***
В это утро Нана спала долго. Полночи она прокрутилась с одного бока на другой. Самое сильное желание – поспать на животе, могло исполнится ещё не скоро. Спать было почему-то душно, может быть, поэтому снился какой-то непонятный сон: в стеклянном помещении много солнечного света, и она лежит на ярком мате, а рядом с ней смутно знакомая девушка. – Нет, это все же не сон, а воспоминание, – сказала Ямада вслух и, открыв глаза, увидела у окна знакомого высокого блондина. – Доброе утро, Нана! Как дела? – мягкий голос Намикадзе всегда поднимал настроение. Она сонно улыбнулась и кивнула: – Доброе! Я рада Вас видеть, Минато. – Сегодня отличная погода, после обеда я приглашаю вас прогуляться, подышать свежим воздухом и..., ну, это потом. Сейчас я спешу. Разрешение на прогулку у Вашего врача получил, – сказал Намикадзе и посмотрел на часы. – А сейчас, извините, Нана, меня ждут на обход. Нана умылась, привела себя в порядок и вышла в коридор забрать свои таблетки. У поста стояли две медсестры и о чем-то судачили. Ямада прислушалась к разговору. Анна ворчала на Джоанну: – Вот ты опять ничего толком не сделала. Был сейчас бы Ширануи здесь, тут все блестело! Уж я-то знаю тебя. – Да его выпишут из хирургии не раньше, чем через неделю, – вздохнула Джоанна, лениво протирая ящички стола. – После такой посадки легко отделались, так сам Намикадзе так сказал. – Если ты считаешь, что смерть пилота - это легко отделались, то с тобой нечего и разговаривать, – грозно сказала Анна и отвернулась, сразу уткнувшись взглядом в навострившую уши Ямаду. Нана быстро отвернулась, запила таблетку водой, и спокойным шагом направилась в палату.***
Нана очень удивилась, когда после тихого часа вместо Минато к ней пришел Наруто. Он старался не поворачиваться правой стороной лица со сходящим синяком и зашитой бровью, долго извинялся, а потом со вздохом добавил: – Ну, просто у отца сейчас срочный разговор с главным врачом клиники и он никак не мог подойти. Было видно, что Узумаки неудобно об этом говорить. – А куда мы пойдем? – спросила недоверчиво Ямада, накидывая на плечи кофту. – Просто немного пройдемся по садику, потом отец должен скинуть смс-ку. Они спустились на лифте вниз, и медленно пошли по громадной территории госпиталя. Наруто весело рассказывал о своих детских проказах, и добавил, зевая: – Я сегодня не выспался. Занимаюсь много, но вот сегодня сделал выходной. Надоело сидеть дома. – Интересно, – усмехнулась Нана. – Чем это ты так занят? – А! – парень махнул рукой. – Мамочка взяла в оборот, держит меня за маленького мальчика. Миленький, поешь во время. Миленький, ты выспался? Что приготовить любимому мальчику? Просто жуть! Наруто возмущенно махал руками, и было так забавно наблюдать за мимикой и движениями парня, что Нана рассмеялась. – Чего смешного? – наигранно надулся Узумаки и тут же тоже расхохотался. – Ну, это же понятно! Просто мама соскучилась. А вот эта рана отчего? Подрался? Наруто махнул рукой: – Да, ерунда, небольшая травма. Я не виноват в этом, работа в непредвиденных обстоятельствах... – Ну, ладно, не хочешь, не рассказывай, – задумчиво протянула Нана, покосившись на него. Наруто вздохнул, и только собрался было что-то сказать, как из-за куста выскочила маленькая девчушка лет трех. Она врезалась в Наруто, и затараторила на незнакомом языке. Нана прислушалась, подумав, что певучий говор похож на русский. Наруто удивленно посмотрел на девчонку и поднял на