Pretty little psycho

— Стареешь, матушка, стареешь, — приговаривает Чон Хва, возвращаясь домой после девятичасовой «тусовки» с малышнёй. Сегодня Чун Хи и Мин Хи умудрились утомить даже свою радиоактивную няню. Дети, которым раньше казалось это невозможным, ещё больше оживились и последние два часа не давали Чон Хве присесть ни на минутку. Всё, о чём мечтала девушка, было плюхнуться на последнее сидение автобуса и забыть обо всех хлопотах прошедшего дня, пока в последний момент не вспомнила, что надо купить продукты. И хоть Чон Хва едва волочёт ноги до супермаркета, она всё-таки рада, что возвращается домой пешком. Тёплый осенний вечер не мог не радовать, а после целого дня в закрытом помещении вместе с неугомонными детишками и подавно хотелось глотнуть свежего воздуха, насладиться прогулкой по немноголюдным узким улочкам. «Эх, детишки в доме всё-таки счастье», — думает про себя Ли, вспоминая, как Чун Хи и Мин Хи полетели встречать своих родителей, как только услышали их голоса в коридоре. Ребятишки кинулись в объятья любимых мамы и папы, наперебой рассказывая, как провели очередной день с их классной няней. В такие моменты Чон Хва всегда чувствует себя лишней ведь она — всего лишь чужой человек, который временно присматривает за чужими детьми и получает за это деньги. Ли иногда задумывается о том, что было бы здорово, будь у неё два таких же забавных карапуза. Вот только стоит ли заводить детей, пока в отношениях Ли и Пака творится такой бардак? Чон Хва не может представить Чанёля в роли отца. Этот художник кажется совершенно неприспособленным к жизни. Его не смущает, что Ли приходится пахать на нескольких работах. Куда больше его волнуют его картины, продажа которых хоть и приносит некоторый доход, но не постоянный. Чон Хва не может расслабиться и надеяться, что её мужчина позаботится о ней. Если она затеет подобного рода разговор в ближайшее время, Чанёль с пеной у рта начнёт доказывать, что во всём виновата Ли, которая ногой уничтожила его заказ. Чон Хва тяжело вздыхает. В последнее время ей всё чаще кажется, что Чанёль — просто не её человек. Может, она зря цепляется за этого нерадивого художника? Может, стоит расстаться? Ли переступает порог супермаркета, берёт тележку и, продолжая витать в своих мыслях, бродит между прилавками. Мысль о расставании с Паком хоть и кажется ей самой логичной и адекватной из всех, что посещали её голову за последнее время, но всё равно пугает. Вдруг, это всего лишь временный кризис в отношениях? Может, это всё надо просто пережить? Может, она делает поспешные выводы? Может… Из собственных мыслей Чон Хву вырывает «мини-авария» тележек, «пострадавшим водителем» которой оказывается До Кёнсу. — Чон Хва? — непроизвольно вырывается у парня, смотря на стоящую перед ним Ли. Столкновение тележек возвращает к реальности и Кёнсу, который уже минут пять бездумно скользил взглядом по полкам с чипсами, хотя мысленно был далеко не в магазине. После встречи с Чанёлем молодой человек не находит себе места. Он опустошён и измотан. — Ой, прости, я задумалась. Не заметила, куда иду, — скоро извиняется девушка, стараясь прикрыть своё смущение нелепым смешком. — Вот недотёпа! — Ничего страшного, — отвечает Кёнсу и непроизвольно заглядывает в пустую тележку Чон Хвы. — Какими-то окольными путями я пытаюсь дойти до кассы. Ох, каким же сложным выдался денёк. — Но ты ещё ничего не купила, — тихо проговаривает Кёнсу. «Неужели она уже узнала об измене Чанёля?» — испуганно думает про себя До. Рассеянность, задумчивость, тоска в глазах — все признаки нехороших новостей на лицо. Кёнсу судорожно пытается сообразить, что ему делать и как себя вести. — Да? — переспрашивает Ли и опускает взгляд в свою тележку. — Отлично, на кассу только так и идти. Вот уж эти детишки, совершенно меня вымотали. — Детишки? — Да, я сегодня работала няней. — А такси? — Это вторая работа. А ещё я иногда подрабатываю официантом на крупных мероприятиях. Лишние руки всегда нужны. Кстати, кажется, наши случайные встречи становятся закономерностью, не так ли? Вчера я подвозила тебя на такси, сегодня встретила после другой работы. Спорим, я когда-нибудь тебя обслужу как официант? Кёнсу улыбается. Он не устаёт восхищаться Чон Хвой. Ещё пару минут она безучастно бродила по магазину, а теперь снова веселится и заряжает позитивом. «Не знает», — думает про себя До. С одной стороны, он рад этому, а с другой… «Моя измена — это тупой алкоголь. И кризис. Я же сказал! У тебя просто никогда не было серьёзных отношений. Ты не знаешь всех тонкостей!» — Кёнсу вспоминает слова Чанёля и ему становится стыдно. Может, он на самом деле совершенно не разбирается в отношениях? Может, у влюблённых бывает так? Но почему же тогда До всё не может успокоить своё сердце, которое отчаянно твердит: «Так не должно быть!» — А ты что покупаешь? — спрашивает Чон Хва, заглядывая в тележку До. — Почему только рамен и чипсы с газировкой? А где же овощи? Где мясо и рыба? — У меня этого хватает, — улыбается Кёнсу, тронутый заботой девушки. — Захотелось вредной пищи. — Тогда ладно. А то я подумала, что ты этим постоянно питаешься. — Я неплохо готовлю и слежу за своим здоровьем. — Вот молодец! — Чон Хва одобрительно кивает и трепет по волосам Кёнсу. — Этот мир не безнадёжен. Ладненько, пойду-ка я дальше, пока не забыла, за чем пришла. Ли машет на прощание рукой и поспешно направляется в отдел с овощами, оставляя Кёнсу одного посреди богатого ассортимента вредной пищи. Правильно ли то, что он позволит Чон Хве вернуться к обманщику? Должен ли он скрывать правду? Какая роль для Кёнсу теперь главная: друг Чанёля или влюблённый в Ли? «Везёт Паку, — думает про себя До, — он может поделиться своими переживаниями. А я? Почему я не могу ни с кем поговорить?»

