».       — Если что-то пойдет не так, ты сможешь вернуться и доложить о случившемся?       «Да. Он знал, что ты имеешь силу и был готов к первому поражению».       — И как всегда был прав, — выдавил из себя.       — Пожалуйста, не отвлекайся, — прервала я, понимая, что таких вставок мне не избежать. — Ты из-за меня не пострадаешь? Если ответ утвердительный, я сделаю всё, что в моих силах, чтобы тебя защитить, и буду это делать, если необходимость в твоих услугах иссякнет.       Карандаш замер у бумаги.       — Почему?       — Я признаю твою волю и прошу прощения за то, что так поступаю с тобой. Я просто хочу вернуть свою семью домой. Пиши ответ.       «Я не пострадаю».       Я облегченно выдохнула. Не хватало мне быть причиной ещё чьей-то гибели.       — Ты всё ещё будешь вовлечен в это дело?       «Да».       — Что будет в случае провала первого покушения?       «Они возобновятся через несколько недель. Присматриваться будут пристальнее. Людей будет больше. План лучше, — он остановился, решая писать или нет, но все же начертал слова: — Я буду принимать в этом участие».       Это идет на руку. Тошики может сообщить мне данные и сведения, которыми Корень обладает, а также предупредить, сколько у нас осталось времени на окончательную проработку плана. Шикаку только взрыхлил почву, используя информацию, собранную мной и Итачи, первые ростки посадят, когда прибудет таинственный ниндзя, в свое время работающий в Корне, а показания Тошики будут завершающим инструментом для подготовки, после чего можно будет готовить уничтожение сорняков.       — Хорошо, — я резко встала. Тошики остался сидеть с выражением немого ожидания на лице. — Собирайся. Ты придешь к Данзо, доложишь, что не смог ничего сделать, потому что в кровати лежал клон. Решил уйти, понимая, что я могу появиться в любой момент, готовая применить на тебе свою силу. Тебя чуть не ранили, но ты уклонился, пострадал только плащ, — я запустила кунай так, чтобы он разрезал край одежды и застрял в стене позади нас. АНБУ не шелохнулся. — О нашей беседе и своей роли ты не сможешь никому рассказать, даже если попробуешь. Твой клон после заката незаметно для других (ты это несколько раз перепроверишь) отправится в дом главы клана Нара, где письменно ответит на все вопросы Шикаку-сана. А твое реальное тело будет выполнять указания старика, но только если они не противоречат моим. Я хочу наладить возможность обращаться к тебе, как только понадобишься. Если я буду в своей комнате и назову твое имя, ты услышишь его, даже когда я скажу его шепотом, и явишься, если за тобой никто не наблюдает, ты в этом хорошенько убедишься. Ты не сможешь ошибиться. Помни, что мое слово всегда будет главнее слова Шимура.       — Тебя нужно убить. Котоамацуками опасно, — негромко, но убежденно произнес Тошики, воспользовавшись паузой. Я восприняла его слова с внешним спокойствием.       Хотелось заставить его быть сдержанным со мной, но это было бы бесчеловечно, я итак имею над ним власть, большую, чем он желал бы.       — Данзо тоже обладает этой силой, раз уж он украл глаз Учиха Шисуи и пересадил себе. Его тоже нужно убить?       — Он делает все на благо Конохи, — ответил парень, обжигая меня своей холодной убежденностью.       — Я тоже,— вложив в свои слова всю уверенность, на которую была способна, я вернула ниндзя маску и его кунай и дала последние напутствия: — Помни, ты не можешь убить себя, а попросить кого-нибудь это сделать ты будешь не в силах. Ты должен вести себя как обычно. В Корне никто не узнает правду. Только ту версию, что я предложила. Отклониться от плана не получится, все равно будешь говорить то, что мне нужно. Если ведете отчетность, напишешь в ней то, что я от тебя жду. Повтори, что именно.       Нужно было в лишний раз убедиться, что он полностью в моих руках и показать еще раз возможности Котоамацуками. Тошики меланхолично изложил то, что от него требовалось, а после, выпрямившись, встал передо мной. Я видела проблески ропота на его красивом равнодушном лице, но его выкройка мешала им выйти далеко за пределы установленных с детства границ.       — Ты не сможешь меня убить и сделаешь всё, что в твоих силах, чтобы меня защитить. Если хочешь, можешь попробовать испытать свою возможность и проверить, сможешь ли ты причинить мне вред, — я деактивировала Шаринган и замерла в ожидании.       Страха не было. Я знала, что случится, поэтому ни единый мускул на моем лице не вздрогнул, когда кунай неожиданно метнулся к моей шеи. Он замер, столкнувшись с невидимой преградой. Рука, держащая оружие, напряглась и подрагивала в стремлении ее преодолеть. Ничего не выходило. Ниндзя запрятал кунай в рукав плаща и холодно посмотрел на меня. Я не стала заострять на его попытке внимание. Как-никак этот поступок был ожидаем.       — Когда тебя спросят, кому ты принадлежишь, что ты ответишь?       — Я человек Данзо-самы, — он ответил, сверля меня непроницаемым взглядом сверху вниз.       — А на самом деле?       — Я буду выполнять твои приказы, даже если не хочу, — ответить на вопрос односложно ему было трудно, оставить его без ответа, он не мог из-за сильного внушения, вынуждающего его подчиняться, поэтому он избрал вариант, способный не только не задеть его убеждения, но и удовлетворить меня.       Я кивнула, поджав губы. Сдалась мне эта сила, если меня из-за неё так сильно ненавидят.       — Прости за то, что я так поступаю, Тошики… Это только просьба. Ты волен сам выбрать, как ко мне относиться, — я уцепилась пальцами за ткань его одежды. — Я приму любое твоё решение.       Он взял меня за запястье, твердо, но безболезненно отрывая мою руку от себя, надел маску и молча скрылся во мраке, оставив меня в одиночестве. Тошики принял мои правила игры, но не смирился с ними. Что ж, я подозревала, что так и будет. Здесь не хотелось больше оставаться. Переместилась в свое убежище, чтобы там хоть немного еще поспать. Мне предстояли несколько сложных дней и ночей.       