руки, тихо спросил её о чем-то на ухо. Та, хохоча, кивнула и пискнула: – Сакура. Наруто по-взрослому покачал головой и посадил её на ближайшую скамейку. Нана присела рядом на краешек и спросила у малышки: – Как тебя зовут? Девочка взглянула на Нану, но ничего не сказала. Малышка была интересная: русые волосы, заплетенные в две красивые тоненькие косички, доходили до плеч, большие глаза шоколадного цвета смотрели на женщину с интересом. Ребенок не понимал о чем её спросили. Наруто куда-то убежал, через три минуты вернулся вместе с хмурящейся Сакурой. Девочка вскочила, обняла и поцеловала подхватившую её на руки девушку. Потом что-то шепнула на ухо, та ей на ухо ответила. – А как ее зовут? – спросила Нана. Сакура улыбнулась и забормотала малышке на ухо. Девочка встала и подошла ближе к Ямаде, аккуратно поклонилась, и тонюсеньким задорным голоском сказала по-японски: – Меня зовут Мари-чан. Маша. Ямада улыбнулась: – Я - Нана Ямада. Девочка кивнула и радостно засмеялась: – Да. Мне так сказала Сакура. Говорила она хорошо, поэтому Нана спросила: – Сколько тебе лет, Мари-чан? Девчушка нахмурилась, сложила три пальчика и произнесла: – Три. Я большая. – А где твоя мама? – Она с папой. У папы перевязка, а мы с Сакурой играем. Я убежала. А потом пойду к папе. Он книжку будет читать. Смотри, я ему какую картинку нарисовала. Девочка достала из маленького рюкзачка лист, сложенный пополам. На картинке был нарисован человечек. – Это папа. Он - врач. Лечит сердце маленьким деткам. Потом вскочила, подбежала к Наруто и спросила что-то очень тихо. – Спроси сама, ты же большая. Девочка застеснялась, но все же спросила: – А у тебя будет девочка или мальчик? Нана удивилась, улыбнулась, погладила себя по животу и ответила: – Мальчик. – А где его папа? Нана нахмурилась: – Он пропал. Девочка вздохнула, словно поняла Нану, потом грустно сказала: – Он найдется, моего же папу нашли. Дядя Гена-крокодил нашел. Нана удивленно посмотрела на Наруто, поднимающегося со скамейки со словами: – Пойдемте, проводим Мари. Наруто опустил глаза, взял девочку за ладошку и повёл её по дорожке к центральному корпусу. "Что-то он не договаривает", – подумала Нана. Ямада подняла бровь и спросила прямо в спину блондина: – Капрал Узумаки, кто такой Гена-крокодил? Наруто засмеялся: – Капитан Ширануи. Почему Маша так его зовет? Не знаю. Пока болтали дошли до корпуса, и тут раздался звонок на телефон Наруто. – Да! Хорошо. Прямо сейчас подойду. Я близко, минут пятнадцать ходьбы. Договорились.Хорошо! До свидания. Наруто отключил телефон и извинился: – Девочки, мне надо уйти. Ширануи договорился с каким-то Асумой на счет геометрии. Этот учитель будет ждать в торговом центре через полчаса, а ты, – Наруто повернулся к Маше, – веди себя хорошо, тогда вечером я угощу тебя мороженым. Маша кивнула и тихо прошептала: – Я хорошо себя веду! Это Сакура не хотела бегать. Сакура хмыкнула и улыбнулась. – Я не буду убегать. Я хочу к папе, – Маша посмотрела просительно на Сакуру. Девушка кивнула и дала руку девочке. – Пойдемте с нами, Нана. Я потом провожу Вас к Минато. Они поднялись на лифте на нужный этаж, свернули налево, прошли по светлому коридору. Сакура остановилась перед одной из дверей, повернулась и сказала: – Подождите, пожалуйста, здесь, – и вошла в палату справа. Нана подошла к окну, остановилась. Неожиданно из двери находящейся неподалёку процедурной, вышел капитан Ширануи, держащийся за правый бок, и пошел в противоположную от неё сторону, не заметив свою пациентку. Она же задумалась, решила, что просто узнает как дела у капитана и самочувствие, а потом вернется назад.***
