***
Какаши проснулся на следующее утро рано, в комнате было еще темно. Он встал и задумался об одной безотлагательной проблеме: все-таки мочевой пузырь не резиновый. С соседней кровати хихикнул новый знакомый, лежащий на животе, и еще сонным голосом огласил: - Выйди из комнаты, первая дверь справа. Там все есть, что надо. Чистота туалетной комнаты опять удивила Какаши. Выложенные белоснежной плиткой стены, сияющие почти первозданной белизной унитаз и раковина. Квадратная душевая с распашными дверцами. Как будто это был не плен. Для чего же тогда его сюда притащили? Он вышел и хотел было пройти по коридору, но его позвал шепотом Ирука, появившийся на пороге и нерешительно мнущийся, с каким-то испугом осматриваясь вокруг. - Лучше не высовываться часов до восьми, они отслеживают, - доверительно сообщил Умино, когда они вернулись в комнату. - В туалет можно, там какие-то датчики стоят, или на слив воды, или что-то в этом роде. - Странно это, - задумался Какаши. - Ничего не странно! Я здесь работаю и ты тоже будешь. Хатаке удивленно посмотрел на соседа. - Знаешь, выбора не было: либо работаю, либо... - Либо что? - перебил его Какаши. - Ничего... - уклончиво ответил Умино, и ненавязчиво сменил тему. Хатаке сделал себе заметку узнать обязательно об этом, и поддерживал разговор ни о чем, пока за окном не рассвело. - Я пойду мыться, - заявил Ирука, вставая с кровати. Зацепился ногой за пододеяльник, рухнул вниз, в падении задел спиной край кровати, охнул, болезненно зашипел и выругался. - Ты чего? - Ничего... - зло ответил Умино, сверкнув почти чёрными глазами. Взял чистую футболку и ушел. Какаши удивило поведение парня. Вчера Ирука предстал, как улыбчивый и открытый человек, а тут резко изменился, фоня раздражением и беспричинным гневом. Что-то тут не то, и это не то Хатаке почему-то сильно не нравилось. Все разрешилось после того, как Умино вернулся из душа и кинул вывернутую грязную футболку на кровать. Ткань со спины оказалась измазанной кровью и сукровицей с гноем. Хатаке взглянул и тихо спросил: - Что это? Ирука зло посмотрел на нового знакомого и ничего не сказал. Тогда Какаши быстро подошел к парню и поднял футболку, посмотрел на спину, всю в синюшных рубцах, кровоточащих вскрывшихся ранах, белесых следах глубоко воспалённых тканей. Жуткие следы от ударов кнута или розг. Неприятное зрелище. - Почему не обработал? - строго спросил Какаши, осторожно опуская ткань обратно. Умино хмыкнул: - Самому не достать. Били специально в том месте, где трудно самому обработать. - Ты понимаешь, к чему может привести? Кивок головы и хмурое: - К заражению крови. - За что? - Нарушил правила два раза: первый - пошел посмотреть, где мы находимся, второй, когда отказался работать. - Есть чем обработать? - спросил Какаши. Рассматривая шрамы, капитан убедился, что парень не врал, били неоднократно и от души. Где Умино смог дотянуться - раны не только начали подживать, но уже образовалась нежно-розовая кожица. На остальное смотреть было неприятно, даже ему - военному хирургу. - Есть чем обработать? - ещё раз спросил Какаши, выходя из своих мыслей. Ирука кивнул и тихо проворчал: - Пошли. Они тихо прокрались по коридору и зашли в третью дверь - это оказалась небольшая процедурная. Чистая и аккуратная. Какаши огляделся и двинулся к раковине, помыл руки, потом открыл шкаф и достал необходимое для обработки. Протирая руки стерильной салфеткой, посмотрел на перчатки, вздохнул, но одевать не стал. - Ирука, я без перчаток, ладно? Гарантирую, что ни СПИДа, ни