Моя милая Мышка

      Его губы были так близки к моим. Так опьяняюще воздействовали на каждую клеточку моего тела, что хотелось наброситься на него, обвиться вокруг его тела, подобно плющу. Но остатки здравого рассудка, которые ещё не загубил алкоголь, не позволяли этого сделать. Но он был так близок, и эта близость была желанной и пугающей одновременно. Дыхание Грэма обжигало пересохшие губы, а его руки, поддерживающие меня, кажется, прожгли дыру на теле. Я откинула голову назад, обнажая шею, но тут же пожалела об этом. Так легко, но Грэм всё-таки коснулся губами нежного участка шеи, а я едва заметно содрогнулась, сжимая сильнее кулаки. — Нет, Эмма.       Эта фраза заставила встрепенуться, даже, немного взбодрила, прогнав все эти ненужные мысли и мечтания. — Извини, что не удовлетворил твоих ожиданий. — Внезапно произносит он.       Я упираюсь кулаками в его грудь, показывая всем видом, чтобы он поставил меня на ноги. Не хочу больше чувствовать тех эмоций, особенно, если это не взаимно.       Грэм выпускает меня, но не отходит. Он рядом со мной, вот он — продолжает стоять, касаясь моего плеча, своим. Я стараюсь не смотреть на него. Кое-как стою на ногах, пошатываюсь, но делаю какой-никакой, но шаг. — Просто скажи, — заплетающимся языком произношу я. — Я действительно настолько тебе отвратительна?!       Слышу, как он безмолвно усмехается, но не оборачиваюсь. Не могу. Боюсь снова испытать эти ощущения. — Всё в точности наоборот, Мышка. — Отвечает он хриплым, от волнения, голосом. – Но, я не могу тронуть тебя хоть пальцем. Только не сейчас. Ты не в том состоянии.       Он берёт мою руку в свою, и мне этого достаточно. Его прикосновения наполнены заботой, а моё тело как-то странно на них отзывается.       Он вновь усаживает меня на байк, впереди себя, и перед глазами снова эти пакостные воспоминания той ночи, наполненной трагичными моментами. Но, я быстро прогоняю их, позволяю Грэму закрепить шлем, а после чего мы с ветерком, рванули вперёд…

***

      Снова эта маленькая квартирка, эти стены, сплошь усыпанные изображениями разных гитар и музыкантов. Снова эта кровать, на которой я уже просыпалась, будучи спасенной, впервые. Снова это разливающееся тепло и волны выплёскивающегося адреналина, которые сопровождались рвотными позывами. Было очевидно, что поездка с ветерком на мотоцикле не прошла незаметно для моего организма, до верха заполненного ледяной водкой. Меня качало, штормило, перед глазами всё двоилось, плюс ещё и рвотные позывы, которые с каждой секундой лишь усиливались. Терпеть было невозможно. — Грэм? — вопросительным тоном позвала его я.       Он обернулся, но что-либо объяснять не пришлось. Я стояла перед ним пьяная в стельку, прикрывая губы, и, плюс ко всему, пошатываясь из стороны в сторону. — Чёрт! — выругался он, бросаясь ко мне.       И вот, он вновь подхватывает меня под руки. Мы идём в сторону ванной, и, как только дверь открывается, я тут же бросаюсь к унитазу, чтобы, мягко говоря, избавиться от всей той гадости, что не даёт мне спокойно отрубиться на всю ночь. — Может быть, ты выйдешь? Мне стыдно это делать, пока ты рядом. — Успеваю сказать я, на что получаю пренебрежительный, и, даже, немного удивлённый взгляд. — Не глупи. Я не оставлю тебя одну в таком состоянии. — Он твёрд, спорить, кажется бесполезно. — Пожалуйста, — обессилено произношу я, поднимая на него взгляд затуманенных глаз. — Я уже высказал своё мнение по этому поводу, Эмма.       Я вздыхаю, и закрываю глаза, чтобы не видеть той гадости, что в следующую секунду выходит из моего рта. Отвратительный вкус во рту, словно что-то заползло туда и умерло.       Снова и снова мне приходилось испытывать это отвратительное ощущение «мертвечины во рту», но всё это время я спиной чувствовала присутствие Грэма. Он, молча, держал мои связанные, в импровизированный хвост, волосы, и этого было достаточно. Этот простой знак заботы много значил для меня. Особенно сейчас, в свете последних событий.

***

      Мне полегчало лишь часам к двенадцати ночи. До этого момента, я раз десять выбегала в уборную, но уже без Грэма (всё-таки настояла на своём). Пока меня не было в последний раз моего «отбытия», он приготовил огромную кружку горячего чая и поставил её прямо возле кровати. Когда я вернулась, он сидел на кресле, почти дремал, и, мне стало жаль его. Внутри заклокотал маленький комочек, который разлил тепло по всему телу. Я была благодарна Грэму. Не только за сегодня, но за всё, и в первую очередь, за своё спасение. Но, ещё, я благодарила судьбу за то, что свела нас, хоть и таким трагичным путём. — Грэм?! — Вновь позвала его я.       Он тут же открыл глаза, провёл ладонью по волосам, устремив на меня уставший взгляд. — Снова плохо? — Спросил он, поднимаясь с кресла. — Нет, я просто…. — Я замялась, чувствуя, как заливаюсь краской. — Хотела сказать спасибо.       Он вопросительно поднял брови. — Я серьёзно. — Тем временем, я продолжала. — Это уже второй раз, как ты спас меня. Если бы не ты…       На секунду мне показалось, что он хотел улыбнуться, но в последний момент передумал. Он стоял в другом конце комнаты, я в другом, но по ощущениям было в точности наоборот. В комнате трещало электричество. Он смотрел прямо на меня, а я не могла оторвать взгляда от него. Но, никто не стремился к каким-либо действиям. Я всё ещё чувствовала алкоголь в своей крови, но головокружение стало намного меньше. По крайней мере, на ногах я уже стояла намного лучше, чем до этого. — Я хочу, чтобы ты лёг со мной. — Внезапно произношу я.