Другая история Иры Зиминой.

Прошло 80 лет, как я спас Ирину от неминуемой смерти, как она с сыном стали такими же, как и я. Если бы я не был в Петербурге, если бы я не учился в одном классе с ее Сашей, не знаю, что бы со мной произошло. Я рассказал Зимину все с самого начала – доверился ему, а он, как порядочный человек, не выдал меня, а лишь понял и поддержал. Мы часто говорили о моей любимой, а Саша рассказывал о том, что она часто говорит во сне, где произносит мое имя. Она меня не забыла… и плохо, и хорошо одновременно. Все тридцать лет, что я не был рядом с ней, я страдал, стараясь подавлять эмоции, когда было совсем плохо. Я спас ей жизнь, но лишь благодаря тому, что ее сын подслушивал все ее разговоры, а когда я заявился к нему через окно и прочитал мысли, не успей он что-то сказать, как я исчез и прямиком помчался туда, где Ира… моя Ира. К счастью я оказался там во время и защитил любимую от пули, что сделал бы в любой ситуации, даже будь я человеком. Давно я так не питался – горячей кровью, пульсирующей под клыками и бьющей в горло. Самой вкусной, естественно, была кровь Климова – кровь врага всегда самая вкусная. От такой картины Ирина потеряла сознание, а я, внушив ее друзьям, чтобы все забыли, что какая-то рота ОМОНа, которую вызвала Зимина, перестреляла всех. Ее друзья уехали, а мы остались наедине, правда, ненадолго. Я повез ее в свой загородный дом, где меня ждал Антон, ведь он прекрасно знал, куда я иду, но не знал, вернусь ли один. Зимина очнулась спустя сутки – за это время я успел позвонить ее сыну и обо всем предупредить. Паренек был очень рад, что его мать была жива, и хотел приехать, но, к сожалению, этого делать было нельзя – я запретил. Нам с Ириной стоило поговорить обо всем, а ради такого даже и Антон уехал на несколько дней. Когда она очнулась, я стоял в дверном проеме. На меня светили яркие лучи солнца из окна, от чего мое мертвое тело сверкало, словно его посыпали алмазной крошкой. Ира закрыла глаза рукой от такого яркого света, а после, когда привыкла, почти что с криками набросилась на меня. Я крепко обнял ее, гладя по голове, целуя ее в шею, щеки, плечи и та успокоилась. Я пообещал, что теперь мы никогда не расстанемся, что теперь я всегда буду рядом, буду ее поддержкой и опорой, а она будет такой же, как и я. Моя любимая зарыдала у меня на плече, впиваясь ногтями в шею и периодически смотрела в глаза, боясь, что я снова вру. Сейчас мы живем в Ванкувере, штате Вашингтон. Мы – это я, моя супруга Ирина Рейн и мой приемный сын – Александр Рейн. Антон отделился от нас, но мы постоянно держали связь. Я немного изменился, и теперь я не школьник, а двадцати шестилетний главврач донорского отделения центральной больницы, завидный жених, любимый муж и любящий отец.