гепатита, ни других инфекций у меня нет. Тот кивнул. - Лучше лечь, - твердо сказал Хатаке, указывая на узкую кушетку. Ирука пожал плечами, шипя, снял футболку и лег на живот, отворачиваясь лицом к белой кафельной стене. - Терпи, будет больно, - предупредил его Какаши. Умино зажмурился, а капитан принялся за свою обычную работу. За всю процедуру Ирука не произнес ни звука, хотя Хатаке знал, каково сейчас парню. При перевязках военные орали, стонали, ругались матом. А русский молчал и даже не вздрогнул. Закончив обработку Хатаке наложил стерильную повязку с заживляющей мазью, найденной в шкафу, закрепил бинтом. Помыл руки, потом помог надеть футболку Ируке. Вернулись тихо к себе в комнату. Только здесь Хатаке отметил, что губы Умино были искусаны в кровь. - Ирука, ты извини, что без перчаток, но на латекс именно этой фирмы у меня аллергия. - Понятно. Ты - хирург? - Да. - Тогда ясно, почему ты здесь,- Игорь завалился на кровать на живот, полежал немного, уткнувшись лицом в подушку, а потом развернулся к Какаши. - Знаешь, здесь есть ещё врачи, но я никогда их не видел. Мы получаем информацию только по пациентам. Пользуемся латынью и английским. А почему нас поселили вместе, пока не знаю. - Как ты сюда попал? - спросил Какаши, присаживаясь на свою постель и задумываясь о здешних странных порядках. - Я - детский кардиолог. Мы отдыхали в Израиле с женой и дочкой. Там в гостинице, где мы жили, женщине стало плохо с сердцем. Я ее спас. Всегда вожу с собой небольшое количество лекарств. Потом уже с рецепшина вызвали скорую. Пошёл в свою комнату, и что дальше было не помню. Через три дня очнулся здесь, и уже четыре месяца занимаюсь этой работой. Что стало с моими не знаю. Стараюсь просто не думать, - Ирука поморщился и снова отвернулся к стенке, показывая, что не хочет больше об этом говорить. Капитан тоже улегся, забрасывая руки за голову. Через пару часов принесли завтрак. Кто-то постучал в дверь, когда Хатаке открыл, на полу стояла сумка с двумя контейнерами еды и никого рядом не было. Какаши выглянул в коридор, в конце стояли еще три таких же сумки. Ели быстро, по-военному, потом Игорь собрал посуду. Подумал и сказал, доставая из стола стоявшего возле окна блокнот и ручку. - Здесь напишешь, что тебе необходимо для жизни и для работы. Вложим в сумку. Обязательно укажи, перчатками какой фирмы пользуешься, и размер. Хатаке кивнул, сел за стол и задумался. Потом быстро стал писать возможно нужные вещи. В конце списка он также указал антигистаминный препарат, которым иногда пользовался. Сзади что-то скрипнуло. Тут он заметил, что Умино открыл встроенный шкаф, надел халат, и пошёл к приоткрывшейся двери. - Сегодня я надолго. Четыре "особых" пациента, а также может принесу тебе бумажную работу. Обед в три. Пока сегодня отдыхай и восстанавливайся. Пригодится.Часть 7
23 августа 2015 г. в 22:22
— Тише, тише, - произнес приглушённый мужской голос.
Нана лежала на кровати и всхлипывала. В памяти ярким огоньком был тот самый сон, от которого она и проснулась. Ясность сна передалась в настоящее. Спокойствие не приходило, образ идущего к ней навстречу Хатаке с их маленьким сыном на руках впечатался в сознание. Это было странно и ей хотелось этого, но накрыло пониманием, что такого может никогда не случится. Мысль об возможной утрате растопила ту "ледяную корку", что покрыла её душу в тот момент, когда её врач сообщил о пропаже Какаши. Горе хлынуло ручьями слез и ничто не могло остановить этот поток. О, эта странная тоска по непонятому желанию о счастье.