Капитан Ширануи вернулся после перевязки к себе в палату. Бок ныл, и разговора с Минато не получилось. Заведующий хирургией заявил сурово, что пока не проведут полный курс, надо забыть слово "выписка". Настроение было ужасным. Бок болел. Хотелось спать. Генма лег на спину, вытянулся и хотел положить руки за голову, но боль с правой стороны мешала. Повернувшись на левый бок, он уже хотел закрыть глаза, как дверь в палату открылась. Вошла Нана Ямада. Ширануи зажмурился, снова открыл глаза. Видение не исчезло. Ширануи сел на кровати, и хотел уже что-то сказать. Но тут прозвучал хриплый голос из угла: – Генма, поменяй мне капельницу. Хатаке лежал головой к двери за тканевой перегородкой и не видел вошедшую. А вот Нана замерла, не веря своим ушам. Ширануи быстро встал и сказал: – Подожди минутку. Голова от резкого подъема кружилась. Генма посадил Нану на стул, подошел к Какаши, хотел его предупредить, с давящим ощущением чего-то неправильного, да и неожиданного. "Что за день какой-то двусмысленный?" – подумал он, меняя бутылку с препаратом. Генма не знал, что сказать Нане, и косился на девушку. Нана тоже не знала, что и думать. Услышанный голос хоть был очень хриплый, но от него хотелось плакать, волком выть от узнавания. Она боялась, что ей просто показалось. Девушка вытянула шею, пытаясь рассмотреть человека лежащего на дальней кровати, но его не было видно. Нана немного успокоилась и хотела что-то сказать, как снова прозвучал хрипящий голос с очень знакомыми интонациями: – Генма, ты что завис? Кто там пришел? Человек сел на кровати, и в просвете перегородки мелькнули серебристые растрепанные волосы. От этого у Наны перехватило дыхание. Ей с каждой секундой становилось дышать все труднее. Казалось, что воздух полностью вышел из легких, а вздохнуть не было никаких сил. С большим трудом она выдохнула одно имя, заваливаясь от переживаний на бок: – Какаши... В глазах побежали блики. Хатаке глядел на свою любимую. Он не понимал, как она появилась в палате. Хотел возмутиться, но Ширануи бросился к ней. Наконец, Нана открыла глаза. Над ней склонился Минато, подсовывая под нос вату с чем-то резко пахнущим. – Ничего страшного, все будет нормально. Намикадзе помог ей подняться, под локоток проводил ближе к кровати Какаши и усадил Нану на стул. – Нана, у вас пять минут, – твердо сказал Намикадзе и вывел Ширануи из палаты. Хатаке не мог оторвать глаз от одновременно знакомой и незнакомой Наны. Она сейчас казалась ему очень беззащитной. Её синие глаза почему-то слезились, и она вытирала их ладонью. – Нана, – позвал её хрипящий голос. – Какаши, – Девушка с трудом совладала с собой. – Я ждала тебя. Каждое слово давалось с большим трудом. – Нана, не плачь. Все будет нормально. Верь мне, я знаю. Нана шмыгнула носом. Какаши хмыкнул и заговорил своим новым голосом: – Милая, все хорошо. Я здесь, больше никуда не денусь, обещаю тебе, – он слегка закашлялся, и добавил. – Ты же знаешь, я просто так обещаний не даю. Нана улыбнулась: – Я скучала. Очень. Смотри, какая толстая стала от тоски. Какаши взял её за руку: – Глупенькая моя, ты не толстая. Это наш малыш растет. Хатаке хотел ещё многое ей сказать, но говорить было тяжело. Они почти все отведенное время потом молчали, но им и не надо было слов.