Немного сумасшедшие

      Никогда раньше тишина не была настолько пугающе кричащей, возможно именно поэтому Надя изо всех сил пыталась убедить себя, что все происходящее здесь – всего-навсего кошмарный сон! Ведь не может же на самом деле победить медицинское недоразумение! Не может! Она незаметно для других ущипнула свою ногу, но чуда не случилось, и видение слишком счастливой рожи брюнета не исчезло, а вот бессмысленно пострадавшая конечность заставила не только скривиться от боли, но и осознать всю абсурдность данного конкурса.       Наглая улыбка, самодовольный и такой изучающий взгляд зеленых глаз вмиг вырвал девушку из её необычайно странного состояния. Теперь она понимала, что тишина, которая комом стояла в груди, на самом деле была лишь в её мыслях, а вот реальность преподнесла куда более шокирующий сюрприз, заставив рыжую бестию по-другому посмотреть на двух проигравших мужчин.       Олег и Дима с честью приняли свое поражение, но то, что они говорили, было за гранью понимания обычного человека. Хотя к чему все это?! Все же они никогда не были обычными, по крайней мере, Надя их такими точно не знала, может от этого она сейчас и стояла с открытым ртом, пытаясь переварить и понять суть услышанного. — В мире животных самка всегда достается самому сильному представителю вида, — с умным видом вещал блондин, — но мы ведь разумные существа, — многозначительно подняв вверх указательный палец, он продолжил, — поэтому нам хватило ваших искрометных взглядов, чтобы понять, какое сильное притяжение существует между вами! — Самка? — сквозь зубы прошипела девушка, с ног до головы гневно осматривая троих отчего-то серьезных мужчин и свою непривычно счастливую соседку по палате. — Да, — протянул Ланселот, тем самым, полностью соглашаясь с другом по несчастью, — из вас получится прекрасная пара, но если Вы обидите леди, то я лично...       Что там собирался сделать так называемый рыцарь, Лаврова не расслышала, заткнув уши руками, она всего на пару минут зажмурила глаза, чтобы не слышать весь этот бред, а главное – не видеть смеющийся победный взгляд Антона. Хотелось топать ногами, хотелось кричать, но такое поведение бы еще больше подстегнуло доктора, поэтому она предпочла оказаться от своих желаний. Внутренне поборов порывы к бегству из злосчастного кабинета заведующего, в сознании рыжей вспыхнул яркий свет и, скорее почувствовав, нежели услышав звук закрывающейся двери, она тут же распахнула угольно-черные глаза, встречаясь уверенным взглядом с обладателем самой наглой улыбке в мире. — Милый! — невинно взмахнув ресницами, проворковала бестия, — теперь, когда мы остались наедине, ты можешь, больше не стеснятся и поцеловать меня. — Я не… — вся уверенность разлетелась в пух и прах, стоило ей томно произнести всего одну фразу,— я не дума… — оборвав себя на полуслове, он замер.       Как всегда дьявольски прекрасная и до умопомрачения уверенная в собственных силах, она незримо бросала вызов. Слишком гордая, чтобы показать свою слабость, слишком сильная, чтобы проиграть, а значит – игра продолжается, где победителей, как известно, не судят.       Бессмысленно пытаться предугадать следующий шаг, да доктор уже и не пробовал, просто следя за её плавными движениями, а она тем временем мучительно медленно направлялась к нему. И вот его личный искуситель стоит непозволительно близко. Она нервно кусает пухлые розовые губы, ожидая хоть какой либо реакции, но Степанов, словно завороженный – ощущая её неровное дыхание на своей коже, не может подобрать слов. Возможно, следовало остановить её именно тогда, когда он почувствовал, как нежная ладонь Нади прикоснулась к его щеке и после сразу же скользнула ниже, чуть ощутимо задевая пульсирующую жилку на шее брюнета. Противится? Оттолкнуть? Сказать, что он не хочет получить таким способом её поцелуй? Но он хотел! Он очень хотел! Эгоистично, глупо, но это было настолько невозможно...       