Но что-то ещё было в её душе - тоненькая ниточка надежды. Хлипкая, словно паутинка, надежда на его возвращение, на возможное счастье, наконец, успокоила её. Грусть осталась в глазах, но теперь Нана понимала, что та крошечка Хатаке, которая росла у нее под сердцем, необходима ей, чтобы жить самой.
Она горько улыбнулась:" Боже мой, я превращаюсь в сопливую барышню!"
Нана взяла полотенце, вытерла свои слезы, и только после этого заметила в палате незнакомого человека. Он тихо сидел на стуле возле окна. Палата окрасилась в розовые цвета от вечернего солнца.
— Я принес Вам поесть, - сказал высокий блондин с грустными ярко-голубыми глазами. - Это не больничная еда. Мне ее жена принесла. Сегодня я рано прилетел из командировки и не успел заскочить домой.
Мужчина виновато улыбнулся: - Жена очень торопилась, отдала и сразу убежала. А я не люблю есть один. Давайте вместе?
— Кто Вы? - сухо спросила Нана.
— Я - Минато Намикадзе, заведующий хирургическим отделением госпиталя.
— И Вы всегда ищите с кем поесть? - хмыкнула капрал Ямада.
— Ну, вот Вы уже и улыбаетесь, - ответил хирург, встал, одёрнул халат, помог Нане сесть, поправил подушку.
Нана была голодна. Первый раз за все это время, и сильно. До безумной рези в желудке. К тому же, мужчина не пугал, а вел себя вполне естественно. Почему-то капралу казалось, что она откуда-то знает его, и где-то уже видела и эти голубые глаза, и виноватое выражение лица.
— О чем Вы думаете, мисс Ямада? - задал вопрос врач.
— Почему Вы пришли в мою палату? Не думаю, что просто так? - ответила она вопросом на вопрос.
— Я - отец Наруто Узумаки, - тихо сказал мужчина.
Теперь-то у неё сложились все разговоры и воспоминания, словно пазл из маленьких кусочков.
— Вы - учитель Хатаке? - спросила она, только чтобы удостовериться.
— Да, - просто ответил тот и повернулся к окну лицом.
— Будете уговаривать меня сохранить ребенка? Так я уже ничего не могу сделать, - разозлилась Ямада и сухо продолжила: - Он есть, он будет, родится, чтобы не случилось. Так, кажется, надо говорить? И это Вы хотите от меня услышать? Я не буду Вам мешать. Ни Вам, ни этому... Как его? Ширануи!
Ямада хмыкнула и добавила: - Кто-то меня хотел угостить чем-нибудь вкусненьким?
Нану бесили ее перепады настроения, таких эмоций она давно не ощущала. От злости до веселья проходило всего несколько минут, это злило. Но сейчас капрал понимала почему и старалась себя сдерживать. Наверное, это выглядело слишком странно. Ямада посмотрела на изумленно обернувшегося к ней хирурга, как бы извиняясь.
Тот ухмыльнулся: - Это нормально в Вашем состоянии. Так вы будете? - и предложил ей палочки.
Нана, смущаясь, взяла кусочек рыбы. Форель была великолепна на вкус, таяла во рту, оттеняясь какими-то неизвестными ей приправами. Потом она увидела кусочек помидора с зеленым луком и, не смогла себе отказать, запихнула в рот. Еда ей почему-то напомнила классическую музыку, которая часто звучала в доме у бабушки и дедушки.
"Гармония вкуса!"- подумала она, а вслух произнесла вежливое: - Спасибо! Очень вкусно! А как же Вы?
Минато улыбнулся и признался: - Это было приготовлено специально для Вас, я свою порцию съел в обед. Да, - мужчина взглянул на часы,- мне уже пора. Завтра загляну, Вы не против?
Нана помолчала, потом вздохнула.
— Чтобы Вы завтра хотели? - спросил хирург, заворачивая коробку из-под обеда в простое белое вафельное полотенце.
Нана пожала плечами: - Спасибо, - только и смогла ответить она, смущённо опуская глаза.