***

Чон Хва с трудом доносит до дома пакеты с едой. Встреча с Кёнсу привела девушку в чувство, и на радостях Ли решила запастись едой на неделю вперёд. — И какого лешего я не поехала на машине? — бурчит девушка, поставив на порог кульки с продуктами и начав рыться в сумочке в поиске ключа. — Чёртова торба! Почему в ней всегда столько барахла! Чон Хва уже готова вытряхать на землю всё содержимое сумки, как неожиданно дверь открывается, и на пороге объявляется Чанёль. Ли молча хлопает глазами, не зная, как реагировать и что говорить, а вот Пак совершенно уверенно хватает мешки с продуктами и лучезарно улыбается, приветствуя Чон Хву. — Ты пьян? — щурит глаза Ли, не веря в происходящее. Сам Пак Чанёль взял пакеты? Он открыл дверь? СЕРЬЁЗНО? По всем прогнозам он должен был беситься ещё недели две! — С чего вдруг? У меня нет повода, чтобы пить одному, — совершенно спокойно отвечает Пак, удаляясь на кухню. Чон Хва нерешительно заходит домой, закрывает за собой дверь и раздевается. Ли улавливает в воздухе аромат чего-то вкусного, но девушка, ссылаясь на голод, думает, что ей кажется или это сам Чанёль что-то недавно ел и, конечно же, ей ничего не оставил. Но как же сильно удивляется Чон Хва, когда пройдя в комнату, она видит накрытый стол. Свечи, в вазочке пять красных роз, начинает играть музыка и ладони Чанёля опускаются на плечи Ли, заставляя девушку содрогнуться от неожиданности. — Давненько у нас не было ужина при свечах, — полушёпотом говорит Пак, обнимая Чон Хву со спины. – Ты, наверное, устала. Может, хочешь принять ванную? — Я, наверное, заболела, — бормочет Чон Хва. — Чанёль, ты перешёл на наркотики? — Это не наркотики и не алкоголь. Я так извиняюсь. Чон Хва аккуратно высвобождается из объятий Пака и поворачивается к нему лицом. Впервые за долгое время она видит того самого Чанёля, какого она знала в начале: ласкового, заботливого, романтичного и милого. Сердце Чон Хвы сжимается от радости. Конечно, она не хочет расставаться с Чанёлем. Она любит его. Хоть он и дурак. Они вместе пережили столько всего. Разве их отношения может разрушить какое-то недопонимание? Это просто кризис. Все проблемы решаемы, а ссоры — не самое страшное, что может произойти. Чего только не бывает у парочек, ведь так? — Если еда будет невкусная, я тебя не извиню, — хитро улыбается Ли. — Я очень старался! Прошу, — Чанёль галантно отодвигает стул, убивая этим жестом Чон Хву наповал. Девушка едва удерживается от соблазна достать телефон и начать всё снимать на камеру, ибо ТАКОГО Пак ещё ни разу не делал. Немного помявшись, Ли всё-таки садится за стол и взглядом голодного волка смотрит на содержимое стола. Она жутко голодна и готова наброситься на еду, но ради приличия дожидается, пока Чанёль наполнит бокалы вином и сделает что-нибудь ещё, после чего Чон Хва без зазрения совести сможет приступить к уплетанию домашних вкусностей от самого шеф-повара Пака. Смотря на удивлённое, но в то же время счастливое лицо Чон Хвы, молодой человек чувствует себя настоящим героем. Да, романтичный ужин растопит сердце даже колючки Ли и завуалирует любой проступок. «Может, мне стоило допустить такую ошибку, чтобы понять, насколько мне дорога Чон Хва», — думает Чанёль. Он больше не испытывает чувство вины. Наоборот! Пак вырос в собственных глазах, он расскажет эту историю детям, внукам! Он будет просить не осуждать, а