Что-то похожее на рык вырвалось из горла молодого мужчины, когда она провела своим языком по нижней губе, его руки сами собой притянули хрупкую фигурку рыжей ближе к себе. Свела с ума! Заколдовала! Не важно, не важно! Только её губы имеют удивительно карамельный вкус, только она в его мыслях с их самой первой встречи. И сейчас она была в его руках! Наклоняется к ней, и она тут же закрывает глаза. Чуть приоткрытые губы девушки не оставляют ни единого шанса к отступлению, и он подчиняется, сливаясь в единое целое, стирая грани врача и пациентки. Его язык прорывается внутрь и она отвечает со всей страстью, так же как и он, на миг забывая о реальности. Почти воздушные касания губ быстро перерастают в страстную борьбу на двоих. Её тоненькие пальчики зарываются в его темных волосах, и он еще сильнее углубляет их поцелуй. Она чувствует, как его правая рука ослабляет хватку, а после вырисовывает немыслимо-возбуждающие узоры на её спине. И даже сквозь мешковатую ткань пижамы, ощущаются слишком интимные и такие пугающе прекрасные движения его пальцев, что заставляет девушку внутренне сжаться, поэтому она решает незамедлительно прекратить сладкую пытку. Её руки упираются в его грудь, и она со всей силы отталкивает от себя Антона.       Дыхание обоих сбито, он ошарашено смотрит на раскрасневшееся личико Наденьки, стараясь поймать её затуманенный взгляд темного шоколада, но она упорно прячет глаза и, в конце концов, отворачивается. — Надь, — тихо произносит парень. Боясь напугать, он никак не решается прикоснуться к ней. — Знаю, я виноват! Просто... — взлохматив темные волосы, доктор смотрит на удивительно прямую, для данной ситуации, спину девушки, и все мысли вновь сбиваются. — Черт! Не знаю, что на меня нашло! — Не знаешь? — резко развернувшись, она встречается с ним взглядом, — объяснить? — задорно улыбаясь и не дожидаясь от него ответа, бестия облокачивается на стоящий позади нее стол. — Все элементарно, мой милый Тося, ты просто хочешь меня! — от изумления и такой неприкрытой наглости челюсть брюнет падет на пол. Он ожидал услышать что угодно, но только не это, а она, пользуясь его растерянностью, продолжала, — да-да, именно хочешь в самом, что ни есть прямом смысле, но не можешь!       Сдержанность и самообладание покидает психиатра, а озорной блеск её глаз, с которым она все это время на него смотрела, выпускает на волю весь ворох чувств. В один прыжок, преодолевая небольшое расстояние, Антон хватает девушку за локоть: — Что ты несешь? — Я? — картинно удивилась рыжая. — Я несу людям правду! — Лаврова! — прокричал молодой мужчина, со всей силы сжимая её руку.       Война взглядов, война эмоций и боль сказанных слов. Сейчас они напоминали двух раненных хищников, готовых порвать друг друга в клочья. — Отпусти, — шипит кареглазая, пытаясь вырваться из стального захвата.       Не сразу сообразив, о чем она говорит, парень ошарашено всматривается в её лицо и лишь спустя несколько долгих секунд, ощущая яростное сопротивление Нади, он переводит взгляд на свою ладонь, которая до сих пор сжимала её тонкую руку. Волна негодования, смешанная с чувством собственной никчемности, вмиг накрывает Антона, заставляя его полностью признать правдивость всех нелицеприятных эпитетов, что были когда-то направлены как в его сторону, так и в сторону полученного им медицинского образования. Он не смог сдержаться! Не смог! Поддавшись на глупую провокацию, он потерял способность здраво мыслить, и это более чем странное влечение к пациентке начинало переходить всяческие границы разумного. — Черт! — на выдохе произносит Антон и отходит от девушки на пару шагов назад. — Не знаю, как я мог сорваться! Это... это... — Это больше никогда не повторится, — ехидно подмечает она, обрывая его бессвязную речь. — Где-то я все это уже раньше слышала, — делая вид, что задумалась, Надя не сводит с доктора пронзительного взгляда, — точно! — щелкнув пальчиками, она продолжает, — ты же мне это уже говорил! — Надь, — скривившись, словно от сильного удара, он медленно опускается в свое кресло, откидывается на его мягкую спинку и закрывает глаза, — может сейчас тебе мои слова покажутся жалким оправданием, но прошу, выслушай меня. Хорошо?       