Утром прилетел ворон брата. Он уже знал о неудавшемся нападении, но жаждал услышать подробности. В письме я скупо уведомила о своем переводе в ранг джонина, рассказала все, что его могло заинтересовать, а также упомянула, что мое расследование по поиску настоящей личности Учиха в маске претерпело очередное поражение. Пока я озаботилась поисками его среди пропавших без вести, но, похоже, мне предстоит начать искать его среди мертвецов. Возможно, от тела воина ничего не осталось, что позволило ему считаться здесь погибшим, а на самом деле спокойно перемещаться среди живых. У меня выдался условный выходной. Встреча в доме Шикаку-сана была назначена в послеобеденное время, что, впрочем, совпадало с временем посиделок с его сыном, поэтому я часть оставшегося времени решила потратить с пользой на тренировочном полигоне, а еще часть провести в семье Томо. Мне хотелось их навестить, да и была необходимость, если застану его дома, уведомить о собрании Хироки-сана. Его дочь скорее всего это уже слышала от самой Хокаге или же своих коллег. Надеюсь, удастся застать дома хоть кого-то из членов семьи, потому что все трое были действующими ниндзя: Хироки и его жена Лэйко были джонинами, а Дзихико служила в АНБУ.       Я немного волновалась в связи с происходящими событиями, поэтому не совсем была готова к незапланированным встречам, которых я никак не могла избежать. Из столкнувшихся мне знакомых лишь Ино и Неджи поинтересовались моим благополучием. Я их уверила, что со мной все порядке. Мне нельзя было говорить непосвященным все, что касалось реального положения дел, происходящих в деревне. Это было опасно в первую очередь для них самих.       — Неджи, тебе стоит поговорить с Акира. Его ненависть к главной ветви меня беспокоит. Я хотела бы ему помочь, но я ничего не могу сделать, — молчать об это больше не хотелось. Мой товарищ по команде мог нуждаться в этом разговоре, по крайней мере это могло внести хоть какую-то ясность. Одно дело прожигать соперника ненавидящим взглядом, другое — выразить ему в лицо свои претензии.       — Я понял. Ты больше ничего не сможешь сделать, не относясь к нашему клану. Не переживай, я поговорю с ним, — утешил меня Неджи, ободряюще потрепав по плечу.       Мы еще немного поговорили о чем-то неважном, после чего я направилась туда, куда и собиралась, к семье Томо. Мне удалось застать дома Лэйко-сан. Она радушно пригласила меня в ухоженный небольшой дом в традиционном стиле. Я хотела когда-нибудь построить похожий, чтобы у нашей маленькой семьи была возможность проводить там время своего досуга. Я всегда представляла его счастливым и беззаботным. На лицах братьев всегда были согревающие улыбки. Этот образ из раза в раз дарил мне надежду.       — Слышала: ты на экзамене решила помочь Казекаге, из-за чего получила его похвалу и повышение от нашей Хокаге. Поздравляю. Думаю, старший брат тобой гордиться так же, как и мы все. Хироки, например, целый день ходит сияющим. В последний раз он так радовался, когда Дзихико вступила в ряды АНБУ, — похвалила женщина. Из кисеру* в ее руке вилась тонкая струйка дыма. — Кстати, мой муж скоро придет. Он пошел разыскивать тебя. Презабавное совпадение. Устроим небольшой банкет в твою честь. Надеюсь, Дзихико удастся присоединиться.       Я удивленно посмотрела на нее. Неужели они решили организовать что-то для меня? Я не хотела тосковать о том, что не смогу провести это счастливое время в кругу семьи, гордо поделившись с ней успехами, поэтому вынудила себя насытиться сполна обществом своих товарищей. В особенности грела сердце похвала Какаши-сана. Как-никак его одобрение для меня значило очень многое. Слова Лэйко и согревали, и рисовали в воображении образ брата. Я никогда раньше так не скучала по нему как теперь. С Конохой связано столько детских воспоминаний… Я совершенно расчувствовалась. На глаза навернулись слезы. Я постаралась как можно быстрее их осушить, когда хозяйка дома ушла на кухню за блюдами, которые она намеревалась перенести на стол в гостиной, где было куда более просторно. От моего услужливого желания помочь она резко отказалась. В сердцах покорила мужа, который так и не вернулся. Имя дочери она не называла, наверное, понимая тяжкость ее миссии, поэтому сильно ее не нагружала домашними хлопотами. Пару минут спустя Хироки-сан возвысился в пороге.       — Без понятия, куда она могла запропаститься. Всю деревню обошел. Если не выйдет найти сейчас, будем ждать худшее. Её могли усыпить и заволочь в логово старому маразматику, — снимая обувь, ворчал мужчина, повернувшись к нам спиной. — Я заглянул ненадолго. Мне нужно выпить, а то я становлюсь дерганным от всего этого. А потом мы вместе организуем отряды и соберемся на поиски. Нужно действовать… — он обернулся, перевел обескураженный взгляд с лица жены на мое и обратно, тихо протянул, заканчивая начатую мысль: — Быстро.       Вскоре он громыхнул раскатистым заразительным смехом. Меня крепко обняли, оторвав тело от земли и задержав в воздухе на несколько мгновений. Я неловко улыбалась, сраженная таким проявлением чувств. Время пролетело фактически незаметно. Я была счастлива. Хироки-сан был необычайно весел, Лэйко втягивала меня в разговор, который охотно подхватывал ее супруг. Я была полностью окружена вниманием. Дзихико так и не вернулась. Ее родителей это нисколько не огорчало, видимо, они к этому уже привыкли. Ближе к вечеру я напомнила Хироки о запланированной встрече. Взрослые затихли, напряженно посмотрев на меня.       — Я захлопнула мышеловку, — твердо сказала я, посмотрев на мужчину. Он должен был понять, о чем я говорю, так как был с самого начала втянут в это дело.       — Мышь в клетке. Славно, — неожиданно для меня кивнула Лэйко. Судя по выражению лица, она знает о чем речь.       Я вопросительно взглянула на Томо Хироки. Как он мог втянуть посторонних в это опасное предприятие?       — Она знает. Значимая особа дала разрешение. К знатоку можно выдвигаться прямо сейчас. Хороший друг присоединиться через полчаса. Тебя позовут к ужину, — он говорил завуалированно, имея под «значимой особой» и «знатоком» Хокаге и Шикаку, а за «хорошим другом» себя. Хоть теперь Тошики принадлежит мне, мы должны быть осторожны. Мало ли он больше не будет моим надзирателем.       — Стоит показать то, что уже имеется. Это обычная процедура, — не задавая лишних вопрос, я со вздохом активировала Шаринган, передавая Лэйко то, что уже известно на данный момент. Она редко задавала вопросы, что не вязалось с ее портретом говорушки, и сидела с серьезным лицом. После этого она оставалась молчалива.       — Да уж удручающая реальность, — лишь прокомментировала, тихо хмыкнув.       Вскоре я распрощалась и покинула дом.       Добравшись без хлопот, я оказалась во внутреннем дворике главы клана Нара и дожидалась условного сигнала за игрой с Шикамару. Опять я терпела поражение, наверное, из-за того, что никак не могла сосредоточиться. Какаши-сан вовлечен, но занят на другой миссии. Хироки-сан вскоре придет в особняк по будто бы неважному делу. Тот человек из АНБУ, как я думаю, может быть уже здесь. Дзихико на задании. Лэйко утверждена совсем недавно. Получается нас на данный момент всего 8 человек основного состава. Мы собирали сведения и готовили план, не то чтобы сильно продвинулись в нем, ведь на момент начала активных действий, мы не имели актуальной информации. Даже то, что может нам написать тот человек или показать с помощью Шарингана Какаши, не имело в себе чего-то более существенного. Если Данзо не глуп, он мог что-то менять, особо не питая доверия к любому члену Корня. Честно говоря, среди более опытных шиноби я чувствовала себя лишней, но как только мне удалось заполучить такой козырь, как Тошики, уверенность в себе возросла. Быть может, они оба уже здесь. Кто он, этот неизвестный? Что из себя представляет? Хокаге не сомневается в нем, значит, и я не должна, но мне все равно не по себе.       — Кацуми, хватит нервничать, из-за этого ты ошибаешься, — меланхолично произнес наблюдательный друг и, подняв на меня глаза, продолжил: — Не волнуйся. Ты не одна.       Я робко улыбнулась. Верно, я могу разделить с кем-то хотя бы эту свою ношу. Это поможет моей родной деревне, а не только даст моей семье шанс.       — Прости. Мне сложно сосредоточиться.       Шикамару кивнул мне, слабо усмехнувшись, больше не возвращаясь к этой теме. Мы продолжали играть, но теперь мои проигрыши были встречены разъяснениями возможных ходов. Наверное, Нара хотел меня отвлечь, вовлекая в диалог. Ему это почти удавалось. Когда я просто слушала его, мои мысли уходили далеко за пределы того, о чем говорилось, и я просто теряла нить. Шиноби это понимал, поэтому задавал мне вопросы, привлекая к себе внимание. За такую заботу я была ему благодарна, но не говорила это вслух, зная, что он отмахнется от моих слов.       Сёдзи наполовину открылись, показался Шикаку-сан. Он указал жестом позади себя и возвестил, что нас ждут к ужину. Сигнал был подан. Я старалась, как ни в чем не бывало, войти в дом. Мы в напряженном молчании проследовали в кабинет главы клана Нара. Я удивленно замерла возле распахнутой двери. Таинственного незнакомца я представляла иначе. Не та внешность и не та внутренняя энергетика. Для меня он был фигурой, у которого есть ответы абсолютно на все вопросы, позволяющие нам в разы быстрее добиться того, что мы желаем. Так в общем и будет. Он обязательно внесет свой вклад. Да, звучит запутанно, но я просто была шокирована, что этот человек мне знаком. Я заставила взять себя в руки, чтобы ничем себя не выдать. Передо мной стоял капитан Ямато.       — Познакомьтесь. Это тот самый человек, о котором говорила Пятая. Для этой миссии его кодовое имя Шинри*, — представил Шикаку и назвал наши с Шикамару имена.       Ямато кивнул с полуулыбкой.       — Я слышал о тебе, Фуккацуми. Надеюсь, мы сработаемся.       — Я тоже, Шинри-сан, — вежливо поклонилась, в уме повторяя его новое имя, чтоб не дай Ками не выпалить по привычке «Ямато».       Хироки-сан, сидевший за столом, задумчиво подперев подбородок, когда встретился со мной взглядом, коротко махнул рукой в знак приветствия.       — Прежде чем начнем, я хочу сказать о том, на что следует обратить внимание. Мы вынуждены собираться маленькими группами, чтобы не выдать наши замыслы. Вскоре дом главы клана Нара может быть слишком заметен. Стоит найти другое место, где вся наша группа может собираться, не привлекая внимание, — сказал Шикаку, облокотившись на стену.       — Как насчет моего дома? — предложил Томо. — Он достаточно удобен.       — Состав группы не меняется. Могут посчитать, что это чисто смена локации, — отверг мысль Шикамару. — Лучше что-то за пределами Конохи.       Возникла небольшая заминка. Все сосредоточенно искали выход. Нам срочно нужно было найти хоть что-то, пускай даже на время. Может подойти любое место, о котором те люди не подозревают. Если выбрать что-то другое, можно подвергнуть посторонних опасности. Это неправильно. Они сами должны принимать решение, помогать нам или нет. Постойте... Эврика!       — Я знаю, — уверенно сказала, обратив на себя внимание. — Я использую это место как ночлег, боясь, что на меня могут напасть, когда я уязвима. Ненароком увидела Шаринганом, когда попросила Кагуру опуститься передохнуть. Это место было похоже на давно заброшенную мастерскую. Детали для марионеток и хирургический стол. Это меня насторожило, но я решила рискнуть. От некоторых вещей избавилась сразу, кое-что оставила. Расположено приблизительно в полчаса бега от Конохи. Сложно сориентироваться, так как я туда только перемещалась из дома. Достаточно незаметно. Координаты помню, но на всякий случай уточню и найду весомые ориентиры.       — Молодец, — прошептал Хироки-сан с горделивой улыбкой.       — Это можно использовать, однако за твоим ближайшим окружением может вестись наблюдение. Если тебе удастся исчезнуть из поля зрения, то у нас это не выйдет, — задумчиво произнес Шикаку. — Это может быть рискованно.       Если бы я умела перемещать живых существ в Камуи без угрозы для них, все было бы намного проще. Подгадала бы момент и доставила всех в нужное место. Нужно развить это. Найти способ.       — Этот риск оправдан, если мы имеем козырь в рукаве. Я взяла под контроль того красноволосого шиноби, который за мной следил.       — Но как? — удивился Ямато.       — Котоамацуками. Сильное внушение, — отмахнулась, не желая вдаваться в подробности. — Его клон ночью будет здесь. Он напишет ответы на все вопросы Шикаку-сана. Если услышите в его голосе неприязнь, не воспринимайте это всерьёз. Я не собиралась подавлять его волю.       — Хорошая работа, — моё решение заслужило похвалу.       Я спокойно кивнула. Эта часть плана, что я когда-то давно предложила старшему брату, сработала безотказно. Конечно, были сомнения, но теперь с оглядкой на прошлое, кажется, что всё произошло слишком просто. Я ожидала каких-то непреодолимых препятствий.       В дальнейшем внимание переключилось на Шинри. Печать действовала и на нём, из-за чего Хироки читал всё, что тот хотел бы сказать, но не мог. Он пользовался древесной техникой, что позволяло фактически незамедлительно начертывать информацию. Оказывается, он пал жертвой экспериментов Орочимару, был подобран Данзо и готовился как его подручный. В какой-то момент (без уточнения) он разорвал с ним отношения и перешел в АНБУ при Хокаге. Я только знаю, что всему поспособствовал Какаши-сан. Хотелось бы разузнать подробнее. Надеюсь, кто-нибудь из них мне расскажет. Шинри поделился всей доступной для него информацией. Показал план нескольких убежищ, которые на данный момент, выяснилось, были уже заброшены. Однако скорее всего те, что были ещё не обнаружены, будут скорее всего однотипны и представляют собой подземные хода в несколько этажей. Это даже олицетворяло название организации, надо отдать Данзо должное.       Мне нужно было уходить, чтобы не привлечь к нашей группе внимание. Я и так надолго задержалась. Хотелось оставить клона, чтобы ничего не упустить из разговора с Тошики, но меня убедили, что мне не о чем беспокоиться. Его сведения будут храниться у меня в убежище или в измерении Камуи, поэтому я могу к ним возвращаться и по необходимости поставить во все в известность брата. Позже в дальнейшем стоит скорректировать метод призыва Тошики. Опасаюсь, что из-за меня он примчится прямо с базы на всех парах, толком не разъяснив причины. Я дала ему столько приказаний. Многие из них скорее говорят обо мне как о мнительном человеке. Пускай так, главное, чтобы все прошло идеально. Любая ошибка чревата. Вместе со мной уходил и Хироки-сан. Так было эффективнее всего и выглядело правдоподобно. Мы тепло общаемся и встретились в доме друзей. Я шла к Шикамару, он — к Шикаку.       Мы продвигались молча. Томо выглядел уставшим. На прощании обнял меня и прошептал:       — Будь осторожна с этим человеком из Корня. Его нужно держать в узде, как бы он тебя не предал. Мало ли что-то случится с твоей силой. Не доверяй ему. Даже прирученный волк на лес смотрит.       Я кивнула, не желая ему противоречить, пускай считала, что мне ни в коем случае нельзя с Тошики так обходится, и так смертельно близка к этой грани. Шагну дальше — стану монстром.       Я впервые за всё время своего пребывания в Конохе оставалась в своей комнате на ночь. Долго всматривалась в потолок, покруженная в свои мысли, которые взволнованно летали вокруг образа Тошики. Я беспокоюсь, как бы не раскусили его принадлежность мне и не устранили как помеху. Так сложно, когда от тебя зависит чья-то жизнь. Резко села на кровати, потерев виски. Я здесь из-за этого беспокойства. Смогу избавиться от него только, если убежусь, что всё в порядке. Я позвала. Мне пришлось ждать совсем недолго, когда он словно тень возник перед моими глазами.       — Как все прошло? Тебя не наказали за то, что ты не убил меня?       Он молча подошел к прикроватной тумбочке, на которой лежал блокнот с оторванными после нашей прошлой беседы листами, и спокойно написал ответ:       «Все вышло так, как я предсказывал. В следующий раз нас будет больше».       — Не делай вид, что тебя это волнует. Прекрати смотреть на меня такими глазами. Я всё равно не до конца понимаю, что означает это выражение, — сказал он, усаживаясь рядом со мной, внемля позволяющему жесту. Хочу общаться с ним на равных. Без возвышения одного над другим.       — Сожаление, — тихо произнесла. — Не люблю использовать эту силу. Она чудовищна. Лишает выбора. Я могу сделать с тобой всё, что угодно, и, если я захочу, будешь считать, что это твоя воля. Однако мне хочется, чтобы ты запомнил одну вещь, — я сняла маску, как только он повернул ко мне лицо. Мне хотелось смотреть в холодные зеленые глаза, когда буду давать ему слово: — Я не заберу твои воспоминания. Не изменю тебя. Не подавлю твою волю. Да, я использую тебя. Приказала себя защищать, не дала выполнить волю старика, выведываю все о Корне, но… Ты останешься таким, каков есть.       — Ты позвала меня, чтобы это сказать?       — И выяснить, в порядке ли ты, — ответила, бездумно крутя в руках маску.       — Прекрати. Не строй из себя ничего. Лучше используй в своих целях, — он с готовностью сжал в пальцах карандаш.       Да, верно, верить он мне не сможет. Оно и правильно. Чего я хочу? Поступаю так бессмысленно. Нужно быть тверже. Почему я опять вспоминаю Гаару? Неужели всегда, когда я буду действовать с помощью этой силой, он будет ограждать от поспешный решений, способных кому-то навредить? Не хочу от этого избавляться. Он будет моим моральным ориентиром.       Мне пришлось поддаться желанию Тошики. Мои прошлые слова скорее всего вызвали в нем разлад.       — Только ты следишь за мной? Почему выбрали тебя? Какие слабые стороны такого выбора? Были ли другие? Кто с тобой в паре? И почему он?       «Нет. Были другие. Всегда работали по парам. Мы встретились в моё второе ночное наблюдение. Выбрали, потому что я умею скрывать свое присутствие до тех пор, пока не нападу. Это похоже на умение становиться невидимым, однако есть свои сложности. Я могу скрывать свою чакру, но тело только на ограниченное время. Поэтому ты смогла меня увидеть, как говорила прошлой ночью. Мне не следовало быть настолько беспечным. Сейчас нас двое. Кодовое имя — Така*. Умеет оживлять то, что рисует. Из-за этого является хорошим шпионом».       