дослушать до конца и заканчивать своё повествование на трогательной ноте: «Вы видите свою маму? Я сумел сделать её счастливой, но мне пришлось оступиться, чтобы понять всё! Я понял любовь через боль!» — Я не буду многословен, — с романтичной небрежностью бросает Чанёль, — давай выпьем за нас. Не будем больше ссориться. — Как бы не съязвить в такой момент, — приподнимая бокал, отвечает Чон Хва, и молодые люди делают глоток. Впервые за долгое время в доме никто не кричит, не ругается, не устраивает хаос и не выясняет отношения. Чон Хва даже не спрашивает, где был Пак прошлой ночью (Ли уверена на все сто процентов, что Чанёль не выходил из дома), а сам художник счастлив, что ему не приходится выкручиваться. Он, конечно, подготовил ответ на всякий случай, тщательно продумал свою «легенду», но время идёт, и Пак видит, что Чон Хва даже не думает что-то спрашивать. «Закрепим дело нежным сексом, и дело в шляпе», — не без удовлетворения думает Чанёль, подливая Чон Хве ещё вина. — Кстати, я тут с Кёнсу виделась, — неожиданно говорит Ли, тем самым немного нарушая безмятежное спокойствие художника. — Да? — удивляется Пак, стараясь не выдать промелькнувшее в сердце волнение. — Где это? — Вчера около COEX-a. Я его в кофейню отвозила. А сегодня в магазине столкнулись. Кажется, он купил рамена и чипсов на год вперёд! Я уж перепугалась, что он только этим и питается! — Он только иногда так балуется, — улыбается Чанёль, чувствуя, как напряжение начинает постепенно нарастать. Пак знает, что Кёнсу всегда был сторонником здорового питания. Если же До покупает всякую дрянь в больших количествах, то это может значить только одно — он нервничает. И Чанёль прекрасно знает причину волнения друга на этот раз. Художник не сомневается в том, что друг сохранит его секрет, но не понимает, почему тот так сильно переживает. Может, ему неловко перед Ли? Но какое Кёнсу дело? Почему он принимает всё близко к сердцу? Чанёль старается отвлечься от навязчивых мыслей и успокоиться. В конце концов, если бы Ли уже что-то узнала, она бы закатила жуткий скандал. Его прямолинейная мадам не умеет сдерживаться, и иногда Пак считает, что это даже к лучшему. По крайней мере, не приходится париться о молчаливых «обидках» и о прочих необъяснимых женских штучках.

***

Чанёлю не спится. Даже после вина, плотного ужина и двухчасового секса он не может сомкнуть глаз. А всё из-за Нары, которую Пак сейчас так чётко представляет в своём воображении. Он выговорился Кёнсу, помирился с Чон Хвой, а теперь предстоит самое сложное — объясниться с Квон. Чанёль прекрасно понимает, что прошлая ночь не может пройти бесследно, и девушке надо как-то объяснить, что всё было ошибкой. Пак воспользовался ею, чтобы отвлечься, снять напряжение и, в конце концов, хоть где-то скоротать ночь, потому что домой парень возвращаться не хотел. Чанёль надеется, что Нара всё прекрасно понимает. Она уже не маленькая девочка, так что не сложно догадаться, что если на утро она не обнаружила мужчину, с которым провела ночь, то их близость ничего не значила. Пак предпочёл бы просто больше не пересекаться с Нарой, но это невозможно. Чанёль частенько заходит в COEX, участвует в выставках и, в конце концов, всегда закупается материалами в магазинчике, в котором работает Нара. «Надо просто поговорить», — решает Чанёль, но совершенно не представляет, как ему это удастся.