Пытаясь найти в его голосе хоть каплю самодовольства, рыжая скептически смотрит на него, а он просто сидит и ждет её разрешения. Они оба устали, они оба вымотаны до придела, и им обоим необходимо взять таймаут. Не дождавшись от нее ответа, он проводит своей пятерней по лицу, зажимает пальцами глаза и наконец-то решается встретиться с ней взглядом, но вместо ожидаемого осуждения Антон замечает в двух черных опалах искру отчаянья с примесью надежды.       Девушка нервно переступает с одной ноги на другую, закусывает нижнюю губу и чуть заметно кивает, после чего брюнет просит её присесть на стул прямо напротив него, и лишь тогда молодой врач начинает говорить. — Не знаю, с какого именно момента я стал думать, что ошибся в отношении тебя, да это уже и неважно! — мягко улыбнувшись, он отрывает верхний ящик стола, достает оттуда полупустую бутылку дорого виски и разливает янтарную жидкость в два прозрачных бокала. — А знаешь, что самое важное? — придвигая один из стаканов рыжей, он не дает ей возможности произнести и слова, как сам же отвечает на свой вопрос, — важно то, что я не считаю тебя сумасшедшей! — Что? — испуганно вскрикивает бестия, но доктор настолько погружен в свои размышления и, наверное, именно поэтому он не замечает её смятение в голосе. — Понимаешь, я хотел разобраться, — смотря на то, как виски медленно стекает по стенкам бокала, Степанов подносит его к губам и сразу же выпивает. — Ты мне не совсем безразлична! — взъерошив волосы, он видит её растерянность и растолковывает это по-своему, — не веришь, — грустная ухмылка появляется на лице доктора, — но ты мне правда нравишься... — Уууу... не думала, что пара глотков может настолько затуманить мозг — протянула кудрявая, скептически приподняв бровь, — или ты до этого принял? — Смеешься, — без тени обиды сказал парень. — Вот и я сам себе не поверил, но знаешь, думаю, именно это обстоятельство помешало мне сразу определить, что тот диагноз, поставленный в другой клинике, чистой воды фикция.       Последние слова эхом отдаются у нее в голове, и она впервые в жизни не может найти выход. Липкий страх холодными пальцами проводит тонкую дорожку к бешено стучащему сердцу, заставляя, съежится от ощущения беспомощности. Слишком противоречиво все звучит, чтобы быть правдой, и девушка никак не находит ответа на главный вопрос — а можно ли ему верить? — Не хочешь рассказать, как ты попала в больницу? — вырывая кудрявую из раздумий, спрашивает психиатр.       Стараясь не выдать волнения, Надя пытается собраться и придумать достойный ответ, но как назло ничего хорошего на ум не приходит. Взяв в руки предложенный стакан, она зажмуривается и выпивает его содержимое, от чего во рту появляется не очень приятное ощущение жжения и горечи, смешанного с легким привкусом дуба. — Гадость, — выдыхает она, а вот тело благодарно расслабляется под действием алкоголя. — Хочешь знать, как я здесь оказалась?! — поставив пустой бокал на стол, девушка хитро прищуривается, — все довольно просто, милый Тося, меня привезли сюда зеленые человечки и заковали в кандалы российской медицины! — с серьезным видом сообщает бестия. — Они ставили какие-то жуткие эксперименты надо мной, и, естественно, побоялись, что после всего этого я сдам их место положения людям в черном! — Очень остроумно, но почему-то я тебе не верю! — Ну и ладно, — легко соглашается рыжая, пожимая плечиками. — Я тогда пойду?! — скорее ставя в известность, нежели спрашивая, она быстро поднимается со стула, но успевает сделать только шаг по направлению к выходу, как тут же оказывается прижата спиной к чему-то твердому.       