Сай? Черт возьми. Что с этим делать? Стоит ли мне завладеть им? Как поступать? Я задумалась о свержении Данзо и совсем забыла о том, что он участвовал в той миссии, связанной с Саске. Если этот механизм сломается, разрушится ли вся цепочка? Нужно посоветоваться с Итачи. Я не уверена, правильно ли я решу, если возьму и его под контроль.       — Ты обеспокоена. Он тебе не по зубам? — спросил Тошики скорее заинтересованно, чем с каким-то умыслом (или мне так просто легче считать?).       — У меня такое чувство, что я когда-то встречала человека с похожей силой, но это не мог быть именно он, — с поддельной легкомысленностью отозвалась, выдавив из себя короткий смешок. Не хватало ещё, чтобы он ощущал, что у его организации есть шанс, когда я буду добиваться, чтобы его не было.       Чуть помолчав, я полюбопытствовала:       — Так твой двойник уже у Шикаку?       Задержав на мне взгляд, он не сразу написал ответ:       «Да. Я об этом позаботился».       Я расслабленно кивнула.       — Кем ты был до вступления в Корень? — меня всегда волновало прошлое детей, из которых вырастали машины для убийств из-за амбиций взрослых, поэтому, не сдержавшись, я спросила того, кто из них сейчас был ближе ко мне. — Я хочу просто поговорить. Пожалуйста, будь откровенен.       — Это не имеет значения. Почему спрашиваешь?       — Мне жаль таких, как ты.       Карандаш, что он держал в руке, хрустнул и переломился.       — Я не хочу с тобой откровенничать. Отпусти меня, — жестко прервал. Если бы он владел эмоциональным диапазоном, которого его лишили, он бы, наверное, импульсивно вскочил с кровати и заговорил со мной на повышенных тонах.       — Прости. Не хотела влезть в то, что ранит. Я понимаю. Я видела, как умирали мои родные через воспоминания Итачи. Это была моя просьба… Но боль всё та же.       Повременив, он произнес, смотря на обломки в раскрытой ладони:       — Я не помню свое прошлое до Корня. Данзо-сама говорил, что мне не нужны эти воспоминания.       — Но ты хотел бы вспомнить?       Он испытующе посмотрел на меня. В его глазах я видела борьбу. Так необычайно. В нем еще теплилось что-то. Оно было хрупким и трепетным, но я знала наверняка, что за сохранность в Тошики этого стоило бы побороться. Для того, чтобы вернуть себе самообладание, у него ушло некоторое время. Он вновь выстраивал передо мной стену, и мне было понятно его желание отгородиться от меня. Может, со временем что-нибудь изменится. Я не в праве требовать от него что-то большее.       — С чего бы это? Ты хочешь пошатнуть мою уверенность с помощью лжи?       — Что я просила тебя запомнить? — оборвала, не желая дальше слушать обвинения.       — Где гарантии?       — Ты можешь меня убить, если я без твоей воли перейду черту того, что просила запомнить, — я говорила твердо и бесстрастно.       Тошики не сказал ничего мне в ответ, просто поднял маску, лежащую на кровати, надел её и подошёл к окну. Немного подождав, вглядываясь в горизонт, он всё же спросил, повернув голову ко мне:       — Позволишь уйти?       Он хочет подумать, я понимаю и принимаю его решение. Очнувшись, я поспешно закивала головой. Стоп. Я совсем забыла…       — Подожди… — он замер в ожидании, не поворачиваясь ко мне, — если убедишься, что наблюдаешь за мной в одиночку, приходи ко мне. Твои сведения, я убеждена, могут пригодиться. Если захочешь, — я пыталась подбирать правильные слова, — узнать свое прошлое, можешь сказать мне. Поверь, я знаю, что такое потеря воспоминаний. Нет ничего хуже видеть родных и не знать, кто они. Пускай моя временная амнезия ничтожна по сравнению с тем, что произошло с тобой, но всё же… — так хочется сказать ему откровенно, насколько трудно мне было переживать все воспоминания заново, но я вынуждена придумывать обходные пути. Это правда не для всех. Я прервалась. Я не должна снова возвращаться к этой теме, пока он сам не захочет. — А теперь можешь уходить и, пожалуйста, будь осторожен.       Он тут же исчез, как только я закончила фразу, будто дожидался моего позволения. В комнате снова стало тихо и несносно одиноко. Я по привычке оставила в комнате клона и переместилась в свое убежище. Конечно, можно было остаться здесь, но из дня на день я ждала письма Дея, да и старший брат должен был прислать ответ. Он никогда с этим не задерживался. Нужно не забыть упомянуть о базе, которая будет устроена в том месте. Не хотелось бы, чтобы ниндзя Конохи, что я поддерживаю связь с каким-то ещё нукенином из Акацки, кроме моего старшего брата.       Как я предполагала, в убежище я нашла глиняного зверька. Дей коротко и в импульсивной манере высказывал свое мнение о том, что учитель моей команды не смеет быть таким заискивающим и странным, а те коноховские сосунки должны перестать быть настолько приставучими, пускай я хочу, чтобы жители деревни через хорошее отношение ко мне приняли Итачи и Саске, но они явно переходят черту, оставляя мне любовные послания, когда они меня знать не знают. И что за ревностное желание оградить меня от всего, будто я не могу самостоятельно справиться с чужими неразделенными чувствами? Будь на его месте Итачи, — писал бы тоже самое, я просто уверена. Всё же я по ним скучаю… Дейдара по моей просьбе пишет о Сасори-сенсее, но с большой неохотой. Может, в следующий раз стоит попросить, чтобы он позволил своему напарнику выйти со мной на связь? Мне недостаёт с ним общения. Также стоит попросить старшего брата об том же. Кисаме и Сасори ведь обречены. Я бы хотела запечатлеть в памяти, как можно больше связанных с ними воспоминаний. Я не знаю, правильно ли это, стоит ли мне делать тем самым себе ещё больнее, но я уверена, что мне так будет лучше, по крайней мере, я тешу себя этой мыслью. По какой-то причине брат медлит с ответом. Это немного беспокоило. Ничего ведь непредвиденного случиться не могло? За ним же наблюдают мои опекуны. Я и правда жутко мнительна…

Сон.

      Он слышал торопливые шаги, раздающиеся по коридору, и точно знал, кому они принадлежат. Не оборачивался, смотря на неизменную сакуру, но внутренне замер в нетерпеливом ожидании. Прошел месяц с их последней встречи. У него были свои обязанности, он ещё более внутренне зачерствел, но, каждый раз отходя ко сну, думал о встрече с этой необычной девушкой. На его пути встречались подростки, но то ли он не видел в них ничего примечательного, то ли ему не нравилось их поведение, когда они узнавали о его принадлежности. Всё же нет никакой ясности. Может, причина до банального проста: для него она стала особенной. Причина, по которой они встретились, до сих пор для обоих является загадкой, но всё же они стали значимы друг для друга. Сёдзи широко распахнулись, пропуская заметно повеселевшую в сравнении с прошлой их встречей, полную жизненной энергии девушку. В последнее время на неё столько навалилось, что она не всегда находила время на размышления о её незнакомце из сновидений. Но все же она была бы совсем не против встретить его вновь. Если бы она знала как, непременно бы с ним увиделась и раньше. Увидев неизменную фигуру, она улыбнулась.       — Я скучала, Мэдока. Столько времени прошло.       Только после услышанных слов он обернулся. Его лицо мазнула легкая тень улыбки. Она села рядом, устремив взгляд на дерево с ветвями, которого играл ветер. Так значит скучала не только по нему, но и этому месту. Недаром у неё такое одухотворённое лицо, так и веет легкой грустью.       — Я бы хотела видеть тебя чаще, — Хикари легонько пробежалась пальцами по его тыльной стороне ладони, почти сразу отняв руку. — Ты дал мне совет быть сильнее, когда я была Скорбящей. Это должно было помочь избежать боли. Это всё закончилось. На принятии себя ушло время. Теперь я хочу быть ещё сильнее, чтобы защищать.       Он усмехнулся. Такая наивная цель, но она же поможет ей двигаться вперед.       — В твоей жизни что-то снова переменилось. Ты хочешь казаться счастливой, но в глубине души тебе грустно, — предположил Мэдока, скользнув взглядом по ее лицу.       — Почему ты так решил? — удивилась Хикари, неловко тронув рукав темного кимоно, похожего на то, что было на её спутнике.       — Твои глаза. Ты смотришь иначе. Ещё больше скучаешь по семье?       Хотелось бы ему взять девушку под опеку и помочь ей, как можно быстрее вернуться к своим родным. Подобный альтруизм был для него редкостен, но он так был вовлечен и заинтересован в её судьбе, что не мог оставаться равнодушным.. Хикари грустно улыбнулась.       — Да. Я вернулась на родину. Там не была очень долго. И теперь многие вещи мне напоминают о том, что когда-то мы были там все вместе. Я в окружении друзей, мне нравится быть среди них, я люблю их общество и совместные задания, люблю то, что я обрела, но как я могу радоваться в полной мере, если я не выполнила свою главную миссию? Мои братья всё ещё вдалеке. Но я обязательно соберу свою маленькую семью. Считай, ради этого и живу, но достойна ли я того, что имею, если они где-то там, а я здесь?       На её макушку опустилась тяжелая рука. Он отвык от того, чтобы поддерживать кого-то, но всё равно хотел ей как-то показать, что её участь ему не безразлична. Большее же ему все равно было недоступно.       — Ты можешь себе это позволить, если ты полностью уверена, что тебе удастся сделать то, что ты хочешь.       Ответ был завуалирован. С одной стороны Мэдока не приемлет слабости ни от себя, ни от своих подчиненных, но с другой понимал, что девочка иная и его грубый ответ может её ранить, а видеть, как её согревающий взгляд станет отсутствующим и пустым от горя, совершенно не хотелось.       — Спасибо, — поблагодарила Хикари, когда он отнял руку с её головы.       Они немного помолчали, погруженные в свои мысли. Девушка и сейчас не могла расслабиться, мысленно возвращаясь к тому, что ей следовало ожидать в пучине будущих дней. Мужчина же думал о странности в том, что он никак не мог её найти в настоящем мире. Не живёт ли она где-то далеко? Но тогда почему у него может пройти несколько недель, а у неё — целый год?       —Твой старший брат гордится тобой, — внезапно сказал Мэдока, заставляя обратить на себя внимание. Хикари посмотрела на него пораженно, выдернутая из своих мыслей.       — Почему ты так решил?       — Ты становишься сильнее, чтобы помочь ему. Волнуешься, чтобы он не узнал то, что может его ранить. Думаю, он делает всё, что в его силах, чтобы сберечь тебя. Только вот ты идёшь вперед. Он беспокоится о тебе и гордится твоими успехами. Я не могу похвастать такими же отношениями со своим младшим братом. Он слишком много на себя берет, — на словах о своем близком родственнике Мэдока стал мрачнее, но, видя возрастающей интерес к себе, он прервался, не желая раскрывать завесу, наложенную на его личность больше, чем то было необходимо. — Но я думаю, что у вас другие отношения.       — Наверное… — растерянно протянула Хикари. Она хотела бы расспросить поподробнее, но всё же посудила, что, если её собеседник не хочет поднимать эту тему, она не имеет права настаивать. Девушка решила переменить тему: — Я думаю, что мой старший брат всё же может мной гордиться. Совсем недавно стала джонином. Не знаю, достойна ли я этого звания, ведь на моем месте каждый бы помог, будь у него на то возможность. Просто бросилась спасать человека, чьими успехами всегда очень гордилась, — из уст вырвался неловкий смешок.       — Джонином? — Мэдока уловил незнакомое слово. — Что это означает?       — Ну-у, — девушка немного смутилась. Такие вопросы были ей в новинку, ведь каждый встреченный ей человек знал об укладе жизни в этом мире. Откуда же её знакомый, если тот об этом не знал? — Это такой ранг, которым присваивается ниндзя. Есть генин, чунин и джонин по возрастанию. Выше, пожалуй, только санины и Каге.       — Никогда не слышал, — пробормотал, нахмурившись, Мэдока. Это настораживало. Этот мир велик, неужели есть столько всего, что ещё не изучено?       — Это так странно, — Хикари пораженно выдохнула. — У меня есть странное предположение. Либо ты живешь вдалеке от наших краев, либо ты отсюда, но из другого времени. Тебе знакомы имена… — слова затерялись в каком-то шуме, который мешал когда-то услышать, как зовут друг друга.       Хотел было использовать свою силу, чтобы прочесть по губам, но не удавалось. Стоял какой-то блок. Это начинало тревожить. Хикари начинала беспокоиться, поняв по его выражению лица, что что-то снова им препятствует, не давая делиться важной информацией. Имена создателей деревни Скрытого Листа не были услышаны. Могла ли она попытаться назвать другой важный период в истории шиноби или вновь ничего не выйдет?       —Похоже, нам не удастся это выяснить, — сохраняя самообладание, прикрыл глаза Мэдока.       Если он не показывает беспокойства, значит и ей не стоит волноваться, решила Хикари, и просто кивнула в ответ. Она затихла. Нужно ли ей интересоваться происходящим здесь в должной мере сейчас, когда все мысли были поглощены устранением иной преграды?       — Тебе что-то ещё хочется спросить?       Проницательность собеседника, заметившего на себе её взгляд украдкой, заставила Хикари ненадолго оробеть, но она, покорив себя за это, всё же ответила:       — Мы должны избавиться от определённой группы людей, которые могут помешать моей семье вернуться и вредят обществу, думая, что они наоборот делают как лучше для всех. У нас хорошая команда. Я в ней не сомневаюсь. Я знаю их силу, знаю, что со временем у нас будет хорошая стратегия, понимаю, что у нас есть козырь в рукаве. Но… Мэдока, скажи, это нормально, что я боюсь, что что-то может пойти не так?       — Для меня это неприемлемо. Я уверен в своих силах. Если чего-то хочу, то я смогу это получить, но… — он прервался, понимая, что его самовлюбленные речи не делают Хикари уверенной в том, что затеяло её окружение. — Да, нельзя подготовиться ко всему, но можно избавиться от всего, что тебе препятствует, если приложить усилие. Возможно, даже придётся запачкать руки. Будь готова к этому.       Девушка серьёзно отнеслась к его словам и, похоже, приняла их как важное наставление от старшего товарища. Она хотела бы что-то ещё сказать, но почувствовала, что их время уже закончилось. Пришла пора уходить. Хикари только успела сжать в пальцах рукав мужского кимоно и тихо сказать:       — Я не вправе об этом говорить, но я думаю, что ты хороший старший брат и твой младший брат тебя любит. Мне так кажется, потому что разговоры с тобой по-своему мне помогают. Мэдока, я буду ждать следующей встречи.       — Как и я, — прозвучал запоздалый честный ответ, когда её образ растаял на глазах.

Конец сна.

      Я была на хрупкой грани между сном и реальностью, когда услышала чьи-то шаги. Кто бы это ни был, нужно действовать быстро, не давая возможность незваному гостю прийти в себя. Я резко поднялась, вытянув катану, лежащую у изголовья футона, из ножен и встала в стойку. Разглядев кто именно был моим визитером, я недоуменно смотрела на него, всё ещё не осознав, что происходит. Мозг не до конца проснулся, поэтому я грешила на разыгравшуюся фантазию после такого реалистичного сна, где я наконец снова встретилась с Мэдока. На меня с ясной улыбкой смотрел… мой старший брат.       — Нии-сан? — запоздало откликнулось сознание, я опустила Кацу, осознавая, насколько забавно я сейчас выгляжу, заспанная, растрепанная, но боевая. И как он ещё не рассмеялся от такого зрелища?       — Так ты готова ко всему, Кацуми. Такая самостоятельная. Я всегда знал об этом, но сейчас полностью убедился.       Он хотел что-то ещё сказать, но я, выронив оружие, от переизбытка чувств бросилась к нему с объятиями. Сон, реальность, иллюзия, по которой я сама по собственной глупости могу попасть, — неважно. Даже если это просто наваждение, я рада, что хотя бы ненадолго я могу побыть с ним. Если это что-то, что мне угрожает, я вырвусь, и тому, кто примерил на себе личину моего брата, крупно не повезёт столкнуться с моей яростью.       Мне нужно привести себя и свои мысли в порядок, как можно скорее. Если это всё-таки не Итачи, то у меня будет время обдумать план действий, но а если всё-таки он, то я смогу, до конца проснувшись и полностью готовкой, встречать его с улыбкой.       — Ты не мог бы выйти ненадолго?       Он с пониманием отнесся к моей просьбе, скорее всего заметив, как я, после непродолжительных объятий отскочив от него, спешно кутаюсь в одеяло, ощущая себя неловко в его присутствии. Когда я стояла в боевой стойке, не было места стеснению, а теперь это могло бы не только улучить время, чтобы почувствовать себя более уверенной, но и подготовить хотя бы набросок плана дальнейших действий. Славно, что я предусмотрительно оставила здесь один из комплектов одежды, в которой я тренировалась. Переоделась, небрежно бросив пижаму на подушку. Машинально завязала волосы в хвост. Как себя вести с ним на первых порах, чтобы не вызвать подозрений? Попробую подтолкнуть его к каким-то определенным мелочам и, если окажется, что он знает то, что никто иной, кроме нас с ним не предполагал, то я точно буду убеждена, что вся эта ситуация с Данзо меня морально истощает.       Я позвала Итачи внутрь. Он стоял возле отвесной стены и любовался потоком, вслушиваясь в шум стекающей воды. Что творится за покровом водопада, можно было увидеть только с помощью техник глаз, специально сюда не попадёшь, поэтому я чувствовала себя в бывшей мастерской в полной безопасности.       — Как ты здесь оказался? — моя подозрительность всё ещё не испарилась до конца, но я вела эту игру и хотела верить, что это он и есть. — Я прочёл твоё письмо и прибыл, как только смог. Кисаме был не против того, чтобы я тебя навестил. В случае чего ему помогут Чинэтсу и Тэтсуя.       Это точно он. Их имена раньше не слышали, они уж точно позаботились об своем инкогнито, и уж точно никто не слышал об их существовании. Они бы не позволили, чтобы кто-то владел о них хоть малейшей крупицей информации, по теории они и вовсе не должны существовать в этом мире. Я выдохнула, прикрыв глаза. Всё хорошо. Скорей бы это все закончилось. Как бы мне хотелось как можно быстрее помочь расформировать Корень.       — Погоди. Они знакомы? — моему изумлению не было предела.       — Твоё повышение стало поводом. Они хотели мне помочь, поэтому настояли на оказании услуги, — брат говорил неспешно, сияя от радости. — Я хотел бы сделать тебе подарок. Помнится, ты хотела найти эту книгу.       Итачи вытащил из поясной сумки небольшой томик и протянул мне. Я с интересом наблюдала за его действиями, расплываясь в предвкушающей улыбке. Неужели? «Повесть о совершенно бесстрашном шиноби» так сложно было отыскать, ведь она не пользуется популярностью, да и издавалась больше десяти лет назад. Идея появилась, когда я во время своей охоты проходила мимо книжной лавки, знакомые яркие обложки на какое-то время отвлекли меня от мрачных мыслей. Я напомнил себе, ради чего я сражаюсь, и захотела найти ту самую книгу, что когда-то будет прочтена Наруто. Она станет важной для него и я хотела бы понять, будет ли Повесть иметь какую-либо ценность для меня? Найду ли я в ней какой-то урок? Поможет ли она на моем пути?       — Спасибо. Я думала, что их больше не осталось, — я не могла поверить, что наконец держу в руках то, что нигде не могла найти. — Сложно было найти? Я бы не хотела тебя утруждать, нии-сан.       Он отмахнулся:       — Не переживай. Мои старания уже вознаграждены, — щелкнул меня по лбу в привычной манере. — Я боялся, что приду тебя поздравить слишком поздно. В организации только закончился сложный период.       Я наверняка знаю, о чём он. О Ками, сколько ещё подобных моментов будет? Я должна начать привыкать прямо сейчас. Но это так сложно. Кажется, что почва ускользает из-под ног…       — Сложный период? Так вы захватили биджу внутри Фуу… — я плотно сжала губы, судорожно вздохнув.       Итачи с беспокойством посмотрел на меня.       — Так вы встретились на экзамене… — задумчиво предположил он. — Прости, это была необходимость. Я не мог препятствовать.       — Знаю и не осуждаю. Просто она была такой светлой, так напоминала Наруто. Горько… — я должна была привыкнуть оставлять людей позади, но никак не могу отринуть привязанности, хотя знаю, что потом будет нелегко. — Его же тоже может ждать такое, если ничего не сделать. Но я не позволю. Я готова сражаться. Гаара чуть не погиб, если бы не бабуля Чиё, отдавшая свою жизнь, я бы больше его не увидела. Что же будет с Наруто, если ему никто не поможет? — я заметалась. Эти мысли… Я их старательно отгоняла, ограждая себя тем, что мне вечно не хватает времени, чтобы отлынивать, но сейчас они комом навалились на меня. Был только один вопрос: что же мне потом делать? Нужно обрести ещё больше силы, чтобы его защитить. Я наверняка помогу братьям, значит, мне по силам спасти своего друга.       — Мы что-нибудь придумаем, — вкрадчиво произнес брат, глядя прямо в глаза. — Ты не одна, помни об этом. Мы вместе обо всём позаботимся. Хорошо?       Я послушно кивнула.       — А теперь давай отвлечёмся. Ты стала джонином из-за того, что спасла человека, которым восхищаешься. Как бы ты не сомневалась в себе, помни, что ты моя гордость, Кацуми.       Из-за слов брата я ощущала прилив нежности к нему. Как хорошо, когда в тебе не сомневаются и могут подставить плечо, даже будь ты самым сильным человеком на земле, пригодится поддержка хотя бы маленького круга твоих близких, чтоб с уверенностью смотреть в завтрашний день. Ого, сошла в пафос. Дожили…       — Спасибо, нии-сан.       Я, поджав ноги, сидела рядом с ним на футоне и говорила о разных мелочах: о своей команде, о своих друзьях, о том, как мне поначалу было сложно, ведь я знала их намного дольше, чем они меня, о семьях Томо и Нара, в которых меня хорошо принимали, и, конечно, об экзамене на чунин. Брат в основном слушал, изредка вставляя вопросы, и постоянно тепло улыбался. Я поинтересовалась у него насчет Дзихико. Они действительно вместе учились в Академии, и брат запомнил её как невозмутимую отстраненную девочку, умеющую, если её обижают, ревностно отстаивать свои границы. Пару раз даже встречался с Хироки-саном и нашёл дочь, похожую на своего отца. Брат с неловкостью говорил, что в ученических период получал знаки внимания от своих одноклассниц и девочек постарше, но Дзихико была одной из тех, кто относилась к нему спокойно и, как он думал, уважала за успехи. Однажды даже видел, как она тренировалась. Томо была упорной и трудолюбивой, стояла до конца. «Прямо как ты», — прокомментировал он, потрепав меня по волосам. Теперь брат не сомневался, что мне в Конохе хорошо и ничто существенное мне там не угрожает, ведь я в окружении людей, к которым могу обратиться за помощью. Он, было, поднял тему нашей беседы с Гаарой, но я отвечала невпопад, желая от неё поскорее отклониться. Итачи это заметил и не стал на меня давить, но при этом его взгляд был насмешливый, что немного смущало и как-то обижало. Однако прежде чем я высказала своё мнение, мы уже начали говорить о другом.       Наш разговор постепенно перетек в серьёзное русло. Я посвятила его в последние события. Он заметил мой интерес к Тошики. Я хотела видеть в этом шиноби не только орудие, но и союзника, но я не могла себе позволить идти против его воли. Я пообещала, что копии ответов нашего шпиона я пришлю ему с первым же вороном, которого он отправит, когда снова окажется в пределах страны Огня. Большее беспокойство у меня вызывал Сай. Я не знала, что стоит предпринять на его счет, ведь если не захватить его сейчас, то он может исчезнуть в будущем. Он ведь один из винтиков в механизме. А что, если вся конструкция рухнет без его участия?       — Его вряд ли будет возможно застать врасплох, раз ты помнишь, что он хорошо себя покажет в будущем. Если ты воспользуешься Тошики, чтобы переманить его на свою сторону, Така может отказаться пойти с ним, а впоследствии доложить Данзо о странном поведении ночного сменщика, и ты потеряешь свой козырь. Можно включить захват этого человека во время прохождения операции. Сказать об угрозе, что он может представлять, и попросить отдать его конкретно тебе. Так у тебя появится возможность влиять и на его судьбу. Но будь осторожна, сестра, это большая ответственность.       — Я понимаю, — сдержанно отозвалась я.