Моя милая Мышка

— Чёрт, я так счастлива, что побывала на этом концерте! — чуть ли не визжала я, допивая витаминизированную воду. — Это просто потрясающе! Эмоции через край бьют. Глория, спасибо тебе. Подруга взмахнула своими спутанными каштановыми волосами, явно довольная собой, и легонько хлопнула меня по плечу. — Видишь, Эм, всё было хорошо, как я и говорила. А ты снова слишком много боялась.       Я глубоко выдохнула, чувствуя, как от сердца и правда отходит огромный камень беспокойства. Да, наверное, она права. Я слишком боюсь делать шаги вперёд, потому что запугана постоянными запретами. И это вошло в привычку. Мне 18, впереди целая жизнь, со всеми её падениями и невзгодами, а я…. Я продолжаю сидеть дома, листая бумажные страницы книг, пить обжигающий чай, ложиться далеко за полночь, а вставать как можно раньше, чтобы не было упрёков от отца. Скоро начнётся учёба в колледже, а это значит, что всё лето прошло впустую. Я ничего не сделала, кроме как, прочитала достаточно книг, чтобы стать ещё умнее. Но, жизненного опыта, как вести себя с людьми так и не приобрела. Меня свободно можно назвать социопатом, и это будет чистой правдой.       Исполняли последнюю песню. Фанаты поднимали руки вверх, раскачивая зажжённые зажигалки и повторяя за солистом знакомые всем текст песни «505». Смотрю вначале на Глорию, которая последовала примеру большинства, а затем на сцену. Снова на Глорию. В свете мигающего прожектора замечаю проступающие слезинки в её глазах. — Эй, Лори, что случилось? — задаю ей вопрос, поднимаю руки, и переплетаю вместе наши ладони. Наши руки раскачиваются, подобием маятника. Кто-то рядом берёт мою свободную руку и делает тоже самое. Так образуется целая цепочка из сцепленных рук. — Шейн. — Произнесла она лишь одно слово, но я всё поняла без объяснений. — Он был мудаком. Забудь его. — Знаю, но это слишком больно: слушать песню, с которой связано столько воспоминаний. — Наверное. Знаешь, Лори, я бы и рада представить каково это, но не могу. Ты ведь знаешь это. — Знаю, а ещё, я знаю то, что однажды, у тебя появится песня, с которой будет связан самый дорогой человек.       Я больше не смотрела на неё, а перед собой, лицезрея, как заканчивает своё выступление группа. Нервно жевала нижнюю губу, не зная что сказать и желала, чтобы этот неловкий момент закончился.       И, он закончился.       Вот правда, совсем не так, как хотелось бы.       Внезапно, цепочка из рук расцепилась, а с северной стороны послышался громкий возглас. Никто не понял что произошло, по какой причине крик, но паника разрасталась с небывалой скоростью. Это дошло и до нас. Я побежала вперёд, боясь быть раздавленной толпой, но нужно было осмотреться. Нужен был обзор. Сцена. Я бежала к сцене, расталкивая всех локтями, а в ответ получая негодования и нецензурные выражения.       Добежав до своей цели, я вскарабкалась наверх, поймав на себе взгляд гитариста группы. Их уже усаживали в трейлер, боясь за их милые мордашки и дорогостоящие яйца. Не спрашивайте откуда я это знаю.       Взобравшись, я окинула изучающим взглядом окрестности, и заметили несколько человек, судя по всему, совсем молодые. Они были настроены крайне враждебно и толкали назад тех, кто пытался бежать. Их лица были в чёрных масках с разрезами для глаз и рта. Это что, какой-то террористический акт? О боже. — Никто отсюда не выйдет, до тех пор, пока мы не получим желаемого. В случае вашей агрессии — мы всех убьём не моргнув и взглядом.       «Козлы, жалкие уроды» - и другие обидные фразы лились из губ людей. Высокий мужчина с лысой головой, на которой были набиты татуировки, ринулся вперёд. Он был довольно высоким и сильным, но сила здесь не помогала. В два счёта с ним было покончено одним лишь выстрелом из огнестрела. — Это, — парень в маске указал на тело мужчины, — было для всех предупреждением.       Но, видимо этого было недостаточно, чтобы напугать пьяную толпу, и многие продолжали рваться вперёд, словно желали затоптать обидчиков.       И снова провал. Они явно были хорошо подготовлены, так как бросили вверх нечто, напоминающее футбольный мяч. Мяч оказался опасным оружием, которое взорвалось в воздухе. Из него посыпались горящие осколки. Сухая трава заискрила, по земле начали плясать маленькие огоньки пламени, которые благодаря ветру разгорались всё сильнее и сильнее.       Глазами я принялась искать Глорию, кажется, кричала, но я уже не слышала своего голоса. Я не понимала, что происходит, но инстинкт подсказывал одно — беги. Беги, прячься, укройся от этого жуткого кошмара.       И я побежала. Сорвалась со сцены, прыгнула, едва не расстелившись на земле, но вовремя собралась. Адреналин играл в крови, как сумасшедший, дыхание, пульс и сердцебиение зашкаливали, но, я не останавливалась. Я продолжала бежать, пока с силой не столкнулась с одним из нападающих. Он мигом схватил меня за запястья, поднял над землей, как тряпичную куклу и злобно зашипел: — Пигалица, тебе не ясны наши слова? Или желаешь получить персональную пулю в висок?       Он снова с силой тряхнул меня, от чего в глазах потемнело. Хватка была железной, я болталась, как рыба на крючке, не имея возможности освободиться. — Эй, да отпусти ты её. Сначала получим бабки, а уже потом повеселимся со шлюхами, которые будут куда лучше этой недомерки.       Тот что сжимал меня своими огромными ручищами, прищурился, и только после этого отбросил меня в противоположную сторону. Я отлетела в кусты, разодрав кожу, но сдержалась, чтобы не закричать от боли. Сознание было неустойчиво, перед глазами всё заплясало, закружилось и завертелось, и, не стерпев боли от ударов, я уронила голову на сухую листву. Глаза закрылись, и я провалилась в глубокий болезненный сон…