Удивительно трепетное и теплое объятье окутывает, словно кокон, его нежные прикосновения успокаивают и дарят ни с чем несравнимое чувство легкости. Так правильно и так хорошо, что она тает в этих ощущениях, позволяя себе полностью расслабиться. Горячее дыхание брюнета на её шее вызывает толпу мурашек, а его уверенный голос заставляет подчиниться. — Не бойся, — шепчет он, вдыхая цветочный аромат рыжих волос, — просто доверься мне, — едва контролируя свои движения, Антон медленно очерчивает невидимую линию от её лица к ключице и, лишь затем разворачивает девушку.       Вновь обладая возможностью смотреть в угольно черные глаза, он повторяет вопрос, и Надя сдается. Отчего-то просто хочется поверить, просто хочется почувствовать себя защищенной! — Все произошло на моем дне рождении, — сглотнув подступивший к горлу ком, она будь то, окунулась в тот день, вспоминая мельчайшие детали своего двадцатилетия. — Мы веселились с друзьями в баре, и тут мне на мобильный позвонил брат. Сказав, что он подъехал, Рома отключился, а я… а я ни сразу поняла, что его нет слишком долго, — одинокая слеза скатилась по её личику, и сердце брюнета пропустило удар. — В общем, когда я вышла на улицу, было слишком поздно, его избивали двое полицейских, а он уже не мог пошевелиться, — сжав ладони в кулаки, рыжая стиснула зубы.       Она хотела казаться сильной, и Антон видел это, но так же он видел как сейчас ей было непросто и, к сожалению, он не мог облегчить её воспоминания. Нужно было всё выяснить, и молодой мужчина понимал, что более подходящего времени может больше не представится, поэтому, затаив дыхание, он вслушивался в каждое слово, а Надя все говорила и говорила, изредка сбиваясь в самых трудных для нее моментах прошлого. — Понимаешь, — посмотрев на него своими бездонными глазищами, она продолжила, — они избили его до полусмерти, а меня пожалели, — с её губ слетел нервный смешок, — пожалели... — словно в пустоту повторила девушка и замолчала.       Антон не мог разрушить затянувшийся миг боли, и от этого чувства безысходности было невыносимо тошно. Казалось, что молчание единственный выход, а сказанные слова всего лишь прах прошлого, которому следует отдать дань. И она отдавала: опустив черные ресницы вниз, до крови прикусив губу… — Он умер? — слишком неожиданно для Нади, спросил доктор, от чего она чуть вздрогнула и, будто выбираясь из пучины воспоминаний, отрицательно покачала головой. — В коме, — прошептала рыжая, чувствуя, как теплые руки мужчины притягивают её ближе к себе. — У тебя был нервный срыв? — одной рукой зарываясь в её длинные волосы, чуть слышно задал он очередной вопрос.       Дернувшись из его объятий, словно от удара электрическим током, шоколадные глаза налились ужасом: — Что? — У тебя был всего лишь нервный срыв, а врачи из другой клиники поставили неправильный диагноз, — пояснил Степанов, пытаясь уловить резкую причину смены настроения девушки, — я правильно понял? — Нет! Ты ни черта не понял! — отвернувшись от него, она попробовала открыть дверь, но та упорно не хотела поддаваться, — да что за...?! — Она закрыта. — Так открой! — гневно прошептала Надя, даже не удостоив повернуться к нему лицом.       Возможно, стоило её остановить, но сил на очередной спор и выяснения отношений не осталось, поэтому тяжело вздохнув, молодой мужчина выполнил "просьбу", в глубине души надеясь, что она передумает и все-таки объяснит, в чем он ошибся. Вот только чуда не случилось, рыжая фурия, не раздумывая ни секунды, скрылась из виду, а ему ничего не осталось, кроме горького